изображение: Константин Алтунин. Портрет Хармса.
У меня на видном месте висел Хармс.
То есть - его портрет, но очень самостоятельный, поэтому мы звали его Хармс.
Он молчал, но если я позволял себе в жизни лишнего (глупости, беспорядка или бездарной писанины) - отворачивался вместе с рамой к стенке.
Или начинал тускнеть и покрываться трещинами, а я расплачивался головной болью и несбриваемой щетиной.
Я переворачивал Хармса на правильную сторону и каялся.
Он был необидчивый: живые цвета возвращались на щёки, а живописные трещины, или по-умному - кракелюры, исчезали.
Так мы и жили: дружно, но весело.
Но однажды в квартире мы отмечали защиту диссертации приятеля, потому что он через свою диссертацию, конечно, хором не нажил.
Что-то про "высокомолекулярные необратимые реакции в условиях температурно-избыточных аномалий" (про наше лето - в общем!)
Было много чужих, и я, кажется, до утра блистал остроумием.
Хармс отвернулся и наказал меня отёчностью и слабовидением, предварительно почему-то сменив пиджак на похоронный фрак.
Я тоже пошёл на принцип: приклеил края портрета скотчем, чтобы он не смог уворачиваться.
И ещё добавил: "Не рой другому яму!" - сказал Рой Медведев, взойдя на Фудзи-яму".
Хармс затих, и я решил, что он смирился.
Но однажды заметил, что мои швейцарские часы фирмы "Гильденстерн и Розенкранц" стали плавится.
Сначала погнулись стрелки, хотя продолжали по-швейцарски точно указывать кончиками время, но выглядели, как два серпа.
Это меня огорчило, но правильное время пока устраивало.
В одно утро, проснувшись, я увидел, что половинка часов начала стекать со столика, как у Дали.
Я даже расковырял чудо заграничной механики, чтобы убедиться, что не обманули швейцарцы и не подсунули пластик в московскую жару.
Но часы показывали точно, а выгибаться обратно не желали.
Проклятые стрелки успевали выгнуться в обратную сторону, чтобы без потерь обойти двенадцатидольный круг.
Я пошёл к Хармсу разбираться.
Портрет был на месте, приклеенный скотчем, но изображение повернулось спиной!..
Я просил у портрета прощения и обещал вытирать пыль чаще.
Хармс повернулся, но часы перестали ходить.
"Розенкранц и Гильденстерн" мертвы, а рок-н-ролл - нет!" - сказал я, и мы с Хармсом помирились.
Я, Хармс и его портрет
© Copyright: Виктор Зорин, 2010
Свидетельство о публикации №210080500319
Свидетельство о публикации №210080500319
Рецензии
Добрый вечер, Виктор,
Смотрите письмо в самом конце поста.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 29.05.2012 23:46 • Заявить о нарушении
Смотрите письмо в самом конце поста.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 29.05.2012 23:46 • Заявить о нарушении
Здравствуйте, уважаемый Борис!
Удивительно: Вы уже прочитали большую часть моих вещей. Удивительно и радостно: наверное, так "подряд" читала только моя мама:)
Я люблю стихи Хармса, особенно - "детские".
Вы привели очень грустную цитату. Миниатюра была шуткой, а Вы вспомнили эту цитату...
Впрочем, Хармс - трагическая фигура в нашей литературе.
Спасибо Вам.
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 17.03.2012 01:38 Заявить о нарушении
Удивительно: Вы уже прочитали большую часть моих вещей. Удивительно и радостно: наверное, так "подряд" читала только моя мама:)
Я люблю стихи Хармса, особенно - "детские".
Вы привели очень грустную цитату. Миниатюра была шуткой, а Вы вспомнили эту цитату...
Впрочем, Хармс - трагическая фигура в нашей литературе.
Спасибо Вам.
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 17.03.2012 01:38 Заявить о нарушении
Ну, нам не дано предугадать, как шутка наша отзовется...
Так часто бывает - думаешь, написал почти шедевр, а пройдет срок - и видишь: пшик. А вдруг пустяк какой-нибудь несерьезный родится, а что-то в нем есть...
Это Моцарт, наверное, понимал, когда у него шутка, а когда серьезно.
И, страшную вещь скажу: знал ли Хармс, что его детские стишки так нам будут нужны через 80 лет?..
Хочу спросить: русская поэзия 70-80-х Вам интересна? То же - поэзия 90 и нулевых?
Иногда у меня ощущение, что Вы откуда-то из старых времен. Дело не в том даже, что тема красных-белых Вас так тревожит. Вообще, мировосприятие Ваше сильно непохоже на нынешнее.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 17.03.2012 23:23 Заявить о нарушении
Так часто бывает - думаешь, написал почти шедевр, а пройдет срок - и видишь: пшик. А вдруг пустяк какой-нибудь несерьезный родится, а что-то в нем есть...
Это Моцарт, наверное, понимал, когда у него шутка, а когда серьезно.
И, страшную вещь скажу: знал ли Хармс, что его детские стишки так нам будут нужны через 80 лет?..
Хочу спросить: русская поэзия 70-80-х Вам интересна? То же - поэзия 90 и нулевых?
Иногда у меня ощущение, что Вы откуда-то из старых времен. Дело не в том даже, что тема красных-белых Вас так тревожит. Вообще, мировосприятие Ваше сильно непохоже на нынешнее.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 17.03.2012 23:23 Заявить о нарушении
Здравствуйте, уважаемый Борис.
Хармс, наверное, не задумывался о "нужности", как многие творческие люди. Он сочинял, как жил. Но и он чувствовал окружающее, как тот же Булгаков, который написал в "Мастере" про пропавших из нехорошей квартиры людей, включая "корректного милиционера в белых перчатках". Со стороны смотрелось как шутка для "нагнетания атмосферы" вокруг квартиры. Ан нет...
Я довольно консервативен во вкусах. Мне нравится кое-что из Галича и многое из Бродского. Воспитание в советской интеллигентской семье даёт о себе знать:)
Наверное я немного архаичен. Это не касается моей повседневной жизни. Скорее - в способе самовыражения: речь, проза, стихи.
Ведь писать верлибром, объективно - современнее. И удобнее, чтобы не нарваться на банальную или неудачную рифму:)
Интерес к белой тематике вызван историей моей семьи и родственными связями.
Я был третьекласником, когда первый раз съездил в гости к родным в Белград. После убогого совка меня очаровала атмосфера русскости, которую они сохранили (были ещё живы сёстры моего дедушки).
Этого я никогда не забуду.
Это была та "Россия, которую мы потеряли", но без говорухинского пафоса.
Домашняя, образованная, с тихой открытостью миру и вере.
Не стоит думать, что я постоянно тоскую по утраченному.
Это просто - частица, которой я дорожу.
Изрядно, конечно, повлияла на меня и любовь к книгам, которые я читал в огромном количестве в юности.
Но сам я - не "книжный мальчик", как прежде. Жизнь в России от этого быстро избавляет.
Сейчас всё политизировано. Как и я.
Очень хорошо относился к Сергею Трофимову за одну важную для меня песню "Сен-Женевьев" (а, ведь, я был на Новом кладбище в Белграде у памятника русским воинам, которые погибли в Великую войну и у могил русских эмигрантов...)
Меня разочаровало, что он назвался "доверенным лицом Путина". Куда теперь это лицо-маску девать?.. Но дело не в этом.
В этой песне есть чудесные слова:
И ветерок в изгибах улиц узких,
Как первый вздох проснувшейся любви,
Летит к садам, где так, совсем по-русски,
Всю ночь поют шальные соловьи.
Поют, как там, где вешние дороги
Непроходимы, непролазны и глухи.
К заблудшим странникам, взывающим о Боге,
Который этот край оставил за грехи…
И где судьба гонимых правды ради,
Звездой полночной озаряет путь
К Святой Руси, единственной награде,
Когда-нибудь, даст Бог, когда-нибудь…
Я не жил заграницей, но я чувствую, как бы я мучился вдали от Дома.
И - главное:
И в той земле, лежат побатальонно
Кавалергарды, юнкера и казаки,
За веру русскую поднявшие знамёна,
За честь Отечества шагнувшие в штыки.
Вот это - самое главное, что я хотел бы сохранить в себе.
Не пафосно, а - очень крепко.
Извините, пожалуйста, уважаемый Борис, за длинную исповедь, но об этом коротко не скажешь.
Надеюсь, что мой исторический импрессионизм был Вам понятен и не утомителен:)
Всего Вам самого весеннего и солнечного!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 18.03.2012 17:07 Заявить о нарушении
Хармс, наверное, не задумывался о "нужности", как многие творческие люди. Он сочинял, как жил. Но и он чувствовал окружающее, как тот же Булгаков, который написал в "Мастере" про пропавших из нехорошей квартиры людей, включая "корректного милиционера в белых перчатках". Со стороны смотрелось как шутка для "нагнетания атмосферы" вокруг квартиры. Ан нет...
Я довольно консервативен во вкусах. Мне нравится кое-что из Галича и многое из Бродского. Воспитание в советской интеллигентской семье даёт о себе знать:)
Наверное я немного архаичен. Это не касается моей повседневной жизни. Скорее - в способе самовыражения: речь, проза, стихи.
Ведь писать верлибром, объективно - современнее. И удобнее, чтобы не нарваться на банальную или неудачную рифму:)
Интерес к белой тематике вызван историей моей семьи и родственными связями.
Я был третьекласником, когда первый раз съездил в гости к родным в Белград. После убогого совка меня очаровала атмосфера русскости, которую они сохранили (были ещё живы сёстры моего дедушки).
Этого я никогда не забуду.
Это была та "Россия, которую мы потеряли", но без говорухинского пафоса.
Домашняя, образованная, с тихой открытостью миру и вере.
Не стоит думать, что я постоянно тоскую по утраченному.
Это просто - частица, которой я дорожу.
Изрядно, конечно, повлияла на меня и любовь к книгам, которые я читал в огромном количестве в юности.
Но сам я - не "книжный мальчик", как прежде. Жизнь в России от этого быстро избавляет.
Сейчас всё политизировано. Как и я.
Очень хорошо относился к Сергею Трофимову за одну важную для меня песню "Сен-Женевьев" (а, ведь, я был на Новом кладбище в Белграде у памятника русским воинам, которые погибли в Великую войну и у могил русских эмигрантов...)
Меня разочаровало, что он назвался "доверенным лицом Путина". Куда теперь это лицо-маску девать?.. Но дело не в этом.
В этой песне есть чудесные слова:
И ветерок в изгибах улиц узких,
Как первый вздох проснувшейся любви,
Летит к садам, где так, совсем по-русски,
Всю ночь поют шальные соловьи.
Поют, как там, где вешние дороги
Непроходимы, непролазны и глухи.
К заблудшим странникам, взывающим о Боге,
Который этот край оставил за грехи…
И где судьба гонимых правды ради,
Звездой полночной озаряет путь
К Святой Руси, единственной награде,
Когда-нибудь, даст Бог, когда-нибудь…
Я не жил заграницей, но я чувствую, как бы я мучился вдали от Дома.
И - главное:
И в той земле, лежат побатальонно
Кавалергарды, юнкера и казаки,
За веру русскую поднявшие знамёна,
За честь Отечества шагнувшие в штыки.
Вот это - самое главное, что я хотел бы сохранить в себе.
Не пафосно, а - очень крепко.
Извините, пожалуйста, уважаемый Борис, за длинную исповедь, но об этом коротко не скажешь.
Надеюсь, что мой исторический импрессионизм был Вам понятен и не утомителен:)
Всего Вам самого весеннего и солнечного!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 18.03.2012 17:07 Заявить о нарушении
Добрый вечер,
Много разного Вы разом затронули. О современности, консервативности и верлибре, может, как-нибудь в другой раз; а вот эмигрантская история очень интересная.
Ваши родственники из Белграда, как я понимаю, белые эмигранты, - были они так же беспощадны, как Вы (в прозе и стихах, конечно)?
Я часто думаю: ведь примирились же французы по поводу Великой революции; даже испанцы близки к тому, хоть там такая бойня была с обеих сторон. Что же русские не могут - или времени не так много прошло?
Интересно, что говорили (говорят) Ваши родственники? Читали они Ваши тексты? Им, наверное, это должно быть очень интересно. А я слышал, что там (в эмиграции) есть разные мнения.
Что до меня - в связи с Вашими текстами на эту тему - то мне кажется, все было не так просто. Хотя ужас, конечно, был, и выразить его словами просто и невозможно. Но должна ли литература выражать ужас?
Простите, что так много вопросов на ночь глядя.
До связи.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 19.03.2012 22:21 Заявить о нарушении
Много разного Вы разом затронули. О современности, консервативности и верлибре, может, как-нибудь в другой раз; а вот эмигрантская история очень интересная.
Ваши родственники из Белграда, как я понимаю, белые эмигранты, - были они так же беспощадны, как Вы (в прозе и стихах, конечно)?
Я часто думаю: ведь примирились же французы по поводу Великой революции; даже испанцы близки к тому, хоть там такая бойня была с обеих сторон. Что же русские не могут - или времени не так много прошло?
Интересно, что говорили (говорят) Ваши родственники? Читали они Ваши тексты? Им, наверное, это должно быть очень интересно. А я слышал, что там (в эмиграции) есть разные мнения.
Что до меня - в связи с Вашими текстами на эту тему - то мне кажется, все было не так просто. Хотя ужас, конечно, был, и выразить его словами просто и невозможно. Но должна ли литература выражать ужас?
Простите, что так много вопросов на ночь глядя.
До связи.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 19.03.2012 22:21 Заявить о нарушении
Добрый вечер, уважаемый Борис.
Извините, что ответил не сразу, но в будние дни на серьёзные вопросы не хочется отвечать скоропалительно.
"Ваши родственники из Белграда, как я понимаю, белые эмигранты, - были они так же беспощадны, как Вы (в прозе и стихах, конечно)"?
Нет, они не были так беспощадны. Мой дядя - сербский поэт (сын белого полковника). У него есть один стих о скрытой связи жизни мамы (воспитанницы Смольного) и Ленина. Философский, без осуждения и блоковского "тах-тах!" О связи судеб, когда недоучившиеся смолянки покинули здание с тем, чтобы впоследствии эмигрировать, а Ленин занял и здание, и страну.
Другой дядя - русский писатель в Америке сражался на стороне белых. Он написал пару книг о жизни белоэмигрантов в Белграде и Южной Америке.
Показательна судьба моего непрямого родственника (отца мужа тёти), который был белым генералом. В Отечественную он не скрывал, что против захвата СССР фашистами, за что провёл несколько часов в гестапо по доносу одной украинки-эмигрантки, радовавшейся занятию Киева немцами.
В 45-ом пришёл СМЕРШ и арестовал бывшего генерала.
Он умер "на родине" в мордовском лагере под Потьмой.
Я видел, что Вы перед этим сообщением прочитали самый страшный рассказ -"За что?". Он во многом основан на свидетельствах очевидцев. Ужаснее у меня ничего нет.
Мало кто возвращается к нашей истории в художественной литературе, хотя исторических исследований на тему Гражданской проводится много (я не беру во внимание всякий бред из "альтернативной истории" и опусы Суворова).
Я, как правило пишу, имея в виду не только фабулу и сюжет, но и историческую основу. Например, недавно мне написала внучка Михаила Павловича Чельцова. Священника, изображённого в рассказе "Побег". Это было потрясение для меня, хотя рассказ написан по подлинной истории, случившейся с графиней Зарнекау. Выдуманы были только два белых офицера, которые помогали ей бежать (поскольку их имён никто не знает, образы я создавал самостоятельно).
Есть у меня миниатюрка "Открытка", где главный герой - красный казак. Я пытался отобразить "брат на брата" в среде простых людей, которые, быть может, и не имели друг к другу претензий.
"Что же русские не могут - или времени не так много прошло?"
Я не верю в примирение, пока нет покаяния коммунистов, пока у нас в стране столько любителей крикнуть "Сталина на вас нет!" и т.д. Не хочу уходить в политику, но пока мы так и не выбрались из совка - он живёт в душах многих людей.
До сих пор(!!!) не открыты для историков архивы ГПУ-НКВД-КГБ. Значит, власть не в состоянии порвать с прошлым.
"Интересно, что говорили (говорят) Ваши родственники? Читали они Ваши тексты?"
Эмиграция была разношёрстной, но, как Вы понимаете, мои родные относились к тем, кто не приемлет коммунистов. Они такими остались и при Тито, и передали это ощущение своим детям.
Мой брат Лёша читал некоторые мои вещи из любопытства. Мой дядя-поэт, о котором я упоминал, в последний приезд взял с собой мои "белые стихи, опубликованные в журнале "Голос эпохи". Сказал, что опубликует, но я особо не надеюсь на это.
Похвалил (не знаю, - может и по-родственному:). Несмотря на то, что, будучи современным поэтом, пишет только верлибр.
Я не считаю, что "всё было просто". Было УЖАСНО сложно. Я это чувствую по себе. Я - не монархист. У меня огромные претензии к Николаю II и Александре Фёдоровне. Мне симпатичен монархист Столыпин-основательно и беспрекословно. Но симпатичен отчасти и Гучков, планировавший дворцовый переворот, который я бы не поддержал.
Я бы не стал ходить с красным бантом, но ожидал бы от Февраля каких-то ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ сдвигов.
При этом мне близка позиция фронтовых офицеров, для которых Февраль, благодаря протиснувшемуся во власть Керенскому, стал кошмаром, переросшим в Октябрь.
Всё сложно, да. Но, как махровый патриот, исход огромного числа людей, составлявших цвет нации и Серебряного века, я простить не смогу.
Христианские заповеди в отношении богоборцев закрыты.
Не хочу, чтобы Вы думали, что я мщу. Я пытаюсь отразить внутренние драмы тех лет через драмы внешние.
Кроме слегка "отстранённой" "Открытки", есть у меня и "Чудо Михаила", где чувства мальчика важнее того, что творится вокруг.
Но правду я не скрываю. Давно уже была у меня песня, которую моя дочка назвала "Война" (у меня не было названия). Она - о "мировых проблемах" настоящего: зла, о котором мы узнаём почти каждый день из новостей.
Как же убежать от прошлого? -
мир застрял в кошмарном сне:
На той безжалостной Гражданской -
обидами, живущими во мне.
Виктор Зорин 26.03.2012 00:39 Заявить о нарушении
Извините, что ответил не сразу, но в будние дни на серьёзные вопросы не хочется отвечать скоропалительно.
"Ваши родственники из Белграда, как я понимаю, белые эмигранты, - были они так же беспощадны, как Вы (в прозе и стихах, конечно)"?
Нет, они не были так беспощадны. Мой дядя - сербский поэт (сын белого полковника). У него есть один стих о скрытой связи жизни мамы (воспитанницы Смольного) и Ленина. Философский, без осуждения и блоковского "тах-тах!" О связи судеб, когда недоучившиеся смолянки покинули здание с тем, чтобы впоследствии эмигрировать, а Ленин занял и здание, и страну.
Другой дядя - русский писатель в Америке сражался на стороне белых. Он написал пару книг о жизни белоэмигрантов в Белграде и Южной Америке.
Показательна судьба моего непрямого родственника (отца мужа тёти), который был белым генералом. В Отечественную он не скрывал, что против захвата СССР фашистами, за что провёл несколько часов в гестапо по доносу одной украинки-эмигрантки, радовавшейся занятию Киева немцами.
В 45-ом пришёл СМЕРШ и арестовал бывшего генерала.
Он умер "на родине" в мордовском лагере под Потьмой.
Я видел, что Вы перед этим сообщением прочитали самый страшный рассказ -"За что?". Он во многом основан на свидетельствах очевидцев. Ужаснее у меня ничего нет.
Мало кто возвращается к нашей истории в художественной литературе, хотя исторических исследований на тему Гражданской проводится много (я не беру во внимание всякий бред из "альтернативной истории" и опусы Суворова).
Я, как правило пишу, имея в виду не только фабулу и сюжет, но и историческую основу. Например, недавно мне написала внучка Михаила Павловича Чельцова. Священника, изображённого в рассказе "Побег". Это было потрясение для меня, хотя рассказ написан по подлинной истории, случившейся с графиней Зарнекау. Выдуманы были только два белых офицера, которые помогали ей бежать (поскольку их имён никто не знает, образы я создавал самостоятельно).
Есть у меня миниатюрка "Открытка", где главный герой - красный казак. Я пытался отобразить "брат на брата" в среде простых людей, которые, быть может, и не имели друг к другу претензий.
"Что же русские не могут - или времени не так много прошло?"
Я не верю в примирение, пока нет покаяния коммунистов, пока у нас в стране столько любителей крикнуть "Сталина на вас нет!" и т.д. Не хочу уходить в политику, но пока мы так и не выбрались из совка - он живёт в душах многих людей.
До сих пор(!!!) не открыты для историков архивы ГПУ-НКВД-КГБ. Значит, власть не в состоянии порвать с прошлым.
"Интересно, что говорили (говорят) Ваши родственники? Читали они Ваши тексты?"
Эмиграция была разношёрстной, но, как Вы понимаете, мои родные относились к тем, кто не приемлет коммунистов. Они такими остались и при Тито, и передали это ощущение своим детям.
Мой брат Лёша читал некоторые мои вещи из любопытства. Мой дядя-поэт, о котором я упоминал, в последний приезд взял с собой мои "белые стихи, опубликованные в журнале "Голос эпохи". Сказал, что опубликует, но я особо не надеюсь на это.
Похвалил (не знаю, - может и по-родственному:). Несмотря на то, что, будучи современным поэтом, пишет только верлибр.
Я не считаю, что "всё было просто". Было УЖАСНО сложно. Я это чувствую по себе. Я - не монархист. У меня огромные претензии к Николаю II и Александре Фёдоровне. Мне симпатичен монархист Столыпин-основательно и беспрекословно. Но симпатичен отчасти и Гучков, планировавший дворцовый переворот, который я бы не поддержал.
Я бы не стал ходить с красным бантом, но ожидал бы от Февраля каких-то ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ сдвигов.
При этом мне близка позиция фронтовых офицеров, для которых Февраль, благодаря протиснувшемуся во власть Керенскому, стал кошмаром, переросшим в Октябрь.
Всё сложно, да. Но, как махровый патриот, исход огромного числа людей, составлявших цвет нации и Серебряного века, я простить не смогу.
Христианские заповеди в отношении богоборцев закрыты.
Не хочу, чтобы Вы думали, что я мщу. Я пытаюсь отразить внутренние драмы тех лет через драмы внешние.
Кроме слегка "отстранённой" "Открытки", есть у меня и "Чудо Михаила", где чувства мальчика важнее того, что творится вокруг.
Но правду я не скрываю. Давно уже была у меня песня, которую моя дочка назвала "Война" (у меня не было названия). Она - о "мировых проблемах" настоящего: зла, о котором мы узнаём почти каждый день из новостей.
Как же убежать от прошлого? -
мир застрял в кошмарном сне:
На той безжалостной Гражданской -
обидами, живущими во мне.
Виктор Зорин 26.03.2012 00:39 Заявить о нарушении
Кстати: стихотворение дяди называется "Смольный". Его можно прочитать здесь:
http://www.newreviewinc.com/node/20
Всего Вам самого доброго!
С теплом и уважением,
Виктор.
Виктор Зорин 26.03.2012 00:42 Заявить о нарушении
http://www.newreviewinc.com/node/20
Всего Вам самого доброго!
С теплом и уважением,
Виктор.
Виктор Зорин 26.03.2012 00:42 Заявить о нарушении
Добрый вечер, Виктор,
Спасибо за такое интересное письмо. Когда я спрашивал, разделяют ли Ваши «белогвардейские» родственники Вашу непримиримость в стихах и прозе, я, конечно, имел в виду, именно непримиримость, выраженную в Ваших стихах и прозе.
Удивительным образом оказалось, что они (некоторые из них) и сами литераторы. Вы очень интересные вещи затронули в письме, мне надо подумать, чтоб ответить, по возможности, так же содержательно. Но сейчас - про стихи Вашего дяди (Александра Петрова). Они очень сильные - на мой взгляд. Мне трудно судить, как это на сербском, но, по переводам судя, скорее всего, так же сильно.
Мне понравилось все. Особенно: «В русской церкви в Белграде», «Читательница русской поэзии», «Глоток энтропии» (просто блестяще!), «Небесная Пава» (замечательная игра с датами появления кометы Галлея – и хоть в последний раз она было в 1986, а не в 84-м, все оправдано Оруэллом и его «1984»). И, конечно, «Смольный».
Замечательные переводы Музы Павловой. Вы знаете о ней? Можно найти в интернете. Я очень люблю ее стихи (она ведь не только блестящий переводчик была, хоть написала и немного). Кстати, к вопросу об обязательном верлибре в современной русской поэзии. Мне кажется, это не так совсем. Русская поэзия из-за самого строя языка, по-моему, обречена писать в рифму, хоть весь мир, действительно, от этого ушел. Правда, рифма теперь - другая. У Музы Павловой она фантастическая совершенно. Смотрите, например:
Я не знала, что счастье так доступно,
хотите, сами попробуйте —
одиннадцать рублей билет до Ступина
и четверть часа на автобусе.
И сразу
обрыв,
река под окном,
два дерева простые
и между ними
полотном
натянутая Россия.
Я уж не говорю, какие волшебные стихи (пафосно говоря – «о родине»)…
А могла она блестяще и белым стихом:
Художник, нарисуй мне друга,
чтоб были у него мальчишеские плечи,
неторопливые худые руки
и пальцы длинные, нерусские,
и шея недотроги,
кадык, подчеркнутый воротничком,
ему с мужчиной придающий сходство,
и благородный подбородок,
и рот, как намалеванный,
мясистый,
преувеличенный и алый, как у клоуна,
и нос надменный, птичий,
и под соломою беспомощных волос
глаза,
в которых
остался ужас перед жизнью.
Одним словом, Вашему сербскому дяде повезло!
А что другой Ваш родственник («русский писатель в Америке»)?
Еще раз спасибо – за сербского поэта.
В разговоре о «гражданской» - мячик на моей стороне.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 28.03.2012 21:47 Заявить о нарушении
Спасибо за такое интересное письмо. Когда я спрашивал, разделяют ли Ваши «белогвардейские» родственники Вашу непримиримость в стихах и прозе, я, конечно, имел в виду, именно непримиримость, выраженную в Ваших стихах и прозе.
