Техникум

Первое сентября 1970 года. Торжественная линейка во дворе техникума. От старинного восьмидесятилетнего здания как будто веет духом учености. Неизвестность тревожила и волновала. Но вот к нам, стоящим отдельной группой будущим ветеринарам, подошел мужчина с орденами на кителе и щедрой улыбкой на лице. Мы как будто почувствовали защиту – это был Роман Якимович Куценко, наш куратор. Не часто встретишь человека такой редкой души. Только добро видели мы от него на протяжении всех четырех лет учебы. (Спустя двадцать лет, став учителем, я часто вспоминал Романа Якимовича и старался применять на практике его стиль общения с воспитанниками.)
 
Учеба давалась мне и моим однокашникам на удивление легко. Причина этого, как мне видится сейчас, была не столько в наших способностях, сколько в мастерстве педагогов: они преподносили сложные проблемы анатомии, физиологии и других специальных дисциплин настолько ясно, доступно, логично, что учеба становилась удовольствием. Мы с самого начала учились мыслить по-врачебному.

На первом курсе я пропадал часами в «анатомичке», нередко оставался после уроков – так хотелось все узнать. А преподаватель Ольга Макаровна Куценко нам в этом помогала.
Уроки терапии превращались в своего рода театральные представления, наполненные, кроме глубочайшего знания предмета, подлинным вдохновением и полетом души. Такое чудо дарила нам Мария Александровна Полищук и ее муж – завуч Алексей Якимович. Как же не выучить на отлично такой предмет у таких учителей?!

Хирургию читал Борис Михайлович Музыка. На его уроках всегда была удивительная тишина – слышно, как муха пролетит. Четкий рассказ, затем практическая демонстрация. И незнакомая только что тема впитывалась, усваивалась навсегда.

Сложнейшие для понимания вчерашними школьниками эпизоотология и микробиология с их невообразимо большим, на первый взгляд, объемом информации, преподавались просто и ясно. Как не отблагодарить за это и не запомнить Петра Мироновича Заику!

Незаменимым помощником в учебе был спорт. Понятно, что работа ветеринарного врача требует физической выносливости, а потому уроки физкультуры и занятия спортом можно смело отнести к обязательным дисциплинам. Мой тренер по легкой атлетике – Виктор Михайлович Савенко – научил меня совмещать занятие спортом с учебой. Имея первый юношеский разряд по бегу, прыжкам в высоту и длину, я через четыре года выполнил первый разряд по спортивному десятиборью.
 
Спорт творил чудеса, концентрировал все силы организма для учебы. Он научил нас упорству и целеустремленности в достижении поставленной задачи.

Овладев умением делать уколы животным, помогать при родах, давать лекарства и производить другие врачебные манипуляции, мы с юношеским максимализмом решили, что готовы идти в самостоятельную жизнь с высоко поднятой головой. Да не тут-то было. Первая же практика на производстве поставила столько вопросов, что стало страшно, а ведь мы уже считали себя готовыми специалистами.

Поначалу думаешь, что распознав болезнь по ее симптомам и принимая меры к устранению этих симптомов, мы тем самым исцеляем заболевший организм. Но так не получалось. Тогда приходишь к простому выводу: нужно искать причины заболевания и устранять их, тем самым восстанавливая равновесие в организме больного.

Наш пациент не говорит человеческим языком. Ветеринарный врач должен не только видеть, но и слышать, чувствовать своего больного. И надо всегда учиться и не отставать от науки ни на шаг, чтобы принимать верное решение при лечении недуга у животного. Наш больной взывает о помощи и полностью нам доверяет, а потому нам нельзя ошибиться.

«Пришел, увидел, победил» – эти известные слова Юлия Цезаря не вполне подходят к врачеванию, но первый посыл к действию дают, а это очень много.

Не всегда, к сожалению, удается спасти жизнь животного. Но тот день, когда впервые удается совершить это, становится твоим днем рождения как специалиста.

