Реформа духа

                Реформа духа, или зачем упразднили букву «ять»

                Одно из самых замечательных открытий науки языкознания состоит в обнаружении той простой истины, что язык и дух народа – тождественны. Другими словами, дух каждого этноса наиболее ярко отражён в его языке. Наш язык – наша душа. Как говорил один известный французский лингвист, есть язык – есть народ, нет языка – нет народа. Всякое национальное самосознание неразрывно связано с языком, влияя на него и, в свою очередь, претерпевая изменения под воздействием языка. Реформа орфографии, проведённая большевистским правительством сразу же после прихода к власти в 1917 году, исходила именно из этой взаимосвязи языка и национального самосознания русского народа, которое необходимо было сломать и реформировать, в соответствии с замыслами стратегов революции. Хотя, собственно, сама реформа орфографии, как средство идеологического воздействия на русское национальное самосознание, была задумана гораздо раньше, когда большевиков ещё и в помине не было. (См. на моей странице «Заговор лингвистов», «О языке», «Душа народа»). Реформа орфографии 1917 года упразднила из русского алфавита некоторые буквы, в частности букву «ять», которая писалась в словах исконно русского происхождения, десятичное «i», имевшее смыслоразличительное значение, например в словах «мир» и «мiр», «ъ» в конце слов после согласных, букву «фиту» в словах греческого происхождения, букву «ижицу». Также были отменены некоторые формы местоимений, как «оне», «одне», отдельные глагольные окончания и окончания прилагательных. Не вдаваясь в лингвистические подробности реформы орфографии, нужно сказать, что сегодня едва ли не все серьёзные учёные-лингвисты однозначно признают, что реформа 1917-18 годов способствовала обеднению русского языка, которого безспорно удалось достичь в результате искусственного препарирования языковой графики. Реформа, конечно же, имела своей целью способствовать обеднению не только языка, но и духа народного, которое мы нынче все воочию наблюдаем.

                И здесь встаёт вопрос, исчерпывается ли дух буквой? Нетрудно предположить, что нет, не исчерпывается, конечно. И если вернуть сегодня в наш язык старую орфографию, мы вряд ли сделаемся от этого  нравственно лучше и чище. К тому же деградировать, в каком бы то ни было отношении, всегда легче и проще, чем совершенствоваться, и реформа правописания, навязанная силовыми методами в 1917 году, несомненно, сыграла в этом отношении свою роль, способствовав разрушению духовных и нравственных устоев общества, на то она и было задумана. Да, дух, увы, невозможно возродить буквой, это было бы слишком просто, но когда он всё-таки воспрянет и возродится, то и старая орфография, думается, вернётся на своё место, ведь не зря же она настойчиво и упорно сохраняется до сих пор в некоторых очагах русского просвещения, как, например, в Свято-Троицком  монастыре в г.Джорданвиль, в США, где все книги сегодня по-прежнему издаются в дореволюционной орфографии. Эти книги доступны и у нас, в России, и играют немалую роль в популяризации не искажённого реформой 1917 года русского языка.

                Возможно, кто-то скажет, какое всё это имеет значение, ведь звуковой строй русского языка остался всё равно прежний? Да, действительно, звуковой строй языка не менялся, но язык, всякий полноценный и, тем более, великий язык существует как в устной, так и в письменной форме. А раз так, то графический алфавит, основа  письменности, не менее важен, чем фонетическая сторона языка. И если бы это было не так, то не проталкивалась бы столь усиленно, начиная с 1919 года, идея о необходимости ещё одной языковой реформы, а именно, латинизации русского алфавита. У истоков этого проекта стоял сам Луначарский, а поставить на нём окончательную точку удалось только Сталину лишь в 1935 году. Потому, станем же бдительно стоять на страже нашего родного русского языка, и будем помнить, что враг и нынче не дремлет.