Орфей и Эвридика. глава 5

глава4 "Юлькины каникулы"
http://www.proza.ru/2009/11/15/158

***
Подошла очередь ее дежурства по палате. Юлька не любила эти дни. Она ненавидела мыть полы в огромной комнате и еще больше мучилась, протирая пыль. Стараясь, как можно быстрее избавиться от неприятной обузы, она торопилась и с ужасом понимала, что избила себе все руки. Потряхивая от боли пальцы, она в очередной раз начинала медленно вести тряпочкой по противным перекладинам кровати и снова срывалась. Быстрей, быстрей. Как их много. Кровати, подоконники, тумбочки. Она устала.

Плохо сделать дело, нельзя. Изредка их проверяли. В такие минуты, попадало всем, потому что, сколько не три подоконник или те же кровати, что-нибудь да упустишь, а Зинаида Карловна, да и не только она, будто видели слабое место и находили то один огрех в уборке, то другой. Юлька торопилась. На улице было тепло и ей было жалко потерять даже минуту. Ребята там играют, а она... Сделав всё, Юлька выскочила из раздевалки.
- Что это такое?!! Ты, куда несешься сломя голову? Разбиться хочешь?
 Юлька налетела на воспитателя своей группы и, понимая, что сейчас может получить нагоняй, залепетала, стараясь обогнать события.

- Александра Семеновна, Извините, я не ожидала. Можно я пойду. Наши, там, на улице.
- Наши-то на улице, а ты где бродишь, Гречко? Что за скорости? Не знаешь порядка?
 Юлька закивала головой. Чуть подпрыгивая от нетерпения, она вопросительно смотрела на женщину: отпустит или накажет? Однако в этот раз Александру Семеновну занимало совсем другое и она спросила.

- Скажи-ка Гречко? Артем тебя не беспокоит?
 Задрав голову, Юлька уставилась на педагога.  Она покачала головой. Артемку она, и в самом деле, видела редко. Все говорили, что его готовят к переводу во взрослую колонию. Юля мальчика жалела. Он хороший, но его беда была в том, что Артемка был уже взрослым. Ну, может не совсем взрослый, но почти.

 Участок, который занимала ее группа, был небольшой, зато с беседкой, и Юлька, нисколько не удивилась, увидев ребят под темной крышей этого убогого сооружения. Мальчики курили. Юлька с удивлением оглянулась. Вот ведь интересно! Где они берут папиросы?! Купить, вроде негде. Передачи проверяют, а сигареты и папиросы, уж точно, изымаются, но, между тем, на любой прогулке, она видела ребят, выпускающих дым изо рта.

- Да, не туда глядишь, глупая! Сюда иди!
 Юлька остановилась. Голос, который она услышала, звучал совсем близко. Она осмотрела высокий забор и с удивлением увидела глаза. Они глядели на нее. Юля, робко ступая, подошла ближе. Размышляя над тем, какая неприятность ей может грозить в том случае, если она будет уличена за беседой с посторонним, Юлька решила: просто за разговор сильно не накажут и сделала еще шаг. Голос Юльке показался знакомым, но вспомнить, где его слышала, не получалось. Да, и как это было возможно? Ведь хорошо разглядеть собеседника, мешала ограда.
- Тёмку, когда в последний раз видела?
 Юля еще соображала, что сказать, как уже получила новый вопрос.

- Пила не обижает?
 Юля даже подалась вперед, настолько, сильно ей хотелось понять, кто говорит. Она слышала голос, сомнения не было, но не могла вспомнить, где и когда.
- Нет! А с чего ей меня обижать?
Мужчина, неожиданно легко согласился.
- Ну, ты, это правильно говоришь! Не с чего. А с ребятами у тебя наладились отношения?
 Юлька закивала головой. Она не могла видеть дяденьку полностью, но почему-то по звуку его голоса поняла, он улыбается. Когда через небольшое отверстие в заборе показался сверток она, даже не сразу поняла для чего.

- Передай Артёмке. Скажешь, что я скоро приехать не смогу, так, что пусть не ждет.
 Она схватила сверточек, прижала к груди и удивилась, когда тут же получила нагоняй.
- Чего ты куклой застыла, прячь сверточек-то! Заметят, отберут, а это, надо обязательно передать. Если поймают, скажи – забыла, кому отдать надо. Не говори о Тёмке.
 Недолго думая, она стала пихать сверток в карман. Усилия не увенчались успехом, а мужичок разворчался еще больше.

- Вот, богом обиженный ребенок! Куда прячешь?! Видно же, что в кармане что-то лежит! Убери под кофточку, рукой зажми, или там, в штанишки спрячь. Придумай что-то, только не тупи. – Мужчина хмыкнул, и Юлька опять напряглась.
 Слышала она его голос, слышала. Теперь она в этом уже не сомневалась, а, значит, определенно они встречались. А мужичок гудел.

- Глядеть не могу на твою мордашку. Чего задумалась, будто тебя пугают?
 Юля расстегнула пальтишко, заправила кофту в штаны и только потом, опустила туда сверток. Застегнулась и посмотрела на дядьку. Черные глаза, несмотря на недавний выговор, смотрели на нее грустно и тепло.

- Беги к ребятам. Вот любопытные уже поглядывают. Будут спрашивать, кто такой, скажи, племянника искал, Сережу Дубова.
 Кивнув головой, Юлька побежала к беседке. Девочки и ребята тут же обступили ее со всех сторон и, как и предполагал дядька, наперебой завалили вопросами.

