абсурдиссимо

к жизни ее пробудило сосание под ложечкой... тянуло и прямо-таки продирало так, что глаза сами раскрылись и встали дыбом. где я?! в обычном месте - на кухонном столе. с тарелкой макарон под мышкой. несъедобных макарон, конечно же. демонстрационных.
надо было что-то делать, и она с размаху ткнула себя большим пальцем правой ноги под левое ребро. сознание тут же обожгло потоками разбуженной крови. открылась рана в височной полости, закапала по щекам ярко-зеленая кровь...
голубая - это не про нее. голубая для мелких тварей, которые не имеют ни права, ни даже мало-мальского осознания себя в этой жизни.
это была настоящая фигняла!
мозг гнал вирусы, разгоняя упругими толчками комья искристой зелени в крови.
кровь застоялась во время созерцания омертвевшего организма, и его требовалось растормошить для дальнейшего времяпрепровождения.
провождение... времени... в длительном потоке одиночества собственного "я" настоиграло до белых хлопьев в правой пятке.
она слегка приподняла заиндевевшую пятку, потерла блистающим от потертости ногтем мхи, раздвинула пару-тройку волокон этой поганой поросли и легко вздохнула, хлопнув себя ушами по плечам: есть контакт!
в сознание мягко внедрился новый организм. не сразу поняла - живой или все еще в не-состоянии кровозелени...
через минуту-другую по трубам органического процессора рванули кровомысли ЧУЖДОГО характера. О!!! всевосторженье - вот что она испытала. ни один из голубых кровотворных никогда не мог ощутить такого прилива эйфорической физиологики.
даже спрашивать не стоило - кто? она поняла, что это противоправный пол. так называемый "левый он", которых оставалось совсем немного в этом пространстве. тот самый "он", чьи приходы становились величайшей недосказанностью ее собраток по кухонным провалам.
этот левый, слегка наследив в ее сознании собственными эмоциями, удалился так же внезапно, как и появился. осталась непоправимая правость и мхи. сосание под лочежсокй усилилось. тогда она дотянулась носом до подмышки и вырвала всосавшуюся в язык ложечку. ощущение ушло, остались лишь всполохи памяти. о небылом бытии. веки, поколебавшись, завернулись трубочкой и вздохнули спокойно.
все, можно приступать к работе! замигал белым диод, на мониторе загорелась надпись. она включилась.