Десять провинций. агрессия... часть девятая

2018 ГОД
ГДЕ-ТО НА ТЕРРИТОРИИ СОВРЕМЕННОГО ЦЕНТРА

Разговор в помещении утих. Вскоре раздались удаляющиеся шаги и звук захлопываемой двери.
Человек, сидящий за несколько километров от места событий, вывернул рычаг и записывающее устройство отключилось. Человек откинулся на спинку стула, закинув ноги на стоящий перед ним стол.
… Ну, вот и все… Сегодня Уолткейты наконец-то подписали себе окончательный смертный приговор. А ведь он давно предупреждал майора Эйна, что опасно оставлять в живых  лидеров восстания. Допрыгались. Теперь Уолткейты узнали и об исцелении. Это была последняя капля – еще одна догадка южан – и Северу придется худо. Хорошо еще, что Уолткейты решили о своем разговоре не распространяться, и это северянам только на руку.
Эту тайну все трое Уолткейтов унесут с собою в могилу. А чтобы в последующем никто ни о чем не догадался, будем для ознакомления на Юг передавать фальсифицированные результаты  тестов всех южан, где и здоровые, и больные получат одинаковые сведения.

Н-да, а что же делать с младшим Уолткейтом? Прайт очень мало времени проводит с братьями. Попробуй, замани их всех троих в одну ловушку. Ну, это ничего… Через неделю состоится их встреча в КАЭС, если Прайт ехать передумает, уничтожим хотя бы двоих, а потом пустим слух, что Уолткейты перессорились. Потом кто-нибудь допридумает, что – Прайт – предатель, убивший своих соратников.
Отлично! Ведь Смуэ и Уолт договорились не посвящать брата в свои умозаключения. Прайт не опасен. Пока не опасен. Если выживет, пусть живет. Если сможет…


2018 ГОД
НЕДЕЛЮ СПУСТЯ   
ФОРТ КАЭС

Младшему Уолткейту не спалось всю ночь. Что-то непонятное и малоприятное происходило за его спиною, он явно, просто своей собственной кожей, чувствовал атмосферу недоверия, окружившую его с тех пор, как он приехал в КАЭС. Ни долгожданная встреча с братьями, ни очертания захваченного малой кровью форта не радовали его сердце как раньше.
Он видел и готов был поклясться чем угодно, что братья старательно его избегают. Если они стояли вдвоем, то мгновенно умолкали, когда к ним подходил Прайт. Это замечали все – и те, с кем приехал Прайт, и те, кто окружали Уолта и Смуэ. Атмосфера всеобщего недовольства накалялась и становилась невыносимой.
Прайт ломал голову, теряясь в догадках и никак не находил  верного ответа. Он не мог припомнить ни единого случая, когда бы он мог, случайно или преднамеренно, кого-нибудь из друзей обидеть или дать усомниться в своей честности.
А может быть дело вовсе не в нем? Он привез с собою четверку сопровождающих, с которыми воевал рука об руку. Лейтенант Стейнтгар, капрал Кен Кеннет, лейтенант Доннер, и сержант Райс - казалось, что именно кто-то из них вызывает подозрительность и острое недовольство, а поскольку именно он,  привез их сюда, то все были недовольны и им.
Прайт Уолткейт перебирал в памяти все прежние встречи с братьями. Сколько было радости и сердечности, сколько задушевных разговоров. Куда теперь кануло все это? В глазах младшего Уолткейта стояли слезы – завтра же он уедет из КАЭС. Ему не доверяют, им недовольны, ну, что ж, в таком случае, ему больше здесь делать нечего…

…Уолт ворочался с боку на бок и глаз не мог сомкнуть. Невыносимо было видеть лицо Прайта, невыносимо было говорить с ним о чем-то незначительном, мучительно больно было подвергать друга такому унижению. И ведь все вокруг замечают сухость в их отношениях.
Да, конечно, это все было на благо самому Прайту, но как это было больно!
Смуэ еле сдерживался, чтобы не нарушить слова, данного неделю назад – долгий и предостерегающий взгляд Уолта каждый раз останавливал его. Им нельзя находиться втроем в одном месте – это все так же опасно.
Всем будет лучше, если Прайт уедет. «Мне, - подумал Уолт, - по крайней мере, будет намного спокойнее».

…Смуэ стоял у распахнутого настежь окна и сумрачно смотрел на зарю, поднимающуюся над горами. Нет, Уолт все-таки не прав – нельзя отрывать Прайта от «Тройки» только ради его же спасения.

Конечно, они с Уолтом вдвоем владеют очень опасной информацией, но кто не рискует… Ведь после войны все равно начнется общая проверка – начнутся медицинские тестирования, сдача анализов, и рано или поздно, но все узнают эту тайну. И как тогда смотреть в глаза Прайту - ведь недоверие недоверием так и останется.
Это Уолт упустил из виду – если в войсках узнают, что Прайт в их глазах неблагонадежен, грош цена будет его имени Уолткейта. За ним никто не пойдет. Его обвинят в том, чего не было, в том, чего он не делал, и в том, в чем он не виноват…

…Прайт с тоской смотрел в предрассветное небо. Больше нельзя тянуть этот спектакль до бесконечности. Нужно вставать и давать команду на возвращение в свой отряд. Здесь для него больше нет места. Но перед тем, как покинуть КАЭС, он выскажет обоим Уолткейтам все, что о них думает…

