Семь выстрелов Сатаниста. Глава 2

2

В Париж только пришло лето. Необыкновенно теплое оно согревало замерзших парижан и дарило свои лучи только приехавшим иностранцам, словно призывая к себе. Цветы начинали расцветать еще больше, многие страдали от аллергии, но погода стояла на радость прекрасная.

Старший следователь Жан Скопье проснулся от телефонного звонка. Часы еще не пробили и восьми утра, как кто-то посмел обеспокоить его в теплое воскресное утро, не предвещавшее ничего плохого.
 
По воскресеньям Скопье посещал церковь, а потом заезжал к своим детям – Александру и Марии, которые жили с матерью в курортном городке в двух часах езды от Парижа. Они гуляли по побережью Атлантического океана и ловили маленьких смешных крабов, выброшенных на берег. Мария собирала резные ракушки на берегу, а Александр так и норовил пристать к местному рыбаку.

Но обыденные планы Жана прервал звонок, раздавшийся в восемь утра.

-Это мсье Жан Скопье? – осведомился голос на том конце провода.

По тону звонившего следователь понял, что воскресным планам пришел конец.

-Да, старший следователь Жан Скопье. Что-то случилось? – проговорил Жан сонным голосом.

-У нас убийство, мсье Скопье. Я пришлю Вам координаты места преступления на мобильный. Извините за беспокойство в такое прекрасное воскресное утро, Вы, должно быть, еще спали, - заискивающим тоном проговорил неизвестный.

-Спасибо, ничего, это моя работа - пробурчал Жан, - скоро буду.

«Точно конец» - подумал Жан и нехотя поднялся с кровати.

Через двадцать минут старший следователь стоял около магазина и расспрашивал одного из свидетелей преступления. Его французский язык оставлял желать лучшего, но Жан, натянув на себя маску вежливости и заинтересованности, пытался хотя бы разобрать его слова, не говоря уже о понимании.

-Здравствуйте, я старший следователь Жан Скопье, - сказал он, пожимая незнакомцу руку.

-Приветствую. Я Энтони Роулингс, - коряво проговорил незнакомец.

-Вы не француз? – осведомился Жан, прекрасно понимая, что это очередной приезжий торговец, которому потребовались деньги. «И почему все едут к нам?» - подумал следователь с недовольством.

-Я приехал во Францию из Америки. У моего отца здесь бизнес, я торгую разными антикварными вещицами, кстати, может, Вы этим интересуетесь?

-Нет, извините, - улыбчиво ответил Жан, думая про себя, что прекрасно отгадал профессию этого типа.

-Нет, ну и ладно. Так вот, я пришел сюда в шесть часов утра. Недавно мы получили раритетный набросок самого Да Винчи, и это требовало очень хорошего места в моем магазине. Извиняюсь за свой французский, мсье…

-Скопье.

-Скопье, точно. Я пришел сюда за час до открытия магазина, чтобы никто не видел этот набросок. Я очень… тревожился по этому поводу, и мне не нужны были лишние уши и глаза. Примерно часов в семь утра я услышал выстрел и вначале удивился. Я хотел было выйти и посмотреть, что произошло на улице, как вдруг вспомнил о том, что у нас по соседству открылся бар для стрелков.

-Бар для стрелков? – Жан необычайно удивился.

-Да. На заднем дворе стоят мишени, и подвыпившие стрелки часто соревнуются в меткости своих выстрелов. Я вышел на улицу и заметил одного местного завсегдатая, который как раз пытался прицелиться. Успокоившись, я вернулся к себе. В семь тридцать ко мне пришла моя ассистентка, мадам Остин, она тоже из Америки, мы приехали вместе. Августина, её так зовут, сказала, что ей нужно наведаться к мсье Остенбаху – это в соседний магазин. У мсье Остенбаха прекрасный книжный магазин, он часто давал нам почитать книги, когда у нас было негусто с покупателями.

-Мсье Остенбах? Понятно, что было дальше?

-Дальше Августина пошла к нему в магазин, а буквально через пару десятков секунд я услышал пронзительный крик. Я заглянул в магазин мсье Остенбаха и увидел его. Он был мертв.

-Вы, наверное, сразу позвонили в полицию?

-Признаться, я не успел, - виновато сказал Энтони.

