Цитаты от Герцена

 Залог здоровья
Алексей Абрамович Негров, отставной генерал-майор в  кавалер,  толстый,
рослый мужчина, который, после прорезывания зубов, ни  разу  не  был  болен,
мог служить лучшим и полнейшим опровержением на  знаменитую  книгу  Гуфланда
"О продолжении жизни человеческой". Он вел себя диаметрально  противоположно
каждой странице Гуфланда - и был постоянно  здоров  и  румян.  Одно  правило
гигиены  он  исполнял  только:  не   расстроивал   пищеварения   умственными
напряжениями  и,  может  быть,  этим  стяжал  право   не   исполнять   всего
остального.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Состояние духа девы
Тысячи романических картин мучили ее  и  день  и  ночь;  она  сочиняла  себе  целые повести: он ее увозит,  их  преследуют,  "любить  им  не  велят",  раздаются
выстрелы... "Ты моя навеки!" - говорит он, сжимая пистолет, и проч.  На  эту
тему с бесчисленными вариациями сводились все мечты,  все  помыслы  ее,  все
сновидения, и бедная с ужасом просыпалась каждое утро, видя,  что  никто  ее
не увозит, никто не говорит: "ты моя  навеки",  -  и  тяжело  подымалась  ее
грудь, и слезы лились на ее подушки, и она с  каким-то  отчаянием  пила,  но
приказу тетки, сыворотку, и еще с большим -  шнуровалась  потом,  зная,  что
некому любоваться на ее стан. Такое состояние  духа  не  могло  быть  вполне
побеждено сывороткой,  а  вело  прямо  к  сентиментальности  и  экзальтации.
Герцен А.И. «Кто виноват?»


Вне закона
Все эти домики скоро развалятся, заместятся новыми, и никто об  них  не
помянет; а  между  тем  во  всех  них  развивалась  жизнь,  кипели  страсти,
поколения сменялись поколениями, и обо всех этих существованиях  столько  же
известно,  сколько  о  диких  в  Австралии,  как  будто  они   человечеством
оставлены вне закона и не признаны им.
Герцен А.И. «Кто виноват?»


Скрытые сцены
Хочет  отец  дать  сыну  на  дорогу
побольше, и нет возможности;  он  десять  раз  рассчитывает,  сколько  можно
уделить из наличных восьмидесяти рублей, и все  ему  кажется  мало.  А  мать
сколько  едез  прольет  над  убогим  узелком,   в   который   она   положила
необходимейшие свои вещи, но понимает, что всего  недостает,  и  знает,  что
негде  взять...  Это  сцены,  никому  не  известные,  мещанские,  скрываемые
тщательно от постороннего глаза, но вопиющие и раздирающие  сердце!  Хорошо,
что они скрыты!
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Наша душа
Глядя на его кроткое лицо, можно было  подумать,  что
из него разовьется одно из милых германских существований,  -  существований
тихих, благородных, счастливых  в  немножко  ограниченной,  но  чрезвычайно,
трудолюбивой  учено-педагогической  деятельности,  в  немножко  ограниченном
семейном кругу, в котором через двадцать лет муж еще влюблен в жену, а  жена
еще краснеет от каждой  двусмысленной  шутки;  это  существования  маленьких
патриархальных  городков  в  Германии,   пасторских   домиков,   семинарских
учителей, чистые, нравственные и незаметные вне своего круга... Но  будто  у
нас возможна такая жизнь?  Я  решительно  думаю,  что  нет;  нашей  душе  не
свойственна эта среда; она не может утолять жажду  таким  жиденьким  винцом:
она или гораздо выше этой жизни, или гораздо ниже,  -  но  в  обоих  случаях
шире.
Герцен А.И. «Кто виноват?»



Почему живем?
Зачем  эти
люди вставали с постелей, зачем двигались, для чего жили -  трудно  было  бы
отвечать на эти вопросы. Впрочем, и нет нужды на них отвечать.  Добрые  люди
эти жили потому, что родились, и продолжали жить по чувству  самосохранения;
какие тут цели да задние мысли... Это все  из  немецкой  философии!
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Биографии
меня ужасно занимают биографии всех встречающихся мне лиц.  Кажется,
будто жизнь людей обыкновенных однообразна, - это только кажется: ничего  на
свете  нет  оригинальнее  и  разнообразнее  биографий   неизвестных   людей,
особенно там, где пет двух человек, связанных одной общей идеей, где  всякий
молодец развивается на свой образец, без задней мысли - куда  вынесет!
Герцен А.И. «Кто виноват?»