2022 ГОД   
  ПРОВИНЦИЯ ЛЕЙКНАУ

… Прикрыв глаза ладонью, Даяна, с плохо скрываемым удовольствием, наблюдала за снижением вертолета, на борту которого должен был находиться капитан Трой. Вот уже больше недели, как она с нетерпением ожидала появления командира Лейкнау в его провинции. Поняв, что в ТрехСотнях  удача повернулась к ней своей неприглядной тыловой частью, Даяна решила попытать счастья где-нибудь в центральных провинциях.               
Выбирать пришлось недолго. Из самых предпочтительных кандидатур разом отпали капитан Мейсон, как закоренелый женоненавистник, и лейтенант Братае, как бывшая «жертва».
Роман с Братае закончился страшным скандалом, прогремевшим на всю Систему, и после которого девушка поспешно унесла ноги из Центра. И все только из-за того, что лейтенант Косонбланки не был чрезмерно озабоченным поклонником, ему вполне хватало двух – трех бурных ночных свиданий в месяц, тогда как Даяна требовала максимума внимания к себе.
На одной из солдатских вечеринок, в очередной раз, получив от лейтенанта отпор и отвод, она напилась до чертиков и принялась открытым текстом насмехаться над любовником.
Как только ей хватило ума намекнуть на то, что в Братае прослеживаются явные гомосексуальные наклонности, вокруг нее разом воцарилась страшная тишина.

С колотящимся в груди от страха сердцем, она внезапно поняла, что зашла в своих насмешках слишком далеко – вокруг Даяны непробиваемой стеною стояли взбешенные ее словами солдаты. Одного взгляда Братае было бы достаточно для дальнейшего руководства к действию, но лейтенант оказался выше жажды мщения – он знаком приказал пропустить Даяну к выходу.
Час спустя она уже тряслась в грузовике, увозящем ее на далекий Юг. И встречаться с Братае или с кем-нибудь из его солдат вновь Даяне не очень хотелось.
Провинция Лейкнау была второй по значимости в Центре. А Даяне, обычной техасской девчонке, всю жизнь хотелось именно этого – побольше значимости и максимум власти. Капитан Трой являлся для нее тем самым путем, через который можно было бы заявить о себе по всей Системе.  Троя уважают везде: На Севере – бывшие сослуживцы, в Центре – нынешние, на том же самом проклятом Юге - друзья.
Тем более хорошо, что Трой молод, силен и красив, а такая женщина как Даяна может только улучшить это впечатление.
Конечно, найдутся недоброжелатели, которые постараются открыть Трою глаза – но нужно всего лишь прикидываться этакой оболганной жертвой, а если привязать капитана к себе через постель – лучше не придумаешь – он сам заткнет рот любому злопыхателю.
Из сладостных размышлений Даяну вывел приближающийся рев. Вертолет, на котором прилетел Трой, уже стоял с опущенными лопастями, рядом шел на посадку вертолет с разведчиками. На взлетной полосе значительно прибавилось народу, и как только капитан Лейкнау вышел ан воздух, вокруг все взорвалось от приветственных криков.
Стоящий впереди всех лейтенант Кен Кеннет обиженно пожал плечами. Во время отсутствия Троя, именно ему приходилось справляться с управленческими обязанностями – и вот благодарность, капитана встречают так, как будто без него жизнь в провинции стояла на ноле.

Пока Трой с неизменной для себя улыбкой на тонких губах приближался к Кеннету и принимал у того крепкое рукопожатие, Даяна глаз с капитана не сводила. Все-таки Трой был очень хорошо сложен, и в этом смысле даже мало чем отличался от всегда такого подтянутого Стенли. О таком сильном мужском теле можно было только мечтать. Даяна закусила губу, представляя себе, как это же тело однажды будет с силою вдавливать ее в белоснежные простыни и глаза девушки закатились от воображаемого экстаза.
Размечтавшись, она опять не заметила, как Трой внимательно наблюдает за разгрузкой вертолета, как следит взглядом, за вышедшими из него людьми, она уже витала далеко в облаках, когда наконец-то, оглянувшись, поняла, что стоит на площадке уже почти совсем одна, и только снующие вокруг техники окидывают ее фигуру многообещающими взглядами. Разочарованно фыркнув, Даяна направилась в сторону казарм, намереваясь разыскать Троя немедля.
…- Вот здесь ты и будешь жить, - Трой развел руками, - не номер люкс, конечно, но думаю, что любой солдат из казарм, отдал бы последнее, чтобы иметь подобные апартаменты в своем так  сказать распоряжении.
Малиш улыбнулась. Комната действительно была маленькой, такой же как и все предыдущие комнаты, в которых ей приходилось жить, но эта была с довольно высокими потолками, что создавало стойкую иллюзию простора. Окна этой комнаты, как и в комнате в Майндейке, выходили на взлетно-посадочную полосу.
- Здесь довольно часто бывает очень шумно, - Трой кивнул головою на далекие ангары, - но все-таки тебе будет намного лучше здесь, где ты в любой момент можешь остаться без повязки, если этого захочешь. В казармах тебе сделать это было бы гораздо сложнее и опастнее.

Трой отошел от окна и задумчиво посмотрел на Малиш:
- Знаешь, у нас здесь очень много солдат, которые вынуждены носить точно такие же повязки, как и у тебя – для многих солдат болезнь остановилась на предпоследней, самой разрушающей  стадии. У этих больных разъедена кожа, нет ресниц, бровей, у пары человек даже носы отсутствуют – но, тем не менее, они продолжают жить здесь и наши солдаты относятся  к этому с пониманием. Получается, что эти люди в повязках вроде как прокаженные, но с другой стороны с ними общаются на равных, здесь они живут как обычные люди, поэтому твое появление ни у кого не вызовет ненужных вопросов.
- Интересно, а почему так? Я, конечно, понимаю, что эти люди уже не заразны, что они теперь стали только носителями заболевания, а не его распространителями. Но неужели никто из солдат провинции не боится, что болезни могут возобновиться, и зараза начнет распространяться снова?
Трой горько усмехнулся:
- Я сам очень долго думал, что раз меня и моих друзей выгнали с Севера, то такое же отношение будет к нам и в Центре, и на Юге. На Юге-то все больны поголовны, они-то нас приняли в любом случае, а вот в Центре – где больных раз-два и обчелся… Ведь если человек здоров, он тысячу раз подумает, прежде чем пожать руку больному. Но есть одно «но» - и это очень значительное, и я бы даже сказал, все решающее обстоятельство…
Мы никогда не вернемся домой, Малиш, ни южане, ни центровики. Нам никогда не позволят перейти границу Системы, и какая разница – болен ты или здоров, если наши тела в любом случае и при любом раскладе лягут в эту проклятую землю. Нас уже считают мертвыми у нас  дома, нас давно считают мертвыми здесь, так какая разница, кто ты, если тебя уже в принципе в живых нет…
Малиш закусила губу, столько в хриплом голосе Троя было горечи и боли. Но одна мысль все-таки не давала ей покоя. И она не могла не спросить:
- Извини, что я спрашиваю тебя о наболевшем, но если болезнь когда-то уже остановилась, значит от нее в принципе однажды можно и излечиться? Неужели никто из вас никогда не думал об этой возможности?

