Удивительная встреча Васи Пупкина с американкой

Произошла эта история лет пятнадцать назад в Минске. Она немного отличается от описанной здесь истории, но отличие не принципиальное. Основная идея сохранена. Имена изменены.

******************************************

Элизабет вспомнила, что у неё сегодня день рождения, только потому, что на мобильник начали приходить поздравительные сообщения. На её родине в США не придают этому событию большого значения, но журналистка Бет, как для краткости называли её знакомые, часто бывала в России и даже немного знала русский язык, поэтому не удивительно, что она переняла у русских привычку праздновать дни рождения.

На этот раз журналистская судьба загнала её в Минск, столицу бедной и почти тоталитарной страны. Впрочем, жители Белоруссии вовсе не считали свою страну тоталитарной, чем немало удивляли некоторых западных журналистов. Но Элизабет уже почти понимала это странное явление. Белоруссия чем-то похожа на Россию.

Бет уже многое успела понять в свои тридцать пять лет. Она была успешной журналисткой, объездила множество стран, во многих из них завела полезные знакомства. Были друзья и подруги, только мужа не было.

А кто захочет иметь жену, которая бывает дома лишь один месяц в году? Да ещё бесплодную.

В ранней молодости она не хотела детей, ведь надо было нагуляться как следует. А потом, когда стала подумывать о детях, оказалось, что уже поздно.
В результате беспорядочных половых связей заразилась каким-то тихим вирусом, который никак себя не проявляет, лишь помаленьку грызет изнутри женские органы. Результаты скрытной деятельности этого вируса обнаруживаются через годы.

Уже тридцать пять лет... Выглядит она всё ещё хорошо, особенно при тусклом освещении и с искусно наложенным макияжем, но встречает свой день рожденья одна...

В Минске она впервые, завести здесь друзей ещё не успела, поэтому просто некого пригласить на свой маленький праздник. Посидеть бы в ресторане в весёлой компании. Но компании пока нет. Можно и без компании, с одним мужчиной. Где бы его раздобыть?

Конечно, она не совсем одинока. На её мобильник пришло множество сообщений с поздравлениями.

Она включила свой ноутбук, проверила электронную почту. И сюда тоже пришло множество сообщений с поздравлениями. Бет полчаса отвечала на них.

Сообщений, связанных с её работой, не было. Воскресенье, все отдыхают. Впрочем, у журналистов и в воскресные дни бывает много работы, но сегодня так сложилось, что можно отдохнуть, как все нормальные люди. Работа начнётся завтра.

А сегодня чем себя занять? Боже мой! Кажется, тоска подползает...

Бет решила прогуляться немного, развеяться, прогнать подкрадывающуюся тоску.

Старательно наложила на лицо макияж, как её научила русская подруга в Москве. Хотя Бет пока ещё не постигла всех секретов этого искусства, поэтому выглядела не так красиво, как могла бы.

Вышла из гостиницы и неспеша пошла куда глаза глядят, повинуясь лишь своей женской интуиции.

***

Вася Пупкин, провинциал из маленького городка Хренопупинска, а теперь студент Минского педагогического института, слегка притомился бродить по Минску, изучая его улицы, и сел отдохнуть на лавку у аккуратной дорожки. Этот август выдался необычно тёплым, а жара не способствует долгой ходьбе.

Он лениво посматривал вокруг. Взгляд задержался на иностранном названии какого-то заведения.

«Гостиница для иностранцев», – догадался Пупкин минут через десять.

Английского языка он практически не знал, хотя его преподавали в пединституте.

Их старая преподша никогда в жизни не была ни в Англии, ни в США, ни в других англоязычных странах, не разговаривала с людьми, для которых английский – родной язык. Поэтому её английский мало походил на настоящий английский. Скажем, американец вряд ли бы понял её. А она уж точно не поняла бы американца. Так что учиться этому языку Васе было не у кого.

Из гостиницы неспешно вышла немолодая женщина и свернула как раз на ту дорожку, около которой на лавке сидел Вася Пупкин.

Вдруг рассеянный взгляд женщины остановился на нём.

Вася присмотрелся к ней внимательнее.

«Не такая уж и старая она, эта тётка, – думал он. – Наверно, пятидесяти ещё нет. Выглядит для своих преклонных лет вполне сносно. Шестидесятилетнему мужику сгодилась бы.»

Когда человеку восемнадцать лет, ему кажется значительной разница в возрасте всего лишь пять лет, не говоря уже о десяти годах и более. Сорокалетний мужчина кажется ему уже стариком, тридцатилетняя женщина кажется уже старухой, у которой вся основная жизнь прошла, а впереди остались лишь старческие болезни и медленное умирание.

«В комнату вошёл старик лет 30», – записал Пушкин в своём дневнике, когда ему было 16 лет.

Юрий Николаевич Тынянов (писатель, 1894 – 1943): «Николай Михайлович Карамзин был старше всех собравшихся. Ему было тридцать четыре года – возраст угасания».

Неожиданно женщина присела к нему на лавку и заговорила по-английски.

– Do you speak English?

Вася начал лихорадочно вспоминать скудные обрывки английских фраз, которые ещё не выветрились у него из головы после невразумительных уроков старой преподши.

– I don't understand, – выдавил он из себя, наконец.

Тогда она на ломаном русском пригласила его к себе в гостиничный номер.

«А что, – подумал Вася, – делать мне сегодня нечего. Утешу старушку. Видно ей совсем одиноко здесь у нас в Минске.»

***

«Ну вот, – думал Вася, надевая трусы, – утешил американскую старуху. Если б не её целлюлит, не морщины... Закрыть бы тряпкой её лицо или просто выключить свет, да побольше вина выпить, было бы неплохо совсем. Опытная, сучка, в постели.»

Она протянула ему серую купюру с зеленоватым оттенком, на которой Вася заметил число «100».

Раньше он никогда не видел долларовых купюр, но догадался, что это сто долларов.

Деньги для него, бедного студента, бешеные. Но заставить себя взять эту бумажку не смог.

Он слышал о проститутках, но у него в голове не укладывалось, что может быть наоборот, что женщина может платить мужчине за секс.

«Какая дикость! – с отвращением думал он, торопливо надевая рубашку. – Эта старуха совсем с ума сошла! Как только земля таких носит? Бежать отсюда скорее!»

***

«Этот молоденький мальчик совсем дикарь, – думала Элизабет. – Почему он не взял у меня деньги? По его бедной одежде видно, что сто долларов для него – деньги немалые. Сумасшедшая страна! Как они её называют? Беларусь...»