Калым - Ташкентские истории

 Знаете, есть какая-то особенная прелесть в позднем вечере. Когда поток машин спал, город сияет мириардами рекламных огней, а улицы переходят во власть гуляющей молодежи. Бывает, идешь вот таким вечером, смотришь по сторонам и ни одной неприятной мысли! Хочется думать, и думается, только о приятном. Вот сейчас приду домой, поужинаю, потом расположусь на тахте и буду лениво перебирать струны гитары. Да. Есть все-таки свои плюсы в самостоятельной жизни! И пусть всякие задорновы с пеной у рта твердят, что в головах молодежи пустота. Нам, молодым, остается только посмеяться. Тем более есть повод гордиться - я уже пол-года живу самостоятельно. Правда живу с другом, в его квартире, но самостоятельно же!
 Вот с такими приятными мыслями я подходил к двери квартиры, квартиры друга.
Серега долго не открывал, я уже успел подумать что его нет дома, и проматерить себя, что утром не взял ключи. Серега открыл. Остатки приятных мыслей улетучились окончательно. Сергей смотрел на меня одним глазом, второй заплыл внушительным синяком, разбитые губы кривились в, наверное, правильно сказать "горькой", усмешке.

 -- Привет, что за вечерний макияж?
 -- Ильдар!.. - Серега отвернулся, не желая продолжать разговор.
 -- Ну, ладно, ладно! Я то что, я так...  Это самое, а есть чего пожевать?
 -- Жвачка есть, бубле гум называется.

Ну конечно, как только я перехал к нему, Серега совсем престал готовить. Вот вам и издержки профессии. Моей профессии.

 -- Понятно. Ну что, шеф-повар Кастов к своим обязанностям приступил.

После ужина, Серега расположился на тахте, именно там, куда я не так давно собирался, и начал бренчать на своей древней, но от того, наверное, более звучной гитаре.


Сигарета за сигаретой,
Моя душа летит как дым.
Как частичка земного света,
Я лечу к тебе…


 -- Новая песня? - Серега сочинял не плохие песни, и пусть стих порой был белый, положенный на музыку он превращался в песню, хорошую песню.
 -- Угу, новая.
 -- Серенада какая-то, чесное слово. Серый, кому петь-то собрался?
 -- А хоть и Лерке. А почему нет?
 -- Да-а-а. - Я весело хмыкнул, Лерке посвящалось все и вся. Не потому что чувства к ней были какие, просто человек хороший. И похабщину снесет и за красивуй песню похвалит. Я кстати тоже ей одну песню посвятил "дура" называется. Она не похабная, нет, про глупенькую девочку, плачущей ночью, просто название долго придумать не мог, ну Серега и предложил такое "рабочее", так и осталось. Может когда и спою. А может и нет, это вероятнее. Зачем девушку если не обижать, так расстраивать?

 -- Понимаешь, Иль - Серега чуть замялся - Есть девушка одна, Наташа. Вообще-то песня ей. Но что-то мне уже не хочется петь ей серенады под окнами.

 -- А фонарь ты, случаем, не у нее, так сказать, под окнами, заработал?

 -- Эх, у нее, у нее. Да что там. Проводил ее сегодня до подъезда, а от туда бугай вылетел, ни здасте, ни до свидания, настучал мне по голове, наорал на Наташку, чтобы домой шла, а сам убежал куда-то.

 -- Занятно, и что? Так и оставим?

 -- А ты что? Мстить собрался? - Серега удивленно уставился на меня своим здоровым глазом. - Я понимаешь, пацифист, не надо разборок. Хотя разобраться хочется.

 -- Ну так и разберемся мы с твоим бугаем. Против лома, говорят, нет приема.

 -- Иль! Не с бугаем разобраться. А в ситуации - кто, куда, зачем и с кем. Понимаешь? - что-что, а вот горбатого могила исправит. Его хлебом не корми, дай разобраться в человеческих отношениях. Однажды он мне всю душу измотал, своими рассуждениями и умозаключениями. Жертвой, кстати сказать, была намученная от нас Лерка. Помню только, он так и не разобрался, почему Лерка отказала всем, именно всем, мне тоже, парням в классе, а выбрала, по словам Серого, какого-то "обормота".

 -- Серег, это самое, может помощь нужна? Сам знаешь, я редкие спектакли ставить умею... - а вот это уже мой "горб". Ну очень я люблю постановки. Подговоришь одного, договоришься с другим, третьего просто попросишь, и вот ты уже мажористый мальчик, на своей машине с водителем, с личным охранником, везешь новую знакомую, для которой кстати и затевался спектакль, в частный ресторан с бешенными ценами, ну кто узнает что меню мы специально напечатали... что-то я увлекся.

 -- Нужна, Иль, только одно условие - тщательно продумать план. А то получится как в прошлый раз. Я типа племянник министа культуры, все дела, а она оказалась его дочкой.

 -- Ну это обязательно, весте посидим и подумаем...


