Черный Кофе. Часть 2

Часть 2. Эпиляция Силимой.

...Не удержать
В руках обломки скал,
Не отыскать
Того, кто ветром стал,
Не пожалеть
И не сказать прости,
 И не успеть
Его уже спасти…
(Дельфин)

Феанор проснулся лежа на рабочем столе в своей мастерской. Вокруг царил полумрак, в котором смутно угадывались очертания предметов; в воздухе присутствовал какой-то странный, незнакомый аромат, похожий на запах лаванды или розы. Нолдо вспомнил вчерашнюю ночь и улыбнулся. Да, Мелкэ умела заниматься любовью – причем так, как не умел ею заниматься, наверное, никто в Валиноре. Да что в Валиноре – во всей Арде! Потом, когда они уже сделали это и лежали на столе, отдыхая, Мелкэ снова заговорила с ним о Пламени.
- В организме каждого живого существа, - сказала она, водя пальчиком по груди и животу нолдо, - в организме каждого живого существа есть маленькая частица Пламени. Ты, наверное, и без меня это знаешь…Пламя – это то, что создало наш мир – да и не только наш. Когда-то давно, еще до того, как я пришла на Арду, я побывала в Эа и многое там познала, - ну и, разумеется, многому научились. В Эа еще множество миров, похожих на наш, и много Творцов, подобных Эру, - но и Он, и Они – всего лишь маленькие частички того огромного вселенского Огня, который есть во всем сущем…
- Я тоже об этом думал, - промолвил Феанор, задумчиво глядя в потолок. – Мелкэ, скажи мне – а ты сама… ну, в тебе есть Пламя?
- Конечно, оно во мне есть. Но, увы, это не то Пламя, которое создает, - вздохнула Валиэ. – Я не лишена способности творить, нет… но все мои творения выходят какими-то странными. Не от мира сего, одним словом. Но в Эа, помимо светлых, еще множество темных миров, - и мне кажется, что мои созданья вполне прижились бы в них – но я привязана к Арде и не могу уйти в другой мир и творить там. Во мне есть Темное Пламя – но нет Пламени Предвечного… Я не могу призвать свое Пламя себе в помощь…
- А в Эа есть миры… где Свет и Тьма не дерутся друг с другом, а мирно взаимодействуют, не причиняя друг другу зла? – неожиданно даже для самого себя спросил Пламенный.
- А вот об этом я не задумывалась, - ответила Мелкэ. – Но, мне кажется, что такие миры в Эа наверняка есть – только вот, жаль, мне так и не довелось побывать ни в одном из них…
- А что происходит в темных мирах?
- Там… Ну, в общем, там властвует Тьма. Думаю, тебе, как созданью Света, было бы жутковато жить в таком мире – но, по сути дела, там нет ничего ужасного. Там просто все убеждены, что Тьма не была создана в противовес Свету, а , наоборот, Свет произошел из Тьмы. В основном там нету войн – там просто тихое, мирное со-существование разных культур, и все. Жители там довольно мудры – но, ты знаешь, хоть я и сама Темная, они показались мне порядком скучноватыми. Наверное, я просто тот тип Тьмы, которая не может жить без Света. Когда Света нет, Тьма порядком сереет и превращается в Пустоту.
- А Свет без Тьмы?
- Свет без Тьмы… Свет без Тьмы ослепляет, и превращает своих приспешников в слепо счастливые орудия. По сути дела, таковыми нас и пытался сделать Эру. Но я не хотела этого. Знаешь, я всегда хотела одного – свободы для себя и для мира. Наверное, в Эа есть Истинный Свет, и Истинная Тьма – и я хочу подарить их живущим на этой земле… Но я не знаю, как соединить Свет… и Тьму…
- Не знаешь? – Феанор внимательно посмотрел на нее. – А я знаю!
- Как? – глаза Мелкэ расширились от удивления.
- Через Пламя! Слияние Света и Тьмы через огонь! Как тебе это?!
- Великолепно! – Мелкэ аж подскочила на столе и всплеснула тонкими руками. – Как же я раньше не догадалась – Пламя! Оно вмещает в себя и Свет, и Тьму, но оно не Тьма и не Свет… Великолепно! Феанаро, ты гений, - она прильнула к эльфу всем своим нежным, теплым телом и, положив голову к нему на грудь, закрыла глаза, счастливо улыбаясь.
Феанор запустил пальцы в ее густые белые волосы.
- Надо только подумать, как соединить Тьму и Свет через Пламя, - сказал он. – Ты знаешь, я в свое время тренировался призывать Пламя, и… ой. Мелкэ, извини…
Валиэ тихо рассмеялась.
- Наверное, в Валмаре сочиняют анекдоты про то, как ты призываешь Пламя, - сквозь смех проговорила она. – Я не могу… Ты иногда бываешь таким смешным… Ну ладно, не будем об этом… Говоришь, ты тренировался призывать Пламя… - тут она снова не выдержала и расхохоталась. Феанор недовольно посмотрел на нее.
- Не смешно, - проговорил он, когда Мелкэ перестала смеяться. – Я, между прочим, очень этого стесняюсь!
- Да ладно, - улыбнулась Валиэ. – Что естественно – то не безобразно. За что я здешних эльфов не люблю – так это как раз за их неестественность. Все время чего-то боятся – ни вздохнуть, ни пер…
- Ладно, - пробурчал нолдо, - оставим эту тему в покое. – На самом деле Пламя призывается несколько иным способом. Вот, например, смотри.
…Он сложил ладони вместе, закрыл глаза и сосредоточился, направляя потоки энергии к единственной точке между лопаток. Эта точка потеплела; перед глазами Феанаро замелькали рдяные сполохи – получится – не получится?
Получилось. Между его ладоней вспыхнул слабый огонек – и тут же погас. Феанаро победно улыбнулся, глядя на Мелкэ, но Валиэ лишь покачала головой и промолвила:
- Это – самый простой способ.
… Она взяла его руки в свои, и, посмотрев ему в глаза, добавила:
- Ты способен на гораздо большее, Пламенный. Попробуй призвать Пламя, не действуя руками. Только мысленно.
- А как это? – спросил эльф, вопросительно глядя на нее.
- Ляг, - попросила Мелкэ.- Ляг и полностью расслабься. Представь, что ты скован льдом и не можешь шевелиться…
- Представил.
- Теперь медленно – только не торопись, - начни концентрировать энергию в той области между лопаток… Думай о Пламени – постоянно. Так. Хорошо. Тепло от тебя уже пошло… Продолжай концентрировать энергию – пока не почувствуешь, что больше уже не можешь… Потом резко выдохни и отпусти ее всю.
- Всю?
- Да, всю.
… Феанор сосредоточился. Сила медленно скапливалась у него где-то в области лопаток, обдавая теплом все тело, и в один прекрасный момент нолдо почувствовал, что уже дошел до предела. Зачем-то прошептав про себя: «Пламя предвечное, приди ко мне…» - он резко выдохнул – и отпустил на волю долго копившуюся  в нем энергию.
… Он едва не задохнулся от смявшего его ощущения свободы. Сила, копившаяся между лопаток, устремилась к выходу – через солнечное сплетение, - и вышла наружу потоком живительного тепла. Тело Феанаро будто бы вспыхнуло, и он ощутил, что от него исходит мощный поток энергии, сметающий все на своем пути. Все это произошло в течение нескольких секунд, а в следующее мгновение нолдо уже лежал на столе в объятиях Мелкэ, восхищенно глядящей на него.
- Здорово, - прошептала Темная Валиэ, – я думала, что у тебя не получится с первого раза… Ты просто чудо.
- Спасибо, - ухмыльнулся Феанаро. – Я, конечно, не чудо… но все равно приятно. Спасибо тебе, Мелкэ, - он крепко стиснул в объятиях свою возлюбленную. – Без тебя… я вряд ли вообще когда-нибудь узнал об этом. Я люблю тебя – и, знаешь, я до сих пор не верю, что тебя встретил…
- Я еще раз убеждаюсь, что не ошиблась в тебе, - промурлыкала Валиэ, кладя руку к нему на грудь. – Ну а теперь, я думаю, тебе пора отдохнуть. Ты славно поработал сегодня.
- Да, ты, пожалуй, права, - Феанор только сейчас заметил, как же он сильно устал. – Я хочу спать… Ты еще придешь ко мне?
- Не вопрос, - улыбнулась Мелкэ. – Я могу прилетать к тебе хоть каждый день – если только тебе это не надоест.
- Мне-то не надоест, а вот тебе – не знаю… - пробормотал нолдо, закрывая глаза и погружаясь в забытье.