Удивительным образом оказалось, что они (некоторые из них) и сами литераторы. Вы очень интересные вещи затронули в письме, мне надо подумать, чтоб ответить, по возможности, так же содержательно. Но сейчас - про стихи Вашего дяди (Александра Петрова). Они очень сильные - на мой взгляд. Мне трудно судить, как это на сербском, но, по переводам судя, скорее всего, так же сильно.
Мне понравилось все. Особенно: «В русской церкви в Белграде», «Читательница русской поэзии», «Глоток энтропии» (просто блестяще!), «Небесная Пава» (замечательная игра с датами появления кометы Галлея – и хоть в последний раз она было в 1986, а не в 84-м, все оправдано Оруэллом и его «1984»). И, конечно, «Смольный».
Замечательные переводы Музы Павловой. Вы знаете о ней? Можно найти в интернете. Я очень люблю ее стихи (она ведь не только блестящий переводчик была, хоть написала и немного). Кстати, к вопросу об обязательном верлибре в современной русской поэзии. Мне кажется, это не так совсем. Русская поэзия из-за самого строя языка, по-моему, обречена писать в рифму, хоть весь мир, действительно, от этого ушел. Правда, рифма теперь - другая. У Музы Павловой она фантастическая совершенно. Смотрите, например:
Я не знала, что счастье так доступно,
хотите, сами попробуйте —
одиннадцать рублей билет до Ступина
и четверть часа на автобусе.
И сразу
обрыв,
река под окном,
два дерева простые
и между ними
полотном
натянутая Россия.
Я уж не говорю, какие волшебные стихи (пафосно говоря – «о родине»)…
А могла она блестяще и белым стихом:
Художник, нарисуй мне друга,
чтоб были у него мальчишеские плечи,
неторопливые худые руки
и пальцы длинные, нерусские,
и шея недотроги,
кадык, подчеркнутый воротничком,
ему с мужчиной придающий сходство,
и благородный подбородок,
и рот, как намалеванный,
мясистый,
преувеличенный и алый, как у клоуна,
и нос надменный, птичий,
и под соломою беспомощных волос
глаза,
в которых
остался ужас перед жизнью.
Одним словом, Вашему сербскому дяде повезло!
А что другой Ваш родственник («русский писатель в Америке»)?
Еще раз спасибо – за сербского поэта.
В разговоре о «гражданской» - мячик на моей стороне.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 28.03.2012 21:47 Заявить о нарушении
Доброй ночи, уважаемый Борис.
Спасибо Вам за чудесное письмо. Я обязательно поищу стихи Музы Павловой, - Вы меня заинтриговали.
Любопытная вещь: некоторые стихи Саши (он попросил меня так его называть:) переводил другой мой дядя - Виктор Дозорцев. Правда - не родной: муж тёти (они через неё и знакомы:).
Второй мой дядя - довольно далёкий родственник - двоюродный брат дедушки Михаил Дмитриевич Каратеев. Учился в кадетском корпусе. Закончил Гражданскую штабс-капитаном.
Вы можете найти его серию исторических романов "Русь и Орда". В основе лежит история рода князей Карачевских. Или почитать коротко в Википедии.
Эту ветку наша семья лично не знает, но раньше были связи по белградской линии.
Нашёл удивительное стихотворение моего любимого Туроверова. Наверное, только русский мог так написать...
1931
ТОВАРИЩ
Перегорит костер и перетлеет, —
Земле нужна холодная зола.
Уже никто напомнить не посмеет
О страшных днях бессмысленного зла.
Нет, — не мученьями, страданьями и кровью —
Утратою горчайшей из утрат:
Мы расплатились братскою любовью
С тобой, мой незнакомый брат.
С тобой, мой враг, под кличкою — товарищ,
Встречались мы, наверное, не раз.
Меня Господь спасал среди пожарищ,
Да и тебя Господь не там ли спас?
Обоих нас блюла рука Господня,
Когда почуяв смертную тоску,
Я, весь в крови, ронял свои поводья,
А ты, в крови, склонялся на луку.
Тогда с тобой мы что-то проглядели,
Смотри, чтоб нам опять не проглядеть:
Не для того-ль мы оба уцелели,
Чтоб вместе за Отчизну умереть?
Ещё раз благодарю за Музу Павлову.
Всего Вам самого доброго!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 29.03.2012 00:45 Заявить о нарушении
Спасибо Вам за чудесное письмо. Я обязательно поищу стихи Музы Павловой, - Вы меня заинтриговали.
Любопытная вещь: некоторые стихи Саши (он попросил меня так его называть:) переводил другой мой дядя - Виктор Дозорцев. Правда - не родной: муж тёти (они через неё и знакомы:).
Второй мой дядя - довольно далёкий родственник - двоюродный брат дедушки Михаил Дмитриевич Каратеев. Учился в кадетском корпусе. Закончил Гражданскую штабс-капитаном.
Вы можете найти его серию исторических романов "Русь и Орда". В основе лежит история рода князей Карачевских. Или почитать коротко в Википедии.
Эту ветку наша семья лично не знает, но раньше были связи по белградской линии.
Нашёл удивительное стихотворение моего любимого Туроверова. Наверное, только русский мог так написать...
1931
ТОВАРИЩ
Перегорит костер и перетлеет, —
Земле нужна холодная зола.
Уже никто напомнить не посмеет
О страшных днях бессмысленного зла.
Нет, — не мученьями, страданьями и кровью —
Утратою горчайшей из утрат:
Мы расплатились братскою любовью
С тобой, мой незнакомый брат.
С тобой, мой враг, под кличкою — товарищ,
Встречались мы, наверное, не раз.
Меня Господь спасал среди пожарищ,
Да и тебя Господь не там ли спас?
Обоих нас блюла рука Господня,
Когда почуяв смертную тоску,
Я, весь в крови, ронял свои поводья,
А ты, в крови, склонялся на луку.
Тогда с тобой мы что-то проглядели,
Смотри, чтоб нам опять не проглядеть:
Не для того-ль мы оба уцелели,
Чтоб вместе за Отчизну умереть?
Ещё раз благодарю за Музу Павлову.
Всего Вам самого доброго!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 29.03.2012 00:45 Заявить о нарушении
Добрый день, Виктор,
Ну, в таком родственном окружении - Вам сам Бог велел писать... :)
Книги Каратеева я видел, листал - но, каюсь не читал. Может, как-нибудь удастся.
Слишком большая тема - Гражданская и примирение (которое невозможно?)... И не сводится эта тема только к литературе.
Я перечитал "Чудо Михаила", теперь внимательней. В первый раз мне показалось - Рождествеский рассказ, жанровая вещь на Вашу "тему". (У Вас, ведь, как у Туровероаа, своя тема.) Теперь так не думаю - все глубже, конечно.
Вспомнил вдруг, что уже читал похожее - про ночь в зимнем лесу и юношу, которому надо выжить. Это в "Волшебной горе" Томаса Манна Ганс Касторп, приехавший на пару дней в швейцарский туберкулезный санаторий проведать брата и застрявший лет на семь с тем же диагнозом. Чуть окрепнув, он уходит в долину на лыжах, чувствует невероятный подъем, забирается далеко от поселка и попадает в пургу. И, как у Вас, вторным планом - воспоминания. Но Манну "легче" - Ганса мы знаем уже страниц двести. Объективно, в рассказе это сделать трудно. Уважаю Вашу смелость.
Но, вот смотрите, что мне "читается": совсем ребенок, такой Петя Ростов, чуть не в первом бою столкнулся с настоящей войной, смертью (такого же мальчишки, но с другой стороны), необходимостью выжить там, где выжить-то можно чудом. Тут прямо напрашивается такое важное столкновение теплого, живого, открытого миру с холодным и безжалостным.
Но в "Чуде" этого нет - все немного сказочное: и медведь, и казак, и Маша. Ужас - за кадром: пропавший отец, мать и сестра, которых Миша, вполне вероятно, больше не увидит.
Если Вы так и хотели, то это, здорово задумано, но, честно говоря, не вполне "вытянуто". Может, надо еще поработать; идея ведь богатая.
Но что обезоруживает, так это форма: практически совершенная, очень музыкальная. Правда, Вам это здорово удается.
Спасибо. Стану потихоньку Вас перечитывать.
Всяческой Вам удачи!
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 31.03.2012 18:24 Заявить о нарушении
Ну, в таком родственном окружении - Вам сам Бог велел писать... :)
Книги Каратеева я видел, листал - но, каюсь не читал. Может, как-нибудь удастся.
Слишком большая тема - Гражданская и примирение (которое невозможно?)... И не сводится эта тема только к литературе.
Я перечитал "Чудо Михаила", теперь внимательней. В первый раз мне показалось - Рождествеский рассказ, жанровая вещь на Вашу "тему". (У Вас, ведь, как у Туровероаа, своя тема.) Теперь так не думаю - все глубже, конечно.
Вспомнил вдруг, что уже читал похожее - про ночь в зимнем лесу и юношу, которому надо выжить. Это в "Волшебной горе" Томаса Манна Ганс Касторп, приехавший на пару дней в швейцарский туберкулезный санаторий проведать брата и застрявший лет на семь с тем же диагнозом. Чуть окрепнув, он уходит в долину на лыжах, чувствует невероятный подъем, забирается далеко от поселка и попадает в пургу. И, как у Вас, вторным планом - воспоминания. Но Манну "легче" - Ганса мы знаем уже страниц двести. Объективно, в рассказе это сделать трудно. Уважаю Вашу смелость.
Но, вот смотрите, что мне "читается": совсем ребенок, такой Петя Ростов, чуть не в первом бою столкнулся с настоящей войной, смертью (такого же мальчишки, но с другой стороны), необходимостью выжить там, где выжить-то можно чудом. Тут прямо напрашивается такое важное столкновение теплого, живого, открытого миру с холодным и безжалостным.
Но в "Чуде" этого нет - все немного сказочное: и медведь, и казак, и Маша. Ужас - за кадром: пропавший отец, мать и сестра, которых Миша, вполне вероятно, больше не увидит.
Если Вы так и хотели, то это, здорово задумано, но, честно говоря, не вполне "вытянуто". Может, надо еще поработать; идея ведь богатая.
Но что обезоруживает, так это форма: практически совершенная, очень музыкальная. Правда, Вам это здорово удается.
Спасибо. Стану потихоньку Вас перечитывать.
Всяческой Вам удачи!
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 31.03.2012 18:24 Заявить о нарушении
Здравствуйте, уважаемый Борис.
Не знаю, насколько гены влияют на способность писать или не писать:)
На мой взгляд, настоящее примирение возможно после покаяния тех, кто считает себя наследниками коммунистов. Примирение же с людьми, почитающими Сталина, в принципе невозможно. Для меня, по крайней мере.
И, конечно, оно не придёт "через литературу", поскольку тут нужна политическая воля.
А у нас появились школьные тетради с изображением Сталина и каким-то текстом о его "теневых сторонах" и не очень. В Германии же не выпускают тетради с изображением Гитлера...
Это - к вопросу о примирении.
Большое спасибо Вам за Манна - надо будет прочитать, чтобы составить впечатление о Вашем восприятии "Чуда Михаила".
Когда писал, "рождественский сюжет" был лишь основой формы. Всё же, психология была для меня важнее. Поэтому я и включил такой приём, как сны.
Эпизод в зимнем лесу по настроению перекликается с борьбой за жизнь одиночек-золотоискателей Лондона: борьба надежды и отчаяния.
Насчёт "тёплого и живого": я приберёг это для финала, как неожиданное осознание того, что чудо ощущается нами совершенно по-разному. Особенно после "настоящего" чуда спасения в зимнем лесу.
Кстати: Мария, по-моему разумению, в глазах Михаила должна восполнить тоску по дому: по сестре и матери.
Всё хочу у Вас спросить: по-моему, Вы - человек, хорошо разбирающийся в литературе. Быть может, Вы откроете тайну и расскажете о своём "практическом" отношении к ней. Мне кажется, что Вы пишете...
Огромное спасибо за комплименты. Всё же я, по сути, сочинитель самодеятельный, хотя и посещал виртуальные курсы писателя Виктора Кротова (сейчас мы - хорошие знакомые и часто переписываемся).
Я надеюсь, что во время организации литературной формы мне помогает мой музыкальный опыт: ведь, я по специальности - музыкант и, в своё время, учился композиции.
Отсюда у меня склонность к условно трёхчастной форме, поиск "главной и побочной темы", кульминации, коды... Люблю приём закольцованности (формы, сюжета): он тоже оттуда - из моей прошлой музыкальной жизни:)
Огромное Вам спасибо за Ваше приятно-неожиданное для меня внимание и, конечно же, за "беседы у камелька":)
Всего Вам самого чудесного и весеннего!
Почувствую изодранной душой
Вверх тянущее облегченье,
Надеясь, что порыв весенний
Развеет морок и обман пустой.
С благодарностью.
Виктор.
Виктор Зорин 02.04.2012 11:54 Заявить о нарушении
Не знаю, насколько гены влияют на способность писать или не писать:)
На мой взгляд, настоящее примирение возможно после покаяния тех, кто считает себя наследниками коммунистов. Примирение же с людьми, почитающими Сталина, в принципе невозможно. Для меня, по крайней мере.
И, конечно, оно не придёт "через литературу", поскольку тут нужна политическая воля.
А у нас появились школьные тетради с изображением Сталина и каким-то текстом о его "теневых сторонах" и не очень. В Германии же не выпускают тетради с изображением Гитлера...
Это - к вопросу о примирении.
Большое спасибо Вам за Манна - надо будет прочитать, чтобы составить впечатление о Вашем восприятии "Чуда Михаила".
Когда писал, "рождественский сюжет" был лишь основой формы. Всё же, психология была для меня важнее. Поэтому я и включил такой приём, как сны.
Эпизод в зимнем лесу по настроению перекликается с борьбой за жизнь одиночек-золотоискателей Лондона: борьба надежды и отчаяния.
Насчёт "тёплого и живого": я приберёг это для финала, как неожиданное осознание того, что чудо ощущается нами совершенно по-разному. Особенно после "настоящего" чуда спасения в зимнем лесу.
Кстати: Мария, по-моему разумению, в глазах Михаила должна восполнить тоску по дому: по сестре и матери.
Всё хочу у Вас спросить: по-моему, Вы - человек, хорошо разбирающийся в литературе. Быть может, Вы откроете тайну и расскажете о своём "практическом" отношении к ней. Мне кажется, что Вы пишете...
Огромное спасибо за комплименты. Всё же я, по сути, сочинитель самодеятельный, хотя и посещал виртуальные курсы писателя Виктора Кротова (сейчас мы - хорошие знакомые и часто переписываемся).
Я надеюсь, что во время организации литературной формы мне помогает мой музыкальный опыт: ведь, я по специальности - музыкант и, в своё время, учился композиции.
Отсюда у меня склонность к условно трёхчастной форме, поиск "главной и побочной темы", кульминации, коды... Люблю приём закольцованности (формы, сюжета): он тоже оттуда - из моей прошлой музыкальной жизни:)
Огромное Вам спасибо за Ваше приятно-неожиданное для меня внимание и, конечно же, за "беседы у камелька":)
Всего Вам самого чудесного и весеннего!
Почувствую изодранной душой
Вверх тянущее облегченье,
Надеясь, что порыв весенний
Развеет морок и обман пустой.
С благодарностью.
Виктор.
Виктор Зорин 02.04.2012 11:54 Заявить о нарушении
Добрый день, Виктор,
Согласен, камелек наш тлеет себе помаленьку. Мне интересно с Вами беседовать. При очень схожей основе (как мне кажется) - другое мироощущение, что и притягивает. Вы человек активный, хотите творчеством повлиять на мир - пусть и не так сильно. Я же, скорее, наблюдатель.
Спасибо за интерес к моей совсем не загадочной персоне. Ничего интригующего, уверяю Вас. Спрашиваете - писал ли я? А кто же не писал? Был такой сладкий грех... Но всерьез это длилось не долго - пока критик не пересилил автора (упаси Бог, я не о профессиональной критике говорю). Но с какого-то момента стало мне совершенно ясно, что читать мне интереснее, потому что многие и даже очень многие делают это лучше меня, а некоторые делают это так, как мне не сделать никогда. Вот с тех пор в основном и читаю...
Как-нибудь хорошо бы обменяться любимым чтением - современным, конечно (кто ж не любит классику)... Мне очень близка русская поэзия (и отчасти проза) 90-х - не то что подпольная, но почти не напечатанная. Сейчас, слава Богу, все можно найти в Интернете. Но это было, конечно, до времени "Сетературы". Ее (Сетературу) смотрю с любопытством, но первый сетератор, с кем пришлось общаться - Вы.
Что ж до покаяния - то, кому осталось каяться? Этим странным и жалким нынешним коммунистам? Боюсь, это даже смешно бы было - мелкие бесы извинялись бы за Сатану. Поверьте, для меня биографически тот период был страшен (но не так, как для Вашей разделенной, видимо, семьи). Но от "этих" мне покаяния не нужно. Кто они такие?
Боюсь, История сровняет всех ("Река времен в своем теченьи..." и так далее по Державину). Уж как ненавидели Наполеона в России, анафему спели! И горя он сколько в Россию принес... А теперь он кто? Великий полководец, прогрессивный политик, борец с прогнившими монархиями Европы. ;)
Хорошего Вам дня.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 03.04.2012 20:34 Заявить о нарушении
Согласен, камелек наш тлеет себе помаленьку. Мне интересно с Вами беседовать. При очень схожей основе (как мне кажется) - другое мироощущение, что и притягивает. Вы человек активный, хотите творчеством повлиять на мир - пусть и не так сильно. Я же, скорее, наблюдатель.
Спасибо за интерес к моей совсем не загадочной персоне. Ничего интригующего, уверяю Вас. Спрашиваете - писал ли я? А кто же не писал? Был такой сладкий грех... Но всерьез это длилось не долго - пока критик не пересилил автора (упаси Бог, я не о профессиональной критике говорю). Но с какого-то момента стало мне совершенно ясно, что читать мне интереснее, потому что многие и даже очень многие делают это лучше меня, а некоторые делают это так, как мне не сделать никогда. Вот с тех пор в основном и читаю...
Как-нибудь хорошо бы обменяться любимым чтением - современным, конечно (кто ж не любит классику)... Мне очень близка русская поэзия (и отчасти проза) 90-х - не то что подпольная, но почти не напечатанная. Сейчас, слава Богу, все можно найти в Интернете. Но это было, конечно, до времени "Сетературы". Ее (Сетературу) смотрю с любопытством, но первый сетератор, с кем пришлось общаться - Вы.
Что ж до покаяния - то, кому осталось каяться? Этим странным и жалким нынешним коммунистам? Боюсь, это даже смешно бы было - мелкие бесы извинялись бы за Сатану. Поверьте, для меня биографически тот период был страшен (но не так, как для Вашей разделенной, видимо, семьи). Но от "этих" мне покаяния не нужно. Кто они такие?
Боюсь, История сровняет всех ("Река времен в своем теченьи..." и так далее по Державину). Уж как ненавидели Наполеона в России, анафему спели! И горя он сколько в Россию принес... А теперь он кто? Великий полководец, прогрессивный политик, борец с прогнившими монархиями Европы. ;)
Хорошего Вам дня.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 03.04.2012 20:34 Заявить о нарушении
Добрый день, Борис!
Как-то неожиданно слышать, что у меня какое-то иное мироощущение. Но интригует:)
В последнее время я мало пишу, потому что много работаю. Иногда неожиданно получается стихотворение. На самом деле, у меня была такая мысль: донести до читателя ощущение эпохи и эмоций наших не таких уж и далёких предков (прадедов и прабабушек). Передать через правду того, что им пришлось пережить,- к сожалению: больше катастрофического, чем по-настоящему светлого.
Но это, как Вы понимаете, - не самоцель: я с удовольствием пишу и на другие темы. Хотя тема Веры, наверное, часто просматривается (сквозит:)
Немного необычно в наш самопишущий век встретить читателя:)
Всё-таки я - человек консервативных вкусов. Цветаева, Есенин, Пушкин - мои любимые.
Из "современных" - ещё Бродский. Муза Павлова с Вашей подачи очень заинтересовала.
Был у меня такой житейский случай. Моя знакомая подарила мне книжку(брошюру)критики современных поэтов - Елена Иванова "Реплика".
Мне очень понравились стихи Юрия Смирнова и Андрея Нитченко.
Я дам Вам ссылочку, чтобы Вы могли получить удовольствие:
http://ictoruljevich08.livejournal.com/22165.html#cutid1
Да, Вы правы: суть не в покаянии наследников большевиков. Суть в отношении общества. Пока не могу сказать, что симпатии к коммунистам, в особенности - к Сталину, иссякли. И грустно, и страшно.
Не хочется, чтобы История смилостивилась над Сталиным или над Лениным.
Я против того, чтобы отношение к Сталину осталось на уровне "генералиссимус-победитель" или "отец экономических успехов". Я слишком много знаю о том, как досталась нам победа, индустриализация и другие "успехи".
Я нашёл стихи, которые близки моему душевному фону, когда я пишу о Гражданской.
Отрывок из стихотворения "Новый год". Иван Савин.
Никогда примирения плесень
Не заржавит призыва во мне,
Не забуду победных я песен,
Потому что в любимой стране,
Задыхаясь в темничных оградах,
Я прочёл, я не мог не прочесть
Даже в детских прощающих взглядах
Грозовую, недетскую месть.
Вот зачем в эту полную тайны
Новогоднюю ночь, я чужой
И далёкий для вас, и случайный,
Говорю Вам: «Крепитесь! Домой
Мы пойдём! Мы придём и увидим
Белый день. Мы полюбим, простим
Всё, что горестно мы ненавидим,
Всё, что в мёртвой улыбке храним.»
Вот зачем, задыхаясь в оградах
Непушистых, нерусских снегов,
Я сегодня в трёхцветных лампадах
Зажигаю грядущую новь.
Вот зачем я не верю, а знаю,
Что не надо ни слёз, ни забот.
Что нас к нежно любимому Краю
Новый год по цветам поведёт!
Вот это "Домой!", о котором мы говорили: мне хочется, чтобы оно сбылось, как у Талькова: "в страну не дураков, а гениев". Мне кажется, что если к этому стремится, случится что-то хорошее.
Всего Вам самого доброго и скорейшей весны!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 04.04.2012 23:56 Заявить о нарушении
Как-то неожиданно слышать, что у меня какое-то иное мироощущение. Но интригует:)
В последнее время я мало пишу, потому что много работаю. Иногда неожиданно получается стихотворение. На самом деле, у меня была такая мысль: донести до читателя ощущение эпохи и эмоций наших не таких уж и далёких предков (прадедов и прабабушек). Передать через правду того, что им пришлось пережить,- к сожалению: больше катастрофического, чем по-настоящему светлого.
Но это, как Вы понимаете, - не самоцель: я с удовольствием пишу и на другие темы. Хотя тема Веры, наверное, часто просматривается (сквозит:)
Немного необычно в наш самопишущий век встретить читателя:)
Всё-таки я - человек консервативных вкусов. Цветаева, Есенин, Пушкин - мои любимые.
Из "современных" - ещё Бродский. Муза Павлова с Вашей подачи очень заинтересовала.
Был у меня такой житейский случай. Моя знакомая подарила мне книжку(брошюру)критики современных поэтов - Елена Иванова "Реплика".
Мне очень понравились стихи Юрия Смирнова и Андрея Нитченко.
Я дам Вам ссылочку, чтобы Вы могли получить удовольствие:
http://ictoruljevich08.livejournal.com/22165.html#cutid1
Да, Вы правы: суть не в покаянии наследников большевиков. Суть в отношении общества. Пока не могу сказать, что симпатии к коммунистам, в особенности - к Сталину, иссякли. И грустно, и страшно.
Не хочется, чтобы История смилостивилась над Сталиным или над Лениным.
Я против того, чтобы отношение к Сталину осталось на уровне "генералиссимус-победитель" или "отец экономических успехов". Я слишком много знаю о том, как досталась нам победа, индустриализация и другие "успехи".
Я нашёл стихи, которые близки моему душевному фону, когда я пишу о Гражданской.
Отрывок из стихотворения "Новый год". Иван Савин.
Никогда примирения плесень
Не заржавит призыва во мне,
Не забуду победных я песен,
Потому что в любимой стране,
Задыхаясь в темничных оградах,
Я прочёл, я не мог не прочесть
Даже в детских прощающих взглядах
Грозовую, недетскую месть.
Вот зачем в эту полную тайны
Новогоднюю ночь, я чужой
И далёкий для вас, и случайный,
Говорю Вам: «Крепитесь! Домой
Мы пойдём! Мы придём и увидим
Белый день. Мы полюбим, простим
Всё, что горестно мы ненавидим,
Всё, что в мёртвой улыбке храним.»
Вот зачем, задыхаясь в оградах
Непушистых, нерусских снегов,
Я сегодня в трёхцветных лампадах
Зажигаю грядущую новь.
Вот зачем я не верю, а знаю,
Что не надо ни слёз, ни забот.
Что нас к нежно любимому Краю
Новый год по цветам поведёт!
Вот это "Домой!", о котором мы говорили: мне хочется, чтобы оно сбылось, как у Талькова: "в страну не дураков, а гениев". Мне кажется, что если к этому стремится, случится что-то хорошее.
Всего Вам самого доброго и скорейшей весны!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 04.04.2012 23:56 Заявить о нарушении
Добрый вечер, Виктор,
Вы знаток эмигрантской поэзии "второго ряда" - я Савина совсем не знал. Для всех почти эмигрантская поэзия - Ходасевич, Георгий Иванов, Одоевцева, Адамович (то есть - "профессионалы"). Надо бы внимательней почитать "якобы любителей".
Что до Смирнова - тут разрешите не разделить Ваше мнение: мне, честно говоря, не глянулось. Первое стихотворение - совсем страшилка, далекая от смысла: тот, кто арестовывал, не решал, расстрелять ли, да и квартирку с библиотекой себе не присматривал. Все было скучнее, бюрократичней и ужасней. Да и не было, вроде, чтоб жену с детьми, в тот же вечер, без суда... Эта неправда не дает воспринять авторский месседж всерьез.
Второе - сделано лихо, и рифмы интересные, и сюжет захватывающий, и матерок в конце. Но вчитаешься - Бог получается мелко злопамятный, а дьявол - рубаха-парень... И опять, кажется, что сделано с холодным сердцем, эффекта ради.
А ведь были примеры прямого включения библейского в обыденную жизнь, у Галича, например: "А Мадонна шла по Иудее".
Одним словом - простите, не мое.
