Ангелы среди нас

«Ангелами не рождаются. Ангелы постигают смысл собственной жизни, когда стоят на пороге нового пути», – поведал отец своей юной дочери накануне ее десятого дня рождения. Франсуаза задумалась над этими словами, размышления не давали ей покоя день и ночь. Девочка ломала голову и не могла понять, в чем секрет, всячески пытаясь разгадать эту головоломку. Слыша очередной вопрос, папа недвусмысленно пожимал плечами, намекая на то, что ответ ближе, чем она думает. Юная мадемуазель часто ссорилась с ним по этому поводу, но безрезультатно. Таинственное откровение отпечаталось у нее на сердце и надолго залегло в основании памяти, но лишь для того, чтобы когда-нибудь невзначай напомнить о себе.

«Богатые тоже плачут», – сказала мать однажды. Девочка понимала, что мир разделен на оборванцев и знать. Она никогда ни в чем не нуждалась, но мир вокруг был населен разными людьми – в самом обширном смысле этого слова. Соседом Франсуазы был удивительный ребенок по имени Ксавьер – знатного рода и редкой красоты. Казалось, что в нем течет кровь великих завоевателей, но отчего-то судьба не пощадила беднягу: он не мог ходить и передвигался в кресле-каталке, за что мальчика нередко дразнили. Сердце обливалось кровью, и именно поэтому наша героиня взяла паренька под свою опеку. Вскоре они стали близкими друзьями.

«Вечность в раю не сравнится с твоим изяществом», – тихо шептал Ксавьер. Это был первый комплимент из его уст: робкий, застенчивый, до боли трогательный. Девушка лишь смущенно улыбнулась в ответ, невесомо коснувшись виска юноши губами. Казалось, что именно его ждала она всю свою жизнь, что ради него была готова на многое. Они росли бок о бок, видели друг друга каждый день, дорожили мгновениями, проведенными вместе, и тем безграничным трепетом, что поселился в сердце с момента первой встречи. Жизнь Ксавьера стала полноценной: синеглазая нимфа внесла в нее невиданные ранее краски. Он гордился ею и ее талантом вселять в человека стабильную уверенность. Своим присутствием она спасала его от насущных бед, и этим было все сказано.

«Глупость – не порок, ни один человек от нее не застрахован, но жестокость, напротив, наказание не тебе, а твоим близким в первую очередь. Помни об этом», – произнесла преподавательница медицинского училища, останавливая начинающуюся драку между студентами. Франс согласилась с ее мудрыми словами и поговорила с зачинщиком столкновения двух интересов. Оказалось, что оба юноши были влюблены в одну и ту же особу, но та отвечала взаимностью скромняге, что и взбесило наглого, строптивого драчуна. Наша героиня объяснила ему, что женский выбор первостепенен в данном случае, что девушка сделала его осознанно и никому не желала зла, и если темпераментный юнец однажды действительно покалечит ботаника, жизнь любимой может рухнуть. «Она приняла решение, так будь справедлив – прими и ты его, раз так сильно любишь». ¬В ответ молодой человек задумался и понуро опустил голову.

«Дети не должны страдать за ошибки родителей. Дети вообще не должны страдать!» – возмущалась лучшая подруга, пытаясь объяснить своему возлюбленному, почему не хочет делать аборт. Парень утверждал, что не потянет полноценную семью в свои восемнадцать, что это слишком серьезный и ответственный шаг. Ксавьер и Франсуаза как раз были неподалеку. Они приблизились к паре и постарались угомонить Луиса. Тот сопротивлялся, но пришел в себя лишь после нескольких фраз из уст юноши в инвалидной коляске: «Главное в семейных отношениях – не материальные блага, а доверие. Но как Люси сможет доверять тебе, зная, что любую невинную ситуацию ты сможешь обратить в скандал? Как она может быть уверена в безопасности своего будущего ребенка? Опомнись. Вы не бедны, у вас есть близкие, которые всегда поддержат. Не дави на нее». Франсуаза лишь кивнула в ответ, одобряя слова друга. После этого Луис сел на крыльцо и обхватил голову руками. Люси в мгновение ока очутилась у него на коленях, после чего успокоившийся «папаша» коснулся широкой ладонью ее живота: «Ты уверена, что готова?» Ответ читался во взгляде.