                ***

...Финголфин вошел в личный кабинет Короля Мира с физиономией хорька, почуявшего добычу. Манвэ , в этот момент сидевший за огромным письменным столом,  заваленым корреспонденцией,  вопросительно вскинул одну бровь. Средний сын короля нолдор давно был его главным информатором. Если, конечно, не считать орлов. Но птицы летают высоко, а с высоты, как известно, даже зорким орлам не очень-то хорошо видны всякие мелкие подробности вроде супружеских измен, разгульного пьянства в  среде нолдор, и прочего, и прочего.  Зато хорьки, шныряющие по земле, видят гораздо больше – и не только видят, но и слышат. Финголфин для этой роли подходил как нельзя лучше. Спокойный, доброжелательный, но вместе с тем какой-то вредоносный, он носился везде, как невидимый дух, умудряясь выводить  на чистую воду даже самых скрытных собеседников, и, наверное, даже Темная Валиэ позавидовала бы его обаянию. В Валиноре Финголфина знали как сплетника и шпиона номер один, но почему-то, когда в разговоре наступал решающий момент  -  сказать правду или все-таки нет – большинство ее все-таки говорило, надеясь на то, что сын Финвэ  сохранит их тайну. Но, увы, тайны Финголфин, в отличие от Ирмо, хранить не умел.
- Мой король, - эльф согнулся в низком поклоне, подойдя к столу Манвэ. –Мой король, позвольте сообщить.
- Что опять стряслось? – Манвэ с некоторой неприязнью поглядел на услужливого Финголфина.
- Мой король, я намерен рассказать вам о неподобающем поведении моего старшего брата, Куруфинвэ Феанаро. Сегодня вечером он у себя в мастерской… - тут Финголфин замолчал, видимо, застеснявшись.
- Что же ты молчишь? Говори, раз начал… - Короля Мира начинало все  это потихоньку раздражать.
- Сегодня вечером мой брат… - Финголфин задумался, подбирая слова, - ну, в общем, он совершил прелюбодеяние….
- А вот это уже интересно, - сказал Манвэ, приподнимаясь в кресле и облокачиваясь на стол. –Итак… кого же он оттрахал на этот раз?
-… Вам это может не понравиться… но он переспал с вашей сестрой, о мой король. Я очень беспокоюсь – как бы чего не случилось… Ведь на кону честь рода, ваше Величество…
- Проклятье, -пробормотал Манвэ. –Я так и знал, что эти двое когда-нибудь встретятся. Ладно, раньше у нас хоть было два психа по отдельности… а теперь они вместе! Нда… тяжелый случай… -
Король Мира вылез из-за стола и заходил по комнате, напряженно раздумывая. Финголфин внимательно следил за ним бессовестными голубыми глазами.
- Слушай, Финголфин, - сказал Манвэ, наконец нарушив молчание. – Значит, так.  Ты сейчас тихо-мирно возвращаешься домой, и никому – слышишь – никому ничего не рассказываешь. А с твоим братом я придумаю, что сделать.
- Не судите его слишком строго, мой король…
- Я не буду. Обещаю тебе. Ну а теперь – ступай. И чтоб ни словчка никому, ясно? Понял меня?
- Понял, понял, - пробурчал Финголфин и вышел из кабиента.
… Оставшись один, Манвэ не на шутку задумался.
- Значит, спелись, - пробормотал он после двухминутного молчания. – Ну, ничего, голубки… я вас живо рассорю… дайте только придумаю, как…
И Король Мира,недолго думая, послал осанвэ Эонвэ, своему второму главному информатору после Финголфина.
               
                ***
- Кто там еще приполз, -  недовольно пробурчал Пламенный Дух, выходя из ванной с зубной щеткой во рту. – Трезвонят ни свет ни заря… Да подождите вы, гилтониэль вашу налево! Сейчас открою…
И, вынув зубную щетку изо рта, Феанор принялся сосредоточенно возиться с дверным замком, открывая дверь.
…За дверью стоял Эонвэ, серьезный и слегка встревоженный.
- Привет тебе, Куруфинвэ, - печально проговорил он, переступая порог  Феанорова обиталища. – У меня для тебя важная весть.
- Что еще стряслось? – Феанаро исподлобья посмотрел на глашатая. – Опять мои стервецы что-то учинили?
- Да нет… тут и не в твоих сыновьях дело, - замялся Эонвэ. – Дело в том, - прибавил он шепотом, нагнувшись к острому уху нолдо, - что тебя вызывает к себе сам Король Арды!
Синие глазища Пламенного немедленно полезли на лоб:
- …Какого … ??? Что случилось??? Зачем???
- Я не знаю, - пожал плечами Эонвэ. – Но, судя по всему, это что-то очень важное…
Феанору осталось только вздохнуть. Пробормотав себе под нос пару нехороших слов, эльф отправился в спальню, где долго рылся в комоде в поисках чистой туники. Эонвэ все это время молча стоял у двери, печально глядя в пол. Он был не на шутку чем-то озабочен. Наконец, Феанор явился из спальни и, напоследок окинув Эонвэ недобрым взглядом, проговорил:
- Ну что ж, идем.
Они вдвоем вышли из дома, громко хлопнув дверью. Около входа их уже ждали два орла. Эонвэ легко вспрыгнул на одного из них; Феанор с грехом пополам оседлал второго.
- Смотри, не упади, - глядя на то, как нолдо, сосредоточенно пыхтя, пытается влезть на орла, Эонвэ впервые за это утро улыбнулся.
Наконец, они взлетели. Мелькнул внизу, как на ладони, Блаженный Аман, - и вот орлы уже приземлились на склоне Таникветил, неподалеку от дворца Манвэ. Феанор с громкими ругательствами свалился со спины орла на усыпанную алмазной пылью землю.
- Ненавижу летать, - заключил он, с трудом встав на ноги, и вразвалку направился за Эонвэ к воротам дврца, потирая ушибленную задницу. – Лошади куда лучше.
… Во дворце Манвэ Сулимо было тихо. Майар и служащие у Короля Арды эльфы, узнав о визите Пламенного Духа, заранее попрятались по своим комнатам. Уж кого –кого, а младшего братца Темной Валиэ Феанор ой как не любил. Еще в молодости он устраивал на торжественных пирах в его дворце пьяные дебоши, - и по прошествии времени ситуация, откровенно говоря, почти не изменилась. Феанор нисколько не остепенился, несмотря на то, что женился и наделал кучу… детей, а на Таникветил его прибытия по-прежнему ожидали со священным ужасом. Вот и сейчас этот ужас заставлял чувствительных обитателей королевского дворца, не привыкших к нолдорским ядреным словечкам, отсиживаться в своих комнатах. Феанор же, гордо задрав длинный нос, косолапил вслед за Эонвэ по дворцу по направлению к кабинету Манвэ – ему было лестно то, что на Таникветил его так хорошо помнят.
… Король Арды спокойно сидел в своем кабинете и перебирал бумаги, когда дверь в кабинет приоткрылась и в нее просунулся нос Эонвэ:
- Мой король, я привел его. Можно войти?
-Конечно, Эонвэ, - устало отозвался Манвэ. – Заходите.
«Я привел его…  что-то тут не то. Ой, не нравится мне все это,» - решил про себя Феанор и ввалился в кабинет вслед за Эонвэ.
-Спасибо, Эонвэ, - Король Арды взглянул на своего слугу кристальными серо-голубыми глазами. – А теперь, будь добр, оставь нас одних.
Эонвэ неслышно удалился. Феанору стало совсем не по себе. Манвэ поднялся из-за своего стола и, неспешно подойдя к окну, зачем-то выглянул в него и, указав Феанору кивком на стоящее напротив стола кресло, небрежно бросил:
-Сядь.
Феанор со вздохом повиновался и плюхнулся в кресло. Манвэ вернулся обратно за стол, и, сверля нолдо своими честными, но вместе с тем какими-то хитрыми, глазами, начал разговор:
- Расскажи мне, Феанаро, как у тебя дела.
…Голос у него был доброжелательным и усталым, и внешне не предвещал ничего плохого – но эльф уловил в нем какой-то затаенный подвох. «С чего это он вдруг  заинтересовался моей личной жизнью? – подумал он. – Ох, чую, не выбраться мне отсюда живьем… Что-то будет, непременно что-то будет…» Подумав так, нолдо попытался придать лицу веселое выражение и ответил:
- У меня все хорошо… Жена там, дети… - и тут же сник. Он не умел притворяться. Что-то в окружающей его обстановке ему страшно не нравилось – но он так и не мог понять, что…
- Ах, брось, Феанаро, - вздохнул Манвэ, сделав вид, что очень ему сочувствует. – Я вижу, что тебя что-то очень сильно гложет…
«Не про Мелкэ ли он хочет у меня выведать?! А, пускай выведывает – все равно ничего ему не скажу. Хрен с ним, с этим Манвэ…»
- Нет, Ваше Величество, меня ничего не гложет. У меня все в порядке.