В порядке взаимообмена: одна из моих любимейших поэтов - Нина Искренко http://www.ark.ru/ins/zapoved/zapoved/iskrenko.html
Ее нет уже в жизни, осталась в антологиях. Будет минута - попробуйте вчитаться.
А про "мироощущение" - фундаментальная разница: я не верю в справедливость истории; ее интересует только масштаб: злодейства или святости - ей все равно.
Хороших выходных!
Искренне Ваш,
БИ
Борис Иноземцев 07.04.2012 19:30 Заявить о нарушении
Вы знаток эмигрантской поэзии "второго ряда" - я Савина совсем не знал. Для всех почти эмигрантская поэзия - Ходасевич, Георгий Иванов, Одоевцева, Адамович (то есть - "профессионалы"). Надо бы внимательней почитать "якобы любителей".
Что до Смирнова - тут разрешите не разделить Ваше мнение: мне, честно говоря, не глянулось. Первое стихотворение - совсем страшилка, далекая от смысла: тот, кто арестовывал, не решал, расстрелять ли, да и квартирку с библиотекой себе не присматривал. Все было скучнее, бюрократичней и ужасней. Да и не было, вроде, чтоб жену с детьми, в тот же вечер, без суда... Эта неправда не дает воспринять авторский месседж всерьез.
Второе - сделано лихо, и рифмы интересные, и сюжет захватывающий, и матерок в конце. Но вчитаешься - Бог получается мелко злопамятный, а дьявол - рубаха-парень... И опять, кажется, что сделано с холодным сердцем, эффекта ради.
А ведь были примеры прямого включения библейского в обыденную жизнь, у Галича, например: "А Мадонна шла по Иудее".
Одним словом - простите, не мое.
В порядке взаимообмена: одна из моих любимейших поэтов - Нина Искренко http://www.ark.ru/ins/zapoved/zapoved/iskrenko.html
Ее нет уже в жизни, осталась в антологиях. Будет минута - попробуйте вчитаться.
А про "мироощущение" - фундаментальная разница: я не верю в справедливость истории; ее интересует только масштаб: злодейства или святости - ей все равно.
Хороших выходных!
Искренне Ваш,
БИ
Борис Иноземцев 07.04.2012 19:30 Заявить о нарушении
Доброй ночи, Борис.
Дорвался до серьёзого разговора:)
Я бы не стал называть этих людей "поэтами второго ряда". Скорее - поэты второго уровня узнавания". Николай Туроверов, Арсений Несмелов, Сергей Бехтеев, Иван Савин, Марианна Колосова.
Эти люди писали про Гражданскую "с другой стороны" и потому были запрещены в СССР.
Очень люблю Туроверова и Бехтеева. Пронзительные стихи у Несмелова.
А вот совершенно "Цветаевский" отрывок из Колосовой:
"Смотрит в зори печальными взорами
Лебединая светлая рать.
Тяжело над чужими озерами
Лебединые перья ронять..."
Но - мелодичнее, чем у Марины.
Не со всем согласен в отношении Смирнова, но, в свою очередь, скажу, что
не пошла у меня Искренко. Какой-то советской пахнуло безысходностью и чернотой. В Бродском было больше "живой крови".
Всё субъективно. Галич - не весь, но местами весьма симпатичен)
Губермана, к примеру, не перевариваю: не смешно и грубо.
"Мироощущение" всегда субъективно.:)
Я тоже не верю в "справедливость истории", но я верю, что при известных обстоятельствах, она повернётся к деятелю.
А святость и злодейство ей тоже придадут люди и обстоятельства. Да: так банально должны совместиться герой и место, или негерой и странное совпадение.
Вернёмся к стихам.
Этот стих Савина мне дорог тем, что действие происходит совсем рядом с Петербургом. Где-то у Сетрорецка. Я отлично знаю эти места у Финского залива.
У последней черты
По дюнам бродит день сутулый,
Ныряя в золото песка.
Едва шуршат морские гулы,
Едва звенит Сестра-река.
Граница. И чем ближе к устью,
К береговому янтарю,
Тем с большей нежностью и грустью
России «Здравствуй» говорю.
Там, за рекой, все те же дюны,
Такой же бор к волнам сбежал,
Все те же древние Перуны
Выходят, мнится, из-за скал.
Но жизнь иная в травах бьется,
И тишина еще слышней,
И на кронштадтский купол льется
Огромный дождь иных лучей.
Черкнув крылом по глади водной,
В Россию чайка уплыла –
И я крещу рукой безродной
Пропавший след ее крыла.
Из-за этой близости, я ощущаю происходящее, как своё.
А ещё я читал Петроградские дневники Гиппиус. Это горько.
Вот мы и нашли корни моей непримиримости (грустно улыбаюсь): я очарован Петербургом (не Ленинградом).
Он растворяется в ночи,
и белой чайкою кричит;
Тот крик над чёрною водой
летит и манит за собой.
Он - выше неба, ближе к звёздам,-
крылами машет буйным вёснам...
Здесь - между небом и Невой -
есть город-призрак.
Он - живой...
Всего Вам самого чудесного!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 12.04.2012 01:37 Заявить о нарушении
Дорвался до серьёзого разговора:)
Я бы не стал называть этих людей "поэтами второго ряда". Скорее - поэты второго уровня узнавания". Николай Туроверов, Арсений Несмелов, Сергей Бехтеев, Иван Савин, Марианна Колосова.
Эти люди писали про Гражданскую "с другой стороны" и потому были запрещены в СССР.
Очень люблю Туроверова и Бехтеева. Пронзительные стихи у Несмелова.
А вот совершенно "Цветаевский" отрывок из Колосовой:
"Смотрит в зори печальными взорами
Лебединая светлая рать.
Тяжело над чужими озерами
Лебединые перья ронять..."
Но - мелодичнее, чем у Марины.
Не со всем согласен в отношении Смирнова, но, в свою очередь, скажу, что
не пошла у меня Искренко. Какой-то советской пахнуло безысходностью и чернотой. В Бродском было больше "живой крови".
Всё субъективно. Галич - не весь, но местами весьма симпатичен)
Губермана, к примеру, не перевариваю: не смешно и грубо.
"Мироощущение" всегда субъективно.:)
Я тоже не верю в "справедливость истории", но я верю, что при известных обстоятельствах, она повернётся к деятелю.
А святость и злодейство ей тоже придадут люди и обстоятельства. Да: так банально должны совместиться герой и место, или негерой и странное совпадение.
Вернёмся к стихам.
Этот стих Савина мне дорог тем, что действие происходит совсем рядом с Петербургом. Где-то у Сетрорецка. Я отлично знаю эти места у Финского залива.
У последней черты
По дюнам бродит день сутулый,
Ныряя в золото песка.
Едва шуршат морские гулы,
Едва звенит Сестра-река.
Граница. И чем ближе к устью,
К береговому янтарю,
Тем с большей нежностью и грустью
России «Здравствуй» говорю.
Там, за рекой, все те же дюны,
Такой же бор к волнам сбежал,
Все те же древние Перуны
Выходят, мнится, из-за скал.
Но жизнь иная в травах бьется,
И тишина еще слышней,
И на кронштадтский купол льется
Огромный дождь иных лучей.
Черкнув крылом по глади водной,
В Россию чайка уплыла –
И я крещу рукой безродной
Пропавший след ее крыла.
Из-за этой близости, я ощущаю происходящее, как своё.
А ещё я читал Петроградские дневники Гиппиус. Это горько.
Вот мы и нашли корни моей непримиримости (грустно улыбаюсь): я очарован Петербургом (не Ленинградом).
Он растворяется в ночи,
и белой чайкою кричит;
Тот крик над чёрною водой
летит и манит за собой.
Он - выше неба, ближе к звёздам,-
крылами машет буйным вёснам...
Здесь - между небом и Невой -
есть город-призрак.
Он - живой...
Всего Вам самого чудесного!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 12.04.2012 01:37 Заявить о нарушении
С Воскресением Христовым, уважаемый Борис!
Добра и света Вам и вашим близким!
Немножко грустный стих на мою тему:
В день воскресения Христа
В душе особое сиянье!..
Забыты жизни пустота,
Болезнь, работа, и изгнанье,
Забыта вечная тоска,
И сердце радостнее бьется,
И легче пишется строка,
А мысль, как птица встрепенется,
В тот край далёкий полетит
Откуда я ушел, гонимый,
Где вечным сном так много спит
Моих соратников любимых...
Как часто рвусь в тот мир чудес,
Что б городам, деревням, весям
На возглас их: - ХРИСТОСЪ ВОСКРЕС !
Сказать: - ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ !!!
Поручик Генкин Александр Григорьевич.
Виктор Зорин 15.04.2012 22:38 Заявить о нарушении
Добра и света Вам и вашим близким!
Немножко грустный стих на мою тему:
В день воскресения Христа
В душе особое сиянье!..
Забыты жизни пустота,
Болезнь, работа, и изгнанье,
Забыта вечная тоска,
И сердце радостнее бьется,
И легче пишется строка,
А мысль, как птица встрепенется,
В тот край далёкий полетит
Откуда я ушел, гонимый,
Где вечным сном так много спит
Моих соратников любимых...
Как часто рвусь в тот мир чудес,
Что б городам, деревням, весям
На возглас их: - ХРИСТОСЪ ВОСКРЕС !
Сказать: - ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ !!!
Поручик Генкин Александр Григорьевич.
Виктор Зорин 15.04.2012 22:38 Заявить о нарушении
Добрый вечер, дорогой Виктор,
И Вас со светлым праздником! Извините, что с опозданием - так дела замучили, что редко к компьютеру выбирался.
Вы мне задали работы своим списком: спасибо - буду восполнять пробелы.
Мелодичнее ли у Колосовой - Вам как музыканту лучше знать. Однако у нее проще, не так упруго, как у Марины. Но Марина была абсолютный гений, наверное, так, как она, вообще, никто не умел.
Хочу застудиться за Искренко. Обратите внимание на рифмы (внутренние, неточные, всегда виртуозные):
Смерть
Это белая бабочка ночью на стуле
Ночью в саду темнота три кота и ведро с купоросом
Выдь на дорогу Нудит циркулярка над лесом
словно тряпичная баба качает дитя на вокзале
Белая бабочка спит возле самой постели
Спит или дремлет Не бьется Не сыплет опилки
Смерть идеальна в пропорциях детской заколки
Мягкий комок и припудренных крыльев гантели
Ты ли не ангел в прокушенной молью шинели
или театр изнывающий в каждой прожилке
Глупая вечность в своем нескончаемом шелке
или ночная дешевка вповалку на стуле
Толстые лилии ставит на полку тряпичная кукла
Бабьи обмотки летают белеют как грязные птицы
Сон переходит свои звуковые границы
пудренным лбом ударясь в оконные стекла
...Ну, может, я ничего не понимаю - но мне это кажется прекрасными стихами. Ну, не с первого раза...
Виктор, Вам успехов, побольше времени для творчества.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 17.04.2012 21:18 Заявить о нарушении
И Вас со светлым праздником! Извините, что с опозданием - так дела замучили, что редко к компьютеру выбирался.
Вы мне задали работы своим списком: спасибо - буду восполнять пробелы.
Мелодичнее ли у Колосовой - Вам как музыканту лучше знать. Однако у нее проще, не так упруго, как у Марины. Но Марина была абсолютный гений, наверное, так, как она, вообще, никто не умел.
Хочу застудиться за Искренко. Обратите внимание на рифмы (внутренние, неточные, всегда виртуозные):
Смерть
Это белая бабочка ночью на стуле
Ночью в саду темнота три кота и ведро с купоросом
Выдь на дорогу Нудит циркулярка над лесом
словно тряпичная баба качает дитя на вокзале
Белая бабочка спит возле самой постели
Спит или дремлет Не бьется Не сыплет опилки
Смерть идеальна в пропорциях детской заколки
Мягкий комок и припудренных крыльев гантели
Ты ли не ангел в прокушенной молью шинели
или театр изнывающий в каждой прожилке
Глупая вечность в своем нескончаемом шелке
или ночная дешевка вповалку на стуле
Толстые лилии ставит на полку тряпичная кукла
Бабьи обмотки летают белеют как грязные птицы
Сон переходит свои звуковые границы
пудренным лбом ударясь в оконные стекла
...Ну, может, я ничего не понимаю - но мне это кажется прекрасными стихами. Ну, не с первого раза...
Виктор, Вам успехов, побольше времени для творчества.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 17.04.2012 21:18 Заявить о нарушении
Добрый вечер, дорогой Борис!
Наконец и я выбрался к компьютеру.) Надеюсь, Вы меня извините, - не хочу отвечать отписками, поскольку темы интересные.
"Но Марина была абсолютный гений, наверное, так, как она, вообще, никто не умел2.
Если честно: я Вам привёл, вероятно, одно из лучших стихов Колосовой. Не все у неё такого уровня. Увы.
Хочу застудиться за Искренко. Обратите внимание на рифмы (внутренние, неточные, всегда виртуозные):
Стихотворение Искренко, что Вы представили - очень высокого качества: художественного и стихотворного. Мне оно не попалось.
И понравилось с первого раза.
А ещё мне нравятся некоторые стихи Зои Ященко из группы "Белая гвардия". Немного сентиментально, но местами - весьма.
На мой взгляд, очень сильный текст "Вере Матвеевой".
И мне "просто нравится" "Песня рядового". Ещё люблю светлую тональность стихов Ященко.
Надысь был День рождения Гумилёва, которого высоко ценю.
Вот один стих:
СЛОВО
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.
Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это - Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
А ещё недавно узнал, что у Багрицкого был сын Всеволод. Он погиб на фронте. Мало кто знает, какие у него стихи.
Необыкновенно понравилось:
Почему же этой ночью
Мы идем с тобою рядом?
Звезды в небе - глазом волчьим...
Мы проходим теплым садом.
По степи необозримой,
По дорогам, перепутьям...
Мимо дома, мимо дыма
Узнаю по звездам путь я.
Мимо речки под горою,
Через южный влажный ветер...
Я да ты, да мы с тобою.
Ты да я с тобой на свете.
Мимо пруда, мимо сосен,
По кустам, через кусты,
Мимо лета, через осень,
Через поздние цветы...
Мы идем с тобою рядом...
Как же вышло? Как поймешь?
Я остановлюсь. Присяду.
Ты по-прежнему идешь.
Мимо фабрики далекой,
Мимо птицы на шесте,
Мимо девушки высокой -
Отражения в воде...
Надеюсь, что не разочаровал Вас. Всегда рад Вашим письмам.
Доброго здоровья!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 22.04.2012 23:47 Заявить о нарушении
Наконец и я выбрался к компьютеру.) Надеюсь, Вы меня извините, - не хочу отвечать отписками, поскольку темы интересные.
"Но Марина была абсолютный гений, наверное, так, как она, вообще, никто не умел2.
Если честно: я Вам привёл, вероятно, одно из лучших стихов Колосовой. Не все у неё такого уровня. Увы.
Хочу застудиться за Искренко. Обратите внимание на рифмы (внутренние, неточные, всегда виртуозные):
Стихотворение Искренко, что Вы представили - очень высокого качества: художественного и стихотворного. Мне оно не попалось.
И понравилось с первого раза.
А ещё мне нравятся некоторые стихи Зои Ященко из группы "Белая гвардия". Немного сентиментально, но местами - весьма.
На мой взгляд, очень сильный текст "Вере Матвеевой".
И мне "просто нравится" "Песня рядового". Ещё люблю светлую тональность стихов Ященко.
Надысь был День рождения Гумилёва, которого высоко ценю.
Вот один стих:
СЛОВО
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.
Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это - Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
А ещё недавно узнал, что у Багрицкого был сын Всеволод. Он погиб на фронте. Мало кто знает, какие у него стихи.
Необыкновенно понравилось:
Почему же этой ночью
Мы идем с тобою рядом?
Звезды в небе - глазом волчьим...
Мы проходим теплым садом.
По степи необозримой,
По дорогам, перепутьям...
Мимо дома, мимо дыма
Узнаю по звездам путь я.
Мимо речки под горою,
Через южный влажный ветер...
Я да ты, да мы с тобою.
Ты да я с тобой на свете.
Мимо пруда, мимо сосен,
По кустам, через кусты,
Мимо лета, через осень,
Через поздние цветы...
Мы идем с тобою рядом...
Как же вышло? Как поймешь?
Я остановлюсь. Присяду.
Ты по-прежнему идешь.
Мимо фабрики далекой,
Мимо птицы на шесте,
Мимо девушки высокой -
Отражения в воде...
Надеюсь, что не разочаровал Вас. Всегда рад Вашим письмам.
Доброго здоровья!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 22.04.2012 23:47 Заявить о нарушении
Добрый день, Виктор,
Я очень рад нашему общению - о каком разачоровании Вы говорите?..
Спасибо за прекрасное письмо. Знаю теперь, чем заняться в выходные. :)
Все же повезло нам, что на русском много такого разного и замечательного написано.
Как Вам совсем традиционные по виду стихи:
Над саквояжем в черной арке
всю ночь играл саксофонист.
Пропойца на скамейке в парке
спал, подстелив газетный лист.
Я тоже стану музыкантом
и буду, если не умру,
в рубахе белой с черным бантом
играть ночами, на ветру.
Чтоб, улыбаясь, спал пропойца
под небом, выпитым до дна.
Спи, ни о чем не беспокойся,
есть только музыка одна.
Это Борис Рыжий (наверное, его Вы знаете). В Москве в Мастерской Фоменко есть прямо спектакль такой - "Рыжий".
С наконец-то наступившим теплом и лучшими пожеланиями,
БИ
Борис Иноземцев 29.04.2012 11:12 Заявить о нарушении
Я очень рад нашему общению - о каком разачоровании Вы говорите?..
Спасибо за прекрасное письмо. Знаю теперь, чем заняться в выходные. :)
Все же повезло нам, что на русском много такого разного и замечательного написано.
Как Вам совсем традиционные по виду стихи:
Над саквояжем в черной арке
всю ночь играл саксофонист.
Пропойца на скамейке в парке
спал, подстелив газетный лист.
Я тоже стану музыкантом
и буду, если не умру,
в рубахе белой с черным бантом
играть ночами, на ветру.
Чтоб, улыбаясь, спал пропойца
под небом, выпитым до дна.
Спи, ни о чем не беспокойся,
есть только музыка одна.
Это Борис Рыжий (наверное, его Вы знаете). В Москве в Мастерской Фоменко есть прямо спектакль такой - "Рыжий".
С наконец-то наступившим теплом и лучшими пожеланиями,
БИ
Борис Иноземцев 29.04.2012 11:12 Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Борис!
Как хорошо Вы сказали по русский язык и культуру: нам-таки есть, что почитать:)
Бориса Рыжего я не знаю. Стихи любопытные, и по образности - по-русски близкие. Немного удивил только белой рубахой с чёрным бантом, - не саксофонично по-моему). Но "выпитое небо" - сильный ход.
Надо будет почитать...
Вспомнился Никольский: "Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант". Некоторые стихи у него - не в глаз, а в душу.
Поражаюсь Фету: его совершенно не классическим, но прекрасным рифмам:
Скрип шагов вдоль улиц белых,
Огоньки вдали;
На стенах оледенелых
Блещут хрустали.
От ресниц нависнул в очи
Серебристый пух,
Тишина холодной ночи
Занимает дух.
Ветер спит, и все немеет,
Только бы уснуть;
Ясный воздух сам робеет
На мороз дохнуть.
Гениальная простота. Мэтры бы за такие рифмы съели:)
И к наступившему теплу - прихотливые картинки Набокова:
Час задумчивый строгого ужина,
предсказанья измен и разлуки.
Озаряет ночная жемчужина
олеандровые лепестки.
Наклонился апостол к апостолу.
У Христа - серебристые руки.
Ясно молятся свечи, и по столу
ночные ползут мотыльки.
Всего Вам самого чудесного, весеннего и душевного тепла!
С уважением,
Виктор.
Виктор Зорин 03.05.2012 01:52 Заявить о нарушении
Как хорошо Вы сказали по русский язык и культуру: нам-таки есть, что почитать:)
Бориса Рыжего я не знаю. Стихи любопытные, и по образности - по-русски близкие. Немного удивил только белой рубахой с чёрным бантом, - не саксофонично по-моему). Но "выпитое небо" - сильный ход.
Надо будет почитать...
Вспомнился Никольский: "Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант". Некоторые стихи у него - не в глаз, а в душу.
Поражаюсь Фету: его совершенно не классическим, но прекрасным рифмам:
Скрип шагов вдоль улиц белых,
Огоньки вдали;
На стенах оледенелых
Блещут хрустали.
От ресниц нависнул в очи
Серебристый пух,
Тишина холодной ночи
Занимает дух.
Ветер спит, и все немеет,
Только бы уснуть;
Ясный воздух сам робеет
На мороз дохнуть.
Гениальная простота. Мэтры бы за такие рифмы съели:)
И к наступившему теплу - прихотливые картинки Набокова:
Час задумчивый строгого ужина,
предсказанья измен и разлуки.
Озаряет ночная жемчужина
олеандровые лепестки.
Наклонился апостол к апостолу.
У Христа - серебристые руки.
Ясно молятся свечи, и по столу
ночные ползут мотыльки.
Всего Вам самого чудесного, весеннего и душевного тепла!
С уважением,
Виктор.
Виктор Зорин 03.05.2012 01:52 Заявить о нарушении
Добрый вечер, дорогой Виктор,
Опять отвечаю с опозданием, извините. Но это не значит, что не помню о нашей переписке. Напротив - благодаря ей я стал больше читать (из того, что рекомендуете вы) и перечитывать (то, что рекомендую вам). Вот Рыжего стал перечитывать: как здорово сделано и какие рифмы хорошие на "йо" - у меня нет этой буквы на айпэде. :))
Когда бутылку подношу к губам,
чтоб чисто выпить, похмелиться чисто,
я становлюсь похожим на горниста
из гипса, что стояли тут и там
по разным пионерским лагерям,
где по ночам — рассказы про садистов,
куренье,
чтенье «Графов Монте-Кристов»...
Куда теперь девать весь этот хлам,
всё это детство с муками и кровью
из носу, чёрт-те знает чьё
лицо с надломленною бровью,
вонзённое в перила лезвиё,
всё это обделённое любовью,
всё это одиночество моё?
Он покончил собой в 26 лет. Оставил огромное поэтическое наследие - неправдоподобное по объему. Мне кажется, только сейчас в него стали вчитываться.
Но не будем о грустном. Весна пришла настоящая. Праздник послезавтра (уже завтра) прекрасный. Поздравлю вас. Желаю творческих радостей.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 08.05.2012 00:42 Заявить о нарушении
Опять отвечаю с опозданием, извините. Но это не значит, что не помню о нашей переписке. Напротив - благодаря ей я стал больше читать (из того, что рекомендуете вы) и перечитывать (то, что рекомендую вам). Вот Рыжего стал перечитывать: как здорово сделано и какие рифмы хорошие на "йо" - у меня нет этой буквы на айпэде. :))
Когда бутылку подношу к губам,
чтоб чисто выпить, похмелиться чисто,
я становлюсь похожим на горниста
из гипса, что стояли тут и там
по разным пионерским лагерям,
где по ночам — рассказы про садистов,
куренье,
чтенье «Графов Монте-Кристов»...
Куда теперь девать весь этот хлам,
всё это детство с муками и кровью
из носу, чёрт-те знает чьё
лицо с надломленною бровью,
вонзённое в перила лезвиё,
всё это обделённое любовью,
всё это одиночество моё?
Он покончил собой в 26 лет. Оставил огромное поэтическое наследие - неправдоподобное по объему. Мне кажется, только сейчас в него стали вчитываться.
Но не будем о грустном. Весна пришла настоящая. Праздник послезавтра (уже завтра) прекрасный. Поздравлю вас. Желаю творческих радостей.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 08.05.2012 00:42 Заявить о нарушении
Добрый вечер, дорогой Борис.
И я Вас поздравляю с нашим праздником. Он совпадает с моим Днём рождения, поэтому я не успел ответить Вам 9-го. Вы уж извините)
А погода в Петербурге была отменная!:)
Рифмы на "ё", действительно - виртуозные, вкусные. Буду рад, если Вы мне ещё что-нибудь процитируете.
Немножко старомодной лирики:
Лесное озеро, как зеркало большое
В зеленой рамке мхов, блестящее, -- легло,
И отраженный в нем со всею красотою,
Глядит сосновый бор в волшебное стекло.
Торжественно идет в лесу богослуженье:
Курятся под росой кадильницы цветов
И тихий стройный хор жужжание и пенья
Несется высоко, -- молитвою без слов.
Теплынь и тишина. Вот бледная, большая
Звезда затеплилась пред алтарем небес
И трепетно горит, как свечка трудовая.
Замолкло все. Луной посеребрился лес.
Теплынь и тишина. Скользят ночные тени
В тумане радужном; в мерцании лучей
Проснулся целый рой таинственных видений.
Русалки чудятся меж дремлющих ветвей.
Какой волшебный свет и кроткое сиянье!
Как мирно все кругом! Поверить не легко,
Что существует смерть, и злоба, и страданья,
И холод, и нужда... там, -- где-то, далеко!..
(БАРЫКОВА Анна Павловна 1839-1893)
Застольно-горькая тема перекликается с Белым:
Ноет грудь в тоске неясной.
Путь далек, далек.
Я приду с зарею красной
В тихий уголок.
Девкам в платьицах узорных
Песнь сыграю я.
Вот на соснах - соснах черных -
Пляшет тень моя.
Как ты бьешься, как ты стонешь -
Вижу, слышу я.
Скоро, друг сердечный, сгонишь
Стаю воронья.
Веют ветры. Никнут травки.
Петухи кричат.
Через лес, через канавки -
Прямо на закат.
Ей, быстрей! И в душном дыме
Вижу - городок.
Переулками кривыми
Прямо в кабачок.
(Андрей Белый 1906)
А вот это - моё, Вы поймёте - почему...
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья...
Могилы, могилы, могилы -
Их сосчитать нельзя.
Стреляли людей в затылок,
Косил людей пулемет.
Безвестные эти могилы
Никто теперь не найдет.
Земля их надежно скрыла
Под ровной волной травы.
В сущности - не могилы,
А просто ямы и рвы.
Людей убивали тайно
И зарывали во тьме,
В Ярославле, в Тамбове, в Полтаве,
В Астрахани, в Костроме.
И в Петрограде, конечно,
Ну и, конечно, в Москве.
Потоки их бесконечны
С пулями в голове.
Всех орденов кавалеры,
Священники, лекаря.