***

Я уже говорил про очарование поздних летних вечеров? Говорил. Вот таким поздним вечером мы пришли под окна Наташи. Долго стояли, нерешаясь, а потом, уже поняв, что еще чуть-чуть и вся решимость улетучится, я ударил по струнам. Сергей затянул песню "Валерия", серенаду посвященную Наташе.


Машины идут друг за другом,
Стрелки часов, замыкаются кругом.
Я ищу глазами жадно,
Твой привычный силуэт
А тебя все нет и нет.
Где ты, мое теплое солнце?

Сигарета за сигаретой…


На втором куплете свет в комнате загорелся, и из распахнутого окна выглянула симпатичная девчушка. Она с интересом уставилась на Сергея, пытаясь узнать и наверное, понять - кому все-таки поют. Имен в песне мы не употребляли. Говорят, из светлой комнаты сложно разглядеть что-либо на темной улице. Я очень на это надеялся, потому что когда я увидел Наташку, руки перестали слушаться. Я забросил гитару за спину и с силой затащил Серегу в кусты, объяснять что-либо не было времени, помню я прошипел что-то вроде: "Как в прошлый раз получилось!" и мы бегом ретировались со двора.

 -- Серый, понимаешь, весь наш план, он не для нее. - Было до слез обидно, было сложно сознаться самому себе, что я чмо, было сложно объяснить свое поведение Сергею. - Я хорошо знаю эту Наташу. Мы с ней в музыкальной школе вместе учились. Только тогда она была вся в прыщиках, я не очень-то на нее заглядывался. Потом, года через три, как я закончил музыкалку, моя мама познакомилась с ее мамой, по-моему в церкви. Ну и пригласила их в гости. Помню я тогда Наташу увидел и глаз оторвать не мог. Клял и материл себя, что раньше ее не замечал. Ну да не об этом. Наташка, у нее в общем, и без нас в жизни проблем по горло. Отца нет, мать работает на "ТашСельМаше" техником, у нее зарплата раза в три меньше моей. А Наташка на двух работах пашет,в коледже учится, еще и в той самой церкви на сурдо-переводчика учится.Живут они на съемных квартирах. Ей помочь бы, а не идиотские спектакли ставить.

 -- Слушай, Иль, а чего ж ты с ней не встречаешься, не помогаешь? Сам же говоришь, зарплата в три раза больше.

 -- Да дерьмо я, а не помошник. Обидел я ее. Приставать начал. Ну она мне по роже и теперь даже не то, что не здоровается, не замечает просто. Ты бы позвонил ей, поговорил бы по душам, да и разбирался бы, сколько душе угодно, что к чему. Она девочка не гордая и умная, думаю врать не станет, расскажет все как есть. Только если можно, не говори ей, что это я тебе на гитаре аккомпонировал, хорошо?

 -- Хорошо, эх, Кастов, вечно у меня с тобой все через... не так в общем идет.

***

 Ну вот так всегда, опять забыл ключи, а с той стороны не спешат открывать. Ну наконец-то, проснулся нигодяй. Ой, Наташа! Осматриваю дверь, потом подъезд, вроде я правильно пришел, в Серегину квартиру, а она как здесь?

 -- Привет, Наталька, какими судьбами? - наверное я покраснел как помидор, и смотреть ей в глаза уже было свыше моих сил.

 -- Привет, Кастов, а я теперь с вами жить буду, я из дома убежала.

 -- Эм-м... а ... что случилось? Может я с твоей мамой поговорю?

 -- Да ты не стой столбом на пороге, проходи. А с мамой поговори, если не сложно, скажи что я у тебя пока, чтоб не преживала, а я с ней разговарить не хочу и не буду!

Да, произошло что-то серьезное, что именно, похоже Наташка мне не скажет. Она и так уже переступила через себя - поздоровалась, даже в дом пустила. А могла бы выгнать взашей, и я бы не обиделся. Немного потоптавшись в прихожей я вдруг учуял запах лагмана! Вот это да! У меня сегодня выходной? Ага, а вот и Серега, за обе щеки уписывает душистый, наваристый лагман.

 -- Привет, Серый, приятного аппетита.

 -- Привет-привет, учись студент, как готовить надо! И как тебя поваром еще держат.

 -- То есть как, держат, я сам там , "держусь".

 -- Ну в смысле, хреновый ты повар, а еще работает в ресторане.

 -- Но-но-но, попрошу. Слушай, а чего это ты такой счастливый, не уж-то из-за лагмана?

 -- И из-за него родимого, и из-за Наташи, что ко мне пришла, а не к кому еще другому.

Я оглянулся на Натальку, она в ответ только грусно улыбнулась. А было к кому? К бугаю тому, наверное, да мало ли. Да что такое твориться? Наташка чуть не плачет, Серега чуть от счастья не подпрыгивает! Я сошел с ума.

Однажды мы с Сергеем, поспорили, что у каждого хватит духа спуститься в подземку и играть на гитаре перед шляпой. В итоге мы решили играть вместе. Тогда мы заработали очень прилично, половину моей зарплаты. Мы решили что деньги не заработаны, а выпрошены. А потому, купили огроменный букет гвоздик на все деньги. И шли пешком от станции метро до дома. По дороге раздавая цветы каждой встреченной девушке. Я до сих пор помню как они улыбались. Растерянные, озадаченые, просто благодарные, но искренние и чистые улыбки. Как я хотел что бы Наташа, сейчас улыбнулась, вот такой же чистой улыбкой...