Трой поднял на Малиш свои черные глаза, пытаясь понять, зачем она его об этом так подробно расспрашивает. Но через черную плотную материю повязки трудно было рассмотреть выражение лица девушки, а ее голос звучал все более настойчивее:
- Ведь по идее, ты, к примеру, тоже должен был давным-давно умереть. Но твоя болезнь просто остановилась на одном месте, у тебя нет никаких признаков характерных для твоей стадии заболевания – никаких болевых, температурных симптомов,  и неужели  ты никогда не думал о том, что может быть уже давным-давно здоров?
 - Ты хочешь сказать, что я могу быть здоровым, но не знать об этом?
 - Трой, а почему нет? – Малиш рывком стянула с себя уже надоевшую тесную повязку. – Сначала никто просто не понимал, почему эпидемия нажала на тормоз, все почему-то просто ждут, когда она снова наподдаст газу, но почему-то никто не думает, что в этом  странном механизме может быть предусмотрен еще и задний ход, в результате осуществления которого, все, кто не дошел до крайней степени заболевания могут исцелиться все тем же непонятным образом.  Вот скажи мен - когда в Центре в последний раз проводились свои собственные исследования по изучению течения заболеваемости – сколько лет тому назад?
- Малиш, сейчас нам всем не до этого. Тем более что многие из нас уже давно смирились со своей судьбою.
-  И ты по-видимому тоже?

МАЛИШ

Я не отводя взгляда, пристально смотрела в  затуманенные темные глаза Троя, стоящего передо мною на опастно близком расстоянии. Мне до безумия было жаль и его, и Прайта и тысячи других людей, опутанных невидимой паутиной лжи, страха и беспомощности. Какой бы независимый вид они не делали перед северянами, Север всегда оставался быть здоровой территорией, а остальные провинции – были всего-навсего рассадниками страшнейшей  заразы. Только благодаря этому верхние провинции цепко держали всю ситуацию в Системе под своим жестким контролем.
От Коринды я уже знала, что последняя тотальная проверка всего наличного состава миротворческой армии прошла еще до войны, то есть более четырех лет тому назад. Данные полученные тогда оказались крайне неутешительными – более пятидесяти процентов солдат Системы оказались зараженными. Такие проверки решено было впредь проводить ежегодно, это-то решение и стало одной из главных причин восстания – ведь результаты тестов  могли проверить только лаборатории Севера. Уже тогда недоверие к результатам тестов давало о себе знать...
После войны, несмотря на то, что повальное большинство солдат отказалось пройти освидетельствование, Север перед своими спонсорами отчитался, что количество пораженных болезнями осталось тем же самым, что и до начала военных действий.
Это свидетельствовало о том, что эпидемия по прежнему топчется на месте, и больше никто не ставил под сомнение результаты проверок.
Никто, кроме меня…

Перед моими глазами явно стояли страницы доклада старшего Уолткейта, где черным по белому было написано, что «по результатам многочисленных лабораторных анализов было выявлено семьдесят процентов поражения территории Системы в 2018 году».
Почему-то Уолт Уолткейт пишет накануне войны о семидесяти процентах, но не упоминает откуда ему известны эти цифры. Север после и до  войны – отчитывается о пятидесяти процентах ... Конечно, на войне погибло много солдат, но ведь не только зараженных южан и поэтому, данные по потерям нигде не возмещают цифру в двадцать пропавших процентов. И то, что Север до начала  войны не знал о точном количестве заражнных, имея на руках все данные  - тоже достаточно странно... Если только Уолт писал правду...
Трой молчал. Он не знал того, что знала я, и не имел ни малейшего представления о том, что именно за эту информацию о точном количестве зараженных поплатились своей жизнью Уолткейты. Если Прайт узнает – ему тоже не жить. Даже если на самом деле окажется, что все эти данные о количестве зараженных были созданы в результате подтасовок, Север ни за что не допустит, чтобы солдатам Системы об этом рассказал последний Уолткейт.
- Знаешь, Трой, я так  боюсь за Прайта… Мне кажется он сейчас в опастности... а я так далеко от него...
Губы капитана Лейкнау немедленно побелели от ярости. Трой с горькой усмешкой отвел свой взгляд от Малиш. Ему было крайне неприятно это неуместное на его взгляд упоминание об оставшемся на далеком Юге Уолткейте, когда он, капитан Лейкнау, стоит всего лишь на расстоянии двух шагов от нее самой.
Малиш же тем временем не замечая этой смены в настроении капитана продолжала хмуро смотреть в окно. Трой все-таки не выдержал:
- Его не трогают, пока считают безопасным, но если кто-то на Севере почувствует себя в западне, Прайта уничтожат, как и его братьев. Тебя действительно так заботит судьба младшего Уолткейта?
- Не забывай - он спас мне жизнь…
; Только поэтому?