- Слушай! Это к тебе?!
- Нет. Сережу Дубова, кажется, разыскивали. А я, такого не знаю.
 Брякнув заученную фразу, Юлька успокоилась и осмотрела всех ребят поочередно. Выпустив дым из носа, Мишка заявил.
- Чего ты врешь! Мы же видели, как ты сверточек от мужика приняла, а потом прятала.
Юлька сделала вид, что удивилась и пожала плечами.
- Ты, вообще с чего взял, что это мужик?
- Ну, не баба же?! – Возмутился пацан.
Немного подбоченясь, глядя на него с вызовом, Юлька усмехнулась. Они ничего не видели и не знали, но, конечно, понимали, она не просто так стояла у забора.

- А вот! – Она улыбнулась и вдруг сказала дерзко. - Дай покурить.
 Парнишка, сделал последнюю затяжку и вдруг, закашлялся. Потом с квадратными глазами уставился на Юльку, заржал и в ответ прорычал хрипло.
- Ну, ты, даешь! – Он опять закашлялся, переломился надвое, а потом съязвил. - И чего? Курить будешь?
Заметив кислую физиономию Юли, протянул.
- Не боись, тут все свои, можешь не дрейфить.

Мы не скажем. А ты хоть знаешь, что нас, когда с улицы идем, обыскивают? Пила же, не дура, знает, что мы сигареты не из передач имеем. Да и видят, как «некоторые», – парнишка сделал сильное ударение на последнем слове. – у забора по два часа стоят, а потом руки в карманы суют, прячут что-то. Дураку понятно, не игрушки! – Юлька покраснела. Она пробежалась, глазами, по площадке, разыскивая брата.

 Сашка где-то пропадал. Она опасливо взглянула в сторону корпуса и с запоздалым сожалением подумала, что, задержись, она с уборкой подольше, то и дядьку не встретила бы. Но передачку она получила, а значит, ее надо доставить. Сашку Юля дождалась только перед самым возвращением в корпус. Все оказалось просто. Ребят отправляли убирать территорию. Сашка появился довольный и красный, сразу было видно, набегался братишка. Юлька позавидовала мальчишке. Он был самым маленьким среди ребят, и они его опекали.

 На прогулках Саша всегда ходил с хорошим настроением. Было конечно и такое, что его гоняли, по каким-нибудь мелким поручениям, но не очень часто. Во всяком случае, Сашка не жаловался. Увидев брата, Юля успокоилась. Поманив его пальчиком, она отвела его в сторону. Саша удивился.

- Юлька, что за секреты среди своих. Выкладывай, чего хотела?!! – Юлька разозлилась. Брат, иногда был слишком прямолинеен, а ей это как раз ни к чему. Сделав большие глаза, она, глядя на него очень выразительно, прошептала. 
- Не ори! Дело есть.
 Сашка, было видно, чуток напрягся и уставился на нее. Отведя его в глубь беседки, Юля остановилась. Сашка устроился на спинку скамьи и опять спросил.
- Ну!
 Юлька примостилась рядом и спросила тихо.
- Саш?! А это правда, что, когда с улицы возвращаются, проверяют карманы!?
Саша пожал плечиками.

- Бывает иногда! А что?
 Юлька достала из-за пазухи пакет. Прощупав, его она прошептала
- Воот! Артему отдать надо.
 Сашка хмуро взглянул на пакет и посоветовал.
- Спрячь. Увидит кто, отберут.

 Юля скрутила пакетик рулончиком и засунула в карман. Прижала карман рукой, чтобы не оттопыривался, и сказала грустно.
- Велели передать.
- Кто?
 Юлька повернула голову в сторону брата.
- А-то мне докладывали! Сунули, сказали для кого и все. – Она вдруг вспомнила свои сомнения и возбужденно сообщила.

- Он отдавал, а я голос слышу, и понять не могу: кто это! Но я слышала его. Саша, я слышала. Я знаю этого мужика, но там не было видно лица.
- Если голос сразу не узнала, значит, и человека не знаешь. Просто показалось, что слышала.
 Юлька даже обиделась.

- Да, нет! Я хорошо его помню. Мне бы увидеть его.
- Ладно, отдашь Артему пакетик и спросишь. Он, наверное, ждет передачки, а поэтому, должен знать, кто принесет.
 Юля промолчала. Она и без этого глупого совета знала, что делать. Конечно, она спросит у Артема. А голос она слышала, Юля в этом не сомневалась.  Два часа пролетели незаметно. Кое-кто из ребят, побежал в раздевалку, занимать очередь. Когда Юлька подошла туда, ее группа все еще стояла. Юля забеспокоилась. Что-то новенькое?! Такое на её памяти было впервые. Она встала возле братишки и толкнула, стоящую впереди себя девочку.

- Вер?! А чего стоим?
 Встряхнув головкой, белобрысая девчонка тихо сообщила.
- Ищут что-то. По карманам шныряют.
 Девочка повернула голову к Юльке и успокоила.
- Тут такое бывает. Иногда им в голову что-нибудь взбрендит, вот и начинают: одну проверку за другой. А вообще, у малышей, давно не проверяли. Может, поэтому.
 Сердце Юльки тревожно заколотилось. Свернутый пакет для Артема, определенно, нельзя было отдавать в руки воспитателей. Она обхватила ладошками лицо и опустила голову. Сашка, стоящий рядом зашипел в ухо.