- Маленький эльф, - Король Мира неожиданно серьезно посмотрел на Феанора, - маленький эльф, оставь свои пустые попытки что-то от меня скрыть. От моего взора ничего не скроется – даже то, что творится в самых укромных уголках нашей великой страны. Лучше сразу расскажи мне всю правду.
- Не понимаю, о чем вы?! – воскликнул Феанор, ерзая на стуле. Внутри у него все похолодело. Нет.. не может быть, что этот тщедушный засранец узнал что-то о его отношениях с Темной Валиэ…  Хотя… мало ли где они шатались в тот достопамятный вечер? Мелкэ рассказала, что они с ней целовались возле какого-то эльфийского дома…  их многие могли видеть, если уж на то пошло.
- Ты прекрасно обо всем знаешь, - сухо произнес Манвэ. – Сегодня ты провел ночь с Отступницей, не так ли?
Феанор вскочил со своего места, тяжело дыша; на его щеках заполыхали яркие пятна. Да, он многого ожидал, но чтоб такого…
- Кто вам рассказал?! – задушенно прошипел он. – Кто это был?! Я убью этого подонка, что бы он из себя не представлял! Ублюдок…
- Ах, наивный нолдо,-  Манвэ посмотрел на него с притворной жалостью. – Я бы сказал тебе, кто мне все сообщил – да вот только боюсь ранить твою нежную феа…
- Скажите мне; я ничего не боюсь! – Феанор гордо вскинул лохматую голову. – Я готов узнать правду, какой бы горькой она ни была.
- Ах, -  Манвэ вздохнул, -  если бы все было так просто…  Ну ладно, если уж ты так настаиваешь, то я скажу. Вчера Мелкэ сама рассказала мне о том, что между вами произошло, - и, надо сказать, она весьма нелестно отзывалась о тебе, Феанор.
- Вы лжете! – взвыл нолдо. Его глаза позеленели от ярости, а руки сами собой сжались в кулаки. Казалось,он готов был броситься на Короля Мира, который, в отличие от Феанора, сохранял  ледяное спокойствие.
- Мне жаль тебя, нолдо, - произнес он, в упор глядя на Пламенного. – Мне жаль тебя. Да, Мелкэ очень красива, не спорю. Ты ослеплен ее красотой…  и обаянием, но ты не замечаешь, что она тебя попросту использует.  Ты для нее – просто милая живая игрушка. И, поверь, таких игрушек до тебя у нее было море…
- Я все равно вам не верю, - Феанор съежился в кресле, с ненавистью глядя на Манвэ. – Вы… вы хотите рассорить нас! Правда, я не понимаю, зачем вам это…
- Ах, глупый эльф, - Манвэ встал из-за стола и, подойдя к Феанору, обнял его за плечи. – Я делаю это для твоего же блага, как ты не понимаешь. А если ты такой упрямый… то у меня есть для тебя одно доказательство, которое ты не сможешь оспорить. Я покажу тебе, чем Мелкэ занималась в Утумно… и, думаю, что тогда ты мне поверишь.
- Ха… Да показывайте! – рассмеялся нолдо. – Вы все равно не сможете убедить меня в том, что Мелкэ действительно предала меня.
Манвэ весь просиял. Он сел напротив Феанора на корточки, и, взяв нолдо за руки, вкрадчиво заглянул ему в глаза и сказал:
- Вот молодец. Теперь, прошу тебя, расслабься и ни о чем не думай. Вот так… - нолдо, презрительно усмехаясь, закрыл глаза. Манвэ положил одну руку к нему на грудь, а другую – на лоб и, довольно улыбнувшись самому себе, «начал показ».
… Мягкая серебристая пелена окутала Феанора, как плотное покрывало, и он почувствовал, что погружается куда-то, что было выше его сознания. Перед глазами заклубился серебристый туман – и вскоре нолдо сумел разглядеть в нем неясные очертания каких-то фигур. Фигуры становились все четче и четче – и вот уже перед глазами у эльфа возникла  тускло освещенная просторная комната с широким ложем посередине. На ложе происходила какая-то возня. Приглядевшись, Феанаро разглядел на нем двоих – мужчину и женщину. Мужчина был высок и хорош собой, его черные волосы красивыми прядами спадали на широкие, алебастрово-белые плечи. На ложе под ним находилась женщина, в которой Пламенный без труда узнал Темную Валиэ. Она прерывисто дышала, ее роскошная грудь то и дело поднималась и опускалась, на щеках горели красные пятна. Рот Мелкэ был полуоткрыт, и Феанор словно услышал вырывающиеся из него стоны и вздохи. Ему все это, разумеется, не понравилось – но он успокоил себя тем, что у Мелкэ, как и у всякой нормальной женщины, должен был быть кто-то до него.
… Но когда он увидел ее с другим мужчиной, а потом еще и с третьим, и с четвертым, и с пятым, и с двумя мужчинами сразу, и с тремя женщинами, и в каком-то кожаном прикиде с цепями, он почувствовал, что звереет. Как и всякий мужчина, не отличающийся особенной физической красотой, Феанор был довольно ревнив, и видеть свою возлюбленную в объятиях других мужчин, мягко говоря, не доставляло ему особого удовольствия. Сказать проще – подобного рода созерцание его просто бесило. Он из последних сил держался, не в силах поверить в то, что Мелкэ на самом деле его обманула – но с каждой новой картиной он все больше терял уверенность в честности своей возлюбленной.
…Вот она еще с одним мужчиной, потом еще с одним и еще… Пламя предвечное, какие же все красавцы! Куда ему, смешному, нескладному нолдо до этих жеребцов! Вот она снова стонет, кажется, сейчас кончит… о, Пламя, она уже кончает! Она кончает – и кричит, кричит!
…И Феанор тоже закричал – но не от неземного наслаждения, а от ярости и бессилия. Не помня себя, он вскочил с кресла, пнул его, потом с воплем перевернул письменный стол на Манвэ и, схватившись за голову, выскочил из комнаты. Он пронесся по коридору, как ураган, сбежал ао мраморной лестнице и, пинком открыв тисовую дверь, выскочил из дворца Манвэ, чуть не плача. Она… Мелкэ… да как она могла! Он ведь думал, что она действительно любит его…  а оказалось…
… На одном из склонов Таникветил находилась красивая, выложенная мрамором площадь, посередине которой бил фонтан. Сейчас на площади не было почти никого, кроме двух эльфов в охотничьих одеяниях, поящих своих лошадей у фонтана. Феанор подбежал к одной лошади, вскочил на нее, и, не успели эльфы как-то на это отреагировать, крикнул: «Пошла!» и, двинув лошади по заднице ладонью, поскакал прочть, вздымая столбы алмазной пыли. Перепуганные охотники кричали ему «Эй, стой!», но он не останавливался, а гнал лошадь что есть мочи – неважно куда, только бы подальше… подальше от Амана… Подальше из Валинора, где все насквозь проросло ложью, где даже самое любимое на свете существо может так низко, так подло поступить с тобой…
                ***
Под вечер, когда Свет Дерев сделался не так ярок, Мелкэ снова прилетела в мастерскую Феанора и, как вчера, уселась на его рабочий стол, поигрывая висящим у нее на груди серебряным кулоном в виде девятилучевой звезды. При мысли о предстоящим свидании с маленьким эльфом ее сердце начинало радостно трепетать. Валиэ находилась в состоянии известного романтического опьянения, когда даже недостатки возлюбленного начинают казаться достоинствми, а самому возлюбленному все спускается с рук. Поэтому она не то чтобы не рассердилась, но даже и не обеспокоилась, когда Феанор не пришел в мастерскую через час.
