Римини. Per sempre. La gente-люди

Oh, Dio! Sei il solo a sapere quanto l'amo!


По городу передвигаюсь исключительно на велосипеде – это самый удобный, экологичный, экономичный и эстетичный вид транспорта (если не наезжать на иностранных граждан). Его эстетика заключается в том, что можно продемонстрировать загорелые ножки и изгиб спины, спрятав глаза под черными линзами очков.

Выезжаю из отеля, на повороте резко торможу перед выбежавшей на дорогу собачкой. Дама, выгуливающая ее, кричит, отчаянно размахивая руками:
- Ну куда ты несешься?! – Естественно, я думаю, что слова обращены ко мне, и застываю с открытым ртом, приготовившись парировать, но дама продолжает: – Ты что, не видишь, что тут полно велосипедов?! Ну сколько раз тебе это объяснять?! Какой ты бестолковый!

***

Мой любимый супермаркет Standa зачем-то переименованный пару лет назад в Billa, но так и оставшийся у всех на устах со старым именем, замечателен тем, что там есть действительно все. Не «все-все-все», как в парижском Галери Лафайет, а все необходимое: от арбуза, нарезанного дольками и снабженного ложечкой, до пляжных тапок и наборов для детских праздников.

Стою в очереди в кассу, кассир уже пробивает мои товары, спрашивает, нужен ли мне пакет. Отвечаю, что нужен, поскольку в руках я все не донесу. Кассир широко улыбается, не прекращая своей работы.
Сзади стоит соотечественник (мой, а не кассира), с похмелья, потому злой. Никого не стесняясь (а кого стесняться? «Все сволочи на нерусском говорят!»), матерится и клянется отныне продолжать отдыхать в Египте, а не в этой *****. Жена мужика стоит рядом, делая вид, что она не с ним.
Вдруг мужик, краем уха слыша мой диалог с кассиром, обращает пьяный взор на меня, видимо, своим внешним видом оскорбившую его эстетическое мировосприятие, о чем тут же спешит злобно сообщить «в пустоту»:
- У… сука… Шея длинная, ноги длинные… Я б тебя…
За этим следует озвученная эротическая фантазия мужика и затрещина от жены, которая заставляет его прийти в чувства.
Кассир бесстрастно продолжает свою работу. Ничего не понял, «сволочь».

***

В один из дней непляжной погоды решаем ехать в Болонью. Это очень просто: достаточно купить билет на поезд, один час пути, и мы на месте. А там я все знаю… Правда, пытаюсь не вспоминать, что в прошлый раз час с лишним плутала по городу в поисках вокзала. Это для меня и по сей день остается загадкой! Почему от вокзала до исторического центра прямой путь, а обратно извилистый?
Но теперь я с детьми, значит, надо десять раз удостовериться, прежде чем садиться в незнакомый автобус. Вот у Марины все ходы записаны – она четко знает, что автобус №25 в Болоньи идет до вокзала, а №125 – черт знает куда. Но я-то могу спросить!
- Вы идете до станции?
- Да, конечно!
Водитель – молодой типичный итальянец. Когда я еще ни разу не была в Италии, я именно так и представляла себе итальянцев.
- Нам три билета, пожалуйста.
- Но я не продаю билеты.
- А где их можно купить? (дурацкий вопрос, я и сама это понимаю, ведь автобус уже тронулся, но из вежливости…)
- Понятия не имею!
Автобус, разумеется, не идет до вокзала, мы едем и едем, уже выезжаем за пределы города, ни одной остановки нет. Но раз водитель сказал, что идет до станции, следовательно, до какой-нибудь станции мы все же доедем.
Мои дети беззаботно сосут огромные леденцы на палочках, а я тревожно смотрю в окно, кусая губы и соображая, что делать.
- Мама, почему у тебя такое лицо? Что-то случилось?
- Нет-нет, все в порядке! Просто мы немного опаздываем на ужин…
На конечной (и единственной) остановке подхожу к водителю.
- Вы знаете, нам нужна хоть какая-нибудь станция. Вы сказали, что идете до нее…
- Да, но не совсем до нее. Мы проехали ее мимо. Сейчас мы за пределами Болоньи.
- Отлично. Вообще-то нам надо попасть в Римини, понимаете?
- Да… - Чешет затылок. – Слушайте, я сейчас стою здесь пятнадцать минут, потом еду обратно. Я вам потом скажу, где вам надо выйти, чтобы вы снова не заблудились. Ок?
- Ок… Вы очень любезны. А где все же купить билеты? – Интересуюсь для приличия. Неудобно как-то прокатиться туда-обратно бесплатно.
- Нигде! – улыбается в ответ водитель.
На обратном пути поглядывает на нас в зеркало, и когда подъезжаем к станции, жестом зовет меня к себе. Улыбка до ушей.
- Я сейчас остановлю, а вы быстро выходите, тут нельзя стоять. Ок?
- Огромное вам спасибо!
- А поцелуй?
- Un bacio! – посылаю ему воздушный.
Все-таки ничего не бывает бесплатно!

***

На «блошином рынке» дети остановились возле небольшой деревянной фигурки человечка с чемоданчиком. Продавец тут же принялся демонстрировать нехитрый принцип его работы.
- Кладу ему в руку пятьдесят центов. Видите? Сейчас нажимаю сюда… Оп!
Человечек роняет монету, но не в чемоданчик, как задумано, а мимо. Продавец оправдывается:
- Сейчас-сейчас! Он просто стоит неровно.
Повторяет попытку, человечек, как нарочно, роняет монету мимо.
- Это все ветер! – не унимается продавец. – Сейчас все будет!
Человечек с завидным постоянством роняет монету мимо чемодана.
- Я знаю, в чем дело! – осеняет продавца. Он лезет в карман и вытаскивает один евро.
Человечек послушно опускает евро в чемоданчик.
- Ваш друг понимает толк в деньгах! – смеюсь я.
Человечка мы не купили, и, кажется, продавец остался более доволен его долгожданным успехом, чем покупкой.