- Руки опусти.
Она оглянулась.
- Чего пихаешься?
Братишка поглядел на нее, как на больную и зашептал немного громче.
- Слушай, сделай мину по-проще!  У тебя, прямо на фазенде расписано – виноватая я.
Юлька обреченно хихикнула. Точно, она не умела врать. И если … . Она с дрожью в сердце готовилась к тому, что произойдет там, за дверью. Сильный толчок в плечо и Юлька чуть не упала на брата. Сашка возмутился и закричал вслед нагловатому парнишке.

- Дурак, какой-то! Куда, прешь? Не видишь, другая группа стоит. Ваши еще гуляют!
 Здоровый парнишка, повернул голову в его сторону и, к удивлению Юльки, смачно выматерился. Сплюнув, тут же, где стоял, он сообщил.
- Нас-то не проверяют. Хочу, иду! А тебе, малявка, карманы выворачивать придется. Готовься, соплежуй!
 Сашка взял Юльку за руку и попросил.

- Отдай мне сверток.
 Юлька покачала головой. Не дело, сваливать проблемы на малыша. Она с ужасом глядела на то, как, неожиданно, быстро стали выходить ребята. Вот один, затем, следующий, а потом и ее очередь подойдет. Ужас! Дверь на секунду приоткрылась, и Юлька увидела Зинаиду Карловну. Глаза ребенка и женщины встретились. Юлька сжалась в комок.

- Заходи!
 Юленька смотрела на пышную фигуру Антонины Григорьевны и понимала: ей не повезло. Кого-кого, а ее, обыщут с ног до головы. Переступив порог, она чуть зажмурилась, но не от яркого света, а от жуткого страха, который вполз в душу. Она боялась и с огорчением поняла, что дядька ошибся. Не того выбрал. Она трусиха. Подумав об этом, она закусила губу. Глаза накрыло влагой, а слезы сейчас, ни к чему. Голос Зинаиды Карловны заставил ее поднять голову.

- Как зовут, фамилия?
 Глядя на хмурое лицо, Юлька протянула.
- Гречко Юля.
 Женщина посмотрела на нее, сделала какую-то запись, потом, сказала спокойно и как-то равнодушно.
- Пальто снимай. На стол положи.
 Стянув с себя пальто, Юля прижала его к груди и, стояла, не трогаясь с места. Антонина Григорьевна взглянула на нее с удивлением, будто спрашивая: «В чем дело?» - Поймав ее взгляд, Юлька подошла к столу, пальто тут же оказалось в чужих руках. Спустя секунду, Юлька услышала возмущенный голос.

- И у этой нет!
 Голос Рыбы и так не славился лиричностью, а теперь, вообще, показался противным и грубым. Пила с недоумением смотрела на жалкие потуги Антонины отыскать компромат и покраснела. Наконец произнесла.
- Подойди сюда. – Она гипнотизировала Юльку холодным взглядом и ждала.
 Юлька поежилась, медленно передвинулась ближе к столу.

- Посмотри на меня.
 Юлька подняла голову.
- Это ты! Тебя видели у забора. Ты, приняла из чужих рук сверток, а теперь стоишь и корчишь из себя невинную жертву! Что там было?
- Нет! Я не знаю! - Голос Юльки задрожал. Еще не закончив фразы, она поняла, что снова, в который раз предала Артема.
 
- Чего ты не знаешь? Ты не знаешь, что там было?! Не важно. Скажи, для кого ты это несла!
 Юлька, быстро, замотала головой.
- Я не знаю, о чем вы говорите!
 Лицо Зинаиды Карловны пошло пятнами.
- Не смей мне говорить такие глупости!
 Юлька вздрогнула, а другой, более спокойный голос увещевал коллегу.
- Зина! Ты чего?! Нельзя же так.
– Зинаида Карловна, зло посмотрела на толстушку и грубо приказала.

- Ощупай ее!
 Юля только голову втянула. Было противно и очень стыдно. Антонина Григорьевна смотрела на нее и, вроде, размышляла над чем-то, затем, пухлые пальцы бесцеремонно и довольно быстро, ощупали ее всю. Не успев очухаться, Юля уже стояла за дверью, а Сашка, красный, как рак глядел на нее во все глаза и выпытывал молча, одними глазами. Она поняла его вопрос, но пока и сама ничего не понимала.

 Рыба ничего не нашла. Юлька, как на пленке, прокручивала последние минуты после того, как положила в карман пакет. Она его потеряла. Ей придется сказать Артемке, что у нее был для него пакет, но она растяпа, его потеряла. Сашка вышел очень быстро. И сверкая глазами, сообщил, довольно улыбаясь.

- Ой! Они там грызутся. Короче, все кого они хотели проверить, прошли пустые! Старухи обижены на весь белый свет.
 Он заглянул в глаза Юльке и спросил.
- Я так и не понял, ты, куда пакет девала?
 Юлька всплеснула руками и сказала с горечью.
- Я думала, он у тебя!
 Сашка покачал головой и сказал кратко.
- Нет, конечно! Я просил, ты не дала. А воровать я не умею.
 Юлька остановилась и задумалась. Ей надо было что-то сказать Артемке. Мимо них, все время, шли и шли ребята. Кто-то позвал Сашу. И братишка, с завистью взглянул вслед друзьям. Потом, видимо сообразив, что заботит сестру, посоветовал.

- Не говори ничего Артёму. Перебьется!
 Юля кивнула головой и они пошли. Еще немного и будет ужин. Там она и подождет своего приятеля. Сашка, проводив ее до комнаты, растворился. У него была куча друзей. Игры и забавы мальчишки находили даже здесь. Юлька вздохнула: им, девочкам, было сложнее. Кукол уж точно, не было, а других игрушек на всех не хватало. Впрочем, они не скучали. Рисовали, что-то мастерили, а потом играли тем, что получилось. Но конечно, самая большая страсть у всех была к спорту. Спортзал открывался после завтрака и закрывался только в четыре.

