Осколки

Я любил и ненавидел,
Но теперь душа пуста,
Все исчезло, не оставив и следа,
И не знает боли в груди
осколок льда.


Когда-то это была история любви, чем-то похожая на глыбу льда. Но кто-то, словно игрушку, разбил эту глыбу. Кто - Судьба, Жизнь, Законы человеческого мира? И нам остались только осколки, которые уже не сложить в единое целое. Всё, что мы можем, заглянуть в каждый осколок...

Осколок 1.
Ксения вышла из подъезда. На улице шёл дождь - монотонный, звонко разбивающийся о зеркальную гладь луж. Ксения накинула капюшон и пошла. Её каблуки отстукивали по мокрому потемневшему асфальту четкий ритм,  ясно разносившийся по улице. Вокруг была пустота и тишина, нарушаемая только каплями дождя и бьющим наотмашь ветром. Ели, стоящие по краям аллеи в парке, качали своими отяжелевшеми мохнатыми лапами, словно пытаясь сбросить этот влажный груз. Огни фонарей ярко сияли, но стоило свернуть с аллеи под сень елей (что и сделала Ксения), как воцарялся мрак.
На своей любимой скамейке Ксения увидела молодого человека. Он сидел, согнувшись и оперевшись локтями о колени, и не обращал никакого внимания ни на дождь, ни на пытающийся снять его капюшон ветер. Ксения села рядом. Она не стала заговаривать с ним - зачем? ей, наоборот, хотелось побыть в одиночестве. Но и уходить отсюда на другую скамейку ей не хотелось, тут за свою жизнь она провела очень много часов.
Влад не сдвигался с места. Сначала, почувствовав, что кто-то сел рядом, он устало подумал: "Сейчас заговаривать начнет". Но этого не произошло, и Влад продолжил сидеть, чувствую даже сквозь толстую куртку капли дождя и пронизывающий ветер.
Небо всё больше и больше темнело, становясь из красновато-синего почти черным, ели всё сильнеё шумели своими широкими ветвями, а капли дождя превратились в струи воды, похожие на вытекающие из глаз отчаявшегося человека слёзы.
Влад достал из кармана пачку сигарет и зажигалку, закурил и спросил у сидящей рядом девушки:
- Хотите?
- Я не курю,- ответила Ксения.
- Зря,- сказал Влад, - холодно, а это хоть какой-то способ согреться.
Но в его голосе не было никаких эмоций, словно он произносил заученный набор слов, не будучи с ними согласен, просто считая, что что-то нужно сказать. Но после этого никаких слов не последовало. Влад курил, заглатывая в себя весь дым, Ксения сидела и, развернув ладони, наблюдала, как струи дождя пытаются найти в них приют.
- Возьмите,- вдруг сказал Влад, обратив внимание на покрасневшие, замерзшие без перчаток пальцы девушки, и протянул зажигалку.
Ксения взяла зажигалку и стала греть этим маленьким несмелым огоньком свои озябшие пальцы, стараясь прикрыть его от льющейся с неба воды.
Вскоре дождь кончился. На смену одному мерному звуку пришел другой - Ксения ясно стала слышать, как у парня на запястье тикали часы. Это тиканье напомнило девушке, что дома её ждет мать, волнуется...
- А сколько времени?- спросила она.
- Одиннадцать,- ответил Влад.
Ксения представляла, что сейчас творится с её матерью. Ей не хотелось возвращаться домой, но девушка всё же поднялась со скамейки.
- Вас ждут?- понял Влад.
- Да.
- Давайте я вас провожу, а то поздно уже, вдруг с вами что-то случится...
- Со мной ничего никогда не случается.
Но Влад всё же направился с девушкой к выходу из парка. Молча он дошел с ней до её дома, зашел в подъезд и поднялся на её этаж. Так же молча он ушёл.

