На шаг в сторону от края

А Ваше сердце когда-нибудь разрывалось на части?
Не удивляйтесь такой постановке вопроса
Может, некоторые удивятся тому, почему это они, по моему мнению, должны удивляться…
Что ж, и это будет вовсе не удивительно.
Поясню: те, которые все же удивятся этой постановке вопроса, будут, несомненно, правы. И неправы. Вот такая вот незадача вышла: человек может быть и правым, и неправым одновременно. И никакой закон непротиворечия здесь не нарушен.
Прав он будет, если скажет, что правильнее было бы задать вопрос так: «А Ваше сердце разрывали когда-нибудь на части?», ведь разрыв сердца  - это явление все же не столь частое, не обыденное, а напротив, может даже и вовсе удивительное и необычайное, и уж, конечно, такому событию должна послужить веская причина, да и сердце ведь, в общем-то, пассивный орган, ежедневно испытывающий на себе влияние множества эмоций, проходящих и врезающихся в него подобно острому кончику иглы, врезающейся в беззащитный, крохотный кусочек ткани.
Сердце должно же быть непременно «разбито кем-то»
Этот «кто-то »непременно присутствует в монологах слезливых барышень, взахлеб рассказывающих о своих ненастьях, несчастьях и прочее
Но вот чтобы сердце само, вот так, самопроизвольно, разрывалось на части - нет, это что-то диковинное. Всякому обстоятельству должна быть найдена веская причина.
Оно и верно, возможно, на всякий поступок человека толкают обстоятельства, всякому преступлению предшествует отчаяние, и всякому природному явлению есть свое оправдание
Не просто же так с неба сыплется град, льет дождь, валит снег.. «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно»
Да…
Но сердце.. Оно ведь в то же время и активный орган: оно то спит, то радуется, то любит, то отчаивается.. И ведь вовсе не всегда тому способствует какая-либо причина
Сердце само решает, когда ему кровоточить, а когда залечивать рану.. И порой человек ничего не может сделать супротив своему сердцу: оно так чувствует. Значит, так тому и быть, значит, так надо.

   Представьте себе на минуту, только во всей красе, которая подвластна Вашему воображению, неокрепшее сердце юной, впечатлительной барышни, которое то бьется миллионом, кажется, ударов в секунду, то вдруг отдает глухими ударами боли, способной, кажется, разорвать свою властительницу. Представили?
Ощутите веянье ее боли, ее отчаяния, ее разочарования в несправедливости мира, несчастливой судьбе, ее ожидающей, непонимающих и неспособных понять и ощутить ее боль родных, близких, друзьях..
Дотроньтесь, только, прошу, своей чистой рукой до ее кровоточащей, зияющей, извергающейся гноем раны, раскройте глаза во всю их ширь и мощь и ужаснитесь: перед вами стонущее, погибающее сердце, тонущий остров, разодранный на мелкие-мелкие кусочки, собрать воедино которые уже не представится случая
  Не поверите.. Не поверите, что время не залечит эту рану, не отпустит боль, не покроет ее корочкой, которая тоже впоследствии отпадет, оставив малюсенький след, а, может, и не оставив вовсе.. И такое ведь бывает: с глаз долой – из сердца вон.
  Но как же вы будете правы… И как же вы будете не правы, думая, что все проходит, и это, по вашему вполне размеренному и трезвому взгляду, пройдет.. Она со временем научится маскироваться, умело гримасничать, строить глазки, говорить таким же вкрадчивым и вдумчивым голосом, что ей это безразлично, может, даже, говорить это с иронией, насмешкой, усиленно привлекая внимание к тому, что, дескать, столько времени прошло, столько воды утекло, столько событий произошло, столько впечатлений обрушилось, столько новых слов было сказано, столько любви испытано, что невозможно говорить уж о той ране иначе, как с безразличием и насмешкой.
Но вот что на самом деле будет в ту минуту испытывать это бушующее, готовое сорвать с себя оковы приличия, осторожности, разумности сердце.. Это уже другая история.
Может, оно только и будет ждать, когда же ему наконец предоставится возможность разорваться раз и навсегда, погибнуть, пав в отчаянном поиске того самого тепла, той самой недостижимой, несбыточной мечты, что всегда так манила и так отравляла все его существование..
Может, оно жаждет, захлебывается в волнах желания наконец увидеть обожаемый им исступленно объект, возлюбить его с новой, прежней, свежей силой, отдать себя в его злые, жесткие, жадные до злодейства руки, отдать на съедение его белоснежным, острым зубам, вверить себя в последний, драгоценный миг и… погибнуть раз и навсегда, разбившись волной своего теплого, чистого, искреннего желания о непоколебимую жестокость обожаемого им причала..
 Может, эта девушка только и ждет своего смертного часа, чтобы, взлетев от счастья в миг исполнения самой заветной, самой трепетной мечты, жившей в ней и кормящей ее, подобно тому как кормит цветок приблизившуюся к нему бабочку, вдруг наткнуться на самый острый шип непонимания, громкого, бешеного смеха, все в ней низвергающего на самое дно?
Может, смерть – это и есть тот самый покой, что навсегда усмирит ее мятежный поиск бури? И падение в ней всего самого чистого и есть та самая грань, переступив через которую ей станет все безразлично на самом деле, по-настоящему, без притворства..
И эта рана наконец затянется, заживет, перестанет кровоточить, оставит ее, переместится на чье-то другое беззащитное и такое же трепещущее сердце..
 

   А ваше сердце когда-нибудь разрывалось на части?