Фламенко

Шумная испанская набережная. Толпы расслабленных туристов снуют взад вперед. Без цели. Без смысла. Забывая самое себя в этом бурном потоке людских тел. Когда оказываешься здесь, появляется единственное желание - слится с этой кокофонией заразительного смеха, пьяных возгласов, запахом моря и шума прибоя. Отдыхающие с шальной радостью падают в объятия этого оглушающего водевиля.
Здесь он впервые встретил ее. Красное платье, вихрем взмывавшее у ее ног, резко контрастировало с серой людской массой. Она танцевала. И танец этот, полный энергии и огня заражал все вокруг какой-то дикой первобытной энергией. Застыв в недоумении посреди улицы, в немом иступлении он смотрел на ее резкие, страстные движения. Бешеным галопом стучало сердце, в такт ее маленьким ножкам, выстукивающим ритм фламенко. Она горела, пылала в неясном свечении полуденного солнца, вместе с ней горел и он.
Остановилось время. Мир замер. Одна она выбивала рваный ритм чечетки по мостовой, как будто по его пораженному сердцу.
Видение остановилось. Не было больше первобытной энергии, не было огня. Юбки повисли тусклыми безвольными тряпками. И волшебство рассеялось. Все вдруг стало так банально. Уличная плясунья и простой зевака.
Ее поглотила толпа, а его сердце кольнуло болью разочарования. Так бывает в дестве, когда узнаешь, что Деда Мороза не существует.
В следующий раз он увидил ее у моря. Сидя за бокалом Сангрии в одном из многочисленных кафе Коста-Бравы, ленивым взглядом скользил по кромке воды, а слух уловил звонкий смех, как переливающаяся трель колокольчика. Еще не увидев, он узнал ее. Босиком бегущая по волнам, она была воплощением дикости природы, самым ее сердцем. Смех перемешивался с тихим шелестом волн. И эта музыка была прекраснее всего, что он слышал. Она ощутила на себе его любопытный вгляд и обернулась. Их взгляды скрестились. Она больше не танцевала, танцевали только ее черные, как горящие угольки, глаза. Увлекая его за собой, в свой неистовый пьянящий водоворот.
Он заглянл в ее глаза, и ему привидилась в них вечность.
Девушка мягко развернулась. Снова смеясь помчалась по краю моря. А он громом пораженный сидел не в силах пошевелится. Солнце светило прямо в глаза, и внезапно оторвалось, вспыхнуло и рухнуло прямо на голову.
Теперь он искал ее везде. В тонких улочках, в прохощих людях, ночью в своих снах, где она танцевала не сводя с него своего горящего взгляда. И когда почти совсем утратил надежду он снова увидел свою дикарку.
Она сидела на пустынном пляже, в закатном блеске солнца, черные как смоль волосы отсвечивали серебром. Волна услужливой собакой лизали ее босые ноги, как бы он хотел стать этой самой волной. Иметь возможность ласкать эти маленькие пальчики, с облупившимся красным лаком.
Она даже не обернулась. Ее голос просто разорвал тишину пляжа.
- Crees en el destino?*
Ее голос, мягкий и проникающий, обвалакивал его подобно теплому пледу осенью.
Он только нежно улыбнулся, ни слова не понимая. Пусть они говорят на разных языках, но чувствуют на одном. На языке страсти.
Она поднялась, подхватила мокрые юбки и быстрыми шагами пошла прочь. А потом, как будто передумав, обернулась и поманила пальчиком.
Его сердце рухнуло и снова взмыло вверх, к небу.
Смеясь он ринулся за ней. Как пара шаловливых школьников они мчались по краю воды, пиная синюю гладь. Словив ее тонкую кисть, он прижал ее к себе. Мягкую, податливую, с бущующим огнем в глазах.
Их губы слились в едином сладком порыве. Тела сплелись в одно целое. Унося их далеко за пределы мироздания, там где значение имеют только жадные властные губы, и ее трепещущее сердце под вздымающейся грудью.
Они снова танцевали. Обжигая друг друга силой желания. Неистовой жаждой обладания. А когда все закончилось небеса разверзлись и поглотили их без остатка. Последним криком экстаза их судьбы слились в одну.
Больше они не расставались. Каждый день они бродили по узким улочкам города, тесно прижимаясь друг к другу. Паря над Землей. Над людьми. Над жизнью. Рассекая потоки зевак. А вечером сливались в своем диком танце любви. Познавая каждую клеточку любимого тела.
Чтобы окунуться в вечность, достаточно забыть о времени. И они забывали. Весь мир стоял у их ног и не мог подступится к ним.
Незаметно подкралась осень и обрушилась проливным, отрезвляющим дождем на их головы. Ему надо уезжать. В свою жизнь, в свой мир. Холодный и размереный, где нет места волшебству. Нет места ей.
Такси за поворотом. Последнее сплетение рук. И он не оборачиваясь, почти бегом бежит прочь. Только не обернуться, не утонуть в ее черных, как ночь глазах. Не передумать и не остаться навсегда проклиная свою слабость, а может восхваляя ее.
Уже сидя в тихом коконе машины, поворот головы назад. И ее силует. Понимающий. Обреченный. Прощающийся.
Паспортный контроль. Трап. Самолет. Все как во сне. Купленная в duty free водка,как лучшее средство, чтоб убежать от самого себя.
Промозглая Москва цепко въедается в окровавленное сердце. Только бы не думать. Только не думать. Жить прежней пустой жизнью, без права на жизнь. Существовать спокойно и душераздирающе.   
День за днем воспоминания стираются. Боль все реже острыми зубами впивается в живую плоть. А губы все чаще растягиваются в заученой улыбке. Время лучший анастезиолог. Нет, время не стирает прошлое, а всего лишь притупляет емоции и маленькими несмелыми ростками подает свой голос рассудок. А уж он то с занудливой педантичностью разложит все по полкам.
И только во сне с беззаботным смехом школьника, он бежит по кромке воды за своей сбывшейся несбывшейся мечтой..

________________

* Ты веришь в судьбу?