Земцы и землемеры,
И просто учителя.
Под какими истлели росами
Не дожившие до утра
И гимназистки с косами,
И мальчики-юнкера?
Каких потеряла, не ведаем,
В мальчиках тех страна
Пушкиных и Грибоедовых,
Героев Бородина.
Россия - могила братская,
Рядами, по одному,
В Казани, в Саратове, в Брянске,
В Киеве и в Крыму...
Куда бы судьба ни носила,
Наступишь на мертвеца.
Россия - одна могила
Без края и без конца.
В черную свалены яму
Сокровища всех времен:
И златоглавые храмы,
И колокольный звон.
Усадьбы, пруды и парки,
Аллеи в свете зари,
И триумфальные арки,
И белые монастыри.
В уютных мельницах реки,
И ветряков крыло.
Старинные библиотеки
И старое серебро.
Грив лошадиных космы,
Ярмарок пестрота,
Праздники и сенокосы,
Милость и доброта.
Трезвая скромность буден,
Яркость весенних слов.
Шаляпин, Рахманинов, Бунин,
Есенин, Блок, Гумилев.
Славных преданий древних
Внятные голоса.
Российские наши деревни,
Воды, кедра, леса.
Россия - одна могила,
Россия - под глыбью тьмы...
И все же она не погибла,
Пока еще живы мы.
Держитесь, копите силы,
Нам уходить нельзя.
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья.
(В.Солоухин)
Всего Вам самого чудесного и свежих весенних красок жизни!
Виктор.
Виктор Зорин 14.05.2012 00:36 Заявить о нарушении
И я Вас поздравляю с нашим праздником. Он совпадает с моим Днём рождения, поэтому я не успел ответить Вам 9-го. Вы уж извините)
А погода в Петербурге была отменная!:)
Рифмы на "ё", действительно - виртуозные, вкусные. Буду рад, если Вы мне ещё что-нибудь процитируете.
Немножко старомодной лирики:
Лесное озеро, как зеркало большое
В зеленой рамке мхов, блестящее, -- легло,
И отраженный в нем со всею красотою,
Глядит сосновый бор в волшебное стекло.
Торжественно идет в лесу богослуженье:
Курятся под росой кадильницы цветов
И тихий стройный хор жужжание и пенья
Несется высоко, -- молитвою без слов.
Теплынь и тишина. Вот бледная, большая
Звезда затеплилась пред алтарем небес
И трепетно горит, как свечка трудовая.
Замолкло все. Луной посеребрился лес.
Теплынь и тишина. Скользят ночные тени
В тумане радужном; в мерцании лучей
Проснулся целый рой таинственных видений.
Русалки чудятся меж дремлющих ветвей.
Какой волшебный свет и кроткое сиянье!
Как мирно все кругом! Поверить не легко,
Что существует смерть, и злоба, и страданья,
И холод, и нужда... там, -- где-то, далеко!..
(БАРЫКОВА Анна Павловна 1839-1893)
Застольно-горькая тема перекликается с Белым:
Ноет грудь в тоске неясной.
Путь далек, далек.
Я приду с зарею красной
В тихий уголок.
Девкам в платьицах узорных
Песнь сыграю я.
Вот на соснах - соснах черных -
Пляшет тень моя.
Как ты бьешься, как ты стонешь -
Вижу, слышу я.
Скоро, друг сердечный, сгонишь
Стаю воронья.
Веют ветры. Никнут травки.
Петухи кричат.
Через лес, через канавки -
Прямо на закат.
Ей, быстрей! И в душном дыме
Вижу - городок.
Переулками кривыми
Прямо в кабачок.
(Андрей Белый 1906)
А вот это - моё, Вы поймёте - почему...
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья...
Могилы, могилы, могилы -
Их сосчитать нельзя.
Стреляли людей в затылок,
Косил людей пулемет.
Безвестные эти могилы
Никто теперь не найдет.
Земля их надежно скрыла
Под ровной волной травы.
В сущности - не могилы,
А просто ямы и рвы.
Людей убивали тайно
И зарывали во тьме,
В Ярославле, в Тамбове, в Полтаве,
В Астрахани, в Костроме.
И в Петрограде, конечно,
Ну и, конечно, в Москве.
Потоки их бесконечны
С пулями в голове.
Всех орденов кавалеры,
Священники, лекаря.
Земцы и землемеры,
И просто учителя.
Под какими истлели росами
Не дожившие до утра
И гимназистки с косами,
И мальчики-юнкера?
Каких потеряла, не ведаем,
В мальчиках тех страна
Пушкиных и Грибоедовых,
Героев Бородина.
Россия - могила братская,
Рядами, по одному,
В Казани, в Саратове, в Брянске,
В Киеве и в Крыму...
Куда бы судьба ни носила,
Наступишь на мертвеца.
Россия - одна могила
Без края и без конца.
В черную свалены яму
Сокровища всех времен:
И златоглавые храмы,
И колокольный звон.
Усадьбы, пруды и парки,
Аллеи в свете зари,
И триумфальные арки,
И белые монастыри.
В уютных мельницах реки,
И ветряков крыло.
Старинные библиотеки
И старое серебро.
Грив лошадиных космы,
Ярмарок пестрота,
Праздники и сенокосы,
Милость и доброта.
Трезвая скромность буден,
Яркость весенних слов.
Шаляпин, Рахманинов, Бунин,
Есенин, Блок, Гумилев.
Славных преданий древних
Внятные голоса.
Российские наши деревни,
Воды, кедра, леса.
Россия - одна могила,
Россия - под глыбью тьмы...
И все же она не погибла,
Пока еще живы мы.
Держитесь, копите силы,
Нам уходить нельзя.
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья.
(В.Солоухин)
Всего Вам самого чудесного и свежих весенних красок жизни!
Виктор.
Виктор Зорин 14.05.2012 00:36 Заявить о нарушении
Дорогой Виктор, как у Вас замечательно совпало! Включая имя, которое, конечно, следствие такого совпадения! Но как хорошо... С днем рождения!
Извините, что так поздно.
Думал, что бы Вам подарить: чужое - неприлично, свое - такое уже древнее. Но вот - решился. Не судите строго грехи юности ;))
А подоспевшие несчастья
нам дружно говорили «Здрасьте!»,
как будто мы их ждали-ждали,
как ждут в прокуренном вокзале
Бог весть, куда пропавший поезд.
- Несчастья, где же ваша совесть?
Мы не поверили сначала
в несчастья новые нимало,
а после слезы лили-лили,
напрасно бились и молили,
и говорили так:
- О, если б
несчастья эти вдруг исчезли,
то мы б со старыми смирились
и полностью переродились.
Мы б полюбили всех на свете,
как любят маленькие дети,
и всем на свете все простили;
мы стали б осторожней - или
забыли и возможность счастья,
лишь только б не было несчастья.
Но здесь мы быстро уставали
и, засыпая, понимали,
что нас и в будущем едва ли
минуют новые печали…
А утром были рады им,
как преданным друзьям своим.
Желаю Вам здоровья и того же, что и прежде - времени на творчество...
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 19.05.2012 09:27 Заявить о нарушении
Извините, что так поздно.
Думал, что бы Вам подарить: чужое - неприлично, свое - такое уже древнее. Но вот - решился. Не судите строго грехи юности ;))
А подоспевшие несчастья
нам дружно говорили «Здрасьте!»,
как будто мы их ждали-ждали,
как ждут в прокуренном вокзале
Бог весть, куда пропавший поезд.
- Несчастья, где же ваша совесть?
Мы не поверили сначала
в несчастья новые нимало,
а после слезы лили-лили,
напрасно бились и молили,
и говорили так:
- О, если б
несчастья эти вдруг исчезли,
то мы б со старыми смирились
и полностью переродились.
Мы б полюбили всех на свете,
как любят маленькие дети,
и всем на свете все простили;
мы стали б осторожней - или
забыли и возможность счастья,
лишь только б не было несчастья.
Но здесь мы быстро уставали
и, засыпая, понимали,
что нас и в будущем едва ли
минуют новые печали…
А утром были рады им,
как преданным друзьям своим.
Желаю Вам здоровья и того же, что и прежде - времени на творчество...
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 19.05.2012 09:27 Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Борис.
Большое Вам спасибо за пожелания. Иногда и правда хочется вернуться к творчеству, а время-время-время...
У Вас глубокое стихотворение, хотя и грустное.
Как мне кажется, оно о том, что мы должны преодолеть испытания, данные судьбой.
У нас в семье действительно есть своя легенда:)
Вы заметили, что меня неспроста назвали Виктор. В год моего рождения страна первый раз праздновала День Победы.
Моя мама родилась 22 июня. Почти мистика.
Мама шутит: "Гитлер испортил мне День рождения, но я ему отомстила".:)
Бывает и такое.
Под настроение, заданное Вами - вечер Тушновой:
Я с детства зверей любила,
котов за хвост не таскала,
а если синиц ловила,
так вскорости отпускала.
Тоскливо мне видеть было,
как птицы о прутья бьются,
как шариками унылыми
дремлют,чтоб не проснуться.
А за окном вьюжило,
в сени снег задувало,
клетку я выносила,
дверку приоткрывала,
и ждала с нетерпеньем,
и прыгала, и смеялась,
как будто бы в то мгновенье
в синицу переселялась.
Как будто с ней в путь отправилась...
И ещё одно допускаю:
мне моё могущество нравилось,-
вот поймала
и отпускаю!
Может, долго не поняла бы
я без этих пичужек славных,-
отпускать -
это счастье сильных,
взаперти держать -
мука слабых.
(Вероника Тушнова)
А вот - литературный эскиз:)
Человек живёт совсем немного-
несколько десятков лет и зим,
каждый шаг отмеривая строго
сердцем человеческим своим.
Льются реки, плещут волны света,
облака похожи на ягнят...
Травы,шелестящие от ветра,
полчищами поймы полонят.
Выбегает из побегов хилых
сильная блестящая листва,
плачут и смеются на могилах
новые живые существа.
Вспыхивают и сгорают маки.
Истлевает дочерна трава...
В мёртвых книгах
крохотные знаки
собраны в бессмертные слова.
(Вероника Тушнова)
О светлом, что ждёт нас впереди. Пусть это случится этой весной:)
Зову, упрекаю, надеюсь и спорю,
молю, обвиняю, прощаю, кляну...
И горе моё -
настоящее горе,
во всю ширину
и во всю глубину!
Я в счастье не верю.
Так замятью снежной
не верят в сирень, в стрекотанье,
в дожди...
А всё-таки будет.
Придёт.
Неизбежно.
Не хочешь - не верь,
не умеешь - не жди.
А всё-таки будет.
И с тою же страстью
я счастью в глаза
изумлённо взгляну,
и будет оно,
настоящее счастье,
во всю ширину
и во всю глубину!
(Вероника Тушнова)
Всего Вам самого чудесного, дорогой Борис!
Надеюсь на продолжение разговора.
С теплом,
Ваш Виктор.
Виктор Зорин 22.05.2012 23:58 Заявить о нарушении
Большое Вам спасибо за пожелания. Иногда и правда хочется вернуться к творчеству, а время-время-время...
У Вас глубокое стихотворение, хотя и грустное.
Как мне кажется, оно о том, что мы должны преодолеть испытания, данные судьбой.
У нас в семье действительно есть своя легенда:)
Вы заметили, что меня неспроста назвали Виктор. В год моего рождения страна первый раз праздновала День Победы.
Моя мама родилась 22 июня. Почти мистика.
Мама шутит: "Гитлер испортил мне День рождения, но я ему отомстила".:)
Бывает и такое.
Под настроение, заданное Вами - вечер Тушновой:
Я с детства зверей любила,
котов за хвост не таскала,
а если синиц ловила,
так вскорости отпускала.
Тоскливо мне видеть было,
как птицы о прутья бьются,
как шариками унылыми
дремлют,чтоб не проснуться.
А за окном вьюжило,
в сени снег задувало,
клетку я выносила,
дверку приоткрывала,
и ждала с нетерпеньем,
и прыгала, и смеялась,
как будто бы в то мгновенье
в синицу переселялась.
Как будто с ней в путь отправилась...
И ещё одно допускаю:
мне моё могущество нравилось,-
вот поймала
и отпускаю!
Может, долго не поняла бы
я без этих пичужек славных,-
отпускать -
это счастье сильных,
взаперти держать -
мука слабых.
(Вероника Тушнова)
А вот - литературный эскиз:)
Человек живёт совсем немного-
несколько десятков лет и зим,
каждый шаг отмеривая строго
сердцем человеческим своим.
Льются реки, плещут волны света,
облака похожи на ягнят...
Травы,шелестящие от ветра,
полчищами поймы полонят.
Выбегает из побегов хилых
сильная блестящая листва,
плачут и смеются на могилах
новые живые существа.
Вспыхивают и сгорают маки.
Истлевает дочерна трава...
В мёртвых книгах
крохотные знаки
собраны в бессмертные слова.
(Вероника Тушнова)
О светлом, что ждёт нас впереди. Пусть это случится этой весной:)
Зову, упрекаю, надеюсь и спорю,
молю, обвиняю, прощаю, кляну...
И горе моё -
настоящее горе,
во всю ширину
и во всю глубину!
Я в счастье не верю.
Так замятью снежной
не верят в сирень, в стрекотанье,
в дожди...
А всё-таки будет.
Придёт.
Неизбежно.
Не хочешь - не верь,
не умеешь - не жди.
А всё-таки будет.
И с тою же страстью
я счастью в глаза
изумлённо взгляну,
и будет оно,
настоящее счастье,
во всю ширину
и во всю глубину!
(Вероника Тушнова)
Всего Вам самого чудесного, дорогой Борис!
Надеюсь на продолжение разговора.
С теплом,
Ваш Виктор.
Виктор Зорин 22.05.2012 23:58 Заявить о нарушении
Добрый вечер, Виктор,
Ну, вот дорвался до компьютера; снова с большим перерывом - уж извините.
Спасибо за Тушнову. Не слишком хорошо я ее знаю, кроме хрестоматийного. Сейчас пригляжусь внимательнее.
Мне давно хотелось поговорить с Вами о русской поэзии 70-80-х. Она мне со-временна, кое-кого из ее создателей я слышал "вживую". Потому, наверное, она мне так близка. Имею в виду, конечно, неподцензурную.
Вот для начала Александр Еременко:
САМИЗДАТ 80 ГОДА
За окошком свету мало,
белый снег валит-валит.
Возле Курского вокзала
домик маленький стоит.
За окошком свету нету.
Из-за шторок не идет.
Там печатают поэта —
шесть копеек разворот.
Сторож спит, культурно пьяный,
бригадир не настучит;
на машине иностранной
аккуратно счетчик сбит.
Без напряга, без подлянки
дело верное идет
на Ордынке, на Полянке,
возле Яузских ворот...
Эту книжку в ползарплаты
и нестрашную на вид
в коридорах Госиздата
вам никто не подарит.
Эта книжка ночью поздней,
как сказал один пиит,
под подушкой дышит грозно,
как крамольный динамит.
И за то, что много света
в этой книжке между строк,
два молоденьких поэта
получают первый срок.
Первый срок всегда короткий,
а добавочный — длинней,
там, где рыбой кормят четко,
но без вилок и ножей.
И пока их, как на мине,
далеко заволокло,
пританцовывать вело,
что-то сдвинулось над ними,
в небесах произошло.
За окошком света нету.
Прорубив его в стене,
запрещенного поэта
напечатали в стране.
Против лома нет приема,
и крамольный динамит
без особенного грома
прямо в камере стоит.
Два подельника ужасных,
два бандита — Бог ты мой! —
недолеченных, мосластых
по Шоссе Энтузиастов
возвращаются домой.
И кому все это надо,
и зачем весь этот бред,
не ответит ни Лубянка,
ни Ордынка, ни Полянка,
ни подземный Ленсовет,
как сказал
другой поэт.
Как вам? Не поддавайтесь первому впечатлению, что поэтика проста, а все дело в социальной позиции. У Еременко это всегда - игра. Он постмодернист до постмодернизма. Жили эти люди в сопротивлении большевизму - эстетическом, конечно.
Ваш БИ.
ps. Магия Ваших семейных цифр - удивительная. Что-то это значит!
Борис Иноземцев 29.05.2012 23:42 Заявить о нарушении
Ну, вот дорвался до компьютера; снова с большим перерывом - уж извините.
Спасибо за Тушнову. Не слишком хорошо я ее знаю, кроме хрестоматийного. Сейчас пригляжусь внимательнее.
Мне давно хотелось поговорить с Вами о русской поэзии 70-80-х. Она мне со-временна, кое-кого из ее создателей я слышал "вживую". Потому, наверное, она мне так близка. Имею в виду, конечно, неподцензурную.
Вот для начала Александр Еременко:
САМИЗДАТ 80 ГОДА
За окошком свету мало,
белый снег валит-валит.
Возле Курского вокзала
домик маленький стоит.
За окошком свету нету.
Из-за шторок не идет.
Там печатают поэта —
шесть копеек разворот.
Сторож спит, культурно пьяный,
бригадир не настучит;
на машине иностранной
аккуратно счетчик сбит.
Без напряга, без подлянки
дело верное идет
на Ордынке, на Полянке,
возле Яузских ворот...
Эту книжку в ползарплаты
и нестрашную на вид
в коридорах Госиздата
вам никто не подарит.
Эта книжка ночью поздней,
как сказал один пиит,
под подушкой дышит грозно,
как крамольный динамит.
И за то, что много света
в этой книжке между строк,
два молоденьких поэта
получают первый срок.
Первый срок всегда короткий,
а добавочный — длинней,
там, где рыбой кормят четко,
но без вилок и ножей.
И пока их, как на мине,
далеко заволокло,
пританцовывать вело,
что-то сдвинулось над ними,
в небесах произошло.
За окошком света нету.
Прорубив его в стене,
запрещенного поэта
напечатали в стране.
Против лома нет приема,
и крамольный динамит
без особенного грома
прямо в камере стоит.
Два подельника ужасных,
два бандита — Бог ты мой! —
недолеченных, мосластых
по Шоссе Энтузиастов
возвращаются домой.
И кому все это надо,
и зачем весь этот бред,
не ответит ни Лубянка,
ни Ордынка, ни Полянка,
ни подземный Ленсовет,
как сказал
другой поэт.
Как вам? Не поддавайтесь первому впечатлению, что поэтика проста, а все дело в социальной позиции. У Еременко это всегда - игра. Он постмодернист до постмодернизма. Жили эти люди в сопротивлении большевизму - эстетическом, конечно.
Ваш БИ.
ps. Магия Ваших семейных цифр - удивительная. Что-то это значит!
Борис Иноземцев 29.05.2012 23:42 Заявить о нарушении
Доброй ночи,дорогой Борис!
Ух ты, здорово! "Простота поэтики" обусловлена ритмом и формой.
Твардовский же тоже был "простоват" и глубок одновременно.
С темой Вы попали в яблочко: такие стихи не могу читать без предубеждения:)
Хотя рифмы есть вполне оригинальные: видно, что писал не новичок.
За "простотой" не ощущаешь "постмодернизма". Скорее, непринуждённость Самиздата того времени.
Я сегодня довольно традиционен:)
Мне понравился неприхотливый изыск Мандельштама:
Не говорите мне о вечности --
Я не могу ее вместить.
Но как же вечность не простить
Моей любви, моей беспечности?
Я слышу, как она растет
И полуночным валом катится,
Но -- слишком дорого поплатится,
Кто слишком близко подойдет.
И тихим отголоскам шума я
Издалека бываю рад --
Ее пенящихся громад,--
О милом и ничтожном думая.
(1909)
Весенне-тёплый привет от Тэффи:
Я - белая сирень. Медлительно томят
Цветы мои, цветы серебряно-нагие.
Осыпятся одни - распустятся другие,
И землю опьянит их новый аромат!
Я - тысячи цветов в бесслитном сочетанье,
И каждый лепесток - звено одних оков.
Мой белый цвет - слиянье всех цветов,
И яды всех отрав - мое благоуханье!
Меж небом и землей, сквозная светотень,
Как пламень белый, я безогненно сгораю...
Я солнцем рождена и в солнце умираю...
Я жизни жизнь! Я - белая сирень!
Умиротворённый русский Бунин:
Любил я в детстве сумрак в храме,
Любил вечернею порой
Его, сияющим огнями,
Перед молящейся толпой.
Любил я всенощное бденье,
Когда в напевах и словах
Звучит покорное смиренье
И покаяние в грехах.
Безмолвно, где-нибудь в притворе,
Я становился за толпой,
Я приносил туда с собой
В душе и радости, и горе.
И в час, когда хор тихо пел
О "Свете Тихом", — в умиленьи
Я забывал свои волненья
И сердцем радостно светлел…
Прошли года, прошли надежды,
Переменилися мечты.
В душе уж нет теперь, как прежде,
Такой сердечной теплоты.
Но те святые впечатленья
Над сердцем властны и теперь,
И я без слез, без раздраженья
Переживаю дни сомненья,
Дни оскорблений и потерь.
А вот Цветаева напомнила (хронологически неточно:) "Девушку из харчевни" Новеллы Матвеевой ( одна из моих лютмых песенок))
...Я бы хотела жить с Вами в маленьком городе,
Где вечные сумерки , и вечные колокола.
И в маленькой деревенской гостинице
Тонкий звон старинных часов - словно капельки времени.
И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды -
Флейта,
И сам флейтист в окне,
И большие тюльпаны на окнах.
И, может быть, Вы бы даже меня не любили...
Чудесного Вам лета, дорогой Борис!
И - до встречи.
Виктор.
Виктор Зорин 04.06.2012 01:21 Заявить о нарушении
Ух ты, здорово! "Простота поэтики" обусловлена ритмом и формой.
Твардовский же тоже был "простоват" и глубок одновременно.
С темой Вы попали в яблочко: такие стихи не могу читать без предубеждения:)
Хотя рифмы есть вполне оригинальные: видно, что писал не новичок.
За "простотой" не ощущаешь "постмодернизма". Скорее, непринуждённость Самиздата того времени.
Я сегодня довольно традиционен:)
Мне понравился неприхотливый изыск Мандельштама:
Не говорите мне о вечности --
Я не могу ее вместить.
Но как же вечность не простить
Моей любви, моей беспечности?
Я слышу, как она растет
И полуночным валом катится,
Но -- слишком дорого поплатится,
Кто слишком близко подойдет.
И тихим отголоскам шума я
Издалека бываю рад --
Ее пенящихся громад,--
О милом и ничтожном думая.
(1909)
Весенне-тёплый привет от Тэффи:
Я - белая сирень. Медлительно томят
Цветы мои, цветы серебряно-нагие.
Осыпятся одни - распустятся другие,
И землю опьянит их новый аромат!
Я - тысячи цветов в бесслитном сочетанье,
И каждый лепесток - звено одних оков.
Мой белый цвет - слиянье всех цветов,
И яды всех отрав - мое благоуханье!
Меж небом и землей, сквозная светотень,
Как пламень белый, я безогненно сгораю...
Я солнцем рождена и в солнце умираю...
Я жизни жизнь! Я - белая сирень!
Умиротворённый русский Бунин:
Любил я в детстве сумрак в храме,
Любил вечернею порой
Его, сияющим огнями,
Перед молящейся толпой.
Любил я всенощное бденье,
Когда в напевах и словах
Звучит покорное смиренье
И покаяние в грехах.
Безмолвно, где-нибудь в притворе,
Я становился за толпой,
Я приносил туда с собой
В душе и радости, и горе.
И в час, когда хор тихо пел
О "Свете Тихом", — в умиленьи
Я забывал свои волненья
И сердцем радостно светлел…
Прошли года, прошли надежды,
Переменилися мечты.
В душе уж нет теперь, как прежде,
Такой сердечной теплоты.
Но те святые впечатленья
Над сердцем властны и теперь,
И я без слез, без раздраженья
Переживаю дни сомненья,
Дни оскорблений и потерь.
А вот Цветаева напомнила (хронологически неточно:) "Девушку из харчевни" Новеллы Матвеевой ( одна из моих лютмых песенок))
...Я бы хотела жить с Вами в маленьком городе,
Где вечные сумерки , и вечные колокола.
И в маленькой деревенской гостинице
Тонкий звон старинных часов - словно капельки времени.
И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды -
Флейта,
И сам флейтист в окне,
И большие тюльпаны на окнах.
И, может быть, Вы бы даже меня не любили...
Чудесного Вам лета, дорогой Борис!
И - до встречи.
Виктор.
Виктор Зорин 04.06.2012 01:21 Заявить о нарушении
Добрый день, Виктор.
И – все же: Вы счастливец, что можете так много перечитывать. Все очень хороши в Вашей подборке, но «когти» Бунина и Марины, конечно, видны сразу. Мандельштам же еще здесь молод совсем.
Что до Еременко – он модернист, потому что играет как будто сразу на «всем» русском поэтическом тексте, Вы легко увидите там не только фольклор, но и Тарковского с Госиздатом, и даже Евтушенко с динамитом. Но интересней (и трудней всего) – с «подземным Ленсоветом».
А это Рейн, и это его (по мне – очень сильное) стихотворение:
ПРЕОБРАЖЕНСКОЕ КЛАДБИЩЕ
В ЛЕНИНГРАДЕ
Под черным лабрадором лежат мой дед и бабка,
средь охтенских суглинков, у будки сторожей.
Цветник их отбортован и утрамбован гладко,
поскольку я здесь не был сто лет - и он ничей.
В свой срок переселились с безумной Украины
они, прельстившись нэпом, кроить и торговать,
под петроградским небом купили половину
двухкомнатной квартиры и стали проживать.
Гремит машинка "зингер", Зиновьев пишет письма,
мой дед торгует платьем в Апраксином ряду
и, словно по старинке, пирожные в корзинке
приносит по субботам, с налогами в ладу.
А жизнь идет торопко - от бани до газеты,
от корюшки весенней до елочных шаров.
Лети, лети, вагончик, в коммуне остановка,
футболка да винтовка - и пионер готов.
И все это отрада - встают, поют заводы,
и дед в большой артели народу тапки шьет,
а ну, еще полгода, ну, крайний срок - два года -
и все у нас наденут бостон и шевиот.
Но в темном коридоре, в пустынном дортуаре
сжимает Николаев московский револьвер,
и Киров на подходе, и ГПУ в угаре,
и пишет Немезида графу "СССР".
А дед и бабка рады - начальство шьет наряды,
приносит сыр и шпроты, ликер "Абрикотин",
границы на запоре, и начеку отряды,
и есть кинотеатры для звуковых картин.
