Жар страсти и любви. Огненные сказка Баюна

ВОИН, ВЕДЬМА и ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА  ОГНЯ

Жара пронзила души и тела,
И душит нас коварными лучами.
И я б давно, наверно, умерла,
Но жду тебя и радостно встречаю.

В заповедном лесу стояла  дивная прохлада.
Любава появилась там на рассвете. Черный ворон и рыжий кот во сне указали ей, где искать любимого воина, который внезапно пропал.
-Баба Яга, -радостно воскликнула она, - а я –то думала, что придется к какому-то чудовищу идти.
Ее сестрица Марфа очень удивилась.
- Если Яга не чудовище, то кого ты боишься?
Но девица уже не слышала ее,  она весело шла по знакомой с детства лесной тропинке
Лисенок вильнул хвостом и пошел рядом,  серый волк высунулся из кустов, но решил не пугать красную деву.
Ей предстояли такие трудные испытания.
Яга собралась из царевича Балду делать. Никто не знал, что это за действие такое, но волка ежился от ужаса, смутно представляя себе, что же это может быть.
Любава оказалась в избушке со знаменитой печкой как раз вовремя. Кот сидел на старинном сундуке и  лапой позвал ее, позволил присесть рядом.
- Тебе бы лучше этого не видеть, но помни одно, что бы ни было, ты не должна пискнуть, визгнуть, мяукнуть, только улыбайся, иначе все испортишь.
Печка странно увеличилась в размерах, так что там теперь в полный рост мог поместиться высокий парень, но Любава не обратила на это внимания.
Она видела Балду, своего любимого таинственного возлюбленного, хотя для всех он был пока третьим непутевым, ни к чему не пригодным сыном царя Гороха Иваном. Настоящую сущность парня знала только та, которая влюбилась в него с первого взгляда раз и навсегда. Недаром Яга ей говорила о том, что хорошо видно сердцем, ведь главное скрыто от глаз. Влюбленная видела сердцем, потому ей главная тайна героя и открылась раньше, чем всем остальным. В ее объятиях и царевич преображался так, что наткнувшись на него его главный помощник Серый волк его не узнал.

Расстроился волк, чтобы немного успокоить безутешного зверя, кот и раскрыл ему главную тайну:
Не печалься, Серый, только глаза влюбленной девицы позволяли видеть совсем другого, того, каким Ивану еще только простояло стать, если он вынесет испытание.
В огромной печи между тем что-то творилось.
Герой  улыбнулся, взглянув на кота и Любаву, какой же замечательной у него была улыбка, потом немного  испугался, девица взглянула на то, что его испугало и поняла, что это был волк у ее ног. Ничего особенного, серая собака, сколько таких было у нее во дворе, почему это встревожило Балду? Он не о ней, а о пламени, его обнимавшем, должен думать.  За нее переживает? Но разве волк способен тронуть ее, или он и в волке видит прекрасного и грозного соперника -чародея.
Тут они все и увидели прекрасную , высокую, стройную бабу в красных сапожках.
- А Яга –то красавица какая, - говорил кот, обращаясь ко всем сразу.
Любава протерла глаза, если бы кот не сказал, что это она, то не признала бы ее Любава.
Теперь, не отрываясь, смотрел на нее и Балда. Это был поединок глухой и упорный – состязание двух воль. Слабака Яга бы в огонь не отправила, но и сильные порой робеют и ломаются. В таком жаре устоять любому трудно, вон как Змей Тугарин вопил, а закалиться так и не смог, внешне огромный, а священным огнем не тронутый дух  его слаб оказался.
Яга  протянула к парню руки,  и тут же вспыхнуло вокруг него синеватое пламя.
Он стоял, не замечая  вьющихся странных языков, улыбаясь, смотрел на нее,  словно пожарище  его не касалось.
Любава перестала улыбаться, ей казалось, что и ее коснулось то странное пламя.
Яга еще раз  махнула в его сторону, и пламя стало желтым.
Покачнулся Балда, но распрямился и снова улыбнулся.
С мольбой повернулась Любава к коту, зная, что только он может остановить все это.  Но кот  показал ей рыжую лапу с распущенными когтями, это значило, что она не должна была пикнуть.
Но вся боль от невидимых ожогов была теперь в душе ее. Любава молила только о том, чтобы  все это быстрее кончилось, чтобы он остался жив и невредим, хотя в последнее поверить было трудно даже ей самой.
Но пламя стало алым, и на глазах ее Балда стал исчезать, он сам превращался в пламя, от человека больше ничего не оставалось. Сварог и Лада не услышали ее мольбы, они остались слепы и глухи. Она решила больше никогда и ни о чем  их не просить. Сами все дадут, но сердце разрывалась от боли и грусти
- Улыбайся, пока Яга не видит тебя, - провыл  тихо волк, он слегка куснул Любаву, чтобы  она пришла в себя.
Укусил бы сильнее, но она распрямилась и улыбнулась. Хотя готова была пронзительно закричать и разрываться.
Яга повернулась в ней в то время, когда от Балды не осталось и следа.
- Не думала, что ты так любишь его, - почему –то произнесла она.
Кот слегка задел  ее стальными  когтями, решил привести в чувства.