 
Осколок 2.
На улице шел мокрый снег, больше похожий на вчерашний дождь. Он опускался на маленькие озерца луж и тут же таял, заставляя их выходить из берегов ямок в неровном асфальте. Ксения вышла из подъезда, но, в отличии от соседей по подъезду, не стала ругать погоду, ежиться или поплотнее закутываться в шарф. Она любила такую погоду - за бьющий наотмашь отрезвляющий ветер, за холодные капли, опускающиеся на ладони,  за отяжелевающие от воды сапоги, заставляющие отвлечься от своих мыслей. Да она любую погоду любила за что-то. Природа заменила ей весь человеческий мир, в котором приходилось жить и от которого Ксения так  твердо отрекалась.
Ксения проходила мимо скамейки, по привычке пристально смотря вдаль и не обращая внимание, сидит ли там кто-то."Для бабушек ещё рано,- рассуждала девушка,- значит, здороваться не с кем".
- Извините!- услышала она знакомый голос и обернулась.
Это был её вчерашний знакомый.
- Здравствуйте!- кивнула Ксения.
- Здравствуйте!- сказал Влад и замолк.
Ксения недолго дала повисеть тишине. Ей хотелось внести ясность.
- Вы меня ждете?
- Да,- кивнул Влад.- Вы сейчас на работу?
- В институт,- ответила Ксения.
- Давайте я вас провожу,- предложил Влад.
- Хорошо,- кивнула Ксения, и они пошли дальше молча.
Девушка с первой минуту их знакомства почувствовала во Владе родственную в чем-то душу. Наверно, эта родственность была в щемящем, чувствующемся на расстоянии одиночестве, в сильной отрешенности от мира,  в какой-то внутренней несгибаемости, силе, не дающей порвать самым простым и единственно возможным путем с этой тяжестью.
 
Осколок 3.
Солнце плавило асфальт, прокладывало по его океану светящиеся дорожки, посверкивало на гребнях волн этого серого океана. Город, лежавший, казалось, у самых ног Ксении, разомлел от жары и напоминал ленивого кота.
Влад сидел рядом. Девушка краем глаза смотрела на него, но изредка, ведь каждую черточку его лица она помнила и была уверена, что будет помнить тот срок, который ей отмерит Лахесис. Она смотрела на раскинувшийся перед нею холодный, несмотря на жару город и извлекала из памяти обрывки владевших ею последние полгода чувств. Вспоминала то ощущение света, которое возникло после того, как в ее жизни появился Влад, как резко оно ушло, освободив место для тяжести, более изощренного и садистски настроенного, чем раньше, палача, с каждым днем все более и более совершенствующего свои орудия. Ксения знала, что это же чувствует и Влад,  но так же, как она, не в силах сказать об этом,  не будучи уверенным, какое из двух зол меньшее.
Однако Ксения ошибалась в одном - в том, что Влад не решится сказать это.
- Я не знаю, чувствуешь ли ты... - заговорил Влад. Его слова падали, словно капли расплавленного свинца, и поэтому Ксения прервала его:
- Чувствую.
- Я не знаю, что делать, - тихо сказал Влад.
- А я знаю. Расходиться. Уходить огородами. Не для нас этот мир, Влад, и вдвоем его, как и одному, не перекроить. Согласись, глупо привязывать 2 камня друг к другу и, бросив в воду, расчитывать, что раз их два, то они поднимуться. Это только в математике минус на минус дает плюс.
- Расходиться? Но мы ведь любим друг друга...
- А ты загляни вглубь себя и честно ответь - так же, как в начале?
Влад долго молчал, а потом сказал:
- Ты права. Подтаяли 2 осколка льда, даже водой побыли, а как началась зима, так снова стали льдинками.
Он сжал ее руку, мертвенно-холодную, своей не более теплой рукой, высказав этим все то, что происходило не только в его, но и в ее душе, встал с травы, на которой они сидели, и быстро пошел прочь. Ксения сидела, обхватив руками колени, сплетя пальцы и с силой сжав их, только чтобы не оборачиваться и не смотреть ему вслед. Ей хотелось поплакать, чтобы стало хоть ненадолго полегче, но солнце, сжигавшее город, будто бы высушило всю воду внутри девушки, которая могла бы стать слезами. "Как же он точно подметил,- подумала Ксения,- про 2 льдинки. Ничего, скоро вдарят настоящие морозы, и мы окончательно станем осколками льда..."