МАЛИШ

 Я удивленно оглянулась, тут же покраснела и теперь более внимательно посмотрела в насупленное лицо Троя. Так вот оно что! Оброненная мною совершенно случайная во всех отношениях фраза о Прайте не очень понравилась моему  собеседнику. Конечно, я прекрасно понимала, что очень нравлюсь Трою, нужно было быть полной дурой, чтобы не заметить его горящих глаз. Но, в конце концов, в Системе нет напряженки с женским полом, так что навряд ли есть смысл и дальше вести разговор в подобном русле. Не так много времени прошло с тех самых пор, как я поклялась самой себе на расстояние десяти метров к себе не подпускать ни одного парня. И пока я держала это слово и не собиралась его нарушать.
И все же я почувствовала, как горький комок застрял в моем горле.
- Или тебе больше нравиться Стейнтгар?
Обидные слова Троя так больно задели меня за живое, что мне  захотелось в ответ нахамить ему и поставить на место, и я не смогла себя сдержать в рамках:
- Я надеюсь, капитан, что отчитываться перед вами в своих личных отношениях мне все-таки не придется… И если кто-то мне нравится, это ведь в первую очередь мое личное дело, не так ли? Хотя обещаю – если что – вам первому же обо всем и доложу!

Трой почувствовал, как его накрывает горячая волна бешенства. Да, что эта девчонка о себе возомнила – что он припадет к ее ногам и будет со слезами на глазах выпрашивать право на любовь? Да ни за что на свете! Никогда еще его так не унижали и не задевали за живое...
Трой, скрипя зубами, молча развернулся на месте и быстро вышел из комнаты, оставив Малиш в полном одиночестве.

МАЛИШ

Я поняла, что если сейчас не найду еще одной точки опоры, то рухну прямо на холодных пол, как подпиленное с одной стороны дерево. Мои ноги и руки тряслись, я с трудом сглатывала горькие комки обиды и слез. Я в очередной раз оттолкнула от себя человека, готового стать на мою защиту и способного быть моей опорой. Я игнорировала в свое время Кейна, я смотрела мимо Стейнтгара, сейчас я дала понять Трою, что у него тоже нет никаких шансов.
И все это только потому, что ни одному из них я так до конца  не смогла поверить, не могла довериться им полностью, всего один раз набраться мужества и рассказать кому-нибудь всю жестокую правду о себе.
И в принципе  пока что я еще ни разу не разочаровывалась в своих решениях – Кейн предал меня, присутствуя на моей казни, Стейнтгар посмел поднять на меня руку, чего мне оставалось ожидать от капитана Лейкнау?
Прайт… Один Прайт был мне настоящим и близким другом, но даже ему мой язык не поворачивался обо всем произошедшем в моей жизни рассказать. Тем более, что мне не хотелось слишком сильного сближения с Уолткейтом, слава богу, он тоже понимал, что более глубокие отношения только разрушат нашу дружбу. Так что ничем сильнее ркукопожатий и объятий, мы отношения между собою не скрепляли

И вот я опять осталась совершенно одна. Я невольно до боли сжала свои губы – господи, как же мне надоело быть одной, быть окруженной людьми, но все же оставаться одинокой. Как давно сильные руки не обнимали мое искалеченное тело, как давно жаркие губы не касались моих потрескавшихся губ…
Я стояла, опираясь на спинку стула. С каждой секундой я чувствовала себя все хуже и хуже, как бывало всякий раз, когда я вспоминала свое прошлое до приезда в Лейкнау. В голове стучало, как будто  внутри работал отбойный молоток, и уже почти теряя сознание, я отчетливо видела приближающийся к моему лицу деревянный настил пола…

…Даяна нетерпеливо поджидала Троя у самого входа на базу, и увидев капитана, сразу же поспешила ему на встречу:
- Капитан, одну минутку…
Глава Лейкнау был  в данный момент явно не расположен к любым разговорам, но Даяна напустила на себя чрезвычайно важный вид, и, взяв Троя под руку, доверительно зашептала:
- Капитан, мне бы очень хотелось обсудить с вами одну весьма интересную проблему – вы же понимаете, я только что сюда, в вашу провинцию приехала и мне нужно как можно быстрее начать знакомиться с окружающими людьми и с моим новым местом работы, вот и я подумала, быть может, вы сможете мне во всем этом помочь?
Трой ухмыльнулся, и на его лице всего на сотую долю секунды отразилось едва скрываемое отвращение. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, с какими именно намерениями крутится вокруг него эта новая «поклонница» и какого черта она вообще прикатила сюда из Трех Сотен.
- Ну, так чем же я лично могу быть вам полезен?

Они вдвоем спрятались от нещадно палящего полуденного солнца  в тени, недалеко от казарм, откуда как обычно доносился веселый гул. Трой с ожиданием смотрел в лицо Даяне, а она ему в ответ смущенно пробормотала:
- Это довольно щепетильная проблема, сэр, даже не знаю, с чего начать…
Трой терпеливо промолчал. Ему вовсе не хотелось теперь выслушивать все те глупости, которые эта новоявленная красотка собирается ему выложить, с гораздо большим удовольствием он отправил бы ее куда подальше, но это было бы слишком невежливо с одной стороны и возможно – даже преждевременно в некотором смысле с другой.
- Мне так одиноко здесь… я пока еще здесь никого не знаю... Может быть, вы подскажете мне, кто из солдат здесь так же одинок, чтобы мы могли стать парой и опорой друг для друга… Понимаете, что именно я имею в виду?
Капитан только мысленно рассмеялся над прямолинейными словами девушки, а сам тем временем постарался выглядеть в ее глазах слегка ошарашенным, и Даяна тоже мысленно поздравила себя – еще бы, теперь нужный разговор пойдет по точно направленному руслу…
- Насколько я знаю, здесь много очень хороших парней без пары… Даже вот – я сам, к примеру, так сказать...
- О, капитан, да вы, наверное, шутите – неужели у такого красавчика, как вы нет подруги? Так,  может быть, я именно то, что вам нужно?
Трой был искренне изумлен таким натиском – сначала одна особа советует ему не совать нос в ее постель, а теперь другая готова положить себя в его же постель в любую секунду.  Вот и пойми этих женщин, с их непостоянством натуры.
    - И я  ведь пекусь вовсе не о себе (бровь Троя насмешливо изогнулась при этих словах). Мне кажется, вам нужна забота и ласка и …