«Если бы ты знала, как сильно я люблю тебя». Ксавьер приблизился к Франс и сжал ее хрупкую ручку своими ладонями. Это было первое признание. Сердца обоих в тот момент бились в унисон, их стук эхом звучал в воздухе. Девушка видела его любовь, чувствовала ее, так долго ждала этих слов, и вот наконец сказочная мечта превратилась в реальность. «Мой ангел, – тихо шептала она. – Мой ангел, я верю в то, что счастье все-таки возможно в этом мире, каким бы жестоким и циничным он ни был. И я так же искренне верю, что счастье это сейчас сидит передо мной: такое сильное, мужественное, преданное, воплощенное в тебе. Я хочу быть твоей, я готова идти на жертвы и компромиссы, ведь вместе мы – сила, и наш союз имеет возможность стать по-настоящему прекрасным и плодотворным».

«Жить – тяжело, но умирать еще труднее». Отец подозвал к себе Франсуазу и сразу после этих слов попросил прощения. Она не понимала, в чем он провинился, что сделал не так. Губы мужчины дрожали, он шептал что-то невнятное, но ясно было лишь одно: любовь, с которой этот героический человек взрастил свое дитя, огромна! Дочь горько плакала на его груди, просила не покидать ее – такую наивную и неопытную, но тот не слушал, а только продолжал свою последнюю речь: «Я помню тебя совсем маленькой: ты была во дворе, делая первые шаги. Падала, но снова становилась на ноги и пыталась до тех пор, пока не пошла. Я стоял поодаль и наблюдал, не решаясь помочь. За это сейчас прошу прощения, ведь именно тебе – милой и беззащитной девочке – всегда была нужна моя поддержка. Возможно, ее не хватало. И я корю себя за это». «О, папа! Ты ни в чем не виноват: сейчас же прекрати, иначе обижусь и не прощу тебя никогда! Я с раннего детства ощущаю свою независимость. Главным для меня было знать, как сильно ты мною дорожишь, главным было заслужить твое уважение». Голос Франс дрожал. «Ты справилась с этой задачей, дочка. И я горжусь тобой». После этих слов мужчина погрузился в сон, чтобы никогда больше не проснуться.

«Зачем ты это делаешь? Почему не выбрала другую профессию?» – спросила Люси, убаюкивая свое маленькое дитя, которое тянулось к теплу материнского тела и тихо посапывало у нее на руках. «Я хочу помогать людям, хочу исцелять их. Возможность быть врачом для меня – дар свыше!» – ответила Франс. Тем временем в комнату вошел Луис и обнял свою супругу, сказав: «Вы были правы. Мы решились на этот шаг и обрели семейное счастье. Я стал отцом и до сих пор не могу в это поверить! Только сейчас понял, каким глупцом был тогда, когда чуть не убил нашу кроху своим паническим страхом. Сейчас Дидье жив, здоров, растет не по дням, а по часам – такой обжора! И я желаю счастья ему, своей милой жене и вам с Ксавьером, то есть тем, кто помог мне выбрать правильный путь и убедил не совершать непоправимую ошибку. Спасибо!» Муж бережно поцеловал сына в макушку, а после сгреб их с Люси в охапку и расплылся в довольной улыбке.

«Именно то, чего я всегда хотел, – это видеть каждое утро твои смеющиеся глаза». Ксавьер поцеловал любимую в уголок губ. Она с головой зарылась под одеяло, прячась от своей второй половинки и делая вид, что жутко смущается. Но он знал, какая Франсуаза на самом деле чувственная: как обжигают ее губы, как нежны ее руки, как желанны ее прикосновения. Эта волшебная любовь привнесла в их жизнь мир, покой и неподдельную радость. Пара купила дом на окраине родного города и проводила там каждый день, ощущая присутствие друг друга и желая растянуть моменты счастья на всю оставшуюся жизнь. В доме была просторная веранда, где летом Франс могла рисовать натюрморты, на которых красовались цветы, что каждый день сменяли друг друга в расписной вазе, украшающей столик. Ксавьер любовался картинами и восхищался даром возлюбленной.

«Везите его в семнадцатую палату!» Девушка бежала по длинному больничному коридору сломя голову. В ее руки попал ребенок, упавший и рассекший бровь. Испуганные родители тотчас вызвали «скорую». Дитя не понимало, в чем дело, алые капли падали с лица на белые врачебные перчатки. Сердце разрывалось на части: такой маленький, такой беззащитный, так горько плачет. Медсестра изо всех сил старалась не зарыдать в ответ, обрабатывая рану и накладывая швы. Но чем больше времени она проводила рядом, тем спокойнее становилась атмосфера в помещении. Малыш успокаивался, кровь больше не бежала по лицу, а семья могла вздохнуть с облегчением. После того как процедура была завершена, мальчика отправили домой, но его боль надолго поселилась в подсознании Франс. Хотелось зарыться в подушку и безостановочно реветь, как в детстве, когда упала с велосипеда и разбила коленку. Она грустила, потому что чувствовала боль других людей и проживала их страдания.

