ПЕНЬ

Жил был пень в лесу, каких у нас на Руси хоть пруд пруди. Может быть, был он, правда, чуть больше, выше и даже дубее  остальных своих сородичей. Только сам себя он пнем не считал, а считал себя особым деревом.
Говорят, вначале над  ним, за это  не то что деревья, да и пни ,даже самые маленькие смеялись. Смеялись, смеялись, а потом и забыли над чем смеялись. А пень все одно твердит – дерево я особое и все тут. Стали некоторые пни сомневаться, а некоторые и верить  - глядишь, а вдруг правда. А тут как назло один пень, самый  трухлявый, которого  пнем-то и то никто не считал, так, сучок в земле, и говорит: «Братья пни, а почему бы нам его деревом не считать. А то деревья нас скоро совсем флорой считать перестанут, так пусть и среди нас дерево будет, хоть особое да дерево. Так и порешили. И стал наш пень – пень-пнем среди пней, особым деревом. А времечко бежит, летит , не угонишься. Уж того трухлявого пня и в помине нет. А деревья? Одни сами пнями стали ,от других и того не осталось, у третьих другие заботы-  потомство растить. Ну и растут молодые всем на зависть, лесу на радость. И наш пень на правах особого дерева живет. Только теперь его как особое дерево все почитают. Каждое дерево  свои ветви  на большую поляну ,где наш пень стоит, тянет. А уж ствол свой поставить на этой поляне,  так это уж мечта «зеленая». Да пень то наш не всех деревьев шелест слушает, не каждому дереву на этой большой поляне места дает. Все дубы  да кедры, есть там,  правда, несколько берез, да говорят, они там всегда и росли.
Ох и плохо же в лесу стало деревьям. Одним густо, другим пусто. Все так бы и осталось, да подул свежий ветер, посыпались с дубков желуди, с кедров шишки, с берез сережки- и все на пенек. Пенек и рассыпался. Да он  уж и пнем то не был. А кем же он тогда был? Особым деревом? А ведь особых деревьев не бывает. А может быть,  ничего и не было? Ну что-то, конечно,  было. Было – не было, но повториться не должно!