А дальше все как надо - обида и блокада,
и деда перевозят по Ладоге зимой,
и даже Немезида ни в чем не виновата,
она лишь секретарша. О боже, боже мой!
Теперь в глубоком царстве они живут, как могут,
Зиновьев, Николаев, Сосо и лысый дед.
И кто кого под ноготь, и кто кого за локоть -
об этом знает только подземный Ленсовет.
А я стою и плачу. Что знаю, что я значу?
Великая судьбина, холодная земля!
Все быть могло иначе, но не было иначе,
за все ответят тени, забвенье шевеля.
И Вам – хорошего лета.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 10.06.2012 12:18 Заявить о нарушении
И – все же: Вы счастливец, что можете так много перечитывать. Все очень хороши в Вашей подборке, но «когти» Бунина и Марины, конечно, видны сразу. Мандельштам же еще здесь молод совсем.
Что до Еременко – он модернист, потому что играет как будто сразу на «всем» русском поэтическом тексте, Вы легко увидите там не только фольклор, но и Тарковского с Госиздатом, и даже Евтушенко с динамитом. Но интересней (и трудней всего) – с «подземным Ленсоветом».
А это Рейн, и это его (по мне – очень сильное) стихотворение:
ПРЕОБРАЖЕНСКОЕ КЛАДБИЩЕ
В ЛЕНИНГРАДЕ
Под черным лабрадором лежат мой дед и бабка,
средь охтенских суглинков, у будки сторожей.
Цветник их отбортован и утрамбован гладко,
поскольку я здесь не был сто лет - и он ничей.
В свой срок переселились с безумной Украины
они, прельстившись нэпом, кроить и торговать,
под петроградским небом купили половину
двухкомнатной квартиры и стали проживать.
Гремит машинка "зингер", Зиновьев пишет письма,
мой дед торгует платьем в Апраксином ряду
и, словно по старинке, пирожные в корзинке
приносит по субботам, с налогами в ладу.
А жизнь идет торопко - от бани до газеты,
от корюшки весенней до елочных шаров.
Лети, лети, вагончик, в коммуне остановка,
футболка да винтовка - и пионер готов.
И все это отрада - встают, поют заводы,
и дед в большой артели народу тапки шьет,
а ну, еще полгода, ну, крайний срок - два года -
и все у нас наденут бостон и шевиот.
Но в темном коридоре, в пустынном дортуаре
сжимает Николаев московский револьвер,
и Киров на подходе, и ГПУ в угаре,
и пишет Немезида графу "СССР".
А дед и бабка рады - начальство шьет наряды,
приносит сыр и шпроты, ликер "Абрикотин",
границы на запоре, и начеку отряды,
и есть кинотеатры для звуковых картин.
А дальше все как надо - обида и блокада,
и деда перевозят по Ладоге зимой,
и даже Немезида ни в чем не виновата,
она лишь секретарша. О боже, боже мой!
Теперь в глубоком царстве они живут, как могут,
Зиновьев, Николаев, Сосо и лысый дед.
И кто кого под ноготь, и кто кого за локоть -
об этом знает только подземный Ленсовет.
А я стою и плачу. Что знаю, что я значу?
Великая судьбина, холодная земля!
Все быть могло иначе, но не было иначе,
за все ответят тени, забвенье шевеля.
И Вам – хорошего лета.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 10.06.2012 12:18 Заявить о нарушении
Доброй ночи, дорогой Борис.
Простите меня за молчание - уезжал из города.
Алёнина мама (тёща) нашла могилу своего отца, погибшего от ран под городком Лебедянь Липецкой области. Это было главной целью путешествия.
Перед отъездом пришлось купить минивен Мицубиси, потому что мой микроавтобус сломался (хорошо, что не на трассе). Как починю двигатель, придётся продавать...
Новая машинка вела себя хорошо - не подвела. Поехал за 6 дней 4 тысячи километров, немного подустал. Но поездкой доволен.
В Лебедяни стояла жара, а в Подмосковье лили дожди, но нам всё-же везло на погоду.
Объехали Муром, Владимир, Суздаль. Суздаль - красивейший русский город, совсем как игрушечный: речушка в низине, туман, лягушки кричат и замечательная архитектура. Там снимался кинофильм "Женитьба Бальзаминова". В Суздале и уговорил Алёну сняться на память. Есть у них такие ателье "Старое фото".
После поехали в Иваново: женщины покупали дешёвые "тряпки", а я отсыпался в машине. Потом погуляли по Ярославлю и Костроме.
Стихи Рейна - прямо выстрел в сердце. Как здорово, что Вы меня просвещаете: я этот период знаю плохо:(
Я же продолжу публикацию летней классики:)
Проснулся хутор.
Весенний гутор
Ворвался в окна... Пробуждены,
Запели — юны —
У лиры струны,
И распустилась сирень весны.
Запахло сеном.
И с зимним пленом
Земля простилась.. Но — что за сны?!.
Согнулись грабли...
Сверкнули сабли
И надрубили сирень весны!..
(И.Северянин)
Испив кувшин саке,
В саду лежал,
И, поедая сливы,
Смотрел на стрекозу,
И счастлив был.
(Мояхато Накосито)
Замираю у окна.
Ночь черна.
Ливень с плеском лижет стёкла.
Ночь продрогла и измокла.
Время сна.
Время тихих сновидений,
Но тоска прильнула к лени,
И глаза ночных видений
Жадно в комнату впились.
Закачались, унеслись.
Тихо новые зажглись...
Из-за мокрого стекла
Смотрят холодно и строго.
Как глаза чужого бога, -
А за ними дождь и мгла.
Лоб горит.
Ночь молчит.
Летний ливень льнёт и льётся.
Если тело обернётся - Будет свет.
Лампа, стол, пустые стены,
Размышляющий поэт
И глухой прибой вселенной.
(Саша Черный)
Полночный звон степной пустыни,
Покой небес, тепло земли,
И горький мед сухой полыни,
И бледность звездная вдали.
Что слушает моя собака?
Вне жизни мы и вне времен.
Звенящий сон степного мрака
Самим собой заворожен.
(Иван Бунин)
Ещё раз прошу прощение за молчание.
Солнечной Вам погоды и погожего настроения!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 21.06.2012 02:23 Заявить о нарушении
Простите меня за молчание - уезжал из города.
Алёнина мама (тёща) нашла могилу своего отца, погибшего от ран под городком Лебедянь Липецкой области. Это было главной целью путешествия.
Перед отъездом пришлось купить минивен Мицубиси, потому что мой микроавтобус сломался (хорошо, что не на трассе). Как починю двигатель, придётся продавать...
Новая машинка вела себя хорошо - не подвела. Поехал за 6 дней 4 тысячи километров, немного подустал. Но поездкой доволен.
В Лебедяни стояла жара, а в Подмосковье лили дожди, но нам всё-же везло на погоду.
Объехали Муром, Владимир, Суздаль. Суздаль - красивейший русский город, совсем как игрушечный: речушка в низине, туман, лягушки кричат и замечательная архитектура. Там снимался кинофильм "Женитьба Бальзаминова". В Суздале и уговорил Алёну сняться на память. Есть у них такие ателье "Старое фото".
После поехали в Иваново: женщины покупали дешёвые "тряпки", а я отсыпался в машине. Потом погуляли по Ярославлю и Костроме.
Стихи Рейна - прямо выстрел в сердце. Как здорово, что Вы меня просвещаете: я этот период знаю плохо:(
Я же продолжу публикацию летней классики:)
Проснулся хутор.
Весенний гутор
Ворвался в окна... Пробуждены,
Запели — юны —
У лиры струны,
И распустилась сирень весны.
Запахло сеном.
И с зимним пленом
Земля простилась.. Но — что за сны?!.
Согнулись грабли...
Сверкнули сабли
И надрубили сирень весны!..
(И.Северянин)
Испив кувшин саке,
В саду лежал,
И, поедая сливы,
Смотрел на стрекозу,
И счастлив был.
(Мояхато Накосито)
Замираю у окна.
Ночь черна.
Ливень с плеском лижет стёкла.
Ночь продрогла и измокла.
Время сна.
Время тихих сновидений,
Но тоска прильнула к лени,
И глаза ночных видений
Жадно в комнату впились.
Закачались, унеслись.
Тихо новые зажглись...
Из-за мокрого стекла
Смотрят холодно и строго.
Как глаза чужого бога, -
А за ними дождь и мгла.
Лоб горит.
Ночь молчит.
Летний ливень льнёт и льётся.
Если тело обернётся - Будет свет.
Лампа, стол, пустые стены,
Размышляющий поэт
И глухой прибой вселенной.
(Саша Черный)
Полночный звон степной пустыни,
Покой небес, тепло земли,
И горький мед сухой полыни,
И бледность звездная вдали.
Что слушает моя собака?
Вне жизни мы и вне времен.
Звенящий сон степного мрака
Самим собой заворожен.
(Иван Бунин)
Ещё раз прошу прощение за молчание.
Солнечной Вам погоды и погожего настроения!
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 21.06.2012 02:23 Заявить о нарушении
Добрый день, дорогой Виктор,
Я так и чувствовал, что Вы где-то путешествуете. Выбрали замечательный маршрут и самую достойную причину.
Согласен - Суздаль прекрасный, и, слава Создателю, сохранен. Современная инфраструктура сделана очень тактично; гостиница, где я как-то жил, довольно большая, совершенно не видна из исторической части, открывается взгляду в самый последний момент.
Там недалеко Боголюбово - резиденция князя Андрея, а уже оттуда пешком - храм Покрова на Нерли, изумительная церковь 12 века. Мало чего видел такого совершенного.
Очень рад, что Вам близок оказался Рэйн. Я высоко ценю весь тот ленинградский "кружок" ахматовских юношей - Рэйн, Найман, Бобышев; о Бродском, конечно, и не говорю. Они всерьез начинали в шестидесятых, но - это при всем уважении к "стадионной" поэзии тех лет - в них было что-то иное.
Посмотрите на это стихотворение Дмитрия Бобышева - он пережил блокаду, слава Богу, никогда не учился литературе, сейчас преподадает ее в Иллинойсе.
* * *
До чего же она неказистая,
дверь в котельню и та же стена,
но так жарко, так, Господи, истово
и сиротски так освещена,
да и в куче кирпич, так он лыбится,
что свести свои годы вот здесь,
даже в эту оплывшую глыбицу
я бы счастлив...
Но тут кто-то есть!
За трубою и топочным боровом,
перекрещен растяжками труб,
головой об забор особорован,
кто здесь есть-то?.. Как стелят тулуп,
не тулуп он, саму неминучую
постелив, хоть какую нивесть
самодельную или по случаю,
но свою же, свою... кто-то есть?
И откуда ж – оттуда, не Иначе,
так и светит, и видно везде
до гвоздя в горбыле, до крупиночки,
до чешуйки на ржавом гвозде.
Или сам же себя до ничтожества
я довел, да и вот он я весь,
или замысел мой уничтожился,
искажаясь донельзя, но здесь –
никого.
Только перышко медленно
до шестого, поди, этажа
подхватилось, и там, незаметное,
все кружит, как живая душа.
---------
Как подумаешь, что автору было лет тридцать - радуешься, что самому хватило духу "завязать" в том же примерно возрасте... Я и близко так не мог.
Спасибо за добрые слова, я Вам сильно обязан за эмигрантов...
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 24.06.2012 12:17 Заявить о нарушении
Я так и чувствовал, что Вы где-то путешествуете. Выбрали замечательный маршрут и самую достойную причину.
Согласен - Суздаль прекрасный, и, слава Создателю, сохранен. Современная инфраструктура сделана очень тактично; гостиница, где я как-то жил, довольно большая, совершенно не видна из исторической части, открывается взгляду в самый последний момент.
Там недалеко Боголюбово - резиденция князя Андрея, а уже оттуда пешком - храм Покрова на Нерли, изумительная церковь 12 века. Мало чего видел такого совершенного.
Очень рад, что Вам близок оказался Рэйн. Я высоко ценю весь тот ленинградский "кружок" ахматовских юношей - Рэйн, Найман, Бобышев; о Бродском, конечно, и не говорю. Они всерьез начинали в шестидесятых, но - это при всем уважении к "стадионной" поэзии тех лет - в них было что-то иное.
Посмотрите на это стихотворение Дмитрия Бобышева - он пережил блокаду, слава Богу, никогда не учился литературе, сейчас преподадает ее в Иллинойсе.
* * *
До чего же она неказистая,
дверь в котельню и та же стена,
но так жарко, так, Господи, истово
и сиротски так освещена,
да и в куче кирпич, так он лыбится,
что свести свои годы вот здесь,
даже в эту оплывшую глыбицу
я бы счастлив...
Но тут кто-то есть!
За трубою и топочным боровом,
перекрещен растяжками труб,
головой об забор особорован,
кто здесь есть-то?.. Как стелят тулуп,
не тулуп он, саму неминучую
постелив, хоть какую нивесть
самодельную или по случаю,
но свою же, свою... кто-то есть?
И откуда ж – оттуда, не Иначе,
так и светит, и видно везде
до гвоздя в горбыле, до крупиночки,
до чешуйки на ржавом гвозде.
Или сам же себя до ничтожества
я довел, да и вот он я весь,
или замысел мой уничтожился,
искажаясь донельзя, но здесь –
никого.
Только перышко медленно
до шестого, поди, этажа
подхватилось, и там, незаметное,
все кружит, как живая душа.
---------
Как подумаешь, что автору было лет тридцать - радуешься, что самому хватило духу "завязать" в том же примерно возрасте... Я и близко так не мог.
Спасибо за добрые слова, я Вам сильно обязан за эмигрантов...
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 24.06.2012 12:17 Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Борис.
Огромное Вам спасибо за стихи Бобышева. Какой замечательный образ - пёрышко. Сразу же вспоминается "Форест Гамп" и пёрышко, летящее над Миром - символ продолжения жизни.
Думал: какая глыба Земекис с соавторами: пёрышко - замечательно-яркий образ.
Оказывается это ещё до него придумано и - у нас!!:)
Понравившееся стихи - для Вас. Как говорится: "Старые - но золотые!"
Всегда мы чувствуем правдиво,
Но ложно мыслим мы подчас
И от очей ума ревниво
Хороним взор духовных глаз.
Но, друг, живя, не мудрствуй ложно,
Не удивляйся ничему,-
Постигнуть сердцем все возможно
Непостижимое уму.
(К.Фофанов 1862-1911)
Вроде бы искреннее от автора "комиссаров в пыльных шлемах":
На пригорке стояла усадебка.
До сих пор ее остов не срыт.
То поминки, то святки, то свадебка
за деревьями вдруг прошумит.
Там когда-то пылало пожарище,
низвергались и жизнь, и покой,
и какая-то грустная барышня
на прощанье взмахнула рукой.
И во власть расставания отдана,
за морями искала жилье.
Тротуары Стамбула и Лондона
закачались под ножкой ее.
Силуэт ее скорбный рассеялся
на далеком чужом берегу...
Я глумился над ней и посмеивался,
а забыть до сих пор не могу.
(Булат Окуджава)
Не суди нас слишком строго.
Лучше милостивым будь.
Мы найдем свою дорогу,
Нашу узкую тропу.
По скалам за кабаргою
Выйдем выше облаков.
Облака - подать рукою,
Нужен мостик из стихов.
Мы стихи построим эти
И надежны и крепки.
Их раскачивает ветер,
До того они легки.
И, шагнув на шаткий мостик,
Поклянемся только в том,
Что ни зависти, ни злости
Мы на небо не возьмем.
(Варлам Шаламов)
В морозном воздухе растаял легкий дым,
И я, печальною свободою томим,
Хотел бы вознестись в холодном, тихом гимне,
Исчезнуть навсегда, но суждено идти мне
По снежной улице, в вечерний этот час
Собачий слышен лай и запад не погас
И попадаются прохожие навстречу...
Не говори со мной! Что я тебе отвечу?
(Осип Мандельштам 1909)
И - на горько-сладкое:):
Дни летят, как ласточки,
А мы летим, как палочки.
Часы стучат на полочке,
А я сижу в ермолочке.
А дни летят, как рюмочки,
А мы летим, как ласточки.
Сверкают в небе лампочки,
А мы летим, как звездочки.
(Даниил Хармс 1936)
Всего Вам самого чудесного, дорогой Борис!
И - до новых стихов.
Ваш В.
Виктор Зорин 29.06.2012 02:32 Заявить о нарушении
Огромное Вам спасибо за стихи Бобышева. Какой замечательный образ - пёрышко. Сразу же вспоминается "Форест Гамп" и пёрышко, летящее над Миром - символ продолжения жизни.
Думал: какая глыба Земекис с соавторами: пёрышко - замечательно-яркий образ.
Оказывается это ещё до него придумано и - у нас!!:)
Понравившееся стихи - для Вас. Как говорится: "Старые - но золотые!"
Всегда мы чувствуем правдиво,
Но ложно мыслим мы подчас
И от очей ума ревниво
Хороним взор духовных глаз.
Но, друг, живя, не мудрствуй ложно,
Не удивляйся ничему,-
Постигнуть сердцем все возможно
Непостижимое уму.
(К.Фофанов 1862-1911)
Вроде бы искреннее от автора "комиссаров в пыльных шлемах":
На пригорке стояла усадебка.
До сих пор ее остов не срыт.
То поминки, то святки, то свадебка
за деревьями вдруг прошумит.
Там когда-то пылало пожарище,
низвергались и жизнь, и покой,
и какая-то грустная барышня
на прощанье взмахнула рукой.
И во власть расставания отдана,
за морями искала жилье.
Тротуары Стамбула и Лондона
закачались под ножкой ее.
Силуэт ее скорбный рассеялся
на далеком чужом берегу...
Я глумился над ней и посмеивался,
а забыть до сих пор не могу.
(Булат Окуджава)
Не суди нас слишком строго.
Лучше милостивым будь.
Мы найдем свою дорогу,
Нашу узкую тропу.
По скалам за кабаргою
Выйдем выше облаков.
Облака - подать рукою,
Нужен мостик из стихов.
Мы стихи построим эти
И надежны и крепки.
Их раскачивает ветер,
До того они легки.
И, шагнув на шаткий мостик,
Поклянемся только в том,
Что ни зависти, ни злости
Мы на небо не возьмем.
(Варлам Шаламов)
В морозном воздухе растаял легкий дым,
И я, печальною свободою томим,
Хотел бы вознестись в холодном, тихом гимне,
Исчезнуть навсегда, но суждено идти мне
По снежной улице, в вечерний этот час
Собачий слышен лай и запад не погас
И попадаются прохожие навстречу...
Не говори со мной! Что я тебе отвечу?
(Осип Мандельштам 1909)
И - на горько-сладкое:):
Дни летят, как ласточки,
А мы летим, как палочки.
Часы стучат на полочке,
А я сижу в ермолочке.
А дни летят, как рюмочки,
А мы летим, как ласточки.
Сверкают в небе лампочки,
А мы летим, как звездочки.
(Даниил Хармс 1936)
Всего Вам самого чудесного, дорогой Борис!
И - до новых стихов.
Ваш В.
Виктор Зорин 29.06.2012 02:32 Заявить о нарушении
Доброе утро, дорогой Виктор,
Спасибо за летнюю подборку. Завидную - Вы живете в стихах (не худшее место). Мне так не удается - много разного другого в жизни, как, наверняка, и у Вас, а души не хватает. Стихи ведь нельзя читать как газету (хотя - слава Богу - газеты в руки попадают только по недоразумению).
Отвечаю сегодня еще одним поэтом самого интересного мне периода 70-80, хотя Иван Жданов, к счастью, жив и работает. Кажется, он двенадцатый ребенок в семье раскулаченного. Вечерняя школа, университет, из которого исключили; неподзензурная, а, значит, непечатная поэзия. При коммунистах одна маленькая книжечка, хотя не был он никаким диссидентом.
Сестра (одна из двенадцати детей) была намного старше. Посмотрите, как он чувствует их неразрываемую связь, как предчувствует встречу.
* * *
Памяти сестры
Область неразменного владенья:
облаков пернатая вода.
В тридевятом растворясь колене,
там сестра все так же молода.
Обрученная с невинным роком,
не по мужу верная жена,
всю любовь, отмеренную сроком,
отдарила вечности она.
Как была учительницей в школе,
так с тех пор мелок в ее руке
троеперстием горит на воле,
что-то пишет на пустой доске.
То ли буквы непонятны, то ли
нестерпим для глаза их размах:
остается красный ветер в поле,
имя розы на его губах.
И в разломе символа-святыни
узнается зубчатый лесок:
то ли мел крошится, то ли иней,
то ли звезды падают в песок.
Ты из тех пока что незнакомок,
для которых я неразличим.
У меня в руке другой обломок -
мы при встрече их соединим.
------
Грустно, но в большой поэзии печаль всегда светла.
Удастся Вам вырваться еще куда-нибудь?
В любом случае - хорошего продолжающегося лета.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 02.07.2012 09:40 Заявить о нарушении
Спасибо за летнюю подборку. Завидную - Вы живете в стихах (не худшее место). Мне так не удается - много разного другого в жизни, как, наверняка, и у Вас, а души не хватает. Стихи ведь нельзя читать как газету (хотя - слава Богу - газеты в руки попадают только по недоразумению).
Отвечаю сегодня еще одним поэтом самого интересного мне периода 70-80, хотя Иван Жданов, к счастью, жив и работает. Кажется, он двенадцатый ребенок в семье раскулаченного. Вечерняя школа, университет, из которого исключили; неподзензурная, а, значит, непечатная поэзия. При коммунистах одна маленькая книжечка, хотя не был он никаким диссидентом.
Сестра (одна из двенадцати детей) была намного старше. Посмотрите, как он чувствует их неразрываемую связь, как предчувствует встречу.
* * *
Памяти сестры
Область неразменного владенья:
облаков пернатая вода.
В тридевятом растворясь колене,
там сестра все так же молода.
Обрученная с невинным роком,
не по мужу верная жена,
всю любовь, отмеренную сроком,
отдарила вечности она.
Как была учительницей в школе,
так с тех пор мелок в ее руке
троеперстием горит на воле,
что-то пишет на пустой доске.
То ли буквы непонятны, то ли
нестерпим для глаза их размах:
остается красный ветер в поле,
имя розы на его губах.
И в разломе символа-святыни
узнается зубчатый лесок:
то ли мел крошится, то ли иней,
то ли звезды падают в песок.
Ты из тех пока что незнакомок,
для которых я неразличим.
У меня в руке другой обломок -
мы при встрече их соединим.
------
Грустно, но в большой поэзии печаль всегда светла.
Удастся Вам вырваться еще куда-нибудь?
В любом случае - хорошего продолжающегося лета.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 02.07.2012 09:40 Заявить о нарушении
Добрый вечер, дорогой Борис.
Всё-таки не получается "жить в стихах", поэтому и пишу так нечасто, чтобы было что сказать)
Жданов понравился - цепляет. И аллюзии красивые: троеперстие-имя розы-незнакомка.
Уже скоро поеду провожать дочку в Турцию. Закончила 4-й курс и едет отдыхать с ребятами. Жена Алёна тоже собирается ненадолго уехать к подружке в Волгоград. А потом надеюсь, что покатимся к родственникам в Петрозаводск. Это недалеко - 500 километров.
В Петербурге - жарища! 30 градусов:))
Грузинско-русское:)
..Я клянусь вам, друг мой давний,
не случайны с древних лет
эти чашки, эти ставни,
полумрак и старый плед,
и счастливый час покоя,
и заварки колдовство,
и завидное такое
мирной ночи торжество;
разговор, текущий скупо,
и как будто даже скука,
но... не скука -
естество.
(Булат Окуджава)
Дачное-сатирное...
На дачной скрипучей веранде
Весь вечер царит оживленье.
К глазастой художнице Ванде
Случайно сползлись в воскресенье
Провизор, курсистка, певица,
Писатель, дантист и певица.
"Хотите вина иль печенья?"
Спросила писателя Ванда,
Подумав в жестоком смущенье:
"Налезла огромная банда!
Пожалуй, на столько баранов
Не хватит ножей и стаканов".
Курсистка упорно жевала.
Косясь на остатки от торта,
Решила спокойно и вяло:
"Буржуйка последнего сорта".
Девица с азартом макаки
Смотрела писателю в баки.
Писатель за дверью на полке
Не видя своих сочинений,
Подумал привычно и колко:
"Отсталость!" и стал в отдаленьи,
Засунувши гордые руки
В триковые стильные брюки.
Провизор, влюбленный и потный,
Исследовал шею хозяйки,
Мечтая в истоме дремотной:
"Ей-богу! Совсем как из лайки...
О, если б немножко потрогать!"
И вилкою чистил свой ноготь.
Певица пускала рулады
Все реже, и реже, и реже.
Потом, покраснев от досады,
Замолкла: "Не просят! Невежи...
Мещане без вкуса и чувства!
Для них ли святое искусство?"
Наелись. Спустились с веранды
К измученной пыльной сирени.
В глазах умирающей Ванды
Любезность, тоска и презренье -
"Свести их к пруду иль в беседку?
Спустить ли с веревки Валетку?"
Уселись под старой сосною.
Писатель сказал: "Как в романе..."
Девица вильнула спиною,
Провизор порылся в кармане
И чиркнул над кислой певичкой
Бенгальскою красною спичкой.
(Саша Черный)
Почти детское...
Вот я стою - ни женщина, ни девочка,
и ветер меня гладит по плечам.
Я - маленькая, маленькая веточка.
Садовник, утоли мою печаль.
Садовник, заслони меня от ветра:
мои он разоряет лепестки.
Что сделаю я - маленькая ветка?
Ведь у меня ни слова, ни руки.
О, подойди, скажи: не солгала ты,
ты - маленькая веточка, прости.
А ветер - он буян и соглядатай,
и ты меня от ветра защити.
(Белла Ахмадулина)
Опять по-русски:
Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар,
Давай-ка наколем лучины
Раздуем себе самовар!...
За верность старинному чину
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чаю душа!
(А.Блок)
И нежданно-нежное от занозы Саши:
Синий-синий василек,
Ты любимый мой цветок!
У шумящей желтой ржи
Ты смеешься у межи,
И букашки над тобой
Пляшут радостной гурьбой.
Кто синее василька?
Задремавшая река?
Глубь небесной бирюзы?
Или спинка стрекозы?
Нет, о нет же... Всех синей
Глазки девочки моей.
Смотрит в небо по часам,
Убегает к василькам,
Пропадает у реки,
Где стрекозы так легки -
И глаза ее, ей-ей,
С каждым утром все синей.