«Ну, всякое бывает, - подумала она. –Ну,подумаешь, чуть-чуть задержался, наверное, он занят сейчас. Ничего, еще придет. Я обниму его и скажу, как сильно я его люблю…»
Но прошел еще час, а Феанаро все не появлялся. Мелкэ начала беспокоиться. «Наверное, это опять его мегера-жена, - думала Валиэ, меряя шагами мастерскую. – Как, наверное, она его достала. Но ничего, сейчас он вырвется и прибежит ко мне…»
Но и Феанор не пришел в мастерскую и через час, и через два часа. Тогда Мелкэ начала думать, что он забыл о свидании, но решила подождать еще немного, - авось, вспомнит… Но Феанор и тогда не вспомнил  о ней.  Близилось утро, а у Валиэ все не кончалось терпение, - правда, она уже решила, что нолдо ее не любит… « Ничего, - думала она, когда-нибудь он все равно сюда придет. Пить-то ему где-то надо. Вот я ему усторю…»
Наконец, не выдержав, влюбленная Владычица Тьмы сделала самое умное, что могла сделать – она попросту попыталась дотянуться до своего возлюбленного мысленно, или, проще говоря, послать ему осанвэ. Но когда ее осанвэ не дошло до него, у Мелкэ начался самый настоящий психоз. Она внезапно осознала, что нолдо не мог молчать просто так – а, значит, с ним что-то случилось… Валиэ ходила по мастерской, кусая пальцы, и гадала, что же могло произойти с Феанаро. Сердце подсказывало ей, что во всем этом каким-то местом замешан ее младший брат. Она вспомнила, что вчера кто-то подглядывал за ней с Феанором, когда они были в мастерской, а потом убежал. Тогда нолдо его не догнал… а жаль, ведь если бы они сразу выяснили, кто это был, глядишь, всего этого не случилось бы…
«Надо срочно слетать к Намо, - под конец решила Мелкэ. – Он вплотную общается с Манвэ, и он, наверняка знает, что случилось с Феанаро. А если не знает – то он хотя бы поможет мне его найти.»
Подумав так, Валиэ уже влезла на окно и собралась было лететь – но тут за дверью послышались чьи-то шаги и голоса. Мелкэ проворно юркнула под стол и затаилась. Тем временем  дверь в мастерскую открылась, и на пороге возникла Ниенна (Мелкэ узнала ее по длинной серебристой юбке), а с ней – какой-то парень в кованых сапожках и потертых модных синих штанах и женщина в зеленом платье(или юбке), в домашних шлепанцах с зелеными бабочками. Увидев этих идиотских бабочек, Валиэ едва не рассмеялась – однако, вовремя сдержала себя, подумав, что разборки с женщиной в зеленом, являвшейся, по всей вероятности, женой ее возлюбленного, ей не нужны.
- Вот здесь он обычно проводил свое время, - женщина тем временем, всхлипывая, видимо расскзывала Ниенне историю своих взаимоотношений с мужем. – О, как мне тяжко, вы не представляете! Все эти вещи, к которым прикасались его руки… - она бросилась к столу и взяла с него какую-то вещь. – Видите, госпожа Ниенна?! Вот этот светильник он начал делать – и не додеелааал…. Уууу… - не выдержав наплыва высоких чувств, жена Феанора по-настоящему разрыдалась.
- Ма, ну что ты, - пробасил парень в сапогах, бывший, по всей видимости, сыном Феанаро. – Ну не надо плакать, возьми себя в руки! Тут же посторонние… Ну вернется папка… Ну все будет по старому… ну не плачь…
- Может, есть еще какой-то шанс спасти моего мужа!? – в голосе бедной женщины послышалась мольба. – Госпожа Ниенна! Помогите мне, умоляю!
- Простите, уважаемая Нерданель, мы постараемся вам помочь, но я не уверена, что у нас это получится, - вздохнула Ниенна. На Грани Мира царят Пустота и Хаос, и даже самые смелые из ВАЛАР не всегда отважатся туда пойти.
- А все из-за этой сволочи Мелкэ, - сквозь зубы прошипел молодой Феаноринг. – Если бы не она, наш папа сейчас был бы с нами…
- Ах, я готова убить ее! – поддержала сына Нерданель.
«Ага… выходит, тут еще и я виновата! – усмехнулась Темная Валиэ, устраиваясь поудобнее. – Ну что же, послушаем, в чем меня обвиняют… Наверняка мой братец  опять  что-то подстроил…»
- Подождите, насчет Мелкэ еще ничего толком неизвестно, - принялась успокаивать Нерданель Ниенна. – Может, она и не виновата вовсе…
- А Манвэ,получается, врать нам будет!- взвилась Нерданель. – Он, получается, выдумал и то, что Мелкэ ему все рассказала насчет их отношений с моим мууужееем… ыыы… и то, что она с ним спала…
«Я рассказала?! – подумала Мелкэ. – Про наши отношения с Феанором?! Да… быть того не может! Вот Манвэ засранец… запудрил моему нолдо голову, а тот, дурачок, ему и поверил… Но самое ужасное – это то, что Нерданель теперь обо всем знает…  Как теперь я по Валинору без охраны ходить-то буду?! И как теперь Феанора вытаскивать из той задницы, в которую он добровольно полез?! Тоже мне, способ самоубийства…»
- Но, сами посудите, Манвэ откуда об этом узнал! – воскликнула Ниенна. – Ему наверняка рассказал кто-то… но, мне кажется, что Мелкэ никак не могла этого сделать! Ни одна нормальная женщина не станет рассказывать постороннему о сових отношениях с мужчиной – тем более, если он женат…
- Вы эту стерву еще и нормальной считаете?! Тоже мне, нормальнаяааа… ууу…*всхлип* Моего мужа не знаю до чего довела… Как он там теперь? И жив ли он вообще?!
- Времени прошло не так уж и много. Думаю, что он, скорее всего,жив, - ответила Ниенна и  вздохнула. – Жаль его…
- Да, даль папку, - прогнудосил до этого молчавший парень. –Ладно, пойдемте отсюда. Не век же нам в мастерской сидеть, в конце концов…
- В самом деле, пойдемте, уважаемая, - сказала Ниенна плачущей Нерданели. – Поздно уже. Поговорим наверху.
… Нерданель не оказала никакого сопротивления, и, поддерживаемая под руки заботливым сыном, вышла из мастерской. Ниенна вышла вслед за ней и закрыла дверь. Темная Валиэ снова осталась одна.
- Нельзя терять ни минуты, - сказала она самой себе, вылезая из-под стола, когда все ушли. – Если Феанаро действительно на Грани Фола… то есть, Мира – то его нужно срочно оттуда вытаскивать.  Если он еще жив… ох, хоть бы он был жив…
И, подумав так, Валиэ распахнула черные крылья и покинула мастерскую старым испытанным способом – через окно.
… Манвэ тем временем сидел в своем кабинете и мирно попивал кофе, думая о том, как же все удачно получилось. Правда, того, что Феанаро таким образом отреагирует на его слова, он никак не ожидал. « Ну, ничего, - думал Король Мира, - я сегодня же пошлю кого-нибудь из Валар, чтобы помочь ему выбраться. Смогут помочь – хорошо, не смогут – не мои проблемы…»
               
                ***
… Холодно… Пустота. Меня – нет.
Все неважно. Наплевать на все. Я слишком устал от всего этого…
Звезды светят – холодно и ярко. Звездный свет… Как здесь хорошо… Спать, спать… Ни о чем не думать… Никто не вспомнит, никто не позовет – да и зачем это…
Спать, спать.  Меня нет.  Звезды светят. Пускай светят. Мне приятно смотреть на их свет… Спать, спать.
Но неожиданно в спокойную, холодную  мелодию Грани Мира вторгается что-то чужеродное и враждебное. Это «что-то» все ближе, ближе… Веет холодом – но не тем приятным прозрачным холодком, которым отдают висящие над головой  звезды. Этот холод – жуткий, мертвый, цепкий; он внедряется в сознание, как паразит, сковывает душу в своих железных тисках…
Что это?!
Пустота.
Бежать, бежать!
…Ни рукой, ни ногой невозможно шевельнуть. Как странно… нет, страшно! А Пустота все ближе… ближе… Скорее, соображай, что делать! Думай, думай!
…Вот клубящщеся серое Ничто подошло совсем близко… Остановилось, будто принюхиваясь. Оно все жрет, это Ничто – и меня, соответственно, пожрет с таким же успехом… Пытаюсь вырваться из ледяных оков – не получается… Что же делать?! Отчаяние захватывает мое сознанье, и я чувствую, что сил сопротивляться больше нет…
Но внезапно тишину, которая пришла вместе с Пустотой, разрывает еще одна мелодия. Она похожа на мелодию тех звезд, что по-прежнему висят над головой – но она сильнее, четче и злее. Кто это?! Что-то такое…такое знакомое…  Память упорно не желает возвращаться…  Ничто приостанавливается, спугнутое этой новой мелодией – а она все ближе, ближе… Кто же это, гилтониэль твою по голове?!
- Феанаро!