 Уже на первой практике я столкнулся с опытами по использованию ультрафиолетового излучения кварцевых ламп при лечении и профилактике заболеваний молодняка – телят и поросят. Опыты по изучению влияния ультрафиолетовых лучей на защитные структуры молодого поголовья сельскохозяйственных животных показали, как много этот метод может дать организму для его развития и защиты от возможных болезней. Впоследствии использование ультрафиолетового излучения станет одним из основных направлений моей врачебной деятельности. Но об этом – позже.

С каким рвением на первой практике я и мои друзья, Виктор Кириленко и Таня Елкина, взялись за лечение диспепсии новорожденных телят – профессора, да и только! На улице начиналась весна, и с каждым днем телят рождалось все больше и больше. Надо было видеть, с какой четкостью выполнялись нами все предписания главного врача в родильном отделении. Прием родов, первая выпойка через каждый час, идеальное содержание молодняка в первые 10 дней – ну, хоть кино снимай: все «по науке».

Наступил апрель. Солнце пригревало с такой нежностью, что не хотелось уходить в тень. Лужайки зазеленели. Птицы развели весенние трели, какая благодать! Казалось бы – живи и радуйся, но возникли самые прозаические проблемы: понос у новорожденных на нашей показательной учебной ферме. Он не прекратился и после применения лекарственных средств. Простая диспепсия переходила в токсическую форму, появились первые потери. Мы просмотрели всю возможную литературу; сделали различные анализы в районной ветеринарной лаборатории; провели чуть ли не по минутам дезинфекцию с учетом всех допустимых санитарных норм, но тщетно: ничего не помогало. Диспепсия у новорожденных уверенно набирала обороты. Руки опускались, тяжело было видеть умоляющие глаза новорожденных телят и понимать, что не можешь им действенно помочь.
Что же предпринять?

Антибиотики, сульфаниламидные препараты – этазол, фталазол… Применение фуразолидона, риванола с дозировкой 0,03 гр на 1 кг живой массы помогало, но ненадолго.
 
Применили в полном объеме специальные солевые растворы по Шарабрину. Но и это не решило проблему. Была проделана большая работа всей ветеринарной службой колхоза с нашей посильной помощью по спасению новорожденных от диспепсии. Но полностью преодолеть недуг так и не удалось, а потому осадок неудовлетворенности остался у каждого из нас.
Практика закончилась. Но проблемный вопрос – диспепсия – остался нерешенным… На тот период времени – май 1973 года – метода наиболее полного исцеления от диспепсии новорожденных не существовало, надо было ждать еще двенадцать лет. Но об этом чуть позже.
Практика на производстве, а также первые успехи и неудачи стимулировали учебу: мы увидели реальные проблемы, на которые надо было искать ответ в литературе по специальности.

Попутно замечу, что на той же практике мы впервые столкнулись с казалось бы простой манипуляцией: введением 7,5%-ного водного раствора ихтиола внутримышечно в области крупа, что рекомендуется вводить 1 раз в неделю в дозе 10 мл коровам после родов с признаками эндометрита (воспаление половых органов после родов у коров). Простота манипуляции очевидна, но надо понять, какой эффект мы имеем от этой вроде бы неспецифической терапии. После четырех уколов ихтиола признаки эндометрита у больных коров исчезали, и животные своевременно приходили в охоту и оплодотворялись. А разве это не означает, что данное средство имеет право на использование? Оно не подавляет защитные силы организма, а наоборот – стимулирует их. Этот метод рекомендовал наш уважаемый Роман Якимович. Кроме того, при очень сложных проблемах в половой системе животных он использовал 33%-ный водный раствор ихтиола, вводимый внутриматочным методом. Это очень хороший способ, и от него не следует отказываться практикующему врачу.
 
Учеба успешно заканчивалась – все шло к выпускному балу. Он состоялся в огромном актовом зале. Помню какой-то тревожный шум, по залу сновали красивые ребята в новеньких костюмах и важно восседали девушки-красавицы – все как на подбор. Духовой оркестр играл вальс, польку, и вдруг все смолкло. Тишина. Вносят знамя. Директор зачитывает приказ – и вот в руках у каждого из нас диплом, удостоверяющий нашу специальность: ветеринарный фельдшер.
А чуть позже, уже в ресторане, наши учителя начали нас называть коллегами, а не студентами.