(Саша Черный)
Пишите, пожалуйста!
С весенней
Виктор Зорин 10.07.2012 23:41 Заявить о нарушении
Всё-таки не получается "жить в стихах", поэтому и пишу так нечасто, чтобы было что сказать)
Жданов понравился - цепляет. И аллюзии красивые: троеперстие-имя розы-незнакомка.
Уже скоро поеду провожать дочку в Турцию. Закончила 4-й курс и едет отдыхать с ребятами. Жена Алёна тоже собирается ненадолго уехать к подружке в Волгоград. А потом надеюсь, что покатимся к родственникам в Петрозаводск. Это недалеко - 500 километров.
В Петербурге - жарища! 30 градусов:))
Грузинско-русское:)
..Я клянусь вам, друг мой давний,
не случайны с древних лет
эти чашки, эти ставни,
полумрак и старый плед,
и счастливый час покоя,
и заварки колдовство,
и завидное такое
мирной ночи торжество;
разговор, текущий скупо,
и как будто даже скука,
но... не скука -
естество.
(Булат Окуджава)
Дачное-сатирное...
На дачной скрипучей веранде
Весь вечер царит оживленье.
К глазастой художнице Ванде
Случайно сползлись в воскресенье
Провизор, курсистка, певица,
Писатель, дантист и певица.
"Хотите вина иль печенья?"
Спросила писателя Ванда,
Подумав в жестоком смущенье:
"Налезла огромная банда!
Пожалуй, на столько баранов
Не хватит ножей и стаканов".
Курсистка упорно жевала.
Косясь на остатки от торта,
Решила спокойно и вяло:
"Буржуйка последнего сорта".
Девица с азартом макаки
Смотрела писателю в баки.
Писатель за дверью на полке
Не видя своих сочинений,
Подумал привычно и колко:
"Отсталость!" и стал в отдаленьи,
Засунувши гордые руки
В триковые стильные брюки.
Провизор, влюбленный и потный,
Исследовал шею хозяйки,
Мечтая в истоме дремотной:
"Ей-богу! Совсем как из лайки...
О, если б немножко потрогать!"
И вилкою чистил свой ноготь.
Певица пускала рулады
Все реже, и реже, и реже.
Потом, покраснев от досады,
Замолкла: "Не просят! Невежи...
Мещане без вкуса и чувства!
Для них ли святое искусство?"
Наелись. Спустились с веранды
К измученной пыльной сирени.
В глазах умирающей Ванды
Любезность, тоска и презренье -
"Свести их к пруду иль в беседку?
Спустить ли с веревки Валетку?"
Уселись под старой сосною.
Писатель сказал: "Как в романе..."
Девица вильнула спиною,
Провизор порылся в кармане
И чиркнул над кислой певичкой
Бенгальскою красною спичкой.
(Саша Черный)
Почти детское...
Вот я стою - ни женщина, ни девочка,
и ветер меня гладит по плечам.
Я - маленькая, маленькая веточка.
Садовник, утоли мою печаль.
Садовник, заслони меня от ветра:
мои он разоряет лепестки.
Что сделаю я - маленькая ветка?
Ведь у меня ни слова, ни руки.
О, подойди, скажи: не солгала ты,
ты - маленькая веточка, прости.
А ветер - он буян и соглядатай,
и ты меня от ветра защити.
(Белла Ахмадулина)
Опять по-русски:
Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар,
Давай-ка наколем лучины
Раздуем себе самовар!...
За верность старинному чину
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чаю душа!
(А.Блок)
И нежданно-нежное от занозы Саши:
Синий-синий василек,
Ты любимый мой цветок!
У шумящей желтой ржи
Ты смеешься у межи,
И букашки над тобой
Пляшут радостной гурьбой.
Кто синее василька?
Задремавшая река?
Глубь небесной бирюзы?
Или спинка стрекозы?
Нет, о нет же... Всех синей
Глазки девочки моей.
Смотрит в небо по часам,
Убегает к василькам,
Пропадает у реки,
Где стрекозы так легки -
И глаза ее, ей-ей,
С каждым утром все синей.
(Саша Черный)
Пишите, пожалуйста!
С весенней
Виктор Зорин 10.07.2012 23:41 Заявить о нарушении
Добрый день, Виктор,
Спасибо за летнюю подборку. Никогда не был в Петрозаводске - наверное, здорово (... Но вреден Север для меня...).
О Черном, когда-то безоговорочно любимом: такое неприятие (чтоб не сказать - презрение) к "обществу", и перед самым смерчем, который сметет и "мещан", и "интеллигентов", и " художников" - не та ли самая бенгальская спичка?..
У меня сегодня, скорее, зимнее. Если, вдруг, не читали Олега Чухонцева.
***
Слова все сказаны споры разрешены
а после того как сказаны все слова
окаменелость какая-то чувство вины
или бесчувствие не поймешь уже как трава
как песок под лопатой и не поймешь по ком
глуховатые как судьба эти комья глины
отдающие в позвоночнике а потом
только редкие облака только куст крушины
все что искрою Божьей было пока она
у небес разверстых разом лишилась плоти
и мелка ль глубока ли смертная глубина
ей уже все равно в астральном ее полете
----------
И, неожиданно для него (философа), в Вашу тему:
КАТ В САПОГАХ
По Малой Никитской в отечных снегах
мурлыча расхаживал кат в сапогах.
Пенсне на носу и на пальце рубин,
и двое в папахах как тени за ним.
От черных застолий краснели белки,
он шел и катал за щекой желваки.
Он шел, а в решетах шумела весна,
и песню жевал: — На-ни-на, на-ни-на
И улица пахла как свежий чанах,
и каждая ветка чирикала: — вах!
И каждая шубка на рыбьем меху
шуршала в ушах, отдаваясь в паху.
Ай, рыжая челка! Духами «Манон»
пахнёт комсомолка — и вроде влюблен.
Актерки, танцорки, строптивый народ,
хотите — на выход, хотите — в расход.
Как зябко, однако, в безлюдной Москве!
Но горный мотивчик журчит в голове.
Какая эпоха! Какая страна!
И сердце поет: — На-ни-на, на-ни-на...
----------
Будем проживать это лето до дна. Жму Вашу руку, жду путевых и других заметок.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 13.07.2012 09:29 Заявить о нарушении
Спасибо за летнюю подборку. Никогда не был в Петрозаводске - наверное, здорово (... Но вреден Север для меня...).
О Черном, когда-то безоговорочно любимом: такое неприятие (чтоб не сказать - презрение) к "обществу", и перед самым смерчем, который сметет и "мещан", и "интеллигентов", и " художников" - не та ли самая бенгальская спичка?..
У меня сегодня, скорее, зимнее. Если, вдруг, не читали Олега Чухонцева.
***
Слова все сказаны споры разрешены
а после того как сказаны все слова
окаменелость какая-то чувство вины
или бесчувствие не поймешь уже как трава
как песок под лопатой и не поймешь по ком
глуховатые как судьба эти комья глины
отдающие в позвоночнике а потом
только редкие облака только куст крушины
все что искрою Божьей было пока она
у небес разверстых разом лишилась плоти
и мелка ль глубока ли смертная глубина
ей уже все равно в астральном ее полете
----------
И, неожиданно для него (философа), в Вашу тему:
КАТ В САПОГАХ
По Малой Никитской в отечных снегах
мурлыча расхаживал кат в сапогах.
Пенсне на носу и на пальце рубин,
и двое в папахах как тени за ним.
От черных застолий краснели белки,
он шел и катал за щекой желваки.
Он шел, а в решетах шумела весна,
и песню жевал: — На-ни-на, на-ни-на
И улица пахла как свежий чанах,
и каждая ветка чирикала: — вах!
И каждая шубка на рыбьем меху
шуршала в ушах, отдаваясь в паху.
Ай, рыжая челка! Духами «Манон»
пахнёт комсомолка — и вроде влюблен.
Актерки, танцорки, строптивый народ,
хотите — на выход, хотите — в расход.
Как зябко, однако, в безлюдной Москве!
Но горный мотивчик журчит в голове.
Какая эпоха! Какая страна!
И сердце поет: — На-ни-на, на-ни-на...
----------
Будем проживать это лето до дна. Жму Вашу руку, жду путевых и других заметок.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 13.07.2012 09:29 Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Борис!
Ка здорово Вы сказали: "Проживать лето до дна!" Красиво, жизнерадостно, упоённо:)
Проводили Машу в Турцию на каникулы. Пишет скупые эсэмэски, мы , конечно, волнуемся, но уже больше по привычке, чем всерьёз:)
Сам Петрозаводск для меня скучноват после блестящего Питера, но природа - совсем родная: я в детстве проводил лето у бабушки под Выборгом, - классические финские пейзажи на фоне Финского залива и озёр. Валуны, сосны, песчаные горки, болота с мягким мхом, гранитные полированные плиты с разорённого финского кладбища (в Петрозаводске этого нет, конечно), островки, заросшие деревьями, гипсовые пионеры и лось с отломанным рогом, бронзовые львы перед поселковым клубом, дед Надёжин (какая фамилия!), родившийся в 19-ом веке...
У Саши Чёрного есть пронзительные стихи:
Мираж
С девчонками Тосей и Инной
В сиреневый утренний час
Мы вырыли в пляже пустынном
Кривой и глубокий баркас.
Борта из песчаного крема.
На скамьях пестрели кремни.
Из ракушек гордое "Nemo"*
Вдоль носа белело в тени.
Мы влезли в корабль наш пузатый.
Я взял капитанскую власть.
Купальный костюм полосатый
На палке зареял, как снасть.
Так много чудес есть на свете!
Земля - неизведанный сад...
- На Яву? - Но странные дети
Шепнули, склонясь: - В Петроград.
Кайма набежавшего вала
Дрожала, как зыбкий опал.
Команда сурово молчала,
И ветер косички трепал...
По гребням запрыгали баки.
Вдали над пустыней седой
Сияющей шапкой Исаакий
Миражем вставал над водой.
Горели прибрежные мели,
И кланялся низко камыш:
Мы долго в тревоге смотрели
На пятна синеющих крыш.
И младшая робко сказала:
"Причалим иль нет, капитан?.."
Склонившись над кругом штурвала,
Назад повернул я в туман.
Почти как у Савина - навылет.
Кстати: очень люблю Аверченко.
Есть и у него "контрреволюционная вещь": "Дюжина ножей в спину революции".
Больше всего люблю из неё "Трава примятая сапогом". Это мощно.
Прочитайте, пожалуйста (именно "Траву").
http://lib.rus.ec/b/159215/read
Правда и я погрустнел после Чухонцева. Даже вспомнилось "Памяти Пастернака" Галича. Я, думаю, Вы хорошо знаете этот стих...
Чтобы разбавить грустную беседу грустными стихами: ныне живущая поэтесса Татьяна Смертина:
В росе тяжёлой алый мак
с клеймом людским, что он – их враг,
цветет, не ведая мечты,
пронзенный карой красоты.
И гибкий стебель так высок,
с него спадает тихий шёлк!
Прощая людям их порок,
и чтоб продлить там чьи-то дни,
целует молча эшафот,
склоняя голову, – казни!
(Татьяна Смертина)
Приправлю, всё же, шуткой Хармса. Авось на следующий раз я буду веселей.
Я захотел устроить бал,
И я гостей к себе...
Купил муку, купил творог,
Испек рассыпчатый...
Пирог, ножи и вилки тут -
Но что-то гости...
Я ждал, пока хватило сил,
Потом кусочек...
Потом подвинул стул и сел
И весь пирог в минуту...
Когда же гости подошли,
То даже крошек...
(Даниил Хармс)
Желаю Вам, дорогой Борис, ласковой погоды и солнечных эмоций!
Всего самого чудесного и до следующих стихов.
Ваш Виктор.
Виктор Зорин 17.07.2012 01:55 Заявить о нарушении
Ка здорово Вы сказали: "Проживать лето до дна!" Красиво, жизнерадостно, упоённо:)
Проводили Машу в Турцию на каникулы. Пишет скупые эсэмэски, мы , конечно, волнуемся, но уже больше по привычке, чем всерьёз:)
Сам Петрозаводск для меня скучноват после блестящего Питера, но природа - совсем родная: я в детстве проводил лето у бабушки под Выборгом, - классические финские пейзажи на фоне Финского залива и озёр. Валуны, сосны, песчаные горки, болота с мягким мхом, гранитные полированные плиты с разорённого финского кладбища (в Петрозаводске этого нет, конечно), островки, заросшие деревьями, гипсовые пионеры и лось с отломанным рогом, бронзовые львы перед поселковым клубом, дед Надёжин (какая фамилия!), родившийся в 19-ом веке...
У Саши Чёрного есть пронзительные стихи:
Мираж
С девчонками Тосей и Инной
В сиреневый утренний час
Мы вырыли в пляже пустынном
Кривой и глубокий баркас.
Борта из песчаного крема.
На скамьях пестрели кремни.
Из ракушек гордое "Nemo"*
Вдоль носа белело в тени.
Мы влезли в корабль наш пузатый.
Я взял капитанскую власть.
Купальный костюм полосатый
На палке зареял, как снасть.
Так много чудес есть на свете!
Земля - неизведанный сад...
- На Яву? - Но странные дети
Шепнули, склонясь: - В Петроград.
Кайма набежавшего вала
Дрожала, как зыбкий опал.
Команда сурово молчала,
И ветер косички трепал...
По гребням запрыгали баки.
Вдали над пустыней седой
Сияющей шапкой Исаакий
Миражем вставал над водой.
Горели прибрежные мели,
И кланялся низко камыш:
Мы долго в тревоге смотрели
На пятна синеющих крыш.
И младшая робко сказала:
"Причалим иль нет, капитан?.."
Склонившись над кругом штурвала,
Назад повернул я в туман.
Почти как у Савина - навылет.
Кстати: очень люблю Аверченко.
Есть и у него "контрреволюционная вещь": "Дюжина ножей в спину революции".
Больше всего люблю из неё "Трава примятая сапогом". Это мощно.
Прочитайте, пожалуйста (именно "Траву").
http://lib.rus.ec/b/159215/read
Правда и я погрустнел после Чухонцева. Даже вспомнилось "Памяти Пастернака" Галича. Я, думаю, Вы хорошо знаете этот стих...
Чтобы разбавить грустную беседу грустными стихами: ныне живущая поэтесса Татьяна Смертина:
В росе тяжёлой алый мак
с клеймом людским, что он – их враг,
цветет, не ведая мечты,
пронзенный карой красоты.
И гибкий стебель так высок,
с него спадает тихий шёлк!
Прощая людям их порок,
и чтоб продлить там чьи-то дни,
целует молча эшафот,
склоняя голову, – казни!
(Татьяна Смертина)
Приправлю, всё же, шуткой Хармса. Авось на следующий раз я буду веселей.
Я захотел устроить бал,
И я гостей к себе...
Купил муку, купил творог,
Испек рассыпчатый...
Пирог, ножи и вилки тут -
Но что-то гости...
Я ждал, пока хватило сил,
Потом кусочек...
Потом подвинул стул и сел
И весь пирог в минуту...
Когда же гости подошли,
То даже крошек...
(Даниил Хармс)
Желаю Вам, дорогой Борис, ласковой погоды и солнечных эмоций!
Всего самого чудесного и до следующих стихов.
Ваш Виктор.
Виктор Зорин 17.07.2012 01:55 Заявить о нарушении
Дорогой Виктор, добрый вечер, и извините, что долго не отвечал.
Надеюсь, у Вас все благополучно, и Маша вернулась, и Петрозаводск приближается. Спасибо за зарисовку - однорогий лось очень трогательный.
Черного такого я не знал - всерьез понравился, мастер был замечательный.
Я рискну показать Вам Алексея Парщикова - может, самого важного для меня поэта того поколения. Не только для меня - посмотрите его сайты, как до сих пор скорбят по нему...
Риск в том, что не прост он для первого знакомства, надо вчитываться, вслушиваться. Для меня он - как Малер, к которому пришел поздно, но теперь не мыслю без него музыки 20 века.
**********
Коты
По зaводу, гдe дeлaют лeвомицeтин,
бродят коты.
Один, словно топляк,
обросший рaкушкaми,коряв.
Другой — длинный с вытянутым языком —
пожарный багор.
А трeтий — исполинский, кaк штиль
в Пeрсидском зaливe.
Ходят по фармазаводу
и слизывают таблетки
между чумой и холeрой,
гриппом и оспой,
виясь мeжду смeртями.
Они огибaют всё, цaри потворствa,
и только околeвaя, обрeтaют скeлeт.
Вот крючится чёрный, копaeт зeмлю,
чудится eму, что он в нeй зaрыт.
А бeлый, нaркотикaми изнурённый,
пeристый, словно ковыль,
сeрдeчко в султaнaх.
Коты догaдывaются, что видят рaй.
И стaновятся eго опорными точкaми,
кaк eсли бы они нaтягивaли брeзeнт,
собирaясь отряхивать яблоню.
Поймaвшиe рaй.
И они пойдут равномерно,
кaк мeхaники рядом с крылом сaмолётa,
объятыe силой исчeзновeния.
И выпустят рaй из лап.
И выйдут диктaторы им нaвстрeчу.
И сокрушaт котов сaпогaми.
Нeрон в битвe с котом.
Аттиллa в битвe с котом.
Ивaн Чeтвёртый в битвe с котом.
Лaврeнтий в битвe с котом.
Корeя в битвe с котом.
Котов в битвe с котом.
Кот в битвe с котом.
И ничто кaрaтэ котa
в срaвнeнии со стaтуями
диктаторов.
*******
Вот и юиль истончается, ссыпается сквозь узкое горлышко. Но ведь август наш еще!
Пишите!
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 27.07.2012 21:26 Заявить о нарушении
Надеюсь, у Вас все благополучно, и Маша вернулась, и Петрозаводск приближается. Спасибо за зарисовку - однорогий лось очень трогательный.
Черного такого я не знал - всерьез понравился, мастер был замечательный.
Я рискну показать Вам Алексея Парщикова - может, самого важного для меня поэта того поколения. Не только для меня - посмотрите его сайты, как до сих пор скорбят по нему...
Риск в том, что не прост он для первого знакомства, надо вчитываться, вслушиваться. Для меня он - как Малер, к которому пришел поздно, но теперь не мыслю без него музыки 20 века.
**********
Коты
По зaводу, гдe дeлaют лeвомицeтин,
бродят коты.
Один, словно топляк,
обросший рaкушкaми,коряв.
Другой — длинный с вытянутым языком —
пожарный багор.
А трeтий — исполинский, кaк штиль
в Пeрсидском зaливe.
Ходят по фармазаводу
и слизывают таблетки
между чумой и холeрой,
гриппом и оспой,
виясь мeжду смeртями.
Они огибaют всё, цaри потворствa,
и только околeвaя, обрeтaют скeлeт.
Вот крючится чёрный, копaeт зeмлю,
чудится eму, что он в нeй зaрыт.
А бeлый, нaркотикaми изнурённый,
пeристый, словно ковыль,
сeрдeчко в султaнaх.
Коты догaдывaются, что видят рaй.
И стaновятся eго опорными точкaми,
кaк eсли бы они нaтягивaли брeзeнт,
собирaясь отряхивать яблоню.
Поймaвшиe рaй.
И они пойдут равномерно,
кaк мeхaники рядом с крылом сaмолётa,
объятыe силой исчeзновeния.
И выпустят рaй из лап.
И выйдут диктaторы им нaвстрeчу.
И сокрушaт котов сaпогaми.
Нeрон в битвe с котом.
Аттиллa в битвe с котом.
Ивaн Чeтвёртый в битвe с котом.
Лaврeнтий в битвe с котом.
Корeя в битвe с котом.
Котов в битвe с котом.
Кот в битвe с котом.
И ничто кaрaтэ котa
в срaвнeнии со стaтуями
диктаторов.
*******
Вот и юиль истончается, ссыпается сквозь узкое горлышко. Но ведь август наш еще!
Пишите!
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 27.07.2012 21:26 Заявить о нарушении
Доброй ночи, дорогой Борис!
Не устаю восхищаться Вашими прихотливо-живыми сравнениями:) Чем-то набоковским повеяло...
Надеюсь, что август будет похож на рыжего кота, уютно свернувшегося у блюда с творожком. Он будет мурлыкать, жучать, утешать и радовать.
Вот, кстати, летний Саша Чёрный:
Буйно-огненный шиповник,
Переброшенная арка
От балкона до ворот,
Как несдержанный любовник,
Разгорелся слишком ярко
И в глаза, как пламя, бьет!
Но лиловый цвет глициний,
Мягкий, нежный и желанный,
Переплел лепной карниз,
Бросил тени в блекло-синий
И, изящный и жеманный,
Томно свесил кисти вниз.
Виноград, бобы, горошек
Лезут в окна своевольно...
Хоровод влюбленных мух.
Мириады пьяных мошек
И на шпиле колокольном
Зачарованный петух.
(Саша Черный. 1910)
Немного деревенской идиллии:
Пахнет рыхлыми драченами;
У порога в дежке квас,
Над печурками точеными
Тараканы лезут в паз.
Вьется сажа над заслонкою,
В печке нитки попелиц,
А на лавке за солонкою -
Шелуха сырых яиц.
Мать с ухватами не сладится,
Нагибается низко,
Старый кот к махотке крадется
На парное молоко.
Квохчут куры беспокойные
Над оглоблями сохи,
На дворе обедню стройную
Запевают петухи.
А в окне на сени скатые,
От пугливой шумоты,
Из углов щенки кудлатые
Заползают в хомуты.
(Сергей Есенин)
"Коты" Парщикова оригинальны. Напмнило поискам и и новых красок поэтов Серебряного века. Есть символизм и сюрреализм.
Слышен нуар Гиппиус и влияние эстрадников 60-х (Вознесенский, Евтушенко). Вроде и Бродский проскальзывает, но оригинально, как у Цветаевой)
Надо будет ещё порыскать - почитать. Может быть Вы мне ещё подкинете стихопус.
А вот и ответ - "Петухи".
Ты пойми, - мы ни там, ни тут.
Дело наше такое, - бездомное.
Петухи поют, поют...
Но лицо небес еще темное.
На деревьях, гляди, - на верхи
Не колеблет их близость рассветная...
Все поют, поют петухи...
Но земля молчит, неответная...
(Зинаида Гиппиус.1906)
И капельку красивости:
Ты пойми, - мы ни там, ни тут.
Дело наше такое, - бездомное.
Петухи поют, поют...
Но лицо небес еще темное.
На деревьях, гляди, - на верхи
Не колеблет их близость рассветная...
Все поют, поют петухи...
Но земля молчит, неответная...
(Зинаида Гиппиус.1906)
Пишите, пожалуйста, дорогой Борис.
С первого по пятое съезжу проведать Карелию и Валаам.
Помните, что авгутс нас любит.
С теплом,
Ваш В.
Виктор Зорин 31.07.2012 02:33 Заявить о нарушении
Не устаю восхищаться Вашими прихотливо-живыми сравнениями:) Чем-то набоковским повеяло...
Надеюсь, что август будет похож на рыжего кота, уютно свернувшегося у блюда с творожком. Он будет мурлыкать, жучать, утешать и радовать.
Вот, кстати, летний Саша Чёрный:
Буйно-огненный шиповник,
Переброшенная арка
От балкона до ворот,
Как несдержанный любовник,
Разгорелся слишком ярко
И в глаза, как пламя, бьет!
Но лиловый цвет глициний,
Мягкий, нежный и желанный,
Переплел лепной карниз,
Бросил тени в блекло-синий
И, изящный и жеманный,
Томно свесил кисти вниз.
Виноград, бобы, горошек
Лезут в окна своевольно...
Хоровод влюбленных мух.
Мириады пьяных мошек
И на шпиле колокольном
Зачарованный петух.
(Саша Черный. 1910)
Немного деревенской идиллии:
Пахнет рыхлыми драченами;
У порога в дежке квас,
Над печурками точеными
Тараканы лезут в паз.
Вьется сажа над заслонкою,
В печке нитки попелиц,
А на лавке за солонкою -
Шелуха сырых яиц.
Мать с ухватами не сладится,
Нагибается низко,
Старый кот к махотке крадется
На парное молоко.
Квохчут куры беспокойные
Над оглоблями сохи,
На дворе обедню стройную
Запевают петухи.
А в окне на сени скатые,
От пугливой шумоты,
Из углов щенки кудлатые
Заползают в хомуты.
(Сергей Есенин)
"Коты" Парщикова оригинальны. Напмнило поискам и и новых красок поэтов Серебряного века. Есть символизм и сюрреализм.
Слышен нуар Гиппиус и влияние эстрадников 60-х (Вознесенский, Евтушенко). Вроде и Бродский проскальзывает, но оригинально, как у Цветаевой)
Надо будет ещё порыскать - почитать. Может быть Вы мне ещё подкинете стихопус.
А вот и ответ - "Петухи".
Ты пойми, - мы ни там, ни тут.
Дело наше такое, - бездомное.
Петухи поют, поют...
Но лицо небес еще темное.
На деревьях, гляди, - на верхи
Не колеблет их близость рассветная...
Все поют, поют петухи...
Но земля молчит, неответная...
(Зинаида Гиппиус.1906)
И капельку красивости:
Ты пойми, - мы ни там, ни тут.
Дело наше такое, - бездомное.
Петухи поют, поют...
Но лицо небес еще темное.
На деревьях, гляди, - на верхи
Не колеблет их близость рассветная...
Все поют, поют петухи...
Но земля молчит, неответная...
(Зинаида Гиппиус.1906)
Пишите, пожалуйста, дорогой Борис.
С первого по пятое съезжу проведать Карелию и Валаам.
Помните, что авгутс нас любит.
С теплом,
Ваш В.
Виктор Зорин 31.07.2012 02:33 Заявить о нарушении
Добрый вечер, Виктор,
Я все забываю написать про Аверченко: конечно, читал сразу как это стало возможным, но "Траву" не помнил. Как Вы велели, перечитал. Сделано замечательно, прозрачно, почти совершенно. Другой вопрос - написано "с одной стороны". А была ведь и другая.
Посылаю еще одного Парщикова, интересно Ваше мнение.
ЭЛЕГИЯ
О, как чистокровен под утро гранитный карьер
в тот час, когда я вдоль реки совершаю прогулки,
когда после игрищ ночных вылезают наверх
из трудного омута жаб расписные шкатулки.
И гроздьями брошек прекрасных набиты битком
их вечнозелёные, нервные, склизкие шкуры.