Поэтому, все свободное время все кто хоть сколько-то занимался спортом, были там, на спортивной площадке. Юлька задумалась. Шкет, что пихнул ее у раздевалки, был большим любителем баскетбола. Еще не зная на что, она, собственно, может рассчитывать, Юлька шла к маленькому воришке. Она его знала. Их, в детприемнике, в лицо знали все. Это было записано в личном деле, да, и ребята, особо, данного факта, не стеснялись. С чего бы?! Услугами маленьких пройдох пользовались все. Такая надобность иногда появлялась.


- Юлька! Иди сюда!
 Она остановилась, с удивлением, глядя на цыганенка. Они не встречались с тех пор, как расстались. Сережка махал ей рукой и улыбался. Глазищи в пол лица сияли. Парнишка был рад встрече. Юлька тоже улыбнулась. Ей мальчишка  нравился. Она развернулась и вошла в комнату к мальчикам. К ее удивлению, там оказалось много посетителей. Юля осмотрелась и, с недоумением, повернулась к Сергею.

Ей не нравились такие шутки. Но… тот глядел на нее хитро и улыбался довольной улыбкой маленького чёртика, который, только, что сотворил чудо и ждал благодарности. Впрочем, рассердиться до конца она не успела, потому что увидела мальчишку, которого разыскивала. Он сидел на кровати и, как и все, глядел на нее. Юлька направилась к мальчишке, а он приподнялся, почти молниеносно, его рука утонула в складках одеяла и, вдруг, выловила пакет. Он протянул его Юльке и сказал с ухмылкой.

- Сорока на хвосте принесла, что ты, кое-что потеряла? Не это?
 Юля взяла сверток и оглядела палату. Артем сидел рядом с маленьким воришкой. Юлька задумалась. Она не знала, как поступить, то ли сразу отдать посылку, то ли переждать. Кивнув головой в знак благодарности, она, все таки, не выдержала и спросила.
- А как ты узнал? Ну, что мне…. - Она пыталась подобрать слова для того, чтобы не сказать "своровал". - Помощь нужна?! Аааа! 
 Неожиданно нашлась пропажа и она успокоилась. Теперь все встало на свои места. Можно отдать и ни о чем не беспокоиться.  Но не сейчас.

 Почему она так решила? Юлька не поняла, но ей не хотелось рисковать. Мальчишка сощурил глаза, секунду или две переждал, а потом, махнув рукой в неизвестном направлении, протянул.
- У нас своя метода. Тебе не понять.
 Артем улыбнулся Юльке и спросил.
- Как у тебя дела?
 Юля покраснела, прижала драгоценную находку к груди.
- Нормально!
Он подскочил, подошел поближе и посоветовал.
- Так не носи. Увидит кто-нибудь.

- Я знаю.
 Они вышли из комнаты. Юля посмотрела на мальчишку. Он выглядел немного грустно и, кажется, был  чем-то озабочен.  Мотнув головой в сторону лестничной площадки, сказал тихо.
-  Приходи туда вечером.
 В коридоре народу было как всегда, много, и она только кивнула головой. Возле комнаты, ее уже ждал Саша. Он сидел на корточках и плакал. Юлька подбежала к брату, удивляясь тому, что это опять повторилось. Ребята их перестали обижать, и она уже успокоилась. И вот, новые слезы. Что случилось?

Даже еще не зная причины, она тихо заныла. Ну не могла она не плакать, когда ему было плохо. Легче было вытерпеть издевательство ребят, но видеть его слёзы, было невыносимо. Обхватив брата руками, она затормошила узенькие плечи и, все, пыталась заглянуть в глаза. Только так она могла понять, что произошло. А он отпихивал ее плечом и ревел.
- Саш! Саш!
 Он, наконец, расслышал слезливые нотки в голосе сестры и, впервые, за долгое время, закричал.

- Чего ты ревешь, как дура? Вот не знаешь что у меня, а плачешь? Совсем уже спятила!
 Юльке было все равно, как он ее называет. Она согласно кивала головой и тихо шептала.
- Саш, ну, Саш! Ну, Сашааа!
 Успокоился Сашка, как-то неожиданно, быстро. Стоило появиться инспектору, как он подскочил и нырнул в свою комнату. Юлька оглянулась, по коридору медленно шествовала Галина Сергеевна. Оценив ситуацию, Юлька побежала следом за братишкой. Уже возле самой двери, он круто развернулся и грубо спросил.
- Тебе что-то здесь надо? Ищешь кого-то?

Юля закивала головой. Он оттолкнул ее от двери и приказал.
- Иди к себе. Нечего тебе здесь делать.
 Сердито подбоченясь, Юлька возмутилась.
- Ну почему? Ты ревешь и еще гонишь меня! Почему? – Глаза братишки скользнули за спину Юли, и она поняла, ее вопрос не к месту. А Сашка, наверное, понимая, что ее волновало, прошипел.
- Не забивай себе голову, меня никто не трогал. Я из-за другого.
- Ну?

 Дверь захлопнулась. Ошарашенная, ничего не понимающая, обиженная недоброй выходкой брата, она стояла перед дверью и боролась с искушением войти в комнату. Брат ее выгнал. Впервые за многие недели, он не пожелал сказать ей, что его беспокоит. Юлька и так заметила, что ее братишка сильно изменился. Выходки стали другими. Она не заметила особых перемен, но все в нем стало пацанячьим и дерзким. Он и говорить стал по иному и даже смотрел, как-то колюче. Она видела эти перемены, но чтобы так! Это же ее брат!