 -- Ребят, что случилось? - почему-то шепотом спросил я.

Все оказалось очень плохо. Бугай был сынком хозяина "СельМаша". Мать Наташи серьезно намеревалась выдать ее замуж за бугая. Папаша мажора собирался выплатить калым, и самое обидное сумма была ничтожная. Мне пол-года поработать и накоплю. Вот потому-то Наташа и сбежала из дома. С Сергеем. Бугай, которого звали Ильхом, пытался, конечно, забрать ее, угрожал и ей и Сергею. Но улица живет по своим законам. Дворовые пацаны не дали "своих" в обиду. Намяли бока бугаю и не посмотрели, что сын шишки местной. Вот вам и причина радости Сереги.

 -- И что собираетесь делать?

 -- Не знаю пока, Иль. Не знаю за что взяться. - Конечно, не знает он. Ну и кашу заварили, ребята. Теперь же надо расхлебывать. А он "не знаю".

 -- Наташ, а когда калым платить будут?

 -- Скоро ураза(= Мусульманский пост=) начнется. Думаю что после нее и придут сваты.

 -- Ага, понятно. - Хотя что тут понятного. - Слушай Наташ, а мама ведь у тебя хоть и узбечка, но в христианскую церковь ходит.

 -- Да, но традиции никто не отменял. Да и Ильхом с отцом не христиане вовсе.

 -- Ну а мы не мусульмане! Традиции традициями, а уразу твоя мама держать не будет, я правильно понимаю?

 -- Ну, да. А что?

 -- Да есть мысль одна.

Уложив Натальку спать, я вытянул Серегу во двор. Там мы до хрипоты спорили о дальнейших действиях, выкурили ужасно много сигарет, вот уж точно сигарета за сигаретой... Под утро решение, казалось, было найдено. Осталось найти смелости и наглости. План был прост. Две недели игры в переходе, моя и Серегина зарплаты, в итоге сумма вдвое больше Ильхомовской. И срок самый подходящий. Ураза в разгаре, Ильхом с отцом, не рыпнутся до ее окончания. А раз мать Натальки не блюдет уразу, значит мы смело можем идти свататься.

 Другое дело что нужно было решать кто будет женихом. Вот тут мы забуксовали. Ночь бредовых идей подошла к концу,а мы только поняли что кретинизма в нас больше всего остального. Ну какой, к чертям, калым? Это просто дань уважения традициям. Мать Натальки - христианка. И не выкупать надо Наташу, а уговаривать ее маму изменить решение.

 Мать Наташи, не пустила нас на порог. Что де с сопляками разговаривать. Она долго, очень долго ругалась. А мы все слушали и слушали. Наконец она не выдержала и разрыдалась. Отец Ильхома отказался женить свое чадо, на своевольной, гулящей с кем попало девке. Да еще потребовал что-то вроде отката-выкупа в двойном размере от суммы калыма. Иначе, как говорится, полетят головы. Мы долго еще успокаивали ее. Все твердили что через две недели деньги будут, двойная сумма, а она не хотела верить.

Недели выдались тяжелыми. Похоже, что в тот памятный раз, нам очень повезло в переходе. Теперь же чтобы собрать нужную сумму, приходилось играть по шесть часов, а еще работа. На сон оставалось по три часа. Но раз решили, то и отступать некуда. Ровно через две недели у нас была нужная сумма...

Тяжелым, не таким уж и приятным поздним вечером, мама Наташи вернулась от Ильхома. Она возила им выкуп, тот самый что в двойном размере. Вот только сразу, чуть ли не с порога, она выложила нам всю сумму обратно.

 -- Нет больше Ильхома. Вчера на машине разбился.


Послесловие

 -- Сереж, а почему Ильдар домой не приходит?
 -- Он сегодня во дворе, с ребятами сидеть будет. Они же не дали нас в обиду. Вот и наша очередь их благодарить.
 -- А ты?
 -- А я позже пойду.
 -- Слушай, а это ведь ты с Ильдаром серенаду под окном пел.
 -- С чего ты взяла?
 -- Я тогда только гитару разглядела, я ее пять лет подряд чуть ли не каждый день видела и слышала. Так что играл точно Кастов. Ну а голос был на твой похож.
 -- Ну, да, это были мы.
 -- А чего убежали?
 -- Это все Иль! Ему стыдно, знаешь ли, даже в глаза тебе смотреть. Он как тебя узнал так сразу и деру дал, и меня за собой утащил.
 -- Смешные вы... Сереж, а что вы с деньгами сделали?
 -- Наташ, там серьезная сумма, можно пол-года жить неработая. Десятую часть мы оставили себе, остальное я сегодня отдал твоей матери.
 -- А со своей частью что сделали?
 -- Купили табака и спиртного для ребят, во дворе посидеть, на остальное купили огромный букет гвоздик.
 -- Зачем?
 -- Есть у нас с Ильдаром своя традиция...