… Мелкэ стрелой слетела на уступ, на котором, раскинув руки, лежало маленькое, безжизненное эльфийское тело, покрытое тонкой корочкой прозрачного, как стекло, льда. Приземлившись, она немедленно кинулась к нему, и, упав рядом с ним на колени, прошептала:
- Вот ты где…
Но она не успела ничего сказать – потому что в следующий момент что-то со страшной силой отбросило ее прочь от Феанаро. Падая, Валиэ сумела разглядеть какую-то серую тень. Эта тень зловеще нависла над своей беззащитной добычей, и Мелкэ тут же узнала ее – это была Пустота, которой не нашлось места в Арде, и которая поэтому притаилась здесь… Валиэ боялась ее с того самого момента, как сошла на Арду. Наверное, не будь здесь Феанаро, Мелкэ пустилась бы наутек – но сейчас ее любовь была сильнее, чем страх. С трудом поднявшись – настолько сильным был удар, - Валиэ выставила вперед тонкую руку и пропела длинное заклятие на языке Тьмы. От Пустоты это заклятие не спасало, - но Мелкэ надеялась, что этим она хотя бы отвлечет Тварь на себя…
- Мелкэ, ты?!
- Да, я! – крикнула Валиэ, отступая назад. – Я здесь, Феанаро!
…Тварь медленно развернулась и клубящейся серой стеной пошла на Мелкэ. Темная Валиэ вспрыгнула на скалу и прижалась к отвесной каменной стене. НАДО СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ, -подумала она. – Надо выдать что-нибудь такое, от чего эта мерзость уйдет…
- Мелкэ, беги! – Феанор тянется к ней всей своей силой мысли, но сил у него не хватает, и Пустота отбрасывает его назад. – Беги, пока не поздно!
- Нет! – кричит Валиэ в холодный звездный воздух. – Я не оставлю тебя…
…Пустота тянется к ней своими невидимыми отростками-щупальцами, - еще мгновение, и схватит…
…Но неожиданно что-то происходит. Что-то происходит – и Ничто снова замирает, потрясенное – если Ничто возможно удивить или испугать – присутствием в этом холодном звездно-сером мирке чего-то нового… Чего-то нового…
- Феанаро, что это?!
- Пламя! Я призвал его – как ты учила, помнишь?! Посторонись!
… Прозрачный лед, сковывающий тело нолдо, разлетается на куски. От Феанора исходит мощная тепловая волна – и Ничто пятится, напуганное этим теплом, - нет, этим жаром… Камень под ногами Мелкэ становится нестерпимо горячим – и она взмывает в воздух и зависает над уступом…
- Так ее, тек, Феанаро! А я еще добавлю!!!
…Пустота корячится между двух огней – иначе не скажешь, - не зная, куда ей деться. С одним она еще могла бы справиться – но с двумя сразу…  Нет, иакое не под силу даже Твари… И Пустота отступает… Уходит прочь, просачиваясь в щели между камней – и свежий морозный воздух постепенно становится так же тих и спокоен. Раскаленные камни остывают. Звезды снова начинают петь…
… Мелкэ спустилась на скалу рядом с Феанором. Тот по-прежнему лежал без движения; расколовшийся от Пламени лед кусками валялся  вокруг него. Странно, но он не расплавился от жара, как подобает льду…
- Феанаро…  Чудо мое… - Темная Валиэ обняла своего возлюбленного и прижалась щекой к его груди. – Пожалуйста, не сердись на меня. Я ни в чем не виновата. Открой глаза, маленький мой.
… Не дышит… и сердце не бьется… Мелкэ подняла голову и взглянула на нолдо. Его лицо казалось таким бледным в тусклом свете звезд – или это была печать Смерти…
- Хорошо, я уйду, - сказала Мелкэ, вставая. Ей было очень обидно оттого, что все так получилось. – Я уйду, и оставлю тебя – но, прошу тебя, даже в ином мире, куда ты отправишься, не забывай о том, что я любила тебя… - по бледной щеке Валиэ скатилась черная от размытого угля слеза. Она отвернулась и медленно побрела назад, спотыкаясь о камни. Лететь она не могла – схватка с Пустотой отняла последние силы, и теперь на душе у Мелкэ было только безразличие… Безразличие и холод.
- Мелкэ!
…Валиэ обернулась, не смея поверить своим ушам.
- Мелкэ, - Феанор сел на уступе, глядя на Валиэ прекрасными темными глазами. – Прости меня, пожалуйста. Я… я просто очень устал…
Темная Валиэ чуть не заплакала от счастья и, подскочив к Феанору, уселась рядом с ним на камень и обняла его.  Нолдо прижался к ней; его пару секунд назад молчавшее сердце теперь бешено стучало; на бледных щеках загорелись розовые пятна.
- Детка… - прошептал он, утыкаясь Мелкэ в плечо. – Детка, как хорошо, что ты пришла… Я сначала подумал, что это не ты… Милая моя… Прости меня; за все прости… Этот козел Манвэ про тебя такого понарассказал…
- Я знаю, знаю. Но ты сам подумай, -как бы я тебя оставила, - ответила Валиэ, прижимаясь губами к темноволосой голове нолдо. – Я как только узнала, что с тобой случилось, так сразу сюда полетела… Пойдем домой. Ты, наверное, замерз…
- Да, - ответил Феанор, пряча руки в ее белых густых волосах. – Здесь очень холодно… Ты не видела поблизости мою одежду… Кажется, я сбросил ее где-то неподалеку…
Мелкэ ничего не ответила, а только сняла свой длинный фиолетовый плащ и небросила его на плечи нолдо. Тот попытался что-то возразить, но Валиэ была очень настойчива.
- Вот так, - сказала она, - тебе будет  теплее. Пойдем.
…Мелкэ поднялась на ноги и помогла встеть Феанаро. Эльф кое-как встал и заковылял вслед за ней, кутаясь в плащ. Он устал, ужасно устал, и, несмотря на то, что ему вроде бы нравился холод, сейчас он выглядел убито. Они уже спустились  вниз, когда Феанор внезапно остановился и пробормотал:
- Мелкэ, подожди, пожалуйста. Мне что-то мешает идти. Что-то… трется…  между ног…
Темная Валиэ обернулась.
- Что? – переспросила она. – Между ног, говоришь?
- Ага, - Феанор состроил такую несчастную рожу, что Мелкэ невольно стало его жалко. –Больно, чтоб мне треснуть… - Он неуверенно раскрыл плащ, скосил глаза вниз и… обомлел.
…Странный лед, покрывавший его тело до призыва Пламени, оказывается, сошел не весь. Он остался у Феанора на одном интересном месте и частично на ногах. Причем примерз он, судя по всему, крепко. Бедный эльф застыл в растерянности, не зная, как ему быть.
- И как его теперь отдиарать? – спросила Мелкэ, с интересом и легким ужасом глядя на его закованный в ледяную броню детородный орган. – Эта штука, похоже, не тает…
- И… что же я теперь делать буду?! – в отчаянии воскликнул Феанор. – Если эта хрень не растает?!
- Я не знаю… Но, похоже, она просто пристала к твоим волосам. Сейчас я попробую ее убрать… - Валиэ осторожно дотронулась до неровного  края ледяного покрова и потянула его на себя.
- ААЙ! – взвыл нолдо. – Ты что делаешь?! Больно же!!!
- Я просто дотронулась, - сказала Мелкэ. –Похоже, эту штуку по-другому не отдерешь. Потерпи немного, ладно. Я постараюсь сделать это осторожно… вот так… Представь, что я делаю тебе эпиляцию воском…
- Каким, на …, воском?! – заорал Феанор. – Я всегда удивлялся, как вы, девчонки, вообще терпите это зверство… Ой! Ай! ААА!!!
- Ну, потерпи хоть чуть-чуть, - взмолилась Мелкэ. –Я уже заканчиваю. Интересно, как называется эта прозрачная субстанция…
- Не знаю!!! – Феанор едва не подскочил от боли. – Давай быстрее заканчива… аай!!
Наконец , со льдом было покончено. Феанор сидел на камнях с недовольной и усталой физиономией. Мелкэ собрала с земли кусочки отодранного ей ледяного панциря и хотела было выкинуть их, но эльф остановил ее, заявив:
-Не надо. Судя по всему, это что-то интересное. Подожди меня тут, я сейчас приду.
- Ну, и куда ты?! – воскликнула Темная Валиэ. – Не дай Тьма, еще Пустота вернется…
- Да не вернется. Мы ее так отделали, что она еще нескоро отважится выползти на свет, - усмехнулся Феанор, с трудом поднявшись на ноги. – Не волнуйся, я сейчас приду… Ой! Вот проклятье – до сих пор больно…  Подожди меня, я сейчас.
…Он заковылял по скалам вверх, спотыкаясь о плащ, который был ему явно длинным. Мелкэ с любопытством смотрела ему вслед. На какое-то время она перестала видеть Феанора совсем – он поднялся на тот самый уступ, с которого они только что спустились – но минуту спустя взлохмаченная голова нолдо снова показалась из-за скалы, и он начал осторожно спускаться, неся что-то в подоле плаща.
- Что это? – спросила Мелкэ, когда он,весь красный и пыхтящий от напряжения – ноша, судя по всему, была довольно тяжелой, - спустился вниз.
