Русские песни на Американских просторах

«Отходняк», он и за океаном - «отходняк». Еще не успев по-хорошему познакомиться, мы собрались на прощальный ужин. Две недели пребывания в далекой Америке пролетели как два дня... Шумная русско-американская братия расползлась с бокалами и тарелочками в руках в  просторном гостеприимном доме на окраине города Туссона штата Аризона.
   
      Нам, русским, не комфортно «бродячее» общение с приборами в руках, хочется сесть за стол, ощутить локоть соседа и увидеть глаза напротив.
- Please, sit down, my friends, - подкрепляя жестами свое предложение, не выдерживает одна из нас.  Дальневосточница взяла инициативу в свои руки, вернее гитару. Коснулись пальцы струн и началось негромкое, открытое повествование о себе, о нас...
Тихонько раздается спокойный, несильный голос. Она поет какую-то старинную песню, которую я никогда не слышала и уже точно не услышу, нет ее ни в одном песеннике. Очень грустная песня о любви, о молодце, о дальней дороге. Незаметно импровизированная площадка обросла слушателями. Гости потянулись на открытую веранду, расставляя стулья поближе.
 - Хорошо поет? - то ли спрашивая, то ли утверждая, роняет наш куратор, бывшая москвичка, обосновавшаяся в штатах лет десять назад. Сердечное пение, как мостик соединило разные культуры, социальные слои, возраста. Для кого-то это было продолжением знакомства, а кто-то впервые открывал для себя русских.

Певунья улыбнулась, приглашая небольшую делегацию от Санкт- Петербурга до Владика подтянуть уже другую песню -  известный романс.
     - Гори, гори, моя звезда,- она пела,  покачиваясь, закрыв глаза, - Ты у меня одна заветная, другой не будет никогда... Пели и мы, увлекая собравшихся в неожиданно раскрывающиеся прекрасные глубины: здесь соединились и любовь, и верность, и надежда, и отчаяние. Не печаль, не грусть, а какая то дремучая тоска заполняла сердце. Ощущение, будто стоишь на сгибе с обеих сторон бездны, на острие сверхчувствия...
   Долго стояла тишина и оставалось очарование в душе еще звучащими, но уже исчезнувшими звуками. Такое ощущение, что мы пели не для кого-то, а для себя, а иностранные коллеги становились сопричастны состоянию нашей души... В тот теплый майский вечер мы чувствовали себя «своими» - духовная близость, тепло сердец и глаз, окутали нас.   Музыка естественным образом  продолжала, укрепляла зародившуюся дружбу, помогала стать ближе.  Слушая своих соплеменников, начинаешь понимать, что можно в песнях и звуках гитары узнать о человеке больше, чем в иных объемных трудах.

Исполнительницы словно торопились отдать частицу своего сердца.
- Ой, рябина кудрявая, белые цветы… - растекается под чужим небом знакомая мелодия. Острое восприятие географии места, где ты проживаешь, всплывает в незамысловатых  строчках. Что-то не выговоренное летит сквозь время и пространство..
  Мы не сговариваясь, затягиваем: расцветали яблони и груши. Словно ветерок из дома, песня волнует, будоражит,  историческую память. Песенное наследие эмоционально и говорит само за себя. Может, внутренним накалом  россиянки настроили на свою частоту  присутствующих и незнакомые люди из чужой страны стали чуточку ближе.
      

Рядом раздался вздох. Не зря подруга взяла гитару. Это как предчувствие вдохновения, как движение к самопознанию, самореализации. Пока не выплесну, не освобожусь, невозможно ни быть, ни жить.
  На  званом ужине пели не четыре русские женщины, а пела сама Россия. Звучали песни разные и по времени создания, и по тематике, и по форме, и по жанру. Но все они о нас. Звучали они в самодеятельном исполнении, и это подчеркивало их доверительность, искренность: от щемяще-лирических до безудержной плясовой.
 -Ой, полна, полна, моя коробочка!
Захотелось встать, расправить плечи и пройтись барыней. Знай наших! Мы зажигали перед удивленными хозяевами. И  чувствовали себя такими счастливыми на Земле. Русская душа не оставила никого равнодушным.

По ярко освещенной трассе неслась машина, горячий воздух пустыни и кактусы-великаны на склонах гор сопровождали нас по пути следования в аэропорт. Несмело, чуть слышно на ломанном русском наш американский друг повел знакомую мелодию: Не слышны в саду даже шорохи… Новая волна ощущений пробежала по телу, родные звуки настигали, проникали в потаенные уголки души. Мы с радостью подхватили, вкладывая любовь к милым сердцу уголкам. Каждый думал о своем, о близком. А песня неслась вместе с нами, оставляя гостеприимную Америку, навстречу Родине.

  - Здесь хорошо, а с вами душевней, Русью повеяло, -  словно оправдываясь, шепчет на прощание бывшая соотечественница.