Тода раба!

Это было десять лет назад .

Через две недели после приезда в Израиль и уже определившись с работой, вечером ,я помчалась к морю ,чтобы наконец-то полюбоваться на синь неба и воды.  Вдыхая запах моря ,чувствуя его солёный осадок ,я взяла песок, растёрла его между пальцами и ,прикасаясь губами к песку на ладони ,подумала, что может быть именно здесь была написана Александром Галичем песня" Песок Израиля":
-На этих дюнах, под этим небом,
Наша давным-давно-началась судьба.
С пылью дорог изгнанья и с горьким хлебом,
Впрочем ,за это тоже:
-Тода раба!
Только
Ногой ты ступишь на дюны эти,
Болью-как-будто пулей-прошьёт висок,
Словно из всех песочных часов на свете
Кто-то сюда веками-свозил песок.
Видишь-
Уже светает над краем моря,
Ветер далёкий благовест-к нам занёс,
Волны подходят к дюнам, смывая горе,
Сколько-уже намыто-утрат и слёз!?
Сколько
Утрат, пожаров и лихолетий?
Скоро ль сумеем им подвести итог?!
Помни-
Из всех песочных часов на свете
Кто-то сюда веками свозил песок!

С детства, сколько помню себя, я мечтала о море.  Внимательно всматривалась в глаза нашего соседа ,Лопатина Василия ,в поисках отражения в них стран, которые он, моряк ,посетил . Эти глаза видели безбрежный океан, белые дюны ,крутую волну, штормовой ветер ,смуглые пальмы,-с завистью думала я и зубрила морские термины, записалась в кружок судомоделизма при Доме Пионеров, где была единственной девчонкой и где ,кстати сказать, были мальчишки с нашего двора.
Иногда я писала стихи и посылала их в" Пионерскую правду".  Стихи были о вольном ветре, о белых пароходах ,о море ,которое я никогда не видела.
Иногда стихи печатали.
Однажды я подсмотрела шмыгнувшего на чердак нашего дома моего одноклассника Лёньку Лопатина, брата того самого моряка, в глазах которого я искала отражение дальних стран . Терзаемая любопытством ,я пробралась как-то на чердак и была убита наповал увиденным.
Штаб, как у А. Гайдара в "Тимуре и его команде"- штурвал с верёвочными проводами, анкерок, иллюминатор, вахтенный журнал, карта микрорайона с красными флажками...
Каждый день я ходила за Лёнькой и слёзно молила его взять меня в их команду.  Взяли, но прежде был сбор во главе с Василием, Лёнькиным братом ,и торжественное посвящение меня в их команду, где я клялась, не разглашая эту тайну ,помогать людям, у которых кто-то погиб в войне.
Сколько минуло лет!  Через всю жизнь пронесла я ту далёкую детскую клятву-помогать людям.
Я не стала, как некоторые наши мальчики, плавать по морям-океанам, хотя разослала прошения во все мореходки.

Стою у моря, бирюзового моря, с прибрежным белоснежным песком.
Израиль.  Святая Земля . Простор моря.  Пуп Земли . Перекрёсток земных дорог . Сюда едут кто с Танахом ,кто с Новым Заветом .
Все мы тут перед Богом стоим.
И я кричу:" Здравствуй ,Израиль!  Здравствуй ,Море!"