- Вот, - выдохнул Феанор, плюхаясь на камни рядом с Валиэ. – Смотри, как много получилось.
… В подоле у нолдо лежали куски того самого злополучного льда. Только сейчас Мелкэ заметила, что этот лед очень красиво искрится в тусклом свете звезд, и поняла, почему Феанор решил взять его с собой. Эльф победно ухмыльнулся, взглянув на нее.
- И как же мы все это понесем? – ехидно спросила бывшая Владычица Тьмы, глядя на лежащий в подоле Феанора лед. –По ходу дела, эта штука довольно тяжелая.
- Не проблема, - ответил нолдо. Я понесу, если что.
- Может… лучше оставим его здесь, а потом вернемся за ним?  - предложила Мелкэ, с беспокойством глядя на шатающегося от усталости нолдо. – Я не уверена, что ты сможешь все это донести… даже если я помогу тебе. Не подумай, я вовсе не считаю тебя слабым… просто, пойми, я за тебя беспокоюсь. Ты ведь и так еле на ногах стоишь…
Пламенный опустил голову и  задумался, что-то прикидывая, а потом снова поднял глаза на Мелкэ и промолвил:
- Ну, хотя бы пару кусочков я с собой заберу. А за остальными попозже приду…  На самом деле – устал я… жутко устал… Ну что, пошли…
Они спрятали куски льда за большой камень (несколько кусков Феанор, как и обещал, забрал с собой) и, взявшись за руки, пошли к выходу из ущелья. Нолдо крепко сжимал ладонь Валиэ, словно боялся, что она уйдет. Оба молчали – но, наверное, это происходило оттого, что им просто не было нужно слов. Наконец, когда они уже выбрались на свет, эльф выдохнул:
- А знаешь, Мелкэ, я с самого начала Манвэ не поверил…  Скажи, ты ведь правда ему ничего не расказывала про то, что мы с тобой были вместе вчера ночью?
- Нет, не сказала. И, кстати,  я нечаянно подслушала разговор твоей жены с Ниенной в мастерской, когда ждала тебя… ты уж извини, пожалуйста…  Так вот, они тоже все знают. Твоя жена… Манвэ ей тоже обо всем рассказал… Не смотри на меня так! Я не знаю – кто донес ему на нас, но, клянусь тебе, я этого не совершала!
- Я верю тебе, - вздохнул Феанор, опустив голову. Мелкэ невольно умилилась – он был очарователен даже сейчас, в таком усталом, несчастном и грязном состоянии. Даже не красив – а именно очарователен. Валиэ обняла его одной рукой и, ласково посмотрев на него, ободряюще произнесла:
- Ну, что ты? Не бойся, мы обязательно что-нибудь придумаем… Верь мне. В конце концов,  жена – это еще не проблема… Гораздо хуже будет, если нам вообще запретят видеться…
- Я не смогу без тебя, - Феанор крепко обхватил ее за талию сильными руками и, притянув свою возлюбленную к себе на грудь, с неожиданной нежностью посмотрел ей в глаза. – Я, тогда, наверное, попросту сойду с ума… Я только сейчас это понял… Хрен с ней, с женой… мы что-нибудь придумаем… Но сейчас я подумал, что, возможно, после всего, что случилось, Манвэ действительно может запретить нам видеться…
- Я и тогда тебя не оставлю, - Мелкэ погладила его по голове. – Манвэ не сможет уследить за всем…
- Уже ведь как-то он нас выследил… Но я не понимаю – зачем ему надо было ссорить нас? Я, конечно, всегда знал, что он – козел, но не до такой же степени…  Сколько измен совершается в Благословенной Земле средь бела дня – и ему хоть бы хны… А тут прямо дело государственной важности из наших с тобой отношений сделали… Не понимаю, на какого хрена…
- А на такого хрена, - отозвалась Валиэ, - что Манвэ не дурачок и отлично понимает, что вместе мы – сила. Ему не нужно, чтобы мы объединялись, понимаешь? Он этого боится…
- Действительно, - проговорил Феанор. – Ну да ладно, не будем говорить об этом подонке сейчас.  Представляешь, он показал мне такую мерзость по тебя…  Что ты якобы спала с кем ни попадя… Мелкэ, скажи, это ведь неправда?!
- Конечно, нет, - отвечала Темная Валиэ, чувствуя, что краснеет. Ей вспомнились времена ее туманной молодости, Утумно и посиделки возле камина с лучшей подругой, по совместительству еще и любовницей.
               
                ***
… Финголфин сидел в своем любимом кресле у камина и смотрел на то, как яркое пламя пляшет на черных дровах. В комнате было тихо и уютно. Хорек спокойно попивал кофе и думал о том, как же он хорошо провел время с женой. Улыбка удовольствия блуждала по его лоснящемуся тонкому лицу с высокими изогнутыми бровями.
Неожиданно дверь в комнату негромко скрипнула, и за спиной Финголфина послышались чьи-то негромкие шаги. Эльф оторвался от созерцания пляшущего огня, поднял голову и обернулся.
- Привет, Феанаро, - подобострастно скалясь, произнес он, увидев старшего брата, прислонившегося к дверной притолоке и с пристально смотрящего на него. Что-то в груди у Финголфина оборвалось – и, хотя он был далеко не трусом, он почувствовал, что ноги у него холодеют.
- Привет-привет, - Феанор с усмешкой прищурился. – Ну что, как поживаешь, Твое Высочество Хорек? Я слышал, ты тут информатором заделался, м? Служба разведки, да?
-К-каким еще информатором? – заикаясь, переспросил Финголфин. Его ноги сделались ватными, и он без сил опустился в кресло. – Я не понимаю, о чем ты говоришь…
- А о том, что кому-то надо укоротить слишком длинный язык, - прошипел Феанор, вплотную подступая к брату. – И о том, что стучать на своих родственников все-таки нехорошо, ваниа ты гребаный! Что, скажешь, Манвэ на меня не ты настучал?! У меня теперь знаешь что в семье творится?! Да что в семье – ты знаешь, что я едва не сдох?! Что смотришь? Никогда не видел, что ли?! А ну, давай, рассказывай, что да как, а то я за себя не ручаюсь!
- Да что… не ручаться-то, - вдруг презрительно фыркнул Финголфин. – Не надо было с этой Мелкэ спать, и все.
- Ах, ты так… - прошипел Феанор. – Ах, значит, спать не надо было… А ты не задумывался, что у меня может быть своя жизнь, мой дорогой братец?!
…С этими словами он вытащил из ножен, висящих у него на поясе, длинный сверкающий меч. Финголфин вскочил. Феанор усмехнулся – и, не успел его испуганный брат что-либо предпринять, уже оказался рядом с ним и приставил меч к его горлу.
- Так, значит, спать не надо было? – с наслаждением глядя на дрожащего от ужаса Финголфина, повторил он.
… Вы, наверное, спросите меня, как нолдо узнал о том, что его брат донес Манвэ на него – и я вам отвечу. Когда Феанор все-таки вернулся домой в сопровождении Мелкэ, жена встретила его со сковородкой наизготовку и объявила ультиматум: либо эта темная дрянь, либо я. Феанор, разумеется, не нашел, что ей ответить, и вопрос о решении этой проблемы до сих пор висел в воздухе. Что странно – сыновья Феанора, вопреки опасениям отца, вовсе не сердились на него за содеянное им прелюбодеяние. Маглор и Келегорм даже похвастались ему, что у них у самих куча любовниц – некоторые даже общие, на что нолдо оставалось только душераздирающе вздохнуть и сквозь зубы процедить: «Ну-ну…» Потом, когда все более или менее утряслось, Феанор вернулся в свою мастерскую, и, сидя там наедине с бутылкой здравура, предался размышлениям. Его волновал один вопрос – кто мог настучать на него Манвэ, - и, странно, то ли вино оказалось хорошим, то ли Феанор – слишком умным, но вское он пришел к выводу, что это сделал никто иной,  как его братец Финголфин. « Во-первых, - рассуждал нолдо, - это ну никак не могла быть Нерданель, потому что она в мою мастерскую под страхом смерти не зайдет, а, во-вторых, это не мог быть и никто из моих сыновей – мальчики все-таки достаточно хорошо воспитаны, хоть и раздолбаи, и подглядывать за мной, может, и станут, но Манвэ на меня точно не настучат…  Кто же все-таки это сделал…?»
…И тут эльфу пришла в голову гениальная мысль. «А что, если… если это сделал Финголфин? Постой-ка… он ведь и ночевать у меня оставался… Да и с Манвэ, вроде как, дружбу водит! Точно, это он! Ну, Хорек, держись, я тебе покажу Вардину мать!»
