Дорога вникуда

Она устало посмотрела в окно. За окном моросил осенний дождик. Они уже несколько минут стояли в пробке. Но этого времени ей хватило, чтобы уже в сотый раз прокрутить в голове события прошедшего месяца. Словно вспоминала фильм, который посмотрела на днях. Но сейчас, по дороге в больницу, она понимала, что через пару часов жизнь будет совсем другой.
Еще вчера поздно вечером на экране телефона высветилось его имя. Глаза сразу наполнились слезами. Плакала оттого, что плакать уже надоело. А сделать ничего уже нельзя. Сбросила вызов, обняла подушку и укуталась одеялом. Стало очень жарко, но она не двигалась: чувствовала себя защищенной и спрятанной ото всех людей и проблем. Но телефон назойливо звонил и звонил, а она вытирала слезы, закрывала глаза, а потом – уснула.
Проснулась от яркого света. Луна грозно заглядывала в окно и наблюдала за ней. Эти мысли из воображения сейчас были глупы, но помогали не выпасть из жизни. Ведь, оглянувшись, она снова и снова думала, что ровным счетом ничего завтра вокруг нее не изменится: люди будут теми же, отношение к ним таким же, старые дома города будут так же приводить в уныние от однообразия. И только она изменится. Она чувствовала это еще пару дней назад, а теперь казалось, что завтра будет конец.
Она выползла из теплой кровати, нащупала тапочки и, дрожа от легкого холода, зашагала на кухню. Налила огромную кружку молока и вернулась в комнату. Села на стол, поджав под себя ноги, и уставилась на луну, которая исчезать никуда не собиралась. Сидеть на столе нельзя – плохая примета, и день закончится плохо. Так говорил он. Она пожала в темноте плечами: в любом случае день завтра хорошим не будет.
Она сделала глоток обжигающе холодного молока. Ей семнадцать, еще не закончен одиннадцатый класс. Пару недель до экзаменов, позже поступление в университет. Сторона жизни человека, на которую смотрят окружающие. И для того, чтобы заводить семью, она еще молода. Слишком, что выражается во взглядах взрослых. Ему двадцать, работает и с ней уже почти два года. Острота обстоятельств сглаживается, и все смотрится под светом факта его существования в ее жизни. Только мало кто знает, что значит для нее быть с ним рядом.
Она вздохнула и потерла глаза. От постоянных слез щиплет, и смотришь словно сквозь дым. Он и был той пеленой, что застилала взгляд. Два года разбитой посуды и ластиков. Она терпела, потому что мечтала. Надоело. Хочется чистоты. Она любила думать по ночам. А сейчас еще больше источников для этого занятия.
Многие девушки попадают в такую ситуацию. Когда результат был известен и точен, она просидела в интернете шесть часов подряд. Статистика не радовала, а легче становилось от осознания, что она не одна. Но и помочь тоже было некому. Молчала целыми днями, ни с кем не говорила, плакала навзрыд, смотрела выключенный телевизор, слушала шипение ночного радио. Набор сумасшедших. И всегда задумывалась: сколько из этих тысячи человек, о которых говорила статистика, проводили время так же, сколько хотело не дышать и сколько каялись в решении.
Выбор, стоящий перед ней, был сделан сразу. Никто не повлиял на него. Да и никто не стремился этого сделать – всем плевать. Родители посчитали ее достаточно взрослой, чтобы принимать такое решение с их помощью. А так хотелось, чтобы кто-то объяснил, как надо. Хотя, как правильно с точки зрения ее, она знала, и о том, как нужно сделать было бы, тоже догадывалась, но менять ничего не хотелось. Точнее перемены нужны были, и даже такие, но они пришли не вовремя. И не тот человек оказался рядом.
Она сползла на пол: лунный свет начинал раздражать. Молоко в кружке стало немного теплым. А сколько девушек решилось на этот шаг сознательно, по желанию, не под влиянием обстоятельств? Это число ей и слышать не хотелось, но узнать почему-то было любопытно. Себя она представить на их месте не могла, потому что считала это неприемлемым — не желать стать матерью.
Ей семнадцать. Еще или уже? Она вполне самостоятельна, но теперь чувствовала себя беспомощной. В голове роем кружились мысли. Зачем люди придумали рамки, правила и законы, которыми ограничили свои желания? Почему теперь, чтобы жить нормально, нужны квартира, стандартный набор мебели и небольшая сумма денег? Почему рая в шалаше нет и чем природа плоха? Куда люди спрятали свои естественные эмоции и придумали банальности и общественное мнение? Так сложно в семнадцать представлять себя взрослой. И еще сложнее принимать взрослые решения.
Она поставила недопитую кружку на стол, стянула с кровати подушку и одеяло и, свернувшись калачиком на мягком ковре, закрыла глаза. Клонило ко сну, и заснуть получилось быстро. Завтра она убьет. Лишит мир новой жизни.
Утром ее разбудила мама. Глядя на ее испуганное лицо, нужно было объяснить, почему кроватью стал пол, но сил не было. Тело не слушалось, в голове гудело. Добравшись до машины, она упала на сиденье и перед глазами предстали бледные стены больниц. Сразу вспомнилось, как в детстве родители пытались успокоить ребенка, плачущего от одной фразы «кровь из пальчика». Она не могла вернуться назад и снова заплакать. Ей уже семнадцать.
Мама сказала, что это очень больно. Не так, как рожать, но тоже не безболезненно. Только ее это не пугало. Она думала о нем – маленьком человечке. Она целый месяц пыталась что-то почувствовать внутри себя, но ничего не выходило. Она знала, что он там живет, но отвечать ей никто не хотел. Сейчас, поднимаясь по лестнице, рассматривая очереди к врачам, вдыхая больничный запах, ей хотелось закричать. Чтобы барабанные перепонки лопнули.
Сделав еще один шаг, она поняла: завтра не будет обычным завтра – оно будет призрачным, лишь тенью того дня, о котором она мечтала. И завтра она не будет так легкомысленно и наивно размышлять о таких вещах. Завтра ей не будет хотеться шоколада и молока. Завтра она не сможет улыбнуться прохожему. Просто ее завтра больше нет, завтра будет чужим.
Девочка станет девушкой. Рана навсегда останется в сердце. Пройдут годы, но черным пятном на полотне юности останется этот день. На ошибках учатся, и не все ошибки можно исправить.