 Почему, он ей не верит? Было обидно и хотелось вбежать в эту комнату и заставить ответить на вопрос. Заставить! Принудить! Юлька закусила губу. Ой, нет! Так нельзя!
Она стояла перед дверью ребят и боролась с искушением.
- Ты идешь? Или так и будешь проход загораживать? Эээ!
Она почувствовала толчок и повернулась. Возле нее стоял Сережка. Юлька возмутилась.
- Не толкайся!

- А чего тогда мешаешься? Отойди, тебя не тронут. Сашку ждешь? Я позову.
Юлька замотала головой, и вяло отозвалась.
- Не надо. Я его видела. – Она подняла голову, внимательно вгляделась в парнишку и спросила.
- Серый, а ты не знаешь у Сашки все нормально? Он разговаривать со мной не хочет. – Мальчишка почесал за ухом. Юлька насторожилась. Привычный жест мальчишки в момент раздумья, ее напугал. А Сережа, медленно растягивая слова, произнес.

- Да, нет! Он с Орфеем ходит. Его не обидят. И так не замечал ничего.
 Парень говорил таким фальшиво, что Юлька оскорбилась.
- Ты мне врешь и, даже не краснеешь. Зачем? Сережа?! Ну! Серый?
Мальчишка, шмыгнул носом и вдруг, обиженно произнес.
- Не веришь, не надо. Я же, сказал, то, что сказал. Ты пойдешь к нам или тут торчать собираешься?

Отказываясь, Юлька, замотала головой. Цыганенок подбодрил.
- Да, ладно тебе! Проходи!
И Юля решилась. Не мог братишка просто так реветь. Он же не маленький. Значит, была причина. Она вошла и удивилась тому, что в комнате оказалось много ребят. Когда они вошли, в помещении стало тихо. Сашкина мордашка недовольно скривилась. Он покрутил пальцем у виска и всем своим видом выказывал недовольство. В центре ребят стоял Артем. Он посмотрел на Сашку,  тут же перевел глаза на нее. Спросил.

- Ты чего? – Не дожидаясь ответа, сказал. - Он сейчас выйдет.
И велел Саше.
- Иди, чего сидишь?
 Реакция Саньки оказалась неожиданной. Он разбухтелся, заныл и довольно грубо заявил.
- Да, не хочу я с ней идти. Чего это я с девчонкой сидеть должен?!
 Он повернулся к Юльке, сделал угрожающую рожицу и пригрозил кулачком.

- Будешь приставать отлуплю. Говорю, валяй отсюда, оглохла что ли?!
 Понурившись от обиды, не понимая, с чего, вдруг, такая немилость, Юлька стояла и не трогалась с места. Все становилось очень и очень интересным. У ребят что-то происходило, они что-то затевали, но ее в свои тайны впускать не собирались. Обидно, не понятно и ужас, как любопытно. Сашка, смотрел на нее, вылупив глаза, и, строил рожи. Выгонял. Она из-подлобья оглядела комнату, стараясь разглядеть, уцепиться хоть за одну мысль, которая могла бы ей подсказать, что за секрет, сплотил ребят. Увидеть ничего не смогла.

  Разочарованная, злая и недовольная, она надулась, молча развернулась и вышла. Уходить далеко не стала. Села на корточки прямо тут у комнаты ребят. Они ее выгнали, ладно, но она не гордая, но вредная, она подождет и обязательно все разузнает. Сидеть пришлось долго. Ребята в отличие от обычных дней вели себя тихо. Навострив уши, она сидела и прислушивалась к тому, что творится в комнате. Голосов не было слышно. Изредка она поворачивала голову и ждала, может, кто выйдет. Нет. Выходить никто не собирался.

Уставшая и злая она покинула свой пост минут через двадцать. Затекли ноги, и было скучно сидеть одной. Кроме того, ее демонстративная отсидка у дверей мальчишек, могла обратить на себя внимание. Но, если она хотела знать, что ребята задумали, конечно, не стоило их подводить. В комнате никого не было. Она села на свою кровать, легла и задумалась. Было обидно. Весь день она проходила надутая и злая.  О том, что ее ждут, она забыла.
- Эй, Юлька, тебя Терентьев из старшей группы ждет.
 Это в комнату вошла ее соседка по кровати. Глядя на неё с любопытством она сообщила.

- На лестничной площадке торчит, злится. Беги быстрее!
 Юлька подняла голову, посмотрела вслед девчонке и вдруг зло подумала. «Вот, как они, так и я! Я, вот, тоже секреты имею. Хочу, так  скажу, а хочу, могу и промолчать».  Она недовольно приподнялась, вытащила тоненький сверток, спрятала под кофту и села. Она уже знала, что несет Артему деньги. Ее терпения хватило ненадолго. Промаявшись, самую малость от любопытства, она сходила в туалет и вскрыла пакет.

В свертке лежали деньги и, как поняла Юля, большие. Зачем приятелю деньги, она не знала. Но если они есть, причина должна быть. Он точно, что-то задумал. Когда она подошла, лицо Артемки выражало крайнюю степень недовольства. Он пришел полчаса назад. Посланница убежала давно и, тоже,  пропала с концами. Сашка прав, Юлька, та еще, вредина. Но когда она появилась, Артемка немного смягчился. Девчонка! Что с нее взять? Какого же было его удивление, когда, она достала тоненький пакетик и отдала ему. Артем опешил. Юлька?! Он вообще-то ждал деньги: Семен обещал. Но, что передаст их она?

