эпопея бухгольца

Разузнав о золотых россыпях в Кашгарии (теперь Синьцзян в Китае), Петр I утром 22 мая 1714 года на своей галере «Св. Наталья» написал инструкцию, переработанную в указ «О походе в Калмыцкую землю»:
«Для того ехать в Тобольск и взять там у помянутого губернатора 1500 военных людей и с ними идти на Ямыш-озеро, где делать город. И пришед к тому месту, помянутых людей в новопостроенной крепости и около нее, где это возможно, там расставить на зимовье для того, чтобы на будущую весну собравшись с теми людьми пойдете от Ямышево к Эркетю (=реке Яркенд)».
Этот документ император вручил здесь же, на палубе, капитану своей гвардии Преображенского полка Ивану Бухгольцу, которого назначил командиром экспедиции с присвоением чина подполковника.
(И. Д. Бухгольц - сын выслужившегося немца, родился в 1671 году и семнадцати лет от роду в 1689 году поступил на военную службу, оставался на ней 52 года, выполняя все  задания и принимая все назначения; умер на посту коменданта Селенгинской крепости, где служил поле оправдания по суду из-за провала Ямышевской экспедиции).
До Тобольска, набрав надобных для дела офицеров, знавших артиллерию, топографию, фортификацию и минералогию, Бухгольц по рекам Москве, Оке, Волге и Каме добирается до устья реки Чусовой. Это замедлило его продвижение в Сибирь, и в Тобольск он прибыл 30 ноября 1714 года.
Всю зиму он занимался подготовкой к походу. Был объявлен набор желающих идти  с Бухгольцем вверх по Иртышу «на новые земли». Заготавливалось продовольствие, порох, пули и оружие, сколачивались дощаники, закупалось все, что должно было пригодиться для сооружения острога и дальнейшего следования в верховья Иртыша.
27 декабря 1714 года при поддержке офицеров, Бухгольц выяснил, что потребуется больше сил, чем те 1500 драгун и казаков, обозначенных в указе и инструкция императора. Он посылает б этом донесение Петру Первому и просит повелеть Гагарину, чтобы тот дал подкрепление, которое можно будет оставить в новой крепости и без помех идти дальше.
Царь получил этот рапорт в Копенгагене на корабле «Ингерманландия» и с его борта послал письменное распоряжение Гагарину, чтобы тот приложил все старания к содействию. Письмо пришло в Тобольск 7 августа 1715, когда экспедиционное войско уже шло к Ямыш-озеру. Князь в Тобольске распоряжение выполнил и снарядил караван.
Весной 1715, закончив приготовления, экспедиция отправилась к Ямыш-озеру. В это время в Тобольске находились два посланца джунгарского контайши. Их уведомили о цели и задачах экспедиции, и они от имени своего владетеля ответили, что препятствий не будет, если действительно у этого похода нет неприятельских намерений.
1 октября 1715 года, прибыв на место и рассредоточив людей в разных точках лагерями, Бухгольц, распорядился о сооружении острога возле речки Преснухи. Однако четыре недели ушли на размещение – нужно было вырыть землянки, расположить грузы, разметить площадки под городьбу, фортификационные, служебные и жилые постройки.
Для обеспечения гарнизона крепости экспедиция привезла с собой 15 мортир, 36 пушек, 852 бомбы, 5197 гранат, боезапас, железо и сталь, строительные инструменты, одежду, 46 алебард, 72 пики, мушкеты, фузеи, 46 барабанов и 21 знамя. Во время разгрузки и пересчета Бухгольц запоздало обнаружил, что многого, что было в письменных перечнях, не хватало.
К помосту пристани старого Ямышевского поста причалили 12 торговых речных кораблей (стругов), 32 парусных дощаника с грузами по 18 тысяч пудов на каждом и 27 весельных лодок. К месту остановки стянулись 1500 драгун, которые, рассыпавшись охранными дозорами, следовали за флотилией по берегу. Почти половину лодок разобрали, так как деловой древесины в окружающих сосняках не нашлось.
