Точно ложится в ладонь, ведь отлита была по её слепку, есть подозрения, что точность рукояти дактилоскопично уникальна. И это любовь, потому что бесконечно близка к идеалу, оставаясь бесконечно далека по-прежнему. Но что за лезвие, тонкое уже тогда, когда не легло ещё под молоток — на наковальню?! Не зрение ласкало сталь — сами руки; природным знанием вдохновения и мастерским вдохновением знания. Свыше упал луч, отразившись точным портретом солнца — на стене. Глядеть одинаково больно и в небо, и в зеркало. Это та же любовь: бесконечно близко, оставаясь бесконечно далеко. Нет лукавства, ибо нет заклятий на зеркале. Лишь одно слово, гравированное столь тонко, что прочтёшь, лишь затуманив горячим дыханием охлаждённый во льду клинок. Слово это...
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.