 Он держал в руках сверток, смотрел на девочку и немного растерянно думал: спросить,  не спросить? Потом, промолчал. Юлька и так дала ясно понять, что дядьку видела впервые. Она, похоже, Семена не узнала. Это и так понятно без вопросов. Тёмка вскрыл пакет, пересчитал и остался доволен. А Юлька, увидев в его глазах огоньки, наконец, решилась.
- Зачем тебе деньги?

Артем, отмахнулся от вопроса, но когда ее глазенки повлажнели, сжалился.
- Ладно! Но, не говори ни кому! Мне здесь ловить нечего. Поэтому, хочу свалить. – Он посмотрел на Юльку и объяснил.
- Те, что постарше идут со мной. Твой Сашка тоже с нами хочет.
Юлька обомлела. Вот это да! Сашка с ним! А как же я! Видимо, поняв, о чем она думает, Артём успокоил.
 
- Я не буду его брать. Маленький еще.
 Смысл его слов, с трудом, дошел до Юльки.
- А тут же не выйдешь? Как ты хочешь уйти?
 Он ухмыльнулся и сказал тихо.
- Ааа! Нашла проблему! Есть один вариант. И очень простой.
 Эти слова обрадовали Юлю и она, воодушевившись, вскрикнула.
- Артем! Возьми нас собою. Пожалуйста! Ну, пожалуйстааа!
 Когда мальчишка нахмурился, Юлька поняла, сейчас откажет.

- Неаа! Тем более тебе. Девчонкам на улицу нельзя. Не проси, не возьму, и не думай даже! – Он покачал головой.
Конечно, ему нужны хорошие друзья, но эти ребята, были слишком маленькими. И жалел. Он помнил, как страшно было иногда. Пьяные мужики, злые бабы, вшивые детишки. И те, и другие, и третьи имели облезлый и нездоровый вид. Девочкам на улице куда сложнее.

Юлька обиделась и промолчала, потом сквасила, кислую мордашку. Артемка отвернулся. Ему не хватало самостоятельности и свободы. Вырваться на улицу. Это было то, о чем он думал и днем и ночью, но представить там Юльку, Артемка не мог. В памяти неизменно стояла маленькая, опрятная девочка перед рвом котлована. Она кричала, звала собаку и казалась такой чужой и лишней на этом грязном, вонючем, участке земли. Он смотрел на подросшую Юльку, а перед глазами, стояла испуганная девчонка с огромными глазами, в которых плескался ужас. Она разговаривала с Семеном.

 А он, слушал их разговор и понимал, дядька, конечно, старый и страшный, но добрый. Да, это именно она познакомила его с Семеном, и он был благодарен ей за это. Юлька. Ее слезы, когда она орала, отбивая его от Пилы и Рыбы. Это была она. Сильная и храбрая девочка. Но представить ее рядом с собою, рядом с Семеном, в грязном сарайчике он не мог. Не хотел.
- Орфей! Мы же можем! Ты знаешь!

 Он мотнул головой и, отведя глаза в сторону, буркнул.
- Я уже сказал. Сашку тоже брать не буду. Я, конечно, взял бы его с собой, но он же малек. А уж когда подрастет - это уже без меня будет, тогда, пожалуйста, сам будет решать!
 Юлька теперь уже разозлилась. Ее брат, хотел уйти вместе с Темкой, а ее оставить здесь?!  Артем посмотрел на Юльку и засмеялся.
- А надулась-то, надулась! Умора! – он заглянул ей в глаза и сказал. - Не бойся. Никуда он не денется. С тобой будет.

А Юля вспомнила Зинаиду Карловну и грустно сказала
- А я бы ушла. Мне здесь не нравится.
- Так вас и отправят отсюда скоро. В школу. В интернат, там, или в детдом. Не бойся, не пройдет и года, как вас отошлют. Всех ребят школьного возраста по школам распределяют. И вы не исключение.
- А ты?!

 На глаза Артема набежала влага и Юлька, вдруг, как-то сразу поняла, что задела больной вопрос.
- Я же говорил. Я уже взрослый. И…,  у меня уже есть срок. Так что, мне прямая дорога в колонию. Вот, я и не хочу дожидаться. Чего я, дурак, что ли? Ждать. Там…. – Он замолчал, и снова Юлька поняла, что мальчишке почему-то больно и тяжело говорить.
- Да и съесть могут.
 То, как Артемка произнёс эти слова, Юльку напугало.
- Поэтому я ухожу. – Он замолчал.
 Юлька скатилась по стене и присела на корточки. Утонула головой в колени и всхлипнула. Здоровая нога Артемки пристроилась рядом. Он расположился на полу рядом с нею и стал объяснять, как маленькой.

- Ты же даже не знаешь, как это когда неделями поесть нечего, поспать негде.
- А под мостом?!
 Сидя рядом с нею, он тихонько хрюкнул и поправил Юлю.
- Это не дом. Просто сарай. И зимой там жить нельзя. Это я так сказал. Ты с мамкой шла. А таких, как я, гонят быстро. Я думал … ну, твоя мамка же все равно сразу поняла все и увела тебя.
 Юля будто извиняясь, прошептала в колени.
- Она хорошая.