Пустота заполнила избушку, девица  поняла, что ее возлюбленный сгорел, но  молчала, заплакать сейчас рядом с котом, волком, Ягой, зная, как они не переносят слез, она не могла.
Но как ей теперь жить без него. И в тот момент какой-то странный лик появился  в печи, он стал воплощаться, он стал превращаться в ослепительно прекрасного юношу.
Красота его была неземной, и такой огненной и пылкой, что  Любава, еще не понимая, кто перед ней, бросилась к нему.
Кот, волк и ворон, непонятно когда появившийся, пронзительно закричали – они понимали, что она испепелится, если к нему приблизится, это было видно и понятно им всем. У кота даже шерсть опалилась, а у ворона крыло от такого жара, исходившего от новоиспеченного воина.
Молчала только Яга. Она и сама ни разу прежде не видела, чтобы какая-то из девиц или жен бросалась прямо в пламя. Может  быть, потому  чары ее не были так сильны,  и ей не так много удавалось. Ведь только сила страсти и любви способна сделать юношу мужчиной и воином.
Животные замолчали в один миг, Любава и Балда стояли перед ними юные и прекрасные.
- Никто не сгорел? – то ли удивленно, то ли разочарованно спросил у Яги кот, кажется, ему хотелось сочинить какую-то грустную сказку.
- Сгорают те, кто боятся огня, а твоя ведьма, кажется, ничего не боится.
- Ведьма? – удивленно каркнул ворон.
- А как же, нашему герою нужна настоящая ведьма, чтобы никакая сила не смогла  с ним расправится, на этот раз вы не ошиблись, эти двое стоят друг друга- воин грозного бога и его любимая ведьма  смогут защитить мир от кошмара, в который  пытаются погрузить его черные монахи, но им ничего не удастся, те кто закалены в огне Сварога, непобедимы.
- В огне Сварога?- недоверчиво спросил Властелин Тьмы, - и он тоже был здесь, хотя до сих пор никто его не видел.
- Конечно, Сварога. Этот мир будет стоять, пока шагнет в огонь и испепелится, чтобы возродиться воин и его возлюбленная.  Влюбленные и бесстрашные – только эти двое будут спасать его и беречь.
Если же воин или ведьма останутся только по одному, если они не пройдут испытание огнем, только черная тьма, жара и смрад, в котором нечем дышать и погибает все живое, они погубят этот мир раз и навсегда.
- Ты нас пугаешь или так может быть? – не выдержал волк.
Ний усмехнулся, ему тоже хотелось услышать, что ответит старуха.
- Я не знаю,  я не дочитала Книгу Судеб до конца, а посему нам нужны воин и ведьма, которые не боятся никакого жара и любят друг друга так, что готовы сгореть дотла, но не отступить. Только страсть в любви и любовь в страсти огня и спасет наш хрупкий и прекрасный мир.
Вот с тех пор испытание жаром снова и снова проходят человеческие души и тела, и находится воин и ведьма, которые все еще спасают этот мир.
Жара пронзила души и тела,
И душит нас коварными лучами.
И я б давно, наверно, умерла,
Но жду тебя и радостно встречаю.
Огнепоклонник пламенный в тиши,
Когда уже не справиться с чужими,
Ко мне по пеклу в тишину спешит.
Жара отступит, повторяя имя

Я зачарую в этот ранний час,
Тебя от чада, и  в ночной прохладе,
Она в тумане не коснется нас,
Жара отступит, просто снова надо
К Стрибогу обратить усталый взор
И оставаться, высоты не зная,
И вот тогда Перунов приговор
С улыбкою покорной принимая

Мы будем жить, нам эта жизнь дана
Во благо, вопреки такому пеклу,
И пусть приснится дивная весна,
Поэт поет  огню и богу песню.
Безмолвны и покорны ей рабы,
А мы дерзки, мы солнечны, любимый,
Что милости простить нам у судьбы?
Перун отступит в этот час незримо.

Он нас отпустит, только глянув вслед.
Какая это радость быть собою.
И вот теперь, среди твоих побед
Богиня Лада, как легко с любовью
В гармонии, поняв и страсть и суть,
Почувствовать, жара от нас отстала,
Но только бы костер тот не задуть
Что страсть в душе веселой разжигала.

Что нам осталось? Молнии мираж,
И всадник огненный  вдали мелькает
И  этот мир, веселый, вечный, наш
Пожар любви последней освещает.