Полет далькирии часть 21 мини

Мы проехали внешние врата Мидшторма и свернули на дорогу, которая вела прямиком в Столицу, указатель создающий розу направлений прямо на выходе из города указал нам направление и наша довольно большая процессия двинулась вперед.
Я быстро выводил все пришедшие мне в голову мысли на бумаге, мысль бежала вперед руки и поэтому лист за листом я выписывал свои мысли на бумагу и скидывал все в одну кипу, в конце помечая страничный порядок текста, для того чтобы потом восстановить порядок написания.
В столице я намеревался оплатить еще одного гонца до Силеста, чтобы тот передал эти записи моему начальнику, который впоследствии разместит все мои мысли в газету. Я не знал делает ли он это, да и доходил принципе хоть что-то до него, или пропадает в пути, но я надеялся, что люди. мои люди могут воспринимать происходящее здесь на восточных границах королевства моими глазами.
Рука бегала по бумаге, а голова постепенно высвобождалась от мыслей, которые забивали мою голову, заставляли ее болеть.
Внезапно под моей правой рукой появился тот кот, которого я хотел взять к себе в дом.
Я так бы и сделал, но в свете последующих событий я думал, что кот, после того, как спас меня взял и ушел по своей кошачей дороге, вдоль по непредсказуемым путям. Вдаль в неизвестность.
- Привет морда мохнатая, - ласково я обратился к коту, абсолютно не представляя откуда же он взялся.
Мои попутчики, находящиеся в той же телеге, что и я не удосужились даже уделить внимания взявшемуся неизвестно откуда коту.
- Неужели ты владеешь магией ушастый? - спросил я у кота, начиная чесать его за ушком.
Кот воспринял мои ласки правильно и стал ласкаться и всем своим телом тереться о мою руку. Меня даже обдало дрожью, так приятно было найти общий язык с этим таинственным, легким, мохнатым животным. 
Кот ласкался о мою руку, а я уселся по удобнее, расположил маленькую табуретку поближе к себе, положил на нее кипу листов, рядом, в одеяла я положил закрытую чернильницу, чтобы время от времени обращаться к ней, и взяв в руки магическое перо, которое сохраняло на себе большое количество чернил, очень долгое время. Еще раз провел коту вдоль всей его спины, тот вытянулся и улегся поудобнее, позволяя моей руке творить с ним все, что душе угодно.
Я тепло вздохнул и продолжил выводить на бумаге значки, которые формировались в слова, затем обретали смысл, вплетаясь в предложения, высказывая в определенном виде мои мысли на лист белой бумаги, которая впрочем быстро становилась черно белой.
Слово за словом.