 Артемка промолчал. Опустил голову и задумался. Не зная как еще можно повлиять на решение мальчишки. Юлька, впервые, за все пребывание здесь, пожаловалась.
- Она ненавидит меня. Я так ее боюсь. Если я стою, а она идет навстречу мне хочется спрятаться. Мне все кажется, что она меня удавит или…или убьет. И…. Орфей! Она знала о деньгах. Она так разозлилась, когда не нашла их. Ты бы видел ее лицо!
 Мальчишка молчал, и Юлька повторила.

- Она знала, что они у меня должны быть. Она так и сказала, понимаешь?! Откуда она узнала? Никто же не видел. Я никому не говорила. А она знала. Откуда! Я так боюсь!
- Заткнись! Не распускай нюни! Не терплю этого! Запомни.
Юлька, услышав слова, застыла и с дрожью в голосе спросила.
- А мальчишек берешь! Они тоже не большие.
- Сравнила! Они уличные. Им это в кайф. А куда пойдешь ты, если со мною что-то случится?
 Слезы градом полились из Юлькиных глаз.

- Ты, что, дурак, что ли? Мы домой с Сашкой пойдем. У нас же дом есть! Мы и тебя возьмем. Мамка у нас хорошая. Она, наверное, дома и ищет нас. – Артем слабо икнул и грустно ответил.
 - Не глупи! Была бы мамака дома, нашла бы уже вас. А раз её нет, значит, нет. -
Юлька покачала головой.
- Ты, просто, не знаешь ничего! Знаешь, как в жизни бывает.
- Ну?! И как бывает?

- Вот, упасть можно и долго, долго лежать в больнице. – Юлька замолкла, заметив, как глаза Артемки потемнели.
Он смотрел на нее странно и как-то жалостливо. Юлька рассердилась и отвернулась. Он не верил. Никто не верил. Даже Сашка, маленький поросенок, собирался ее бросить. Артемка отпихнул Юльку и, вдруг, зло бросил. 
- Домой она собралась. Ага! Наслышаны. Дом у вас, действительно, есть!  А в доме кто есть?! Не пройдет и года, как снова окажешься здесь. Вот, соседи и сдадут. Вас сюда запихают, а дом себе приберут. Можешь даже не думать, так и будет.
 
Их жалости хватит только на то, чтобы отвести вас в какое-нибудь приличное заведение. А может и этого не будет, пихнут сюда же. Не успеешь ойкнуть, как окажешься в той же камере с теми же, пацанами. Юлька, меня там уже не будет. Я буду обживать другие нары, с другими законами знакомиться.
- Нееетт!

 Артем, будто, споткнулся. Хотел успокоить, а получилось, что напугал девчонку еще больше. Дубина! Болтун! Пытаясь успокоить девочку, он наклонился к ней поближе и прошептал.
- Нашла кого бояться? Да эта баба, только пугает! Ее здесь все ненавидят, и поверь мне, однажды, она заплатит. – Лицо мальчишке потемнело. Он не знал, не мог видеть того, как повзрослело и состарилось его маленькое узенькое личико.

- И не говори ерунду! Что она может сделать?! - Юлька глупо хохотнула и очень тихо, почти себе в колени сказала.
- Сашка тоже говорит, что ничего не сделает. Я знаю. Она не может нас трогать. Только она такая! Я не знаю. Я боюсь ее, понимаешь? – Артемка покачал головой. Он знал, как это, когда накатывает этот пронизывающий страх беспомощности и абсолютной беззащитности перед сильным, взрослым человеком. Не важно кто это. Мужчина или женщина.

 Он знал, как бывают, опасны, взрослые враги. Бояться надо всего. И он знал, что у девчонки были основания для страха, и знал, насколько это серьезно, но не говорить же об этом ей? Он сидел и размышлял, что еще сказать, потом похлопал ее по коленке и приказал.
- Ты только нюни перед ними не распускай. Они это любят. Для них это вроде допинга, они еще больше звереют. Они суки – сопли, слезы и вопли любят. Не позволяй себе,  доставлять им такой радости. Помни, ты, хоть и маленький, но человек.

Крепко держись на ногах, не падай духом и никогда не показывай, что боишься. Никогда не показывай.
- Да, помню я, помню! И я не плачу, но нам с тобою не будет страшно. Ты же не бросишь нас? Артем?! Почему нет! Почему! – Она опять захныкала.
- Господи! Какая ты еще глупая Юлька! Я не знаю, даже того, что будет со мною через час. А ты говоришь. Меня ловили и дальше ловить будут.
- Ты говорил, что вы с Семеном из города уйдете. Мы с вами пойдет. Сашка, так вообще, в деревню хочет.

- Это, если получится уйти. Это не просто. – Почувствовав сомнение в его голосе, Юлька даже вскинулась.
- Удастся, я знаю! – Мальчишка улыбнулся и с усмешкой посмотрел на нее.
- Ничего ты не знаешь. Никто не знает. И, потом, чтобы уйти, я человека грохнуть должен. Ты хочешь на это смотреть?! – Юлька молчала, но во взгляде читалась такая мольба, что Артемка понял. Ей все равно. Она девочка и ей здесь плохо. Он-то знал, как сильно может захватить желание. Кажется, легче удавиться, чем жить за колючим забором. И Артем уступил.

- Ладно! Я возьму вас.  – На лице Юли застыла счастливая улыбка. Уговорила. Они сбегут, уйдут из этого страшного места. Они заставят Артемку сходить домой. И все наладится. Мама может уже вернется к тому времени. Артем сразу заворчал.
- Юлька, ты чего лыбишься?! Кончай дурить! Сейчас заметят твою идиотскую улыбу и начнут задавать вопросы. Чего глазами блыкаешь?! Говорю, улыбку спрячь. Ни кому, ни слова, поняла? И, сиди тихо. Даже из комнаты не выходи, не привлекай к себе внимания. Я пришлю за тобой Сашу. У нас все готово, надо только хавчик собрать. Без жратвы, зимой нельзя.
- Я тоже хлеба принесу!