- Послушайте, доктор, - прервал ее Трой, - а вы знаете, сколько всего женщин в данный момент проходят службу по контракту в Лейкнау?
- О, нет, - Даяна запнулась, - сколько?
- Достаточно для территории такой большой провинции, а поскольку Лейкнау еще и граничит с внешними территориями, то те солдаты, что не находят подружек здесь, проводят свое свободное время за пределами Системы.  Так что, все, что нужно солдатам, чтобы отдохнуть – женщины, наркотики и спиртное они достанут за горами… Возможно вам будет проблематично найти себе пару в таких условиях...
- Наркотики и спиртное? – Даяна стояла перед капитаном с открытым от возмущения ртом.
- Поскольку у нас в Системе постоянное место жительства, то разумно давать людям и отдых от длительной службы, у моих солдат есть выходные между вахтами, отпуска в поощрение и так далее. Мои люди знают, что обратного пути на свою родину у них нет, и поэтому мы делаем все, чтобы хотя бы остаток своих дней они провели достойно.
- Но женщины…
Трой пожал плечами:
- Мы имеем право доступа в несколько еще не восстановленных после отступления эпидемии городов. Мужское население там почти отсутствует – многие погибли во время цунами, другие – во время спасательных работ, третьих убили боевики или же они сами ими стали. Так что посещение моих солдат там может резко улучшить демографическую ситуацию в регионе.
Даяна деланно громко рассмеялась:
-  Да вы пройдоха, капитан Трой.


Натянуто улыбнувшись, Трой медленно поднял свою голову вверх и незаметно посмотрел в окно, находящееся в комнате Малиш. Мрачная тень легла на его загорелое лицо. Даяна же, стоя всего в нескольких шагах от капитана, молча и с удовольствием наблюдала за тем, как постепенно темнело расстроенное лицо Троя.
О боже, как бы она сейчас впилась в эти обветренные тонкие губы. Неожиданно для самой себя, она сделала пару шагов вперед, медленно протянула свою руку и дотронулась тонкими пальчиками с короткими коготками до белого шрама над верхней губой Троя. Капитан вздрогнул и вопросительно посмотрел на Даяну, которая в ожидании поцелуя уже подалась в его сторону. И только заметив пристально-строгий взгляд капитана провинции она медленно убрала свою руку с его лица и смущенно улыбнулась. Трой снисходительно улыбнулся ей в ответ.

В этот самый момент на них из окна смотрела Малиш со смертельно  побледневшим лицом.
Она медленно отошла на середину комнаты. Ее сердце разрывалось от тоски.
Всего несколько минут тому назад она очнулась на холодном полу. Опираясь на дрожащие руки, Малиш растерянно обвела взглядом незнакомое помещение. Потом, постепенно, по мере того, как к ней назад возвращались силы, девушка вспомнила, что теперь это ее новая комната в провинции Лейкнау. Малиш бессильно покосилась в сторону открытого окна, сильно нуждаясь хотя бы в одном глотке свежего воздуха и пытаясь подняться, перевела уставший взгляд на липкий пол под собою.
Она уже давно перестала обращать внимание на кровь, время от времени заполняющую ее нос, рот и уши. Осталось всего лишь немного поднапрячься, и дотянуться до подоконника, но, взглянув через окно на улицу, она едва снова не лишилась сознания…


МАЛИШ

…Я не верила своим собственным глазам, растерянно водя рукою по лицу и растирая по нему свежую кровь. Внизу у входа в казарму в тени каких-то ветвистых деревьев рядом с Троем стояла незнакомая мне женщина. В тот момент, когда я их увидела, она как раз проводила своей красивой рукою по лицу капитан и расстояние было достаточно близким, чтобы я смогла рассмотреть улыбку на смуглом лице Троя.
Вот женщина что-то наверное почувствовала или скорее всего заметила, что за ними наблюдают   и отдернула свою руку обратно, прижимая ее к груди. Именно так – сама отдернула – не Трой отвел ее, не отшвырнул, нет, он просто стоял и довольно улыбался своей спутнице в ответ.
Я устало опустилась на пол. Ужасно стыдно было самой себе  признаваться в том, что я ревную. Дико и безнадежно, но все-таки ревную. Какая же я все-таки дура – так быстро оценила  все попытки Троя улучшить мое положение за какие-то особые знаки внимания, раздув свою симпатию на пустом месте. Да, конечно, он в свое время заступился за меня перед Стейнтгаром, ввязался в драку, пригласил в Лейкнау и относился более чем бережно, но и все на этом.

