Кроме ты

Свет еле-еле пробивается сквозь плотные римские портьеры. Они – как веко на глазу – защищают от мира за окном. Раннее утро. Так рано она давно не просыпалась. Агрессивный красный (цвет ее мира) на нее действует всегда успокоительно («Как можно было покрасить комнату в такой цвет»?, недоумевают, советуют сменить, наставляют, ругают другие). Она любит такие вот редкие минуты наедине с собой, когда мир за окном может подождать до понедельника, и некуда спешить, и можно мечтать и рисовать картины будущего: то маслом, то карандашом, чтобы потом поправить, если что... А что? Изменить события насильственным вмешательством разума, всего-то из страха быть непонятой, неоцененной, разбитой. Жизненный опыт – какая же это глупость. Инграмма, боль по привычке. Ее нельзя уже разбить, можно только чуть надломить (правда, зная, как потом отреставрировать). Не сотвори себе кумира!? А если его не нужно со-творять, лепить из того что есть, было и будет?! Если он со-творился сам и однажды в чистом виде явился про очи ее и ясными стали они? В этом месте очень хочется нарисовать словесный портрет. Все же можно описать словами, неправда ли? А их, проклятых сук, чертовски не хватает. Они то пафосны, как Ода Вольности ("великолепен", "неподражаем"), то банальны, как три копейки, протерты до дыр (единственный, неповторимый). Да, он такой! Она чувствует – он именно такой для нее. А еще, еще он…
[....вырос - как из коротких штанишек - из своих друзей, историй и картин, (конечно, лучших в мире, естественно – субъективно), Мачо-с-глазами-меланхолика и голосом Высоцкого (петь речетативом как Маяковского на школьной линейке), с руками пианиста и ногти грызет вечно (ребенок), и собак (утверждает) любит больше, чем людей (ш-шшопенгауэра начитался в детстве), и женщины – часто – как темы – рисуются и стираются (обнуляются, обесцениваются…), и мудр как Соломон (опять она в сравнение не попала – ведь анти (-семит, - киллер (пацифист же с буддистом), и душою чист, как в природе не водится в чистом виде…]
И разве можно с ЭТИМ жить?, со счастьем такого свойства, которое не определяется словами «спокойствие», «благополучие», «удовлетворенность», «навсегда»…
Зато:
«свет» и «душа»,
«кроме ты»,
«никто, кроме тебя»…
Ведь это - первая любовь, последняя уже была...