«Как только, так сразу!» – отшучивалась в ответ на вопросы подруг о замужестве. Она не торопила возлюбленного и ждала инициативы от него. Он мужчина, он хозяин в доме, он опора и поддержка. Всему свое время, каждому событию предназначен свой час. Многие вертихвостки виснут на шее своих парней, цепляются за любую возможность выскочить замуж. Франсуаза не была такой, она считала, что их с Ксавьером совместная жизнь уже огромная ответственность, сродни тому же браку, только без штампа в документах. Ведь от этого ничего не изменится: она все так же будет приходить с работы и готовить ужин, все так же будет ждать его, любить и ценить, так же будет рисовать на веранде и обнимать своего ненаглядного. Тогда какой смысл бежать вперед паровоза? Пусть он созреет. Для нее осознание готовности Ксавьера было превыше всего.

«Люблю тебя… и прошу стать моей женой». Голос молодого человека был немного напряженным вовсе не из-за того, что тот сомневался. Напротив, он никогда не был так уверен, но волновался, словно мальчишка, как и при первой встрече со своей судьбой. Новоявленная невеста ласково улыбнулась, бережно обняла ладонями лицо своего избранника и коснулась его лба теплыми губами. «Слово «конечно» не заключает в себе моего ответа. Он гораздо глубже, полноценнее, его не уместить в семи буквах. Я согласна, готова, безумно рада! Ты – моя вера в человеческую искренность и честность. Ты тот, ради встречи с которым я родилась на этот свет. Люблю тебя так, как не любит никто. И вся моя любовь в этих строках, которые так тяжело даются, но все-таки значат больше, нежели короткое и лаконичное «да»! Спасибо тебе за все, дорогой». Ответом послужила радостная улыбка Ксавьера.

«Мы вместе навсегда!» – звучала фраза в ночь после бракосочетания. Они жили друг другом, дышали этой сказочной любовью, благодарили судьбу, которая свела двух путников посреди бескрайней жизни и подарила им новые силы для совершения воистину героических поступков. Ксавьер лег в больницу. Он бросил все силы на то, чтобы снова научиться ходить. Мышцы отвыкли, каждый шаг отзывался болью во всем теле. Франс не могла на это смотреть, прикрывая глаза ладонью и очень переживая за супруга. Он держался за перила, следовал указаниям опытных врачей, боялся упасть, падал, но поднимался снова. В каждый такой момент жена подбегала к нему и паниковала, в глазах ее читалось волнение. Однажды по велению Господа мужчина сделал первый самостоятельный шаг без опоры. Этот день стал знаковым.

«Новость? Что-то случилось?» – спросил муж за чтением газеты, сдвинув очки с переносицы и изумленно взглянув на любимую женщину. Она ничего не ответила, а только приложила его ладонь к своему животу. С того дня в их жизни появилась новая радость: ожидание ребенка. Наши герои долго спорили, какое имя их будущему чаду подойдет больше. Они безостановочно дискутировали о том, какой у малыша будет цвет глаз и какой трогательной улыбкой он одарит каждого из родителей, появившись на свет. Позже выяснилось, что Франсуаза ждет девочку. Тогда родители сошлись во мнении, что имени лучше, нежели Мишель, просто не может быть. Вскоре малышка увидела мир. Как только акушеры поднесли к матери крохотное тельце, той показалось, что дочка и вправду улыбнулась. Вокруг ребенка было едва уловимое свечение. Никто из медперсонала его не заметил, а вот Франс и Ксавьер сразу поняли, что этот младенец наделен даром свыше.

«Очень скоро ты поймешь, что ссадины – это пустяк, из-за них не стоит лить слезы. Настоящие проблемы придут после, когда ты повзрослеешь. Не торопи события, привыкай к окружающему миру постепенно. И больше не бегай так быстро, ладно?» – утешал свою дочь Ксавьер после того, как она споткнулась о поребрик и разбила в кровь крохотные ладошки. Мишель горько плакала, но родители поддерживали ее, как могли. Они старались вложить в свое дитя знания, опыт и мудрость, что успели накопить за всю свою жизнь. Они старались научить ее выживать в мире, полном сожалений и обид, в мире, полном жестокости и разочарований. Девочка была очень смышленой и все схватывала на лету: как вести себя с ребятами во дворе, что можно, а чего нельзя. После садика она отправилась в школу, получила первые оценки, затем повзрослела и стала до безумия похожа на свою мать, особенно ярко-синими глазами.