И я, ранее никому и никогда  не доверяющая, внезапно как будто ослепла и, спотыкаясь, побрела за обманной мечтой.
На фоне всех остальных ранее меня окружавших людей, Трой мне всегда был наиболее симпатичен и меня тянуло к нему  с того самого памятного дня, когда я впервые увидела его и других командиров Системы у мемориала Уолткейтов.   
 Тогда от Троя веяло такой силой и мужеством, что я в ту же  самую минуту поняла, что влипла всерьез и надолго. И ведь до сих пор мне так хорошо удавалось прятать свои чувства не только от окружающих, но даже и от себя самой.
Я усиленно делала вид, что не выделяю Троя из остального своего окружения. И в итоге, оказывается, что я абсолютно правильно делала – так как он теперь поступал подобным же образом, видя во мне скорее всего ценного свидетеля против Севера, нежели особу противоположного пола.
Мне страстно хотелось взглянуть на эту воркующую парочку еще раз, но я мысленно приказала себе не подниматься с места, не унижаться и не причинять себе лишней боли. За что ты снова, о боже, наказываешь меня?
И в то же время холодный разум доказывал мне, что реально я так ничего особенного и не увидела – ну подумаешь, они стояли вдвоем – но ведь не прятались же!
Подумаешь, она до него дотронулась – прикосновение еще не попытка изнасилования. так что похоже, Малиш, окончательные выводы о взаимоотношениях этих двоих  делать все же еще очень рано... Тем более не мог же Трой ни с того ни  с сего сорваться после того, как она невзначай упомянула имя Прайта...
...В дверь комнаты тихонько постучали, и я немедленно завязала неизменную черную повязку вокруг своего лица, и с усилием сдерживая предательскую дрожь в голосе, спросила, кто там.
Дверь тихо отворилась, и в нее просунул голову Мел:
- Малиш, ты с самого утра голодная, может, спустимся вниз, пообедаем? Кухня здесь говорят перворазрядная!

- Почему бы и нет, - я, в самом деле, была очень голодна, и предложение лейтенанта было как нельзя более кстати. Тем более, мне очень хотелось посмотреть, что значит перворазрядная кухня в понятии центровиков и насколько она съедобная в моем понятии.
Мы с лейтенантом вышли из комнаты, и уже спускаясь вниз, в столовую, я осторожно спросила его о том, над чем давно свою голову ломала:
- Мел, извини, конечно, за праздное любопытство, но ты так много времени проводишь вне пределов своей провинции… Твой капитан не даст тебе отставку по причине твоего постоянного отсутствия на месте прохождения службы?
Лейтенант с хохотом вел меня вперед, указывая дорогу:
- Ты просто не знаешь, что такое капитан Крайова, Малиш. Это не человек, а метеор, комета. Такому как он, заместитель ни к чему. Когда я в Ишока, я днями только и делаю, что сам себя развлекаю, так что здесь, в Лейкнау, и в Майндейке или в Косонбланке я себя ощущаю намного полезнее. Если я буду нужен своему начальству – не сомневайся – оно меня из под земли достанет...
…Навстречу нам то и дело попадались возвращающиеся из столовой солдаты и не смотря на все уверения Троя, что никто из них на меня не обратит своего внимания – все солдаты с любопытством провожали нас с Мелом взглядами. Мне оставалось только надеяться, что источником такого  повышенного любопытства являюсь не я сама, а идущий по правую руку от меня лейтенант Ишока. Я же сама шла, опустив глаза в пол, и придерживая повязку руками, и именно поэтому не заметила стоявшую на моем пути фигуру.
Мы столкнулись, так как человек шедший на меня, тоже, скорее всего, мало обращал внимания на то, что твориться у него под носом. Мы одновременно вскрикнули, и голос рядом со мною показался мне очень похожим на женский. Потирая ушибленное плечо, я подняла глаза и похолодела – передо мною стояла, согнувшись пополам, именно та женщина, с которой всего несколько минут тому назад  я видела Троя. Она смотрела на меня с плохо скрываемой злобой:
- Куда ты прешь, слепой идиот?

...Даяна все это время последовавшее после разговора с капитаном была в прескверном расположении духа. Все ее надежды и планы  рухнули в один момент. Она так близко подошла к Трою, даже провела своей рукою по его губам, еще чуть-чуть и эта крепость была бы повержена в пыль страстей, но капитан Лейкнау оказался не таким ротозеем, которого можно было бы обыграть без козырей.
...- Мне так нравятся сильные мужчины, - тихо призналась она ему, придвинувшись к Трою еще на пару сантиметров. Аромат  парфюма Даяны приятно щекотал ей ноздри и она очень хотела, чтобы и стойкий капитан Лейкнау не остался равнодушен к этому терпко-пряному запаху.
-Я бы даже попытался перечислить все имена этих сильных мужчин, если бы обладал такой же замечательной памятью, как и ваше непревзайденное умение залезать в чужие кровати с определенными целями.
Улыбка Даяны моментально потускнела:
- Что вы имеете в виду, капитан?
- Я имею в виду то, что я достаточно тесно общаюсь и с лейтенантом Тибром, и с капитанами Стенли и даже  иногда с Братае… Мне продолжить?
Ошарашенная Даяна отошла на несколько шагов назад, мечтая, чтобы все услышанное ею только что оказалось всего лишь обманным отзвуком совсем других слов сказанных стоявшим перед ней мужчиной.


- Вот это расстояние между нами меня вполне удовлетворяет, - в голосе Троя зазвенела насмешка, - и учтите, доктор, если я только узнаю о том, что вы на территории моей провинции плетете ваши интриги, вам останется только один путь – на Север. В других провинциях вы уже достаточно наследили и с распростертыми объятьями вас там никто не ждет.
Вежливо поклонившись, Трой развернулся, и сверкая белозубой усмешкой, твердо чеканя каждый шаг, пошел к посадочной полосе. Даяне же страх как хотелось расплакаться от нахлынувшей на нее в одно мгновение безысходности.
Небо над  головой девушки потемнело, над базой начали собираться огромные лохматые тучи, именно сегодня начинался характерный для этого времени года сезон дождей – две недели непрерывных осадков после почти месячной непереносимой жары. Чтобы не промокнуть, Даяна поспешила укрыться в здании, где располагалась столовая, и поскольку вскоре оказалось, что ей кусок в горло не лезет, она решила вернуться в госпиталь.
 Раздумывая над сложившимся положением, она и столкнулась с солдатом, чье лицо закрывала черная повязка. Ярость, клокотавшая внутри Даяны, вырвалась наружу:
- Недоделок, ты этакий…