Какие шедевры дрожали под их языком?
Наверное, к ним за советом ходили авгуры.
Их яблок зеркальных пугает трескучий разлом,
и ядерной кажется всплеска цветная корона,
но любят, когда колосится вода за веслом,
и сохнет кустарник в сливовом зловонье затона.
В девичестве - вяжут, в замужестве - ходят с икрой;
вдруг насмерть сразятся, и снова уляжется шорох.
А то, как у Данта, во льду замерзают зимой,
а то, как у Чехова, ночь проведут в разговорах.
*********
Извините за краткость - едва выбрался к компьютеру.
Не слишком сложного августа нам всем (часто бывает не так)!
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 09.08.2012 19:24 Заявить о нарушении
Я все забываю написать про Аверченко: конечно, читал сразу как это стало возможным, но "Траву" не помнил. Как Вы велели, перечитал. Сделано замечательно, прозрачно, почти совершенно. Другой вопрос - написано "с одной стороны". А была ведь и другая.
Посылаю еще одного Парщикова, интересно Ваше мнение.
ЭЛЕГИЯ
О, как чистокровен под утро гранитный карьер
в тот час, когда я вдоль реки совершаю прогулки,
когда после игрищ ночных вылезают наверх
из трудного омута жаб расписные шкатулки.
И гроздьями брошек прекрасных набиты битком
их вечнозелёные, нервные, склизкие шкуры.
Какие шедевры дрожали под их языком?
Наверное, к ним за советом ходили авгуры.
Их яблок зеркальных пугает трескучий разлом,
и ядерной кажется всплеска цветная корона,
но любят, когда колосится вода за веслом,
и сохнет кустарник в сливовом зловонье затона.
В девичестве - вяжут, в замужестве - ходят с икрой;
вдруг насмерть сразятся, и снова уляжется шорох.
А то, как у Данта, во льду замерзают зимой,
а то, как у Чехова, ночь проведут в разговорах.
*********
Извините за краткость - едва выбрался к компьютеру.
Не слишком сложного августа нам всем (часто бывает не так)!
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 09.08.2012 19:24 Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Борис! Всё одолевают приключения.
У телефона на площадке перерезали провод: несколько квартир остались без связи и инета (возвращение в совок).
В эту паузу съездил к родны в Петрозаводск. Навестил Валаам, водопады и мамоный каньон, который затопили отступавшие финны. Валаам совсем другой: я видел лишь природу и унылые развалины в конце 90-х. Сейчас это целый посёлок: строительство, современность, восстановлены замученные храмы. Каньон прекрасен: прозрачная зеленовато-горная вода и живописные мраморные утёсы. Перекликается с "гранитным карьером" Парщикова). И "вода колосилась" под веслом...
Мне кажется, что у Парщикова здесь что-то от Босха: поиск художественного в уродстве. Как Вы полагаете: прав ли я?
Перечитал тут Бориса Рыжего. Много чернухи, которую я не люблю (увы). Но нашёл и чудесное:
* * *
Эля, ты стала облаком
или ты им не стала?
Стань девочкою прежней с белым бантом,
я - школьником, рифмуясь с музыкантом,
в тебя влюблённым и в твою подругу,
давай-ка руку.
Не ты, а ты, а впрочем, как угодно -
ты будь со мной всегда, а ты свободна,
а если нет, тогда меняйтесь смело,
не в этом дело.
А дело в том, что в сентябре-начале
у школы утром ранним нас собрали,
и музыканты полное печали
для нас играли.
И даже, если даже не играли,
так, в трубы дули, но не извлекали
мелодию, что очень вероятно,
пошли обратно.
А ну назад, где облака летели,
где, полыхая, клёны облетели,
туда, где до твоей кончины, Эля,
ещё неделя.
Ещё неделя света и покоя,
и ты уйдёшь, вся в белом, в голубое,
не ты, а ты с закушенной губою,
пойдёшь со мною
мимо цветов, решёток, в платье строгом,
вперёд, где в тоне дерзком и жестоком
ты будешь много говорить о многом
со мной, я - с Богом.
(Борис Рыжий)
У Рыжего есть поиски света в "тёмном царстве" совка. Но они жизненно угрюмы и тяжелы. Рыжий - поэт своего времени, которое я так не люблю...
Возвращаясь к Вашим словам об Аверченко: я, как и он, остался "с той стороны". Не эмигрантско-ностальгической, а непримиримой.
Вы помните в "Поднятой целине" тов. Давыдов рассказывает, какое у него было тяжёлое детство и мать-проститутка. По сути он мстил за то, что родился "не там", детям, которые родились "там".
Причём, даже не Аверченковской городской девочке, а детям крепких односельчан из многодетных семей. Вот этих Давыдовых я не прощу.
Расскажу забавный случай. Решил попробовать написать " в тандеме" с произвольным соавтором. Ничего не вышло. У меня - реализм и истории в духе Вишневского, у неё - молодёжное фэнтези. Мы по восприятию разные, как ласточка и кондор:)
Вежливо расстались.
Всего Вам самого чудесного и интересного летнего финала.
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 19.08.2012 23:13 Заявить о нарушении
У телефона на площадке перерезали провод: несколько квартир остались без связи и инета (возвращение в совок).
В эту паузу съездил к родны в Петрозаводск. Навестил Валаам, водопады и мамоный каньон, который затопили отступавшие финны. Валаам совсем другой: я видел лишь природу и унылые развалины в конце 90-х. Сейчас это целый посёлок: строительство, современность, восстановлены замученные храмы. Каньон прекрасен: прозрачная зеленовато-горная вода и живописные мраморные утёсы. Перекликается с "гранитным карьером" Парщикова). И "вода колосилась" под веслом...
Мне кажется, что у Парщикова здесь что-то от Босха: поиск художественного в уродстве. Как Вы полагаете: прав ли я?
Перечитал тут Бориса Рыжего. Много чернухи, которую я не люблю (увы). Но нашёл и чудесное:
* * *
Эля, ты стала облаком
или ты им не стала?
Стань девочкою прежней с белым бантом,
я - школьником, рифмуясь с музыкантом,
в тебя влюблённым и в твою подругу,
давай-ка руку.
Не ты, а ты, а впрочем, как угодно -
ты будь со мной всегда, а ты свободна,
а если нет, тогда меняйтесь смело,
не в этом дело.
А дело в том, что в сентябре-начале
у школы утром ранним нас собрали,
и музыканты полное печали
для нас играли.
И даже, если даже не играли,
так, в трубы дули, но не извлекали
мелодию, что очень вероятно,
пошли обратно.
А ну назад, где облака летели,
где, полыхая, клёны облетели,
туда, где до твоей кончины, Эля,
ещё неделя.
Ещё неделя света и покоя,
и ты уйдёшь, вся в белом, в голубое,
не ты, а ты с закушенной губою,
пойдёшь со мною
мимо цветов, решёток, в платье строгом,
вперёд, где в тоне дерзком и жестоком
ты будешь много говорить о многом
со мной, я - с Богом.
(Борис Рыжий)
У Рыжего есть поиски света в "тёмном царстве" совка. Но они жизненно угрюмы и тяжелы. Рыжий - поэт своего времени, которое я так не люблю...
Возвращаясь к Вашим словам об Аверченко: я, как и он, остался "с той стороны". Не эмигрантско-ностальгической, а непримиримой.
Вы помните в "Поднятой целине" тов. Давыдов рассказывает, какое у него было тяжёлое детство и мать-проститутка. По сути он мстил за то, что родился "не там", детям, которые родились "там".
Причём, даже не Аверченковской городской девочке, а детям крепких односельчан из многодетных семей. Вот этих Давыдовых я не прощу.
Расскажу забавный случай. Решил попробовать написать " в тандеме" с произвольным соавтором. Ничего не вышло. У меня - реализм и истории в духе Вишневского, у неё - молодёжное фэнтези. Мы по восприятию разные, как ласточка и кондор:)
Вежливо расстались.
Всего Вам самого чудесного и интересного летнего финала.
С теплом,
Виктор.
Виктор Зорин 19.08.2012 23:13 Заявить о нарушении
Добрый день, дорогой Виктор,
Большое спасибо за письмо, где всего так много, что сразу на все не откликнешься.
Но, во-первых, хорошей зависть завидную Вашим северным походам - как бы и мне хотелось...
Что до Босха - мне кажется, прежде всего, в связи с Парщиковым я бы упоминул Пастернака. Такое же пантеистическое видение мира, где божественное разлито во всем. Например, всем известное из "Сестра моя жизнь":
*****************
Мой друг, ты спросишь, кто велит,
Чтоб жглась юродивого речь?
Давай ронять слова,
Как сад - янтарь и цедру,
Рассеянно и щедро,
Едва, едва, едва.
Не надо толковать,
Зачем так церемонно
Мареной и лимоном
Обрызнута листва.
Кто иглы заслезил
И хлынул через жерди
На ноты, к этажерке
Сквозь шлюзы жалюзи.
Кто коврик за дверьми
Рябиной иссурьмил,
Рядном сквозных, красивых
Трепещущих курсивов.
Ты спросишь, кто велит,
Чтоб август был велик,
Кому ничто не мелко,
Кто погружен в отделку
Кленового листа
И с дней Экклезиаста
Не покидал поста
За теской алебастра?
Ты спросишь, кто велит,
Чтоб губы астр и далий
Сентябрьские страдали?
Чтоб мелкий лист ракит
С седых кариатид
Слетал на сырость плит
Осенних госпиталей?
Ты спросишь, кто велит?
- Всесильный бог деталей,
Всесильный бог любви,
Ягайлов и Ядвиг.
Не знаю, решена ль
Загадка зги загробной,
Но жизнь, как тишина
Осенняя,- подробна.
***************
Но этим стихам скоро сто лет. Парщиков же задевал такой современный нерв, что "болит" до сих пор. И - главное - как это сделано (про тех же жаб, например)! Мне всегда Моцарт приходит на ум: он, говорят, писал ноты снизу вверх - за все инструменты и голоса одновременно.
Вот еще одно от Алексея Максимовича (но Парщикова):
******************
Сцена из спектакля
Когда, бальзамируясь гримом, ты полуодетая
думаешь, как взорвать этот театр подпольный,
больше всего раздражает лампа дневного света
и самопал тяжёлый, почему-то двуствольный.
Плащ надеваешь военный - чтоб тебя не узнали -
палевый, с капюшоном, а нужно - обычный, чёрный,
скользнёт стеклянною глыбой удивление в зале:
нету тебя на сцене - это всего запрещённей!
Убитая шприцем в затылок, лежишь в хвощах заморозки -
играешь ты до бесчувствия! - и знаешь: твоя отвага
для подростков - снотворна, потому что нега -
первая бесконечность, как запах земли в причёске.
Актёры движутся дальше, будто твоя причуда
не от мира сего - так и должно быть в пьесе.
Твой голос целует с последних кресел пьянчуга,
отталкиваясь, взлетая, сыплясь, как снег на рельсы...
**********************
Теперь о Рыжем: Борис Борисович начал в 14 лет, в 88-и году. Это уже было время, когда все, что Вы не любите, стремительно летело в тартарары... Писать ему оставалось 12 лет. Другой вопрос, что писал он чудовищно много, был графоман в высоком смысле слова (такой же был Андерсен, хотя читают из него тоненькую книжку сказок). Я бы назвал этот корпус текстов не чернухой, а таким складом вариаций, черновиков, записей на салфетках. Доживи Рыжий до изданий серьезной книги, может, и не увидели бы мы такого "кирпича"...
Об Аверченко - позвольте подумать м сформулировать почетче - ход за мной.
Еще раз спасибо, и плодотворной осени.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 25.08.2012 11:16 Заявить о нарушении
Большое спасибо за письмо, где всего так много, что сразу на все не откликнешься.
Но, во-первых, хорошей зависть завидную Вашим северным походам - как бы и мне хотелось...
Что до Босха - мне кажется, прежде всего, в связи с Парщиковым я бы упоминул Пастернака. Такое же пантеистическое видение мира, где божественное разлито во всем. Например, всем известное из "Сестра моя жизнь":
*****************
Мой друг, ты спросишь, кто велит,
Чтоб жглась юродивого речь?
Давай ронять слова,
Как сад - янтарь и цедру,
Рассеянно и щедро,
Едва, едва, едва.
Не надо толковать,
Зачем так церемонно
Мареной и лимоном
Обрызнута листва.
Кто иглы заслезил
И хлынул через жерди
На ноты, к этажерке
Сквозь шлюзы жалюзи.
Кто коврик за дверьми
Рябиной иссурьмил,
Рядном сквозных, красивых
Трепещущих курсивов.
Ты спросишь, кто велит,
Чтоб август был велик,
Кому ничто не мелко,
Кто погружен в отделку
Кленового листа
И с дней Экклезиаста
Не покидал поста
За теской алебастра?
Ты спросишь, кто велит,
Чтоб губы астр и далий
Сентябрьские страдали?
Чтоб мелкий лист ракит
С седых кариатид
Слетал на сырость плит
Осенних госпиталей?
Ты спросишь, кто велит?
- Всесильный бог деталей,
Всесильный бог любви,
Ягайлов и Ядвиг.
Не знаю, решена ль
Загадка зги загробной,
Но жизнь, как тишина
Осенняя,- подробна.
***************
Но этим стихам скоро сто лет. Парщиков же задевал такой современный нерв, что "болит" до сих пор. И - главное - как это сделано (про тех же жаб, например)! Мне всегда Моцарт приходит на ум: он, говорят, писал ноты снизу вверх - за все инструменты и голоса одновременно.
Вот еще одно от Алексея Максимовича (но Парщикова):
******************
Сцена из спектакля
Когда, бальзамируясь гримом, ты полуодетая
думаешь, как взорвать этот театр подпольный,
больше всего раздражает лампа дневного света
и самопал тяжёлый, почему-то двуствольный.
Плащ надеваешь военный - чтоб тебя не узнали -
палевый, с капюшоном, а нужно - обычный, чёрный,
скользнёт стеклянною глыбой удивление в зале:
нету тебя на сцене - это всего запрещённей!
Убитая шприцем в затылок, лежишь в хвощах заморозки -
играешь ты до бесчувствия! - и знаешь: твоя отвага
для подростков - снотворна, потому что нега -
первая бесконечность, как запах земли в причёске.
Актёры движутся дальше, будто твоя причуда
не от мира сего - так и должно быть в пьесе.
Твой голос целует с последних кресел пьянчуга,
отталкиваясь, взлетая, сыплясь, как снег на рельсы...
**********************
Теперь о Рыжем: Борис Борисович начал в 14 лет, в 88-и году. Это уже было время, когда все, что Вы не любите, стремительно летело в тартарары... Писать ему оставалось 12 лет. Другой вопрос, что писал он чудовищно много, был графоман в высоком смысле слова (такой же был Андерсен, хотя читают из него тоненькую книжку сказок). Я бы назвал этот корпус текстов не чернухой, а таким складом вариаций, черновиков, записей на салфетках. Доживи Рыжий до изданий серьезной книги, может, и не увидели бы мы такого "кирпича"...
Об Аверченко - позвольте подумать м сформулировать почетче - ход за мной.
Еще раз спасибо, и плодотворной осени.
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 25.08.2012 11:16 Заявить о нарушении
Доброй ночи, дорогой Борис.
Я вырвался для нашей любимой мной беседы, хоть и извиняюсь за паузу.
Большое спасибо за Пастернака. Полюбил его, начиная не со стихов, а с "Доктора". И финальные стихи были приятным сюрпризом.)
Понравился Ваш каламбур с Алексеем Максимовичем. Спасибо)
Вот еще одно от Алексея Максимовича (но Парщикова):
Парщиков понравился неожиданным (для меня) символизмом.
Хорошо сказано "Актёры движутся дальше".
Необычно, мне кажется, для общей тональности стихов...
Я решил в честь годовщины смерти Гумилёва написать Вам о том, что считаю важным.
Еще не раз вы вспомните меня
И весь мой мир волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.
_
Он мог стать вашим тоже и не стал,
Его вам было мало или много,
Должно быть, плохо я стихи писал
И вас неправедно просил у Бога.
_
Но каждый раз вы склонитесь без сил
И скажете: "Я вспоминать не смею.
Ведь мир иной меня обворожил
Простой и грубой прелестью своею".
.........................................
Как в этом мире дышится легко!
Скажите мне, кто жизнью недоволен,
Скажите, кто вздыхает глубоко, -
Я каждого счастливым сделать волен.
_
Пусть он придет, я расскажу ему
Про девушку с зелеными глазами,
Про голубую утреннюю тьму,
Пронзённую лучами и стихами.
_
Пусть он придёт! я должен рассказать,
Я должен рассказать опять и снова,
Как сладко жить, как сладко побеждать
Моря и девушек, врагов и слово.
_
А если всё-таки он не поймёт,
Мою прекрасную не примет веру
И будет жаловаться в свой черёд
На мировую скорбь, на боль — к барьеру!
............................................
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла,
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.
Память, ты рукою великанши
Жизнь ведешь, как под узцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
В этом теле жили до меня.
Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,
Лист опавший, колдовской ребенок,
Словом останавливавший дождь...
......................................
Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов,
Живет в таинственном мерцанье
Ее расширенных зрачков.
Ее душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью, дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.
Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг ее,
Назвать нельзя ее красивой,
Но в ней все счастие мое.
Когда я жажду своеволий
И смел и горд - я к ней иду
Учиться мудрой сладкой боли
В ее истоме и бреду.
(«Она»)
...........................................
Я молод был, был жаден и уверен,
Но дух земли молчал, высокомерен,
И умерли слепящие мечты,
Как умирают птицы и цветы.
Теперь мой голос медлен и размерен,
Я знаю, жизнь не удалась… — и ты,
Ты, для кого искал я на Леванте
Нетленный пурпур королевских мантий,
Я проиграл тебя, как Дамаянти
Когда-то проиграл безумный Наль.
Взлетели кости, звонкие, как сталь,
Упали кости — и была печаль.
Сказала ты, задумчивая, строго:
— «Я верила, любила слишком много,
А ухожу, не веря, не любя,
И пред лицом Всевидящего Бога,
Быть может, самоё себя губя,
Навек я отрекаюсь от тебя». —
Твоих волос не смел поцеловать я,
Ни даже сжать холодных, тонких рук,
Я сам себе был гадок, как паук,
Меня пугал и мучил каждый звук,
И ты ушла, в простом и тёмном платье,
Похожая на древнее распятье.
("Пятистопные ямбы")
А вот моё любимое из "Чужого неба". Вы поймёте, почему цитата:
Наше бремя — тяжелое бремя:
Труд зловещий дала нам судьба,
Чтоб прославить на краткое время -
Нет, не нас - только наши гроба.
_
...Но, быть может, подумают внуки,
Как орлята, тоскуя в гнезде, -
Где теперь эти крепкие руки,
Эти души горящие — где?..
Жил-был советский поэт Владимир Корнилов. Мне кажется, Вы должны его знать, дорогой Борис, потому что интересуетесь именно этим периодом.
Отрывок из стихотворения "Гумилёв".
Царскосельскому Киплингу
Подфартило сберечь
Офицерскую выправку
И надменную речь.
_
...Ни болезни, ни старости,
Ни измены себе
Не изведал... и в августе,
В двадцать первом, к стене
_
Встал, холодной испарины
Не стирая с чела,
От позора избавленный
Петроградской ЧК.
Вот такой и мой Гумилёв...
Крепко жму Вашу руку. Красивой Вам осени и тёплого бабьего лета.
Ваш В.
Виктор Зорин 06.09.2012 01:32 Заявить о нарушении
Я вырвался для нашей любимой мной беседы, хоть и извиняюсь за паузу.
Большое спасибо за Пастернака. Полюбил его, начиная не со стихов, а с "Доктора". И финальные стихи были приятным сюрпризом.)
Понравился Ваш каламбур с Алексеем Максимовичем. Спасибо)
Вот еще одно от Алексея Максимовича (но Парщикова):
Парщиков понравился неожиданным (для меня) символизмом.
Хорошо сказано "Актёры движутся дальше".
Необычно, мне кажется, для общей тональности стихов...
Я решил в честь годовщины смерти Гумилёва написать Вам о том, что считаю важным.
Еще не раз вы вспомните меня
И весь мой мир волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.
_
Он мог стать вашим тоже и не стал,
Его вам было мало или много,
Должно быть, плохо я стихи писал
И вас неправедно просил у Бога.
_
Но каждый раз вы склонитесь без сил
И скажете: "Я вспоминать не смею.
Ведь мир иной меня обворожил
Простой и грубой прелестью своею".
.........................................
Как в этом мире дышится легко!
Скажите мне, кто жизнью недоволен,
Скажите, кто вздыхает глубоко, -
Я каждого счастливым сделать волен.
_
Пусть он придет, я расскажу ему
Про девушку с зелеными глазами,
Про голубую утреннюю тьму,
Пронзённую лучами и стихами.
_
Пусть он придёт! я должен рассказать,
Я должен рассказать опять и снова,
Как сладко жить, как сладко побеждать
Моря и девушек, врагов и слово.
_
А если всё-таки он не поймёт,
Мою прекрасную не примет веру
И будет жаловаться в свой черёд
На мировую скорбь, на боль — к барьеру!
............................................
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла,
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.
Память, ты рукою великанши
Жизнь ведешь, как под узцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
В этом теле жили до меня.
Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,
Лист опавший, колдовской ребенок,
Словом останавливавший дождь...
......................................
Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов,
Живет в таинственном мерцанье
Ее расширенных зрачков.
Ее душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью, дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.
Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг ее,
Назвать нельзя ее красивой,
Но в ней все счастие мое.
Когда я жажду своеволий
И смел и горд - я к ней иду
Учиться мудрой сладкой боли
В ее истоме и бреду.
(«Она»)
...........................................
Я молод был, был жаден и уверен,
Но дух земли молчал, высокомерен,
И умерли слепящие мечты,
Как умирают птицы и цветы.
Теперь мой голос медлен и размерен,
Я знаю, жизнь не удалась… — и ты,
Ты, для кого искал я на Леванте
Нетленный пурпур королевских мантий,
Я проиграл тебя, как Дамаянти
Когда-то проиграл безумный Наль.
Взлетели кости, звонкие, как сталь,
Упали кости — и была печаль.
Сказала ты, задумчивая, строго:
— «Я верила, любила слишком много,
А ухожу, не веря, не любя,
И пред лицом Всевидящего Бога,
Быть может, самоё себя губя,
Навек я отрекаюсь от тебя». —
Твоих волос не смел поцеловать я,
Ни даже сжать холодных, тонких рук,
Я сам себе был гадок, как паук,
Меня пугал и мучил каждый звук,
И ты ушла, в простом и тёмном платье,
Похожая на древнее распятье.
("Пятистопные ямбы")
А вот моё любимое из "Чужого неба". Вы поймёте, почему цитата:
Наше бремя — тяжелое бремя:
Труд зловещий дала нам судьба,
Чтоб прославить на краткое время -
Нет, не нас - только наши гроба.
_
...Но, быть может, подумают внуки,
Как орлята, тоскуя в гнезде, -
Где теперь эти крепкие руки,
Эти души горящие — где?..
Жил-был советский поэт Владимир Корнилов. Мне кажется, Вы должны его знать, дорогой Борис, потому что интересуетесь именно этим периодом.
Отрывок из стихотворения "Гумилёв".
Царскосельскому Киплингу
Подфартило сберечь
Офицерскую выправку
И надменную речь.
_
...Ни болезни, ни старости,
Ни измены себе
Не изведал... и в августе,
В двадцать первом, к стене
_
Встал, холодной испарины
Не стирая с чела,
От позора избавленный
Петроградской ЧК.
Вот такой и мой Гумилёв...
Крепко жму Вашу руку. Красивой Вам осени и тёплого бабьего лета.
Ваш В.
Виктор Зорин 06.09.2012 01:32 Заявить о нарушении
Добрый вечер, дорогой Виктор,
Гумилевым Вы задели очень важное для меня. Я очень любил его всегда - с той минуты, как увидел Фарфоровый павильон, а потом Конквистадоров. Люблю и сейчас, но больше ценю позднего. И совершенно потрясен Трамваем.
ЗАБЛУДИВШИЙСЯ ТРАМВАЙ
Шел я по улице незнакомой
И вдруг услышал вороний грай,
И звоны лютни, и дальние громы,
Передо мною летел трамвай.
Как я вскочил на его подножку,
Было загадкою для меня,
В воздухе огненную дорожку
Он оставлял и при свете дня.
Мчался он бурей темной, крылатой,
Он заблудился в бездне времен…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон.
Поздно. Уж мы обогнули стену,
Мы проскочили сквозь рощу пальм,
Через Неву, через Нил и Сену
Мы прогремели по трем мостам.
И, промелькнув у оконной рамы,
Бросил нам вслед пытливый взгляд
Нищий старик, — конечно тот самый,
Что умер в Бейруте год назад.
Где я? Так томно и так тревожно
Сердце мое стучит в ответ:
Видишь вокзал, на котором можно
В Индию Духа купить билет?
Вывеска… кровью налитые буквы
Гласят — зеленная, — знаю, тут
Вместо капусты и вместо брюквы
Мертвые головы продают.
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
А в переулке забор дощатый,
Дом в три окна и серый газон…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон!
Машенька, ты здесь жила и пела,
Мне, жениху, ковер ткала,
Где же теперь твой голос и тело,
Может ли быть, что ты умерла!
Как ты стонала в своей светлице,
Я же с напудренною косой
Шел представляться Императрице
И не увиделся вновь с тобой.
Понял теперь я: наша свобода
Только оттуда бьющий свет,
Люди и тени стоят у входа
В зоологический сад планет.
И сразу ветер знакомый и сладкий,
И за мостом летит на меня
Всадника длань в железной перчатке
И два копыта его коня.
Верной твердынею православья
Врезан Исакий в вышине,
Там отслужу молебен о здравьи
Машеньки и панихиду по мне.
И всё ж навеки сердце угрюмо,
И трудно дышать, и больно жить…
Машенька, я никогда не думал,
Что можно так любить и грустить.
-------------
В акмеизме, мне кажется, это непревзойденная вершина. Если Вам интересно, посмотрите работу http://gumilev.ru/about/43/
И больно мне, потому что погиб Гумилев на пороге своей действительно великой поэзии. А обстоятельства этой гибели - совсем другая история. Вел он себя исключительно достойно, но в том ли призвание Поэта? Хотя, боюсь, все было закономерно: он был странный человек, а странные люди революций не переживают.