К работам приступили 29 октября. До 10 ноября насыпали земляной вал. Весь комплекс построек расположился в 6 верстах от Иртыша и 2 верстах от берега Ямыш-озера в форме шестиугольного полигона с бастионами и контрэскарпом, защищенным рогатками, и ворота его ориентированы на озеро.
Внутри крепости возвели острог с магазинами (складами) для жизненных и военных припасов, дома для офицеров и казармы с палисадной оградой. С
Ледостав на Иртыше начался очень рано, когда строительство еще продолжалось. Отряд в 2900 человек остался зимовать в остроге, и зимовка в начале проходила сравнительно спокойно.
В декабре 1715 года Бухгольц отправил Петру I донесение, в котором правдиво описал и подготовку к походу, и продвижение экспедиции до Ямыш-озера, и обнаруженные изъяны в обеспечении.
Из Тобольска в новопостроенный острог прибыли возвращавшиеся домой джунгарские послы. Недалеко от острога на них напал отряд казахских жигитов и отобрал у них всех лошадей и верблюдов.
Бухгольц принял гостей с тем радушием, какое смог себе позволить по скудным обстоятельствам (это много позже выяснилось, что князь Гагарин много стараний приложил к содействие, но с обратным знаком).
Калмыки послали своих работников в Зангар, ближайший улус своих соплеменников, в 25 верстах вниз по течению Иртыша до Корякова Яра и 15 верстах на восток от него, за лошадьми и, пока дожидались их, осматривали крепость, удивлялись. Когда опять зашел разговор о возможности продвижения, они посоветовали немедленно послать  контайше письмо и дождаться его разрешения.
Бухгольц совету внял, написал свое известие и послал поручика Маркела Трубникова во главе с полусотней драгун в верховья Иртыша, к озеру Нор-Зайсан, где была ставка джунгарских правителей.
Тут прибыли лошади и верблюды из улуса Зангар. Ямышевское посольство соединилось с джунгарским и все вместе выехали общим караваном. Но их возле Корякова Яра перехватил другой казахский отряд и увел в плен на левый берег Иртыша.
(Из этого плена Маркела Трубникова потом отпустили, и он только весной 1716 года появился в Тобольске и поехал в Ямышево с отрядом Федора Матигорова).
До контайши и его военачальника тем временем донеслись преувеличенные слухи о вторжении огромного русского войска. В эту пору калмыкам приходилось несладко – шла тяжелая пограничная война с китайцами, которые требовали от калмыков подчинения, перехода в подданство богдыхана и перемещению во внутренние земли. Из-за отказа китайские войска нападали и теснили калмыков.
Однако Церен Дондук собрал всех, кого можно было вооружить без ущерба для противостояния китайцам. Набралось 10000 стрелков с луками (луки были еще те, старинного образца – тяжелые, сборно-клееные, с дальностью полета стрелы 700 метров; на расстоянии 450 метров стрела, пущенная из такого лука, насквозь пробивала ковано-каленые латы).
9-10 февраля 1716 года зимней ночью, с четверга на пятницу сырной недели, случилась сильная стужа, какая редко бывала в этих краях. В крепости поднялась тревога – с поймы прибежал солдат, стоявший в карауле возле кормившихся подснежной травой лошадей, и сообщил, что явились зюнгорцы и отогнали коней в заречье по льду.
Бухгольц принял меры – выстроил пехоту в оборонительную линию. Началась перестрелка. Калмыки повели атаку на пустую площадь внутри крепости, где стояла лишь церковная палатка.
Влетев в ограду, джунгары пожгли и порушили наспех сооруженную постройку и выскочили наружу. Артиллерия была обустроена вне острога на отдельном дворе, канониры стали палить, но залпы из пушек ничего не дали.
Солдаты-пехотинцы подоспели к этому моменту, открыли дружную стрельбу по калмыкам и отогнали их от ворот.
Джунгары захватили два амбара с запасами продовольствия и провианта, выстроенные в стороне от острога, прорубили в них две бойницы, соорудили из мешков с мукой и тюков с другими припасами защитное заграждение и начали обстреливать из своих луков ограду и артиллерийский двор.