Неудивительно, что на следующий вечер, проведя всю ночь и весь  день в компании бутылки и самокрутки с фирменным ирмовским дурманом, Феанор решил, что надо непременно разобраться с Финоглфином. Для этой цели он извлек откуда-то из недр своей мастерской недоделанный меч, некогда ковавшийся им для каких-то непонятных целей, за одну ночь доделал его, наточил, а потом послал осанвэ Мелкэ, чтобы с гордостью представить ей свою работу.
…Темная Валиэ была в восхищении от клинка. Когда Феанор сказал ей, для каких целей он его сделал, Мелкэ внимательно посмотрела на него и произнесла:
- Может, все-таки не будешь убивать Финголфина?
- Да не собираюсь я его убивать, - фыркнул эльф, - я это так… попугать… Чтобы не болтал слишком много… Хотя, знаешь, если он еще раз выкинет что-либо подобное, я его точно прикончу.
- Само собой, - Мелкэ вытащила откуда-то из угла длиннный железный дрын и, осмотрев его, заметила: - Думаю, эту штуковину твой меч без труда перерубит пополам.
- Дай попробую, - сказал Феанор, слезая со стола. – Положи ее куда-нибудь…ну… хотя бы на тот же стол…
- Стол развалится, - покачала головой Мелкэ. – Давай лучше я подержу эту штуку, а ты попробуешь ее разрубить… Только не попади мне по лицу или еще по чему-нибудь. А то мне шрамы на облике как-то не очень нужны…
- Хорошо, - произнес Феанор, беря в руки меч и прищурил один глаз, прицеливаясь. – Я постараюсь тебя не задеть…
…Сверкнула огненная молния; раздался звон. Мелкэ зажмурилась, а когда она открыла глаза, в ее руках были две части разрубленного напополам дрына. Феанор победно ухмыльнулся:
- Во как. Видала?
- Здорово, - покачала головой Темная Валиэ. – Я же говорила, что ты гений.
- Да нет… какой уж там гений… - засмущался нолдо. – Я просто хорошо знаю свое дело, и все… - Он уселся на стол и, взяв Мелкэ за плечи, притянул ее к себе на грудь и заглянул ей в глаза. – Ты ведь правда меня любишь?
- Очень, - Валиэ посмотрела на него с какой-то странной нежностью. – Я люблю тебя больше, чем всех моих бывших возлюбленных вместе взятых.
- А я… нет, сравнить эту любовь с любовью к своей семье я не могу… но все равно – я люблю тебя даже больше, чем свое искусство. Ради тебя я готов пожертвовать если не всем, то многим из того, что у меня есть… - эльф прижался щекой к плечу Мелкэ и закрыл глаза.
- Когда-нибудь… - вздохнула та, - тебе все равно придется выбрать…
…Кажется, тогда Феанор не придал этим словам особого значения. Это позже, когда их любовь уже превратилась во «взаимовыгодное сотрудничество», когда Мелкэ начала видеть выгоду для себя в этой любви – и Феанор, соответственно, тоже – потому что он относился к другим так же, как относились к нему – он припомнил эти слова и ужаснулся – как он мог не обратить на них внимания…? Но в то время выбор был уже сделан, и нолдо понял, что поздно спохватился…
Но до этого было еще далеко. А пока наш герой стоял рядом с Финголфином, приставив остро наточенный новый клинок к его горлу, и с наслаждением смотрел на то, как Хорек пытается вывернуться из его рук и сиплым от ужаса шепчет:
-По… по-мо-ги…те… - рука Феанора сдавила его горло, как клещи, и Финголфин едва не обделался от ужаса, поняв, что это, может быть – конец…
- Не зови на помощь, - оскалился Пламенный, - все равно не услышат.
- По…мо… ПОМОГИТЕ!!! – голос Финголфина наконец-то прорвался наружу. – Помогите, кто-нибудь!
- Стукачок, - презрительно усмехнулся Феанор. – Что, на большее силенок не хватает?
- Что случилось? – на шум в комнату вбежал Финвэ в сопровождении жены и слуг. Увидев, что вытворяет его старший сын, король сначала обомлел, а потом выдавил из себя севшим, как у Финголфина, голосом:
- Что… что ты делаешь?!
- Ничего, - усмехнулся Феанор, отпуская Финголфина. Бедняга грохнулся на пол и пополз в сторону, с ужасом глядя на Феанора. – Я просто решил немного вправить мозги своему младшему братишке. Пусть знает, что ябедничать нехорошо, - он выразительно посмотрел на Финголфина, скукожившегося в углу.
- Ты совсем разошелся, сын, - вздохнул Финвэ. –Мало того, что ты связался с этой Черной Валиэ, так теперь ты еще и брату угрожать принялся… Нет, с этим надо что-то делать.
- Да делайте, что хотите, - сказал Феанор, засунул меч обратно в ножны и, гордо подняв голову, вышел из комнаты. Финвэ, Индис и слуги еще долго стояли, ошарашенные, а потом король нолдор, встряхнув головой, промолвил:
- Нет, я прав – надо с этим что-то делать. Дальше так продолжаться не может.
                ***
- Мелкэ, я не знаю, что делать! – Феанор в отчаянии схватился за голову длинными цепкими пальцами. – Они… Представляешь, они решили меня выгнать! Уроды…
- Кто?!
- Валар с этим… Манвэ во главе! Сказали – не умеешь себя вести, так убирайся к оркам собачьим к Грани Мира, только там тебе и место! А все из-за этого козла Финголфина, чтоб у него … отсох! Представляешь – вместо того, чтобы сидеть тихо и мирно после того, как я его припугнул, он снова на меня донес! Поганец… ненавижу… И что, ты думаешь, сделали эти распрекрасные блюстители порядка? Вызвали… заставили извиниться… и выгнали! Выкинули из дома, как паршивого пса! И что, спрашивается, мне теперь делать? Куда идти? А мальчишки-то, мальчишки… на кого я мальчишек оставлю?! Они ведь со мной ну ни в какую идти не согласятся… а я их люблю…
- Погоди, ну что ты так убиваешься раньше времени… - Мелкэ обняла его за плечи. – Может, твои сыновья еще согласятся с тобой уйти… А мне кажется, что согласятся. Все-таки мальчишки больше любят своих отцов – во всяком случае, мне так кажется. Попробуй с ними поговорить… и… прости меня. Это ведь все, по сути дела, из-за меня произошло… прости.
- Что же, ты теперь уйдешь? – Феанор нехорошо посмотрел на нее.
- Нет, что ты… я не оставлю тебя, что бы ни случилось. Просто…
- Ну, раз не оставишь – то лучше ничего не говори. А то мне уже и так начинает казаться, что меня все предали.
- Хорошо, если ты так просишь, то не буду. И все равно – попытайся поговорить со своими сыновьями. Я уверена, - они тебя поймут.
- Как же, - вздохнул нолдо. – Да эти раздолбаи только и ждут, как бы от меня отделаться.
- Значит, ты сказал неправду, что их любишь. Любящий отец никогда не скажет, что его дети только и ждут, как бы от него отделаться.
- Мелкэ,  да что на тебя сегодня нашло?! – взвыл Феанор, вскакивая со стола. – Весь день какие-то гадости говоришь. То прощения у меня просишь непонятно за что, как будто бы бросить меня собираешься, то теперь говоришь, что я сыновей своих не люблю… Да люблю я их, люблю! Просто я ими…  Ну, едрена Варда, не занимался я ими совсем! Они все на Нерданели были… А та потом мне жаловаться начала, что я их в конец распустил – да только где за ними всеми уследишь – за семерыми-то…!? Правильно папа мой сказал когда-то: ну зачем тебе такая куча детей, если ты сам еще… как ребенок…
- Ну, не расстраивайся ты так, - Мелкэ сочувственно на него посмотрела. – Поверь мне – твои мальчики за тобой пойдут и в огонь, и в воду. Я в этом уверена.
- Эх, Мелкэ… Кабы это было так… Ладно, лети ты пожалуй, домой. Видишь ведь как – настроения у меня нет совсем… глядишь, еще нагрублю тебе как-нибудь, а ты потом обидишься…
- Да не обижусь я.
- Да нет… обидишься. Я, когда злой да еще впридачу сильно пьяный, такого наговорить могу… Так что уноси ноги – или, если хочешь, крылья – пока я еще добрый. Как-нибудь потом залетишь… на стройку там, или еще куда. Или, если хочешь, мы где-нибудь у знакомых видеться будем.
- Да нет, это ты ко мне лучше заходи. Знаешь ведь, где я живу.
- Э, нет… Уж кого-кого, а покойников я боюсь… с тех пор, как мамы не стало… Да и тем более, Намо меня недолюбливает. Уж лучше ты ко мне приходи… Посидим, поговорим… потрахаемся…
- Ты неисправим, - рассмеялась Валиэ. – кстати, с Пламенем-то у тебя отношения как… складываются?
