Колыбельная

Чёрт! Как же мне хочется выспаться. Я уже не помню, когда я в последний раз нормально спал. Я даже не помню, что это такое – нормально спать. Да и нормально ли это теперь? Раньше были одни нормы, сейчас иные. И никогда уже не будет как прежде.
Сон сейчас нельзя назвать привычным словом сон. Необходимо выдумать для этого какое-то новое слово. Сейчас мы не спим, мы проваливаемся в забытье. Да и бодрствования как такового сейчас нет. Бодрствование это бред, а сон, это когда ты себя ненадолго выключаешь. Да, вот эти определения старого мира более всего подходят новым аналогам.
Но что это я? Необходимо гнать от себя подобные мысли. Необходимо вообще гнать от себя мысли. Если я буду думать, то сойду с ума, а это верная смерть.

Вдруг я услышал шорох. Совсем недалеко. Медленно приоткрыв глаза, я поменял положение сидя на корточках на лежачее. Всё это было проделано совершенно бесшумно.
Также бесшумно я подполз к краю холма. Внизу шли люди. Мужчина и женщина. Судя по всему семейная пара. Они были худы и оборваны, шли из последних сил. Лёгкая добыча. «Не расслабляться!», - мысленно скомандовал я себе.
В отличие от них, я был полон сил и мог позволить себе выжидать. Я незаметно шел за ними несколько километров, пока они обессиленные не упали на землю. Теперь мне не нужно было прятаться, поскольку я знал, что они уже не встанут.
 Не спеша подойдя к ним, я придирчиво осмотрел их тела. Мужчина был в отключке и его грудь почти незаметно вздымалась, глаза женщины были открыты и она смотрела на меня сквозь слёзы. Быстро достав верёвку, я перевязал ноги мужчине, перекинул свободный конец через сук дерева и подтянул его тело так, чтобы голова была на уровне моей. После этого я перерезал ножом ему яремные вены. Женщина пыталась прикрыть глаза, но у неё не хватало сил даже на это.
Обескровив тело, я отвязал веревку и начал разделывать тушу. Управившись с этим делом и упаковав мясо, я развёл огонь и стал жарить печень.
- А твой муж вкусный, - решил я поддержать беседу с женщиной, однако быстро понял, что цивилизованные манеры в этой бесчеловечной ситуации неуместны - Хочешь кусочек?
У неё начались рвотные спазмы, но, поскольку желудок был совершенно пуст, ей удалось выплюнуть из себя лишь какую-то зеленоватую слизь.
Отведав печени, я пожарил мясо и тут вдруг понял, что совершил ошибку в выборе жертвы. Поскольку мужчина не был кастрирован, это сказалось на качестве мяса. Однако, возиться с ещё одной тушей уже не было ни сил, ни желания. Я достал из рюкзака кусок мяса килограмма в полтора и бросил его к ногам женщины.
- Если хочешь жить – съешь это. Противно только в первый раз, а потом даже приятно. Вот выбор перед тобой – жизнь, или мораль. Надеюсь, ты поймёшь, что мораль, выдумка человеческой цивилизации, умерла вместе с самой цивилизацией, а жизнь осталась. Впрочем, выбирать тебе, и только тебе.
После этих слов, показавшихся мне глубокомысленными, я встал и пошёл своей дорогой.

Вот эта женщина, перед ней тот же выбор, что когда-то стоял передо мной. Я тогда выбрал жизнь. Но много раз я задумывался – а правильно ли я выбрал? Наш старый мир умер, а мы всё цепляемся за жизнь. Зачем? Умирать, так умирать. С чувством собственного достоинства, пока оно ещё осталось у нас.
Но эти чувства. Ведь именно они привели наш мир к гибели. Наши амбиции, гордость, возведение в культ каких-то разноцветных тряпок, которые мы называли флагами, сочетание каких-то звуков, что звали мы гимнами. Именно такие мелочные глупости и привели к нашему вымиранию. Теперь мы агонизируем. Я даже завидую тем, кто умер сразу, моментально сгорев в огне ядерных взрывов.
Всё это наше воспитание. Оно не позволяет мне просто жить, ибо я не понимаю – зачем? Зачем мне отнимать чужую жизнь ради поддержания собственной агонии.
Я не знаю, какой выбор сделает эта женщина, но очень надеюсь, что у неё хватит сил сделать иной выбор, нежели сделал я.
На какой-то миг мне даже захотелось вернуться и тайком посмотреть на неё. На секунду остановившись в замешательстве, я вдруг упал, а икру мою пронзила острая боль.
Глянув на свою правую ногу, я увидел торчавший из неё арбалетный болт. Теперь ко мне бежали трое мужчин.
Подбежав, они связали мне ноги и потащили к ближайшему дереву. Я не сопротивлялся. В этом не было смысла.
Они подняли моё тело так же, как совсем недавно это сделал я с тем мужчиной, чьё мясо лежало в моём рюкзаке. И вот уже нож приближается к моему горлу. Я вдруг улыбнулся – теперь я точно высплюсь. Скоро мы все выспимся. Спи, человечество, баю-бай.