Артиллеристы ничего не смогли сделать – картечь не брала басурманов. Тогда они пушкари выпалили по амбарам двумя бомбами и обрушили постройки на головы неприятелей. Стычка продолжалась 12 часов, а потом все 2900 членов экспедиции укрылись в крепости за рогатками и палисадами и заняли оборону.
Обозленный Церен Дондук велел осадить острог и послал Бухгольцу письмо, в котором заявил, что с великим государем калмыки всегда жили в совете, и не было указа о построении городов, поэтому острог выстроен самовольно; он, Дондук, будет жить вокруг острога столько, сколько понадобится, пока русский отряд не сроет крепость и не уйдет.
Бухгольц, ответил своим письмом: был указ о строении не только Ямышева городка, но и других по Иртышу с тем, чтобы идти без неприятельских намерений и для рудной разведки; а ему, Дондуку, лучше самому уйти и не нарушать мира и покоя.
В крепости начался голод, за ним вспыхнула эпидемия. Участник «острожного сидения» поручик Афанасий Зыбин писал в своем послужном списке: «И сидели в оной крепости во отаке от неприятеля три месяца и выпуску им из крепости не было. К тому ж в то время в той крепости божим гневом было цынготное поверие (=поветрие) и понос, от которого в одни сутки от каждой роты человек по пяти и по семи мерли, а в одну яму от полку хоронили человек по пять десят».
Терпя эти лишения, отряд Бухгольца стойко держался. Когда на Иртыше тронулся лед, двух казаков послали пробраться на реку уйти по воде в Тобольск. Они под покровом темноты втащили лодку на большую льдину, из двух льдин и кусков льда устроили на третьей шалаш, укрылись в нем и смогли уплыть в низовья Иртыша. Скрывшись из виду калмыков, они разбросали свое ледяное укрытие и спустили лодку на открытую воду. Добравшись до Тобольска, казаки сообщили об осаде.
Император получил декабрьское письмо Бухгольца только 4 февраля 1716 года, находясь в Копенгагене, и отписал князю Гагарину строжайший наказ немедля набрать казаков и солдат, снарядить обоз для укрепления экспедиции, у которой не оказалось даже аптекарского провианта.
Князю Гагарину при огромной нехватке людей пришлось спешно собирать и обучать новобранцев. Был снаряжено и отправлено подкрепление на выручку отряду Бухгольца, но джунгары перехватили караван с припасами и взяли в плен всех людей.
Из Тобольска был послан обоз, который вез в новопостроенную Ямышевскую крепость жалованье 2000 рублей золотом, продовольствие и другие припасы для экспедиции Бухгольца. Калмыки напали на караван, разграбили его и взяли в плен 700 человек. Всех пленных Церен-Дондук велел нарочно провести мимо крепости, чтобы это увидели осажденные.
В их числе оказался и отличный знаток выплавки металлов из руды, отливки пушек и изготовления снарядов шведский штык-юнкер Иоганн Густав Ренат.
28 апреля, на масленицу, Бухгольц провел переговоры с Церен Дондуком, и тот  разрешил оставшимся 700 человекам свободно уйти вниз по Иртышу. 28 апреля, разрушив все, что построили своими руками, солдаты и мастеровые, забрав амуницию и артиллерию и все, что осталось после осады, погрузились на 18 уцелевших дощаников и уплыли до устья речки Оми.
Здесь Бухгольц остановил остатки своего отряда, послал уведомление в Тобольск и получил оттуда разрешение на постройку городка. За лето, используя местный лес, участники экспедиции выстроили небольшой острог, названный Омским.
В это же самое время князь Гагарин, понимая, что допустил огромную оплошность, ставшую причиной гибели 2200 человек, попытался принять меры к тому, чтобы в последующие годы не случилось ничего подобного.
Он вызвал к себе тарского казачьего сотника Василия Чередова и тобольского боярского сына Тимофея Этигора и поручил им отвезти джунгарскому контайше письмо с уверением, что движение военных экспедиций не будет вредить его интересам и станет средством защиты всех от неприятелей.