- Вот с этим у меня проблем нет. Знаешь, так прет и прет из меня… Вчера вон в камин руку сунул, когда в психе был – и ничего, не горит… я же говорю – прет и прет…
- В туалете? – Мелкэ ехидно усмехнулась.
- Хватит меня подкалывать! Давай, улетай уже, а то щас чем-нибудь тяжелым кину, - нолдо в шутку замахнулся на нее бронзовым подсвечником.
- Все, все, уже улетаю, - Мелкэ выбросила черные крылья и вспрыгнула на подоконник мастерской. – смотри, нос тут без меня не вешай. И ни в коем случае не напивайся.
- Ага, конечно, так я тебя и послушаю… - огрызнулся Феанор. – Я вообще-то как раз напиться и собирался…
… Когда Мелкэ улетела, Феанор еще раз вздохнул, подошел к столу и, взяв с него бутылку, задумчиво осмотрел ее и проговорил:
- А что, может, в самом деле – не пить сегодня? Но не успел он прийти к заключению, пить ему или все-таки не пить, как дверь внезапно распахнулась, и в мастерскую гурьбой ввалились… все семеро сыновей Феанора.
- Э… что вы тут делаете?! – обомлел эльф. Бутылка выскользнула из его рук и разбилась об пол. – Вас-то кто сюда звал?!
- Ну… - Маэдрос, как самый старший, был немедленно вытолкнут остальными братьями вперед и, засмущавшись, опустил голову. – Ну… в общем, пап… мы тут нечаянно подслушали твой разговор с Мелкэ… И хотим сказать, что… папа, возьми нас с обой. Мы не хотим жить с мамой без тебя.
- Мы тебя любим, - сказал Амрод, самый младший из всех семерых братьев. – И мы тебя не оставим… - поддержали его Келегорм с Карантиром. – В смысле, не оставим наедине со здравуром.
- Ты самый умный, - смущенно потупился Куруфин. – У кого еще я мог столькому научиться, как не у тебя?
- Ага, и на крайняк – ну кто мне лютню будет настраивать, как не ты? – загадочно улыбнулся Маглор. – Кстати, ты не мог бы сейчас мне ее настроить? А то что-то фальшивит…
Феанор смотрел на своих сыновей в немом восторге.
- Засранцы вы мои, - наконец выговорил он. – Говнюки вы мои драгоценные. Да я… да я вас никогда в жизни не брошу! Что бы ни случилось…
- Ага, ну и, соответственно, мы тебя тоже не бросим, - Маэдрос расплылся в широкой улыбе. – Что, братцы… пакуем вещички? Ну их всех к орку – и Валар, и мамку… и вообще всех…
- Да! – поддержали его остальные братья. – Идем паковать вещи! Улепетываем! Урраа! Свобода!!!
И все семеро, как по команде, вылетели из мастерской. Лишь Амрод задержался и, улучив момент, подскочил к отцу и крепко обнял его.
- Папа, я тебя никогда-никогда не кину, - прошептал он.
- И я тебя – тоже, - отозвался Пламенный, неуклюже обнимая хрупкое тело сына. – Ладно, беги. И не забудь напомнить этим засранцам, чтобы они захватили с собой здравур.
- Не забуду, - пообещал Амрод, вылетая из мастерской вслед за остальными.
                ***
- Уже можно открывать глаза? – спросила Мелкэ, по своему обыкновению, сидевшая на столе у Феанора в мастерской – теперь уже новой.
- Подожди, еще нет, - ответил Феанор, копаясь где-то в недрах высокого шкафа, стоявшего у стены. В окно дул свежий холодный ветер, и отросшие волосы Темной Валиэ трепались на ветру, как флаг. Было это через три года после того, как Феанор был изгнан из своего старого дома и начал строительство нового. Этот дом был закончен им совсем недавно – буквально два месяца назад – однако в коридорах и комнатах небольшого замка уже успел поселиться тот извечный нольдорский дух, так свойственный жилищу Феанора. Дух этот состоял по большей части из запаха вина вперемешку с запахом эфирных масел. Впрочем, Темной Валиэ этот запах весьма нравился. К слову – кроме сыновей Феанора, в замке обитал еще и его отец, не пожелавший расстаться с любимым сыном, а вокруг замка строили – вернее, достраивали – свои жилища другие эльфы, решившие уйти в изгнание вслед за Феанором. Старший сын Финвэ, несмотря на скверный характер, отличался неиссякаемым чувством юмора и необычайной харизмой – и большинство нолдор, разумеется, предпочло его плаксе и шестерке Финголфину. К тому же Феанор, как вы, наверное, уже заметили, умел здорово ругаться – а с народом, как известно, легче всего устанавливают контакт те, кто говорит на его языке.
- Ну, и что ты хотел мне показать? – в нетерпении ерзая на столе.
- Вот, - Феанор наконец извлек из шкафа увесистый ларец из черного дерева и грохнул его на стол. – Можешь поворачиваться.
Мелкэ открыла глаза, повернулась – и застыла в восхищении, расширенными глазами глядя на ослепительный свет, исходящий из ларца. Там, внутри, мерцая и переливаясь всеми цветами радуги,  лежали три небольших, но поистине прекрасных бриллианта. От них-то и исходил этот свет. Феанор с гордой улыбкой посмотрел на Мелкэ.
- Нравится? – спросил он.
- Это… это… бесподобно, - выдохнула Темная Валиэ, наконец очнувшись. – Как ты это сделал?
- Молча, - с таинственным видом отозвался эльф. – Помнишь тот лед, который у меня к одному месту примерз? Так вот, - эти камешки я из того льда замутил. Здорово, правда?
- Здорово, - прошептала Мелкэ, во все глаза глядя на камни. – А Свет откуда взял?
- Ну как, откуда…? У нас в Амане, по-моему, один источник Света – это Деревья. Вот я этот свет туда и… налил, если можно так выразиться.
- Как говорится – все гениальное просто, - подытожила Валиэ. – Можно один потрогать?
- А не убежишь? А то потом ищи-свищи тебя вместе с камушком… - Феанор невесело усмехнулся.
- Да ладно тебе! Я же просто посмотреть…
- Хорошо, смотри, - пробурчал нолдо, нехотя придвигая к ней ларец. Мелкэ протянула руку к одному из лежащих в нем камней – и тут Феанор, сам не понимая, почему он это сделал, с силой долбанул крышкой ларца ей по пальцам.
- Эй! – взвыла Темная Валиэ. – Ты что творишь?!
- Я же сказал – только смотреть, а не лапать, - прошипел эльф. Сейчас он был похож на рассерженного кота, у которого пытаются отобрать его добычу. Мелкэ вздохнула:
- Отлично. Выясняется, что какие-то камни тебе важнее меня. Ну что же, ладно. Да только мне твои бриллиантики, знаешь, даром не нужны. Я просто потрогать хотела, а ты…
Феанору стало страшно стыдно. На самом деле, что это на него нашло? Ну, посмотрела бы Мелкэ камешки… ну ничего страшного бы не случилось… И вместе с тем какое-то нехорошее предчувствие терзало его душу, как будто бы он знал, что из-за этих камней обязательно произойдет что-то дурное… И причем связано это будет непосредственно с его возлюбленной… Но пристыженный нолдо отогнал эти мысли, как назойливых мух.
- Прости меня, - проговорил он, садясь к Мелкэ поближе и беря ее за руку. – На самом деле – что это на меня нашло… Ну, прости. Я серьезно не хотел тебя обидеть. Ну, подумаешь там, камни… ну и хрен с ними, с камнями… Ты мне все равно  дороже… Ну, прости меня. Иди ко мне.
- Ты точно обещаешь, что больше не будешь так себя вести? – Мелкэ внимательно посмотрела на него.
- Обещаю. Вот они, камни – смотри, сколько захочешь…
- Нет уж, спасибо. Как-нибудь в другой раз… - Валиэ уселась к Феанору на колени и заглянула ему в глаза. – А сейчас я хотела бы заняться не камнями, а кое-чем иным… - она сделала недвусмысленный знак брвями и улыбнулась.
- Ты бесподобна, - расхохотался эльф, падая на стол и увлекая свою возлюбленную вслед за собой. – Ты… я поражаюсь, как тебе еще не надоело…
- С тобой мне никогда не надоест, - сказала Мелкэ, запуская руки к нему под тунику. – Слушай… А как ты камни-то назовешь? У такого творения непременно должно быть имя…
- Я уже знаю, как я их назову, - ответил Феанор, блаженно улыбаясь. – Я назову их… пускай они будут называться Сильмариллами.
                Конец 2-й части.