-Извините, то есть, не успели? – удивился Скопье.

-Я вышел из магазина и попытался удержать Августину, она чуть не потеряла сознание. После нашего ухода прошло минут двадцать. После этого я хотел позвонить, но заметил полицию около магазина. Видимо, владельцы и торговцы других магазинов уже сделали это за меня.

-Спасибо за информацию. Если что-то вспомните, вот моя визитная карточка, - поблагодарил его Жан и отправился к своим коллегам.

В полном недоумении Жан отправился прямо в книжный магазин мистера Остенбаха, чтобы выяснить все поподробнее у своих коллег.

-Привет, Джошуа. Можешь рассказать мне обо всем этом чуть больше?

Джошуа Дженкинс приехал во Францию из Англии на стажировку ровно семь лет назад и так и остался работать во французской полиции вместе со старшим следователем, детективом по особо опасным делам, «мастером непонятных убийств», как называли его друзья и коллеги Жаном Скопье.

Эти двое были очень похожи по характеру, но внешне между ними вряд ли можно было найти хоть единое сходство, кроме их худобы.

Скопье был лет тридцати пяти – сорока, с небритой неделями щетиной и легкой бородой на лице. Глаза у него были карие, пронзительные и острые, холодные и пугающие. Ходил Жан всегда в джинсах и пиджаке, изредка надевая на работу галстук. Рубашка постоянно была выправлена, и с первого взгляда он походил на какого-нибудь уставшего студента, давно бросившего и наплевавшего на образование. Мало кто подозревал, что перед ними стоит сам Жан Скопье – гроза французской преступности.

Дженкинсу было около двадцати семи лет, его щеки всегда были гладкими, он был абсолютно всегда чисто выбрит, несмотря на обстоятельства дела – будь то зверское убийство, произошедшее в три часа ночи или обыкновенная кража имущества у бедной семьи, дела никогда не заставали его врасплох. Голубые глаза Джошуа искрились честностью и искренностью, такие глаза не могли лгать, и поэтому подозреваемые сразу раскалывались, видя, что от таких глаз ничего нельзя утаить. Как заправский работник полиции, а точнее детектив, он постоянно ходил в дорогом костюме за тысячу евро, который недавно купил. Рубашка была идеально выглажена, несмотря на то, что сам он – холостяк. Галстук присутствовал всегда, как элемент официального рабочего костюма. На носу он носил обыкновенные очки, чтобы выглядеть чуть старше своих лет.

Эти двое образовывали прекрасный и слаженный рабочий дуэт, который обезвредил не один десяток преступников Франции и Парижа в частности.

-Жан, а я вижу, что тебя так же, как и меня вытащили из теплой постели, - рассмеялся Джош, расстегивая пиджак, - убитый – мсье Клод Остенбах, он же и владелец этого книжного магазинчика в центре города. По предварительному заключению патологоанатома, смерть наступила от последнего выстрела в голову около семи пятнадцати утра.

-Этот торговец антиквариатом, мсье Роулингс говорил, что слышал выстрел около семи утра. Ты сказал, что смерть наступила от последнего выстрела… Их было несколько?

-Жан, посмотри на тело.

Тело мсье Клода Остенбаха растянулось на полу в луже крови. Его тело украшало шесть пуль. Первая застряла в его ладони, вторая и третья вонзились в руки, четвертая и пятая прилетели ему прямо в ноги, шестая продырявила ему живот, а седьмая закончила все страдания покойного – на лбу виднелась аккуратная дырка.

Руки и ноги Остенбаха были раскинуты, отчего у мсье Скопье пробежал холодок по спине. Картина, которую он сейчас видел, внушала ему ужас и страх перед тем, кто совершил это с обычным торговцем книгами.

Жан Скопье перекрестился и сглотнул.

Шесть выстрелов располагались не в случайном порядке, и седьмой был совершен далеко не просто так, чтобы заставить Клода Остенбаха перестать мучиться.

Пять дырок в теле жертвы образовывали идеальную пятиконечную звезду, а шестая, как определил на глаза Скопье, была прямо в центре звезды, древнего символа пентакля. Или как его называют в современном мире – пентаграммы.

Мсье Остенбаха убил сумасшедший поклонник культа Дьяволу.