Посланцы губернатора отправились в феврале 1716 года. Доехав до Ямышевской крепости, они увидели последние часы эпопеи. Джунгары встретили Василия Чередова и Тимофея Этигора без неприязни. Церен Дондук, узнав о цели их поездки, снабдил посланцев усиленным конвоем.
Осень-зима 1716 – зима-весна 1717 годов. Ямышевский острог восстановлен посланным отрядом подполковника Федора. Матигорова, во время работ постоянно отбивающимся от казахов. Следом за ним в Ямышево приезжает отряд - два регулярных полка под командованием еще одного подполковника Прокофия Ступина
Острог был переделан в крепость по чертежам архитектора Вобана под руководством пленного шведа Каландера. Проекты были предложены Абрамом Ганнибалом и рекомендовано было применять постройку крепостей в двух вариантах – шестиугольном и четырехугольном.
При этом Ступин передвигает стройку еще ближе к Иртышу. Нападения казахов моментально прекращаются, что порядком удивило российского командира, но потом за делами он забыл об этом.
Каландер устроил грандиозную крепость второго класса с высокими стенами двухметровой толщины из обожженного кирпича. Был сооружен редут, посты усилены мортирами.
Пока шла стройка, командир настойчиво искал то, что Бухгольц спрятал в подземных тайниках. По косвенным сведениям, которые сообщил ему в омской крепости преемник Бухгольца Вельяминов-Зернов, после осады экспедиция не могла увезти все, осталось. Много оружия, боезапаса и часть денег были вынужденно зарыты.
Из Тобольска в Ямышеве проездом остановился отряд во главе с премьер-майором Иваном Лихаревым. Ему было поручено провести инспекцию и дознание о неудаче экспедиции Бухгольца. Осмотрев следы срытой крепости и брошенные лагерные землянки, он опросил также людей из экспедиции Бухгольца, которые снова пришли в Ямышева с Матигоровым и Ступиным.
Доложив Петру I результаты своей инспекции, Лихарев особо выделил вопрос о вооружении, которое могло остаться в подземных складах. После ухода Бухгольца с берега Преснухи у джунгар вдруг появилось огнестрельное оружие. Наличие у них новоотлитых пушек отнесли к факту пленения Иоганна Густава Рената, который из плена не вернулся.
Потом премьер-майор двинулся дальше, дошел до ставки контайши, подыскивая места для сооружения острогов. За три года он заложил еще ряд крепостей и форпостов, за что получил чин генерала.
Прокофий Ступин отправился по его маршруту и последовательно выполнил фортификационные работы на местах, размеченных отрядом Лихарева. Подойдя к буддийским монастырским постройкам калмыков, он поставил там крепость Семь Палат.
От Ямышева к югу и северу последовательно возникают Усть-Каменогорская, Семипалатная и Железинская крепости, остроги и форпосты Долонский, Коряковский, Черноярский, Чернорецкий, Пяторыжский и Осьморыжский (Пято Рыжко и Осьмо Рыжко). Постепенно вырисовывается цепь укреплений Верхнеиртышской линии
Между тем князь Гагарин и подполковник Бухгольц стали выяснять отношения. Бухгольц был оскорблен, что губернатор отправил Федора Матигорова «исправлять» то, что подполковник уступил джунгарам.
Бухгольц сдал в Омской крепости команду в Тобольск приехавшему из Москвы Ивану Вельяминову-Зернову и уехал в Тобольск. Оттуда он был вытребован самим Петром I и 22 сентября 1717 года прибыл Санкт-Петербург, на чем его эпопея закончилась.
В 1719 году началось расследование. Под пытками князь Гагарин сознался в своих злоупотреблениях и казнокрадстве, и был казнен на эшафоте. Бухгольц еще года четыре пробыл под арестом и в 1724 году был освобожден от подозрений и обвинений, оправдан и назначен командиром Якутского пехотного полка.
Потом верный служака был переведен (фактически сослан) на службу комендантом далекой Селенгинскую крепость, где и закончил свою карьеру. и умер в возрасте 70 лет.