Малиш недоуменно смотрела на стоящую перед ней Даяну.  Не стоило большого труда, чтобы догадаться, что сейчас перед нею разыгрывается хорошо спланированный и тщательно отрепетированный спектакль. Их уже и так окружило несколько солдат, с интересом ожидающих продолжения комедии.
Поскольку столкнулись они плечами, не стоило делать вид и акцентировать внимание всех на том, что удар пришелся пониже, но Даяне нужно было это повышенное внимание солдат к своей особе прямо сейчас, немедленно. Как это просто сыграть на людях обиженную жертву, а потом с нетерпением ожидать, как мужчины из кожи вон лезут, дабы защитить ее поруганною красоту. Даяна с ненавистью смотрела на прямостоящую фигуру «обидчика» и внезапно, поддавшись очередной вспышке гнева, поняв, что никто не торопиться ее защищать, рванулась в сторону Малиш и рывком стянула с лица незнакомца повязку:
- А ну, урод, отвечай…
 Последние слова застряли во рту Даяны. Кругом затихли все насмешки и разговоры. Лейтенант Мел, сразу не заметивший инцидента и без Малиш зашедший в столовую, вернулся назад слишком поздно, чтобы предотвратить произошедшее – все присутствующие теперь смотрели только в одном направлении - на лицо Малиш.
Мелу пришлось волей-неволей признать, что никогда она еще не была так красива, как в этот момент. Вместо обезображенного лица на обескураженных солдат смотрела красивая девушка, но почему-то  с измазанным кровью лицом. Мел только диву давался в очередной раз – на окровавленном лице Малиш теперь не было и следа былых ран, только один единственный шрам на лбу все никак не заживал и одним этим уже свидетельствовал о своей значимости...
Малиш моментально сообразила, что к чему и с силой вырвала из рук Даяны свою повязку. Затягивая узел, она проклинала все на свете и в первую очередь свою же собственную безалаберность. Лейтенант Мел делал ей знаки из за спин собравшихся солдат, и поправив повязку Малиш поспешила к нему. Толпа расступалась передо нею, а озадаченная Даяна смотрела незнакомой девушке вслед.
Через полчаса Трой уже знал обо всем произошедшем.
- Капитан, послушай, что случилось – то случилось, мы в любом случае уже ничего не можем изменить в том, что произошло. Ну, подумаешь, увидели твои солдаты, что Малиш носит повязку, не особо в ней нуждаясь. Мы можем эту повязку объяснить как-нибудь иначе – начальной стадией болезни, к примеру - Мел делал все что мог, лишь бы успокоить разъяренного Троя.

Волосы последнего были мокрыми, так как он находился в душевой, когда произошли вышеописанные события. Капитана в душе разыскал ординарец, которому не терпелось доложить командиру о том, что произошло в столовой. Так толком и не приняв душ, и как следует не вытершись, Трой в мокрой одежде влетел в кабинет, где его уже поджидал Мел.
- Черт бы побрал эту сатану в обличье женщины! – цедил капитан сквозь зубы.
- Это ты о Малиш? – насмешливо спросил Мел.
- Это я о Даяне. Меня так и подмывает выкинуть ее из провинции сию же минуту.
- Это опасно, - Мел предостерегающе качал головой, - если мы предадим этому случаю такую важность, это покажется подозрительным, и звон о нем покатится по всей Системе. Лучше найти обычные объяснения и сделать вид, что ничего особенного не произошло.
- А как сама Малиш? – Трой выжидающе  посмотрел на лейтенанта.
- Думаю, она будет того же мнения. Сама она, кстати, тоже не придает этому большого значения. Но знаешь, Трой, - Мел задумчиво потер подбородок, - с Малиш нужно быть поосторожнее. Когда я зашел к ней в комнату, еще до всего случившегося, то заметил на полу пятна крови, а когда Даяна сорвала повязку, то все увидели, что лицо Малиш в крови. Коринда предупреждал, что ей противопоказаны волнения, поэтому будет лучше, если она постоянно будет на виду – только тогда ей смогут оказать помощь вовремя.
Трой согласно кивнул:
- Я поговорю с ней об этом…
- И еще капитан, если позволите – для всех будет лучше, если Даяна никогда не узнает, что причиной ее отставки была Малиш. Спокойной ночи, капитан!
Трой с изумлением смотрел в спину удаляющемуся Мелу. Одной последней фразой тот все поставил на свои места. Конечно же, смешно было скрывать то, что он отказал Даяне, потому что уже давно видел рядом с собою другую женщину.

ТРОЙ

Верни мне покой, Малиш…
С тех самых пор, что я  оказался в Системе, я еще ни разу не был в таком состоянии подавленности и ожидания, в таком смятении и в такой растерянности...
В моей жизни были другие женщины и их было немало, но все эти четыре года я все равно чувствовал себя более чем одиноко. Когда же я впервые увидел Малиш, одиноко стоящую у мемориала Уолткейтов, мое сердце сжалось от боли и жалости. Я еще не знал тогда, кто она такая на самом деле и насколько ее жизнь бесценна для южан...
И даже после, когда я все узнал – все  остальные смотрели на нее только как на объект, связанный с тайнами Системы, а я видел в ней одно – такого же живого и одинокого человека, каким был  и я сам.
Мы сталкивались с ней каждый божий  день, постоянно обменивались незначительными фразами, и с каждым днем мне становилось все необходимее дышать с ней одним воздухом, видеть ее каждую минуту подле себя... Я часто слышал, о чем она говорила с Прайтом – ее сердце было наполнено горечью потерь и обид. Мне хотелось вырвать любимую из этого ада, увезти, спрятать, но я не имел права отнимать последнюю надежду у своих собственных друзей – только Малиш могла вернуть относительное спокойствие на землю Юга.