***

На том же рынке ищем губную гармошку для Ивана, он загорелся идеей купить «настоящий Hohner». Спрашиваю у всех продавцов, нет ли у них «такой штуки, гармоники, чтобы играть, губами». Все понимают, о чем я, но отрицательно качают головами и отсылают далее. Так мы обходим всю площадь.
Возле одного столика мой взгляд задерживается на старинных зеркалах – я их обожаю.
- Ты такая высокая! Сколько в тебе? Метра два? – Обожаю итальянскую непосредственность, почти как старинные зеркала!
- Нет, меньше… - Оценивая меня, как антикварный шкаф, подключается к дискуссии продавец за соседней стойкой. – Где-нибудь метр девяносто.
- Вообще-то метр восемьдесят, - отвечаю я, но меня уже не берут в рассчет.
- Да ну! Я – метр семьдесят, а она на голову меня выше! – Мужчина встает рядом, демонститрует окружающим разницу в росте, все остаются довольны.
- Да я на каблуках! – пытаюсь защититься.
- Да что там каблуки? Сантиметров пять.
- Не пять, а семь. Кстати, у вас нет губной гармоники?
Интерес к моей «неординарной» персоне тут же теряется.

***

В оптике:
- Вот эти оправы у нас сейчас с хорошей скидкой… А вы такая высокая!

На пляже:
- Это ваши детки? Какие хорошенькие! Они понимают по-итальянски?.. Вы такая высокая! Какой у вас рост?

В магазине:
- Да, конечно, можете расплатиться по карте, нет проблем… О, вы такая высокая!

***

В последний наш день в Римини нас таки навестил Марко. Сначала ему мешала работа («Ты знаешь, эта неделя слишком жесткая. Думаю, на следующей сможем вырваться»). Затем дождь («У вас дождя нет? Странно, у нас льет как из ведра!»). Потом Сабрина не могла выбрать время. Наконец, он приехал один – в тот день не было дождя.
- Ты будешь кофе? Эспрессо, разумеется?
- Мне капучино, если можно.
- Ты сошла с ума! Нет, не бери капучино.
- Почему?!
- Его пьют только за завтраком. Сейчас уже четвертый час, в Италии в это время принято пить крепкий кофе, без молока.
- Но я не люблю без молока. Хочу капучино.
- Хорошо, но я тогда закрою глаза и не буду видеть это безобразие!

С Марко весело и легко. У него потрясающее чувство юмора, так похожее на наше.
- На чем играют твои дети?
- Иван на губной гармошке, Кирилл на домре - это мандолина по-русски.
- Ммм! Какие молодцы!
- А ты сам умеешь на чем-нибудь играть?
- О, разве что на дверном звонке!
(По-итальянски «играть на музыкальном инструменте» = suonare, что означает так же и «звонить»)

***

Отдельно хочу выделить категорию итальянцев, которые женаты. Вернее, их отношение к этому состоянию.

Марко объяснил, почему у них принято довольно поздно жениться и сохранять семьи несмотря ни на что.
- Знаешь, - признался он за чашечкой кофе, - в Италии так легко пожениться, но чертовски сложно развестись! Это такая бюрократическая волокита…
Сам же он собирается осенью оформить отношения с Сабриной.
- Мы же хотим ребенка, Сабри уже тридцать! А как иначе родить ребенка, если не в браке?
Действительно, практически никак…


Одного постояльца нашего отеля дети прозвали Дон Карлеоне, и очень в точку. Его даже не надо описывать – все уже понятно. С ним была жена, типичная жена мафиозо: пышные волосы и формы.
«Дон» носил яркие атласные рубашки и кидал на меня страстные взгляды. Его же супруга, напротив, не разделяла пристрастий мужа, что, в принципе, объяснимо.
Подозреваю, что невольно послужила укреплению отношений в отдельно взятой итальянской семье, поскольку жена, пытаясь переключить внимание мужа на себя, на фесте так лихо и зажигательно отплясывала латинские танцы, что в конце концов он утащил ее в заросли виноградника…


Эта поездка преподнесла сюрприз.
На пляже возле моего лежака неожиданно возникла фигура, заслонив солнце. Я повернула голову и первым, что увидела, было чем-то знакомое лицо и бумажка, которую человек держал в руках. Почему-то в первую очередь я попыталась прочесть, что было написано на клочке бумаги, и уже потом догадалась, кто это мог быть.
Мы не виделись с Клаудио три года. У него была девушка, на которой он собирался жениться, а я не знала итальянского. Девушка приехала к нему как раз в тот момент, когда он пытался за мной ухаживать, нарушив все его планы.
Прощаясь с ним тогда, я сказала, что больше никогда не увидимся. Он ответил: «Never say never».
Эти же слова и были написаны сейчас на бумажке.
- В следующем году я женюсь, - сообщил он мне, когда шок от неожиданной (для меня) встречи прошел. В его словах вовсе не было радости.
- Ну это же классно! – попыталась приободрить его я.
- Да, но эта постоянная ревность… Она проверяет мой почтовый ящик. Все письма, которые я тебе писал, она прочла.
- Хм, это плохо, когда нет доверия.
- Да, плохо… Но какое может быть доверие, если она видела тебя?!
Мы поговорили, как приятели, которые давно не виделись, но которым уже нечего сказать друг другу. Да это было уже не важно. Главное – это действительно никогда не говорить «никогда».