О воспитании
одного он нe вычитал в этих книгах - что важнейшее дело  воспитания  состоит
в приспособлении молодого ума к  окружающему,  что  воспитание  должно  быть
климатологическое, что для каждой эпохи, так, как  для  каждой  страны,  еще
более для каждого сословия, а может быть, и для каждой  семья,  должно  быть
свое воспитание.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Не пиши виршей
  - Володя, - продолжал он уже в веселом расположении, -  не  пишешь  ли
ты виршей?
      - Пробовал, дедушка, - отвечал Владимир, покраснев.
      - Пожалуйста, не пиши, любезный друг; одни пустые  люди  пишут  вирши;
ведь это futilite, [пустяки (фр.)] надобно делом заниматься.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Где родина?
Ничто
в мире не заманчиво так для пламенной натуры, как участие в  текущих  делах,
в этой воочию совершающейся истории; кто  допустил  в  свою  грудь  мечты  о
такой деятельности, тот испортил себя для всех других областей; тот, чем  бы
ни занимался, во всем будет гостем: его безусловная  область  не  там  -  он
внесет гражданский спор в искусство, он  мысль  свою  нарисует,  если  будет
живописец, пропоет, если будет музыкант. Переходя в другую сферу,  он  будет
себя обманывать,  так,  как  человек,  оставляющий  свою  родину,  старается
уверить себя, что все равно,  что  его  родина  везде,  где  он  полезен,  -
старается...  а  внутри  его  неотвязный  голос   зовет   в   другое   место
и.напоминает иные песни, иную природу.
Герцен А.И. «Кто виноват?»


О годовщинах
Человек до ста лет - дитя, да если бы он и до пятисот лет жил, все  был
бы одной стороной  своего  бытия  дитя.  И  жаль,  если  б  он  утратил  эту
сторону, - она полна поэзии. Что такое именины?  почему  в  этот  день  ярче
чувствуется горе и радость, нежели накануне, нежели потом? Не  знаю  почему,
а оно так. Не только именины, а  всякая  годовщина  сильно  потрясает  душу.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Наша лень
Счастлив тот человек, который  продолжает
начатое, которому преемственно передано дело: он рано приучается к нему,  он
не тратит полжизни на выбор, он сосредоточивается, ограничивается для  того,
чтоб не расплыться, - и производит. Мы чаще  всего  начинаем  вновь,  мы  от
отцов своих наследуем только движимое и недвижимое имение,  да  и  то  плохо
храним; оттого по большей части мы ничего не хотим делать, а если хотим,  то
выходим на необозримую степь - иди, куда  хочешь,  во  все  стороны  -  воля
вольная, только никуда не  дойдешь:  это  наше  многостороннее  бездействие,
наша деятельная лень.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Что есть семья
сть  добрые  люди,  считающие  пас  вообще  и  провинциалов  в  особенности
патриархальными, по преимуществу семейными, а  мы  нашу  семейную  жизнь  не
умеем перетащить через порог образования, и еще замечательнее,  может  быть,
что, остывая к семейной жизни, мы не пристаем ни к какой другой;  у  нас  не
личность,  не  общие-  интересы  развиваются,  а  только  семья  глохнет.  В
семейной жизни у нае какая-те формальная официальность; то только  в  ней  и
есть, что показывается, как в театральной декорации, и  не  брани  муж  свою
жену да не притесняй родители  детей,  нельзя  было  бы  и  догадаться,  что
общего имеют эти люди и зачем они надоедают друг другу, а живут вместе.  Кто
хочет у нас радоваться на семейную жизнь, тот должен искать ее  в  гостиной,
а в спальню не  ходить;  мы  не  немцы,  добросовестно  Счастливые  во  всех
комнатах лет  тридцать  сряду.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Женские взгляды
Пройдет пять, шесть лет, все переменится; замуж выйдет - и говорить  нечего;
не выйдет - ga если только есть искра здоровой  натуры,  девушка  не  станет
ждать, чтоб кто-нибудь отдернул таинственную  завесу,  сама  ее  отдернет  и
иначе   взглянет   на   жизнь.   Смешно   смотреть   институткой   на    мир
двадцатипятилетними глазами, и печально, если  институтка  смотрит  на  вещи
двадцатипятилетними глазами.
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Для чего нам дочери?
как ни толкуй, а дочерей надобно  замуж  выдавать,  они  только  для
этого и родятся;
Герцен А.И. «Кто виноват?»

Кого выбирает история.
Деяо в том, что силы сами по себе  беспрерывно
развиваются, подготовляются, а потребности  на  них  определяются  историей.
Вы, верно, знаете, что  в  Москве  всякое  утро  выходит  толпа  работников,
поденщиков и наемных людей  на  вольное  место;  одних  берут,  и  они  идут
работать, другие, долго ждавши, с понурыми головами плетутся домой, а  всего
чаще в кабак; точно так и во всех  делах  человеческих:  кандидатов  на  все
довольно - занадобится истории, она берет их; нет - их дело, как  промаячить
жизнь. Оттого-то это забавное a propos всех деятелей.  Занадобились  Франции
полководцы - и пошли Дюмурье, Гош, Наполеон  со  своими  маршалами...  конца
нет; пришли времена мирные - и о военных способностях ни слуху ни духу.
Герцен А.И. «Кто виноват?»


Человек человеку
Человек в человеке всегда видит неприятеля,  с
которым надобно драться, лукавить и спешить  определить  условия  перемирья.
Какое ж тут наслаждение? Мы с этим выросли,  и  отделаться  от  этого  почти
невозможно; в нас во  всех  есть  мещанское  самолюбиё,  которое  Заставляет
оглядываться, осматриваться; с природой человек не  соперничает,  не  боится
ее, и оттого нам так легко,  так  свободно  в  одиночестве;  тут  совершенно
отдаемся впечатлениям; пригласите с собой самого близкого  приятеля,  и  уже
не то.
Герцен А.И. «Кто виноват?»