Высоко в небе раздался сильнейший удар грома, всего за несколько секунд до этого, потемневшее небо несколько раз освещалось яркими сполохами блестящих молний.  Уже в который раз за этот день начинался бесконечный дождь, сначала мелко накрапывавший, потом внезапно хлынувший целым потоком воды на жаждущую влаги землю.
Капитан Лейкнау громко чертыхнулся про себя – ему просто жизненно необходимо было перед отбоем обязательно заглянуть в самый дальний ангар – после обеда он случайно оставил там некоторые документы. Последние были не настолько важны, чтобы бежать за ними сломя голову под таким проливным дождем, но, возможно, холодный душ из дождевой воды будет как нельзя более кстати в этот душный вечер.
Глубоко и обреченно вздохнув, Трой набросил на плечи форменный дождевик и, прикрыв дверь кабинета, начал медленно спускаться вниз. У входа уже дежурили ночные посты – солдаты молча приветствовали своего командира, делая вид, что их нисколько не удивляет его внеочередная выходка – какое им дело, в самом деле, что ему, капитану Трою, понадобилось в эту непогоду на улице.
Выйдя на прилегающую к базе территорию, Трой почти сразу же пожалел, что не отложил своего похода на завтра, но первые холодные капли уже потекли по его голове и плечам – и снова чертыхнувшись, капитан быстрым шагом, утопая в лужах, направился к виднеющимся вдали ангарам.

Вся территория вокруг взлетно-посадочных полос и примыкающих к ним зданий находилась под пристальным контролем двадцать четыре часа в сутки, посты часовых сменялись каждые шесть часов вне зависимости от любой внештатной ситуации в провинции. Очередная смена не пренебрегла своими прямыми обязанностями и тщательно перепроверила документы своего собственного капитана, прежде чем пустить его на охраняемую ими же территорию.
Трой терпеливо ждал – солдаты всего-навсего выполняли свой долг и только через пятнадцать минут вконец промокший, он все-таки попал в один из близлежащих ангаров. Чтобы добраться до нужного места, ему пришлось пересечь несколько межангарных коридоров – в координаторской документы лежали на прежнем месте, все так же придавленные к столу тяжелой коробкой с инструментами.
Еще через минуту, капитан Лейкнау, вместе со свернутыми в трубку и бережно спрятанными запазухой документами, попытался выбраться на улицу. Где там! Капли дождя превратились в горошины града, вся земля была усеяна белыми шариками диаметром со хорошую горошину. Градины ложились кучно и достаточно сильно барабанили по бегущему обратно к спасительным ангарам человеку.
Трой вовремя заметил на своем пути ангарный отсек для парашютного снаряжения, еще секунда и он вскочил в сухое помещение, с трудом закрыв за собой дверь, и, отгородившись от стихии, облегченно вздохнул.
- Неужели и вас, капитан, угораздило попасть в эту ловушку?
Трой вздрогнул и медленно развернулся, не веря своим собственным ушам от радости. В свете тускло горящей лампочки небольшого отсека он увидел Малиш, стоявшую перед ним с мокрыми волосами и лицом. Девушка стояла неподалеку от стены, закутавшись в плотную парашютную материю и смущенно улыбаясь.  Его сердце бешено заколотилось и, едва справившись с радостным сознанием, что здесь в этом богом забытом отсеке они одни и надолго, тем не менее совершенно ровно произнес:
- Малиш, а что ты здесь делаешь?
Она с улыбкой пожала плечами:

- Я решила, что будет лучше, если я сама объясню наличие у меня повязки на лице в госпитале. Я пошла туда под предлогом головной боли, там разговорилась кое с кем из медсестер и пожаловалась, что из-за болезни у меня на лице, шее и по всему телу время от времени появляются темные пятна, поэтому я и вынуждена постоянно скрывать свое лицо.
- И они поверили? – в голосе Троя слышалось недоверие и все та же плохо  скрываемая радость.
- Мало того, они мне даже посочувствовали и попросили обращаться к ним, если мне что-нибудь понадобиться… Они даже предложили мне переждать ливень у них в госпитале. Но я предпочла благополучно ретироваться, как только увидела в одной из палат уже знакомую вам  Даяну...
Малиш звонко рассмеялась, тряхнув мокрыми волосами:
- Но вот на обратном пути я немного заблудилась – сквозь такую стену воды не видно ровным счетом ничего, и я пошла, куда ноги вели – вот потому  я и оказалась здесь…
- И охрана тебя не остановила?
- С тех пор, как я вышла из госпиталя, единственный человек, которого я увидела перед собою на своем пути – это вы, капитан.  И поскольку я некоторым образом заинтересована в своем нахождении в этой провинции на неопределенный срок, мне не хотелось бы  присутствовать на ваших похоронах. Вам нужно переодеться в сухое, Трой.  Отопление уже включено – здесь вполне можно развесить одежду…
Ага, фигушки! Трой наклонил голову и усмехнулся – с его одежды стекали сотни ручейков, но, поднимая, глаза он увидел голые ступни Малиш, и в его горле моментально пересохло – он перевел взгляд на радиатор, стоявший у стены – на нем сохла форма и нижнее белье девушки.
Она перехватила взгляд Троя:
; Там вполне хватит места и для ваших вещей.
; Господи, Малиш, перстань мне выкать!
Не глядя больше на смутившуюся от его слов  девушку, Трой расстегнул мокрый тяжелый дождевик и стянул с себя все вещи до пояса. Майка, свитер – все было пропитано влагой насквозь. Подняв с пола обрывок материи, Трой стал вытирать мокрое тело и старался не думать о присутствии Малиш рядом, не замечая, что она сама в свою очередь взгляда не сводит с него…