А до чего ж хорош и ранний, "цветистый" Гумлев:
Вот девушка с газельими глазами
Выходит замуж за американца...
Зачем Колумб Америку открыл?
Кажется, в Питере тоже бабье лето? Желаю Вам им насладиться.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 15.09.2012 21:33 Заявить о нарушении
Гумилевым Вы задели очень важное для меня. Я очень любил его всегда - с той минуты, как увидел Фарфоровый павильон, а потом Конквистадоров. Люблю и сейчас, но больше ценю позднего. И совершенно потрясен Трамваем.
ЗАБЛУДИВШИЙСЯ ТРАМВАЙ
Шел я по улице незнакомой
И вдруг услышал вороний грай,
И звоны лютни, и дальние громы,
Передо мною летел трамвай.
Как я вскочил на его подножку,
Было загадкою для меня,
В воздухе огненную дорожку
Он оставлял и при свете дня.
Мчался он бурей темной, крылатой,
Он заблудился в бездне времен…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон.
Поздно. Уж мы обогнули стену,
Мы проскочили сквозь рощу пальм,
Через Неву, через Нил и Сену
Мы прогремели по трем мостам.
И, промелькнув у оконной рамы,
Бросил нам вслед пытливый взгляд
Нищий старик, — конечно тот самый,
Что умер в Бейруте год назад.
Где я? Так томно и так тревожно
Сердце мое стучит в ответ:
Видишь вокзал, на котором можно
В Индию Духа купить билет?
Вывеска… кровью налитые буквы
Гласят — зеленная, — знаю, тут
Вместо капусты и вместо брюквы
Мертвые головы продают.
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
А в переулке забор дощатый,
Дом в три окна и серый газон…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон!
Машенька, ты здесь жила и пела,
Мне, жениху, ковер ткала,
Где же теперь твой голос и тело,
Может ли быть, что ты умерла!
Как ты стонала в своей светлице,
Я же с напудренною косой
Шел представляться Императрице
И не увиделся вновь с тобой.
Понял теперь я: наша свобода
Только оттуда бьющий свет,
Люди и тени стоят у входа
В зоологический сад планет.
И сразу ветер знакомый и сладкий,
И за мостом летит на меня
Всадника длань в железной перчатке
И два копыта его коня.
Верной твердынею православья
Врезан Исакий в вышине,
Там отслужу молебен о здравьи
Машеньки и панихиду по мне.
И всё ж навеки сердце угрюмо,
И трудно дышать, и больно жить…
Машенька, я никогда не думал,
Что можно так любить и грустить.
-------------
В акмеизме, мне кажется, это непревзойденная вершина. Если Вам интересно, посмотрите работу http://gumilev.ru/about/43/
И больно мне, потому что погиб Гумилев на пороге своей действительно великой поэзии. А обстоятельства этой гибели - совсем другая история. Вел он себя исключительно достойно, но в том ли призвание Поэта? Хотя, боюсь, все было закономерно: он был странный человек, а странные люди революций не переживают.
А до чего ж хорош и ранний, "цветистый" Гумлев:
Вот девушка с газельими глазами
Выходит замуж за американца...
Зачем Колумб Америку открыл?
Кажется, в Питере тоже бабье лето? Желаю Вам им насладиться.
С уважением,
БИ
Борис Иноземцев 15.09.2012 21:33 Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Борис.
Огромное спасибо за эссе Юрия Зобнина о Гумилёве.
И за "Трамвай", конечно.
Вот как ответ, наверное:
На пороге белом рая,
Оглянувшись, крикнул: "Жду!"
Завещал мне, умирая,
Благостность и нищету.
И когда прозрачно небо,
Видит, крыльями звеня,
Как делюсь я коркой хлеба
С тем, кто просит у меня.
А когда, как после битвы,
Облака плывут в крови,
Слышит он мои молитвы,
И слова моей любви.
(Анна Ахматова)
По настроению подходят и стихи Арсения Тарковского.
Душа моя затосковала ночью.
А я любил изорванную в клочья,
Исхлестанную ветром темноту
И звезды, брезжущие на лету
Над мокрыми сентябрьскими садами,
Как бабочки с незрячими глазами,
И на цыганской масленой реке
Шатучий мост, и женщину в платке,
Спадавшем с плеч над медленной водою,
И эти руки как перед бедою.
И кажется, она была жива,
Жива, как прежде, но ее слова
Из влажных "Л" теперь не означали
Ни счастья, ни желаний, ни печали,
И больше мысль не связывала их,
Как повелось на свете у живых.
Слова горели, как под ветром свечи,
И гасли, словно ей легло на плечи
Все горе всех времен. Мы рядом шли,
Но этой горькой, как полынь, земли
Она уже стопами не касалась
И мне живою больше не казалась.
Когда-то имя было у нее.
Сентябрьский ветер и ко мне в жилье
Врывается -
то лязгает замками,
То волосы мне трогает руками.
А вот ещё.
Давно мои ранние годы прошли
По самому краю,
По самому краю родимой земли,
По скошенной мяте, по синему раю,
И я этот рай навсегда потеряю.
Колышется ива на том берегу,
Как белые руки.
Пройти до конца по мосту не могу,
Но лучшего имени влажные звуки
На память я взял при последней разлуке.
Стоит у излуки
И моет в воде свои белые руки,
А я перед ней в неоплатном долгу.
Сказал бы я, кто на поемном лугу,
На том берегу,
За ивой стоит, как русалка над речкой,
И с пальца на палец бросает колечко.
(Арсений Тарковский)
Быть может Вы знаете Татьяну Бек...
Хворая, плача и кренясь,
Дрожали звезды над Арбатом, -
Где я однажды родилась
В глухом году сорок девятом.
Под мертвенный газетный стих
Пробилась травка дорогая,
Родителей немолодых
Неровным норовом пугая.
...И страх, и оторопь, и мор,
И ложь, сидящая на троне,
И жажда жить - наперекор
Неограниченной погоне, -
И тьма, разящая дотла, -
Без права думать о погостах...
Я с первым криком вобрала
Родимого простора воздух!
Меня не гнали топтуны...
Но, время задержавши в порах,
Я откликаюсь с той весны
На каждый плач, на каждый шорох.
(Татьяна Бек)
Далеко, за кустами жасмина
Юность, темная, как мезозой, -
Где на все наши (вольно и смирно)
Отвечала я страшной грозой, -
Так боялась вмешательства.
(То есть -
Посяганий, советов, облав).
...Я не знала, что главная доблесть -
Сохраниться, с людьми не порвав.
(Татьяна Бек)
Для тёплого финала мой любимый Саша Чёрный.
Буйно-огненный шиповник,
Переброшенная арка
От балкона до ворот,
Как несдержанный любовник,
Разгорелся слишком ярко
И в глаза, как пламя, бьет!
Но лиловый цвет глициний,
Мягкий, нежный и желанный,
Переплел лепной карниз,
Бросил тени в блекло-синий
И, изящный и жеманный,
Томно свесил кисти вниз.
Виноград, бобы, горошек
Лезут в окна своевольно...
Хоровод влюбленных мух.
Мириады пьяных мошек
И на шпиле колокольном
Зачарованный петух.
(Саша Черный 1910)
И букетик красивостей от Блока.
Здесь тишина цветет и движет
Тяжелым кораблем души,
И ветер, пес послушный, лижет
Чуть при'гнутые камыши.
Здесь в заводь праздную желанье
Свои приводит корабли.
И сладко тихое незнанье
О дальних ропотах земли.
Здесь легким образам и думам
Я отдаю стихи мои,
И томным их встречают шумом
Реки согласные струи.
И, томно опустив ресницы,
Вы, девушки, в стихах прочли,
Как от страницы до страницы
В даль потянули журавли.
И каждый звук был вам намеком
И несказа'нным каждый стих.
И вы любили на широком
Просторе легких рифм моих.
И каждая навек узнала
И не забудет никогда,
Как обнимала, целовала,
Как пела тихая вода.
(А.Блок 1906)
Красивой Вам осени, дорогой Борис.
И до новых жданных встреч:)
Ваш В.
Виктор Зорин 20.09.2012 01:03 Заявить о нарушении
Огромное спасибо за эссе Юрия Зобнина о Гумилёве.
И за "Трамвай", конечно.
Вот как ответ, наверное:
На пороге белом рая,
Оглянувшись, крикнул: "Жду!"
Завещал мне, умирая,
Благостность и нищету.
И когда прозрачно небо,
Видит, крыльями звеня,
Как делюсь я коркой хлеба
С тем, кто просит у меня.
А когда, как после битвы,
Облака плывут в крови,
Слышит он мои молитвы,
И слова моей любви.
(Анна Ахматова)
По настроению подходят и стихи Арсения Тарковского.
Душа моя затосковала ночью.
А я любил изорванную в клочья,
Исхлестанную ветром темноту
И звезды, брезжущие на лету
Над мокрыми сентябрьскими садами,
Как бабочки с незрячими глазами,
И на цыганской масленой реке
Шатучий мост, и женщину в платке,
Спадавшем с плеч над медленной водою,
И эти руки как перед бедою.
И кажется, она была жива,
Жива, как прежде, но ее слова
Из влажных "Л" теперь не означали
Ни счастья, ни желаний, ни печали,
И больше мысль не связывала их,
Как повелось на свете у живых.
Слова горели, как под ветром свечи,
И гасли, словно ей легло на плечи
Все горе всех времен. Мы рядом шли,
Но этой горькой, как полынь, земли
Она уже стопами не касалась
И мне живою больше не казалась.
Когда-то имя было у нее.
Сентябрьский ветер и ко мне в жилье
Врывается -
то лязгает замками,
То волосы мне трогает руками.
А вот ещё.
Давно мои ранние годы прошли
По самому краю,
По самому краю родимой земли,
По скошенной мяте, по синему раю,
И я этот рай навсегда потеряю.
Колышется ива на том берегу,
Как белые руки.
Пройти до конца по мосту не могу,
Но лучшего имени влажные звуки
На память я взял при последней разлуке.
Стоит у излуки
И моет в воде свои белые руки,
А я перед ней в неоплатном долгу.
Сказал бы я, кто на поемном лугу,
На том берегу,
За ивой стоит, как русалка над речкой,
И с пальца на палец бросает колечко.
(Арсений Тарковский)
Быть может Вы знаете Татьяну Бек...
Хворая, плача и кренясь,
Дрожали звезды над Арбатом, -
Где я однажды родилась
В глухом году сорок девятом.
Под мертвенный газетный стих
Пробилась травка дорогая,
Родителей немолодых
Неровным норовом пугая.
...И страх, и оторопь, и мор,
И ложь, сидящая на троне,
И жажда жить - наперекор
Неограниченной погоне, -
И тьма, разящая дотла, -
Без права думать о погостах...
Я с первым криком вобрала
Родимого простора воздух!
Меня не гнали топтуны...
Но, время задержавши в порах,
Я откликаюсь с той весны
На каждый плач, на каждый шорох.
(Татьяна Бек)
Далеко, за кустами жасмина
Юность, темная, как мезозой, -
Где на все наши (вольно и смирно)
Отвечала я страшной грозой, -
Так боялась вмешательства.
(То есть -
Посяганий, советов, облав).
...Я не знала, что главная доблесть -
Сохраниться, с людьми не порвав.
(Татьяна Бек)
Для тёплого финала мой любимый Саша Чёрный.
Буйно-огненный шиповник,
Переброшенная арка
От балкона до ворот,
Как несдержанный любовник,
Разгорелся слишком ярко
И в глаза, как пламя, бьет!
Но лиловый цвет глициний,
Мягкий, нежный и желанный,
Переплел лепной карниз,
Бросил тени в блекло-синий
И, изящный и жеманный,
Томно свесил кисти вниз.
Виноград, бобы, горошек
Лезут в окна своевольно...
Хоровод влюбленных мух.
Мириады пьяных мошек
И на шпиле колокольном
Зачарованный петух.
(Саша Черный 1910)
И букетик красивостей от Блока.
Здесь тишина цветет и движет
Тяжелым кораблем души,
И ветер, пес послушный, лижет
Чуть при'гнутые камыши.
Здесь в заводь праздную желанье
Свои приводит корабли.
И сладко тихое незнанье
О дальних ропотах земли.
Здесь легким образам и думам
Я отдаю стихи мои,
И томным их встречают шумом
Реки согласные струи.
И, томно опустив ресницы,
Вы, девушки, в стихах прочли,
Как от страницы до страницы
В даль потянули журавли.
И каждый звук был вам намеком
И несказа'нным каждый стих.
И вы любили на широком
Просторе легких рифм моих.
И каждая навек узнала
И не забудет никогда,
Как обнимала, целовала,
Как пела тихая вода.
(А.Блок 1906)
Красивой Вам осени, дорогой Борис.
И до новых жданных встреч:)
Ваш В.
Виктор Зорин 20.09.2012 01:03 Заявить о нарушении
Добрый вечер,
Все же - несмотря на всю разность наших поэтических миров - у нас очень значимое общее. Очень рад Вашему вниманию к Тарковскому. Для меня это важно. Он - грандиозный поэт. Одно из самых моих любимых:
ПЕРВЫЕ СВИДАНИЯ
Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: "Будь благословенна!" -
Я говорил и знал, что дерзновенно
Мое благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла.
А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И - боже правый! - ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь,
И речь по горло полнозвучной силой
Наполнилась, и слово ты раскрыло
Свой новый смысл и означало царь.
На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин,- когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.
Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами...
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.
************
А еще хочу обратить Вас к Вере Полозковой. Молода, очень хороша (гляньте в сети), и много обещает:
********
осень опять надевается с рукавов,
электризует волосы - ворот узок.
мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров
и бережёшься слишком больших нагрузок.
мир кладёт тебе в книги душистых слов,
а в динамики - новых музык.
город после лета стоит худым,
зябким, как в семь утра после вечеринки.
ничего не движется, даже дым;
только птицы под небом плавают, как чаинки,
и прохожий смеется паром, уже седым.
у тебя были руки с затейливой картой вен,
жаркий смех и короткий шрамик на подбородке.
маяки смотрели на нас просительно, как сиротки,
море брызгалось, будто масло на сковородке,
пахло темными винами из таверн;
так осу, убив, держат в пальцах - "ужаль. ужаль".
так зареванными идут из кинотеатра.
так вступает осень - всегда с оркестра, как фрэнк синатра.
кто-то помнит нас вместе. ради такого кадра
ничего,
ничего,
ничего не жаль.
*********
В любом случае - с языком проблем никаких; все может.
И - если только мне не грезится - какая перекличка между этими двумя стихотворениями! Обратие внимание на описание адресата - в рамке природы, неба, вселенной... И даже не сказать сразу, у кого современней. Так вневременно у обоих (Синатра не в счет).
Интересно Ваше мнение.
Что пишите? (Что читаете - сам вижу.)
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 25.09.2012 22:05 Заявить о нарушении
Все же - несмотря на всю разность наших поэтических миров - у нас очень значимое общее. Очень рад Вашему вниманию к Тарковскому. Для меня это важно. Он - грандиозный поэт. Одно из самых моих любимых:
ПЕРВЫЕ СВИДАНИЯ
Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: "Будь благословенна!" -
Я говорил и знал, что дерзновенно
Мое благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла.
А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И - боже правый! - ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь,
И речь по горло полнозвучной силой
Наполнилась, и слово ты раскрыло
Свой новый смысл и означало царь.
На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин,- когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.
Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами...
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.
************
А еще хочу обратить Вас к Вере Полозковой. Молода, очень хороша (гляньте в сети), и много обещает:
********
осень опять надевается с рукавов,
электризует волосы - ворот узок.
мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров
и бережёшься слишком больших нагрузок.
мир кладёт тебе в книги душистых слов,
а в динамики - новых музык.
город после лета стоит худым,
зябким, как в семь утра после вечеринки.
ничего не движется, даже дым;
только птицы под небом плавают, как чаинки,
и прохожий смеется паром, уже седым.
у тебя были руки с затейливой картой вен,
жаркий смех и короткий шрамик на подбородке.
маяки смотрели на нас просительно, как сиротки,
море брызгалось, будто масло на сковородке,
пахло темными винами из таверн;
так осу, убив, держат в пальцах - "ужаль. ужаль".
так зареванными идут из кинотеатра.
так вступает осень - всегда с оркестра, как фрэнк синатра.
кто-то помнит нас вместе. ради такого кадра
ничего,
ничего,
ничего не жаль.
*********
В любом случае - с языком проблем никаких; все может.
И - если только мне не грезится - какая перекличка между этими двумя стихотворениями! Обратие внимание на описание адресата - в рамке природы, неба, вселенной... И даже не сказать сразу, у кого современней. Так вневременно у обоих (Синатра не в счет).
Интересно Ваше мнение.
Что пишите? (Что читаете - сам вижу.)
Ваш БИ.
Борис Иноземцев 25.09.2012 22:05 Заявить о нарушении
Доброй ночи, дорогой Борис.
Или того времени, в котором Вы это читаете:)
Почитал Полозкову в сети. Любопытно. Тарковский, конечно, ближе к классике, но образы где-то в другом измерении совпадают.
У Полозковой очень понравилось хармсоидное:
"Если вас трамвай задавит, вы конечно вскрикнете, раз задавит, два задавит, а потом привыкнете".
Это - про то самое - страшное время в моём восприятии. Смех на эшафоте.
И неожиданно вспомнилось далёкое от нас:
Есть существа, которые глядят
На солнце прямо, глаз не закрывая;
Другие, только к ночи оживая,
От света дня оберегают взгляд.
И есть еще такие, что летят
В огонь, от блеска обезумевая...
(Франческо Петрарка)
Хочу добавить немного родной петербургской символики:
Я к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой,
А я их под невскою помню водой.
В душистой тени между царственных лип
Мне мачт корабельных мерещится скрип.
И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,
Любуясь красой своего двойника.
И замертво спят сотни тысяч шагов
Врагов и друзей, друзей и врагов.
И шествию теней не видно конца
От вазы гранитной до двери дворца.
Там шепчутся белые ночи мои
О чьей-то высокой и тайной любви.
И все перламутром и яшмой горит,
Но света источник таинственно скрыт.
(Анна Ахматова)
Здесь очень понравилось слово "починяет". Люблю литературные неровности)
Сапожник починяет нам ботинки,
А плотник - табуретку и крыльцо,
Но только у волшебника в починке
Светлеет ваше сердце и лицо!
Какая тонкая работа -
Счастливым сделать хоть кого-то,
Цветок удачи принести,
От одиночества спасти,
А самому потом тихонечко уйти...
Волшебник - это сказочная личность,
И сказочно он скромен, господа,
В нем сказочно отсутствует двуличность,
И выгод он не ищет никогда.
Какая тонкая работа -
Счастливым сделать хоть кого-то,
Цветок удачи принести,
От одиночества спасти,
А самому потом тихонечко уйти...
Язык чужой обиды и печали
Волшебник изучает с детских лет,
Его вселять надежды обучали -
И это основной его предмет!
Какая тонкая работа -
Счастливым сделать хоть кого-то,
Цветок удачи принести,
От одиночества спасти,
А самому потом тихонечко уйти.
(Юнна Мориц)
И немножко моего - эмигрантского. Не так профессионально, как у Савина и Несмелова, но искренне и - по-русски.
Что привлекло сюда и единит нас ныне
Нас, разных, и увы, враждующих подчас...
Культура русская соединила нас
Так сказочный цветок, особых красок, линий
Что в милой нам земле, среди мхов, осок, полыни
Возрос, маня теперь и чужеземный глаз
Посеян на Руси из иноческих келий
Оветрен - опылён с повольничьих дорог,
В усадьбах выхолен, внесен в собор, в чертог, -
От византийских роз и буйных скифских зелий,
От набожных трудов и творческих безделий
Возник он, гения российского цветок.
И всё, что мыслится загадочным исконно
В душе славянской, в нём раскрылось полно:
Восторгов наших дым и горестей вино,
В нём - осиянные Рублёвские иконы
И мрачно пламенные Врубеля панно
Взмах к небесам и срыв над пропастью бездонной...
В нём и стиха слепцов, янтарь глубинный, веский,
И жемчуг трепетнейших Блоковских стихов...
В нём - псковский Кремль седой и пенный Петергоф,
И Китеж Корсакова... Нестор и Ключевский
Безвестный "Слова" бард и славный Достоевский,
Певучий заговор волхва и... Пирогов.
А солнцем, что зажгло те радужные спектры
Непререкаемо для всех нас встал один -
Родного языка слуга и господин
Чей голос, как вода живая, как нектар
Дух русский воскресил... необычайный Некто
Кто был Орфей и Лель, араб и славянин!
И снова эту жизнь в наш век пресекла Парка
Погибли Симонов и Чудов монастырь...
Дом Третьякова стал что мерзостный пустырь...
Где вазы, образа? Там ризница - тут арка?...
Лишь здесь, у нас в сердцах, их возлюбивших жарко,
У нас, разсеявшихся в мировую ширь!
Пусть мусор варваров на наш алтарь набросан
Придёт же, наконец, он, воздаянья год! -
Зареет Дух Святой - развеет хаос тот,
И на Руси опять, как семицветный розан
Как стебель радуги, из недр всходящий в просинь,
Его наитием культура зацветёт!
Л.Н.Столица (урожденная Ершова 29.06.1884-12.02.1934)
Вы спрашиваете, что я пишу. Ничего не успеваю, если честно.
Задела политика и сочинил юмореску "Журавли".
Если будет времечко - с грустью о смешном:
http://www.proza.ru/2012/09/19/39
Всего Вам самого чудесного, дорогой Борис. Настоящей золотой осени и недождливого настроения.
С теплом,
В.
Виктор Зорин 08.10.2012 01:19 Заявить о нарушении
Или того времени, в котором Вы это читаете:)
Почитал Полозкову в сети. Любопытно. Тарковский, конечно, ближе к классике, но образы где-то в другом измерении совпадают.
У Полозковой очень понравилось хармсоидное:
"Если вас трамвай задавит, вы конечно вскрикнете, раз задавит, два задавит, а потом привыкнете".
Это - про то самое - страшное время в моём восприятии. Смех на эшафоте.
И неожиданно вспомнилось далёкое от нас:
Есть существа, которые глядят
На солнце прямо, глаз не закрывая;
Другие, только к ночи оживая,
От света дня оберегают взгляд.
И есть еще такие, что летят
В огонь, от блеска обезумевая...
(Франческо Петрарка)
Хочу добавить немного родной петербургской символики:
Я к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой,
А я их под невскою помню водой.
В душистой тени между царственных лип
Мне мачт корабельных мерещится скрип.
И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,
Любуясь красой своего двойника.
И замертво спят сотни тысяч шагов
Врагов и друзей, друзей и врагов.
И шествию теней не видно конца
От вазы гранитной до двери дворца.
Там шепчутся белые ночи мои
О чьей-то высокой и тайной любви.
И все перламутром и яшмой горит,
Но света источник таинственно скрыт.
(Анна Ахматова)
Здесь очень понравилось слово "починяет". Люблю литературные неровности)
Сапожник починяет нам ботинки,
А плотник - табуретку и крыльцо,
Но только у волшебника в починке
Светлеет ваше сердце и лицо!
Какая тонкая работа -
Счастливым сделать хоть кого-то,
Цветок удачи принести,
От одиночества спасти,
А самому потом тихонечко уйти...
Волшебник - это сказочная личность,
И сказочно он скромен, господа,
В нем сказочно отсутствует двуличность,
И выгод он не ищет никогда.
Какая тонкая работа -
Счастливым сделать хоть кого-то,
Цветок удачи принести,
От одиночества спасти,
А самому потом тихонечко уйти...
Язык чужой обиды и печали
Волшебник изучает с детских лет,
Его вселять надежды обучали -
И это основной его предмет!
Какая тонкая работа -
Счастливым сделать хоть кого-то,
Цветок удачи принести,
От одиночества спасти,
А самому потом тихонечко уйти.
(Юнна Мориц)
И немножко моего - эмигрантского. Не так профессионально, как у Савина и Несмелова, но искренне и - по-русски.
Что привлекло сюда и единит нас ныне
Нас, разных, и увы, враждующих подчас...
Культура русская соединила нас
Так сказочный цветок, особых красок, линий
Что в милой нам земле, среди мхов, осок, полыни
Возрос, маня теперь и чужеземный глаз
Посеян на Руси из иноческих келий
Оветрен - опылён с повольничьих дорог,
В усадьбах выхолен, внесен в собор, в чертог, -
От византийских роз и буйных скифских зелий,
От набожных трудов и творческих безделий
Возник он, гения российского цветок.
И всё, что мыслится загадочным исконно
В душе славянской, в нём раскрылось полно:
Восторгов наших дым и горестей вино,
В нём - осиянные Рублёвские иконы
И мрачно пламенные Врубеля панно
Взмах к небесам и срыв над пропастью бездонной...
В нём и стиха слепцов, янтарь глубинный, веский,
И жемчуг трепетнейших Блоковских стихов...
В нём - псковский Кремль седой и пенный Петергоф,
И Китеж Корсакова... Нестор и Ключевский
Безвестный "Слова" бард и славный Достоевский,
Певучий заговор волхва и... Пирогов.
А солнцем, что зажгло те радужные спектры
Непререкаемо для всех нас встал один -
Родного языка слуга и господин
Чей голос, как вода живая, как нектар
Дух русский воскресил... необычайный Некто
Кто был Орфей и Лель, араб и славянин!
И снова эту жизнь в наш век пресекла Парка
Погибли Симонов и Чудов монастырь...
Дом Третьякова стал что мерзостный пустырь...
Где вазы, образа? Там ризница - тут арка?...
Лишь здесь, у нас в сердцах, их возлюбивших жарко,
У нас, разсеявшихся в мировую ширь!
Пусть мусор варваров на наш алтарь набросан
Придёт же, наконец, он, воздаянья год! -
Зареет Дух Святой - развеет хаос тот,
И на Руси опять, как семицветный розан
Как стебель радуги, из недр всходящий в просинь,
Его наитием культура зацветёт!
Л.Н.Столица (урожденная Ершова 29.06.1884-12.02.1934)
Вы спрашиваете, что я пишу. Ничего не успеваю, если честно.
Задела политика и сочинил юмореску "Журавли".
Если будет времечко - с грустью о смешном:
http://www.proza.ru/2012/09/19/39
Всего Вам самого чудесного, дорогой Борис. Настоящей золотой осени и недождливого настроения.
С теплом,
В.
Виктор Зорин 08.10.2012 01:19 Заявить о нарушении
На это произведение написано 12 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.