«Просто я выросла на ваших советах. Хотя и ошибалась порой, и совершала глупости. Но я старалась, правда. Старалась быть вам под стать. А сейчас у меня есть жизнь, полная положительных эмоций, небо над головой, пение птиц за окном, любимый человек и вы – те, кому я обязана всем, что имею сейчас», – сказала Мишель своим близким. Они лишь улыбнулись в ответ, прекрасно понимая, что ее слова идут от чистого сердца. Когда родители спросили, чем девушка хочет заниматься, она ответила, что пойдет по стопам матери и станет помогать людям. Это было благородно с ее стороны, в первую очередь как дань той, что не жалела сил на воспитание своей частички. Франс пустила скупую слезу, на что дочь крепко обняла ее, а после прошептала, как сильно любит.

«Роскошь нам не нужна, достаточно лишь того, что мы счастливы вместе», – заявила Мишель, представляя семье своего кавалера. Им оказался темноволосый студент лет двадцати: скромный и бережливый, очень вежливый и тактичный. Ксавьер одобрил выбор, жена полностью его поддержала. Однажды мужчина подошел к дочери втайне от Франсуазы и произнес слова: «Быть может, уже слишком поздно, но я должен сказать тебе об одном… Ангелами не рождаются. Ангелы постигают смысл собственной жизни, когда стоят на пороге нового пути». Юная мадемуазель ломала голову, не в силах понять, что же это значит. Загадка надолго поселилась в ее сердце, залегла к основанию памяти для того, чтобы когда-нибудь невзначай напомнить о себе.

«Смерть не столько страшна человеку, сколько страшна его близким. Прости. Прости за все. Думала, что не перенесу этого удара, но мама и Жан поддерживают меня. Я справлюсь, обещаю. Ради них и ради тебя... справлюсь», – со слезами на глазах шептала Мишель над могилой отца. Франсуаза утешала дочь, не бросала ее ни на минуту в первые дни после чудовищной потери. Но девушка была сильной и старалась верить в лучшее. Она знала, что всегда может положиться на родных, и это действительно было правдой.

«Фата тебе очень идет, моя красавица!» – приговаривала мать, глядя на отражение дочери в большом овальном зеркале посреди примерочной. Близилась свадьба Мишелль и Жана. Это был осознанный поступок, которого оба с нетерпением ждали. Единственное, о чем могла жалеть невеста, облаченная в белоснежное платье, что кто-то очень близкий так и не увидит церемонии. И на это у Франс нашлись слова: «Он здесь, милая. Взгляни на ночное небо – такое ясное, чистое. Обрати внимание вон на ту звезду. Представь, что это отец смотрит на тебя, гордится тобой. Следи за ней всякий раз, когда захочешь получить его одобрение. Звезда засияет в ответ с новой силой, поверь мне». В ответ девушка мечтательно улыбнулась.

«Это моя судьба, мой рок. Чувствую, что скоро покину этот мир. Ты уже совсем взрослая. Умная, решительная, самоотверженная. Вы с Жаном отличная пара. Жаль, мы с отцом не сможем понянчить внуков. Но помни, от нашего взора ничто не ускользнет. Я буду следить за тобой с небес». После этих слов на глаза обеих навернулись слезы. Франс одолел смертельный недуг, и Мишель страдала от невозможности что-либо сделать. Они с Жаном подолгу сидели у кровати больной, но в последний день женщина попросила оставить ее с дочерью наедине.

«Я разгадала тайну фразы, что произнес папа накануне моего десятого дня рождения», – тихий шепот сорвался с губ Франс. Мишель изучала лицо матери пристальным взглядом, ожидая ответа, но та не торопилась, напротив, растягивая тишину до предела возможного терпения. Женщина лежала в постели и сжимала дрожащими пальцами край одеяла. Дочь читала волнение в ее глазах. «Ангелы в человеческом обличье не знают о том, что способность творить прекрасное заложена в них с кровью предков в противовес мирскому злу. Они не рождаются такими, они таковы задолго до появления на свет – еще в мечтах молодой пары о будущем ребенке, в их огромной любви. Так же как и люди, прекрасные создания ходят по Земле, живут, мечтают, дышат полной грудью, совершая добрые дела. Отец понимал, что я и есть Ангел – его маленький Ангел, который всегда был чист и искренен перед людьми и Богом. Теперь я отправляюсь на поиски своих родителей. Помни, что в этот момент я передаю тебе свое предназначение, так будь же счастлива и озаряй мир светом своих дивных глаз». После этих слов сознание Франсуазы оборвалось. Мишель понимала, что та попала в лучший мир, где отныне обретет настоящие крылья, которые до сих пор были невидимыми, но по-прежнему не отпускала ее руки. Девушка была готова исполнить свой долг, завещанный матерью, ведь то тепло, что поселила эта удивительная героиня в сердце своего чада, воистину стоит целой вселенной, безбрежной вечности, которая отныне станет домом для еще одной светлой души.