- Неси. Только не хапай много, а то девчонки удивятся. Слышь, Юлька! – Когда она обернулась, он неожиданно для нее протянул ей обратно пакет с деньгами и сказал.
- Ты забери это. Спрячь, ладно. Пусть у тебя будет. Я думаю, так надежнее будет. Я взял немного, а остальное, достанешь потом, когда я скажу. Только подумай куда спрячешь, а то мало ли?!
 Юлька кивнула. Она знала, куда можно спрятать деньги, а в след неслись слова.
- Иди и не болтайся по коридору.
Юлька побежала к себе.

***
Сашка стоял в столовой и с брезгливостью рассматривал темные с разводами подносы. Все здесь казалось неряшливым, темным, не ухоженным. В столовой неприятно пахло, а выглядело и того хуже. Бросив взгляд на свою тарелку, Саша вздохнул. То, что повариха зачерпнула из кастрюли и размазала по тарелке не вызывало аппетита. Он вспомнил маму и сглотнул слюну. Очень хотелось есть, а кушать то, что лежало на тарелке, было нельзя. «Даже из очень скромных продуктов можно приготовить что-то очень вкусненькое.

Надо только иметь доброе сердце и душу. Продукты их чувствуют». Так говорила мама. Глядя на хмурое лицо поварихи, Сашка пробурчал.
- Точно, совсем нет души. – Пренебрежительно опустив на поднос вторую тарелку, женщина пробурчала.
- Чегоо?! – Сашка отмахнулся.

- Ничего, я маму вспомнил. Она всегда говорила: кто не может из хороших продуктов вкусно сварить, у того нет души и сердца. Это даже продукты чувствуют и отвечают тем же! Они пропадают. Воот!
 - Не корчи из себя умника, сопляк! Бери и ешь, или вообще голодным останешься. Проходи шустрее, принюхиваешься, стоишь.
 Сашка положил на поднос три кусочка хлеба, потом подумал и добавил еще три. Женщина нахмурилась.

- Ты же не съешь столько! Так зачем берешь? Делать вам нечего, таскаете куски, прячете по углам, будто вас покормить забудут. Потом всё это по комнатам валяется. – Лицо женщины исказила некрасивая гримаса.  Сашка разозлился, покраснел, но возвращать на место хлеб не стал, а когда выслушал грубые слова, не сдержался.
- Я уже завтра не буду тут обедать. Ешьте сами своё варево. – Женщина хохотнула и громко крикнула.

- Видали болтуна?! Мамочка у тебя, смотрю, грамотная была, о душе продуктов много знала. Куда ты денешься, голубчик?!
- Уйду! Уйду и все!
 Саша схватил свой разнос и сел за ближайший стол. Тарелка с супом съехала на край, и ее содержимое пролилось на стол. Он уже пожалел о своих словах, но что сделано, то сделано. Залпом выпив полусладкий чай, Сашка схватил со стола припасенные кусочки и побежал в комнату. Он не видел того, как женщина проводила его взглядом, а потом прошептала. «Чего он там сказал?». Она повернулась к напарнице и поинтересовалась.

- Олюшка, посмотри-ка там список. На завтра у нас есть кто-нибудь на выбывание!
- С чего бы это! Ты забыла? Завтра суббота, какое выбывание! – Женщина подняла глаза к небу и погрозила пальцем. Мальчишка уже ушел, но его слова повариху насторожили. Что-то они могли значить. Не стал бы он так просто болтать о своей мамочке. Следовательно, что-то затевается. Следует, пожалуй, предупредить Марину Сергеевну, подумала она и, в конце смены, сделала соответствующую запись в журнале. Завтра утром, её увидят воспитатели и инспектора, вот и пусть делают выводы.

***
   
Теперь ей стала известна причина слёз брата. Прокручивая в голове полученную информацию, она вдруг резко остановилась. Одежда! Они сдают одежду?! Юлька в миг развернулась и побежала назад. Они не смогут выйти на улицу.
- А ну стой! – Перед нею расплылось лицо толстухи.
- Далеко собралась?
- Я хотела, – замявшись на секунду, Юлька затараторила, – к Сашке зайти. Мой брат живет в этой комнате.
 
Она показала на дверь ребячьей комнаты, возле которой стояла.
- Вот этот что ли, брат?! – Рыба ткнула пальцем, и Юлька увидела Артема. Он стоял у стены, а рядом, прищурив глаза, с каменным лицом застыла Пила. Юлька замотала головой.
- Я к Саше.

- Ну, иди, зови своего брата. – Чьи-то недобрые глаза буравили ее затылок, а она, открывая дверь, даже не знала, что скажет. Открыв дверь, она остановилась в пороге, растерянно глядя на бардак, который творился в комнате мальчиков. Ребята стояли у стены и наблюдали за тем, как женщины переворачивали матрацы, снимали наволочки с подушек, заглядывали в тумбочки и под кровать. Отыскав брата, Юля расстроилась. Он стоял чуть в сторонке, красный как рак. Заметив застывшую в пороге девчонку, одна из женщин прикрикнула.
- Закрой дверь.

- Я …. – Договорить Юля не успела, так как дверь закрылась сама, а она, испуганная и растерянная взглянула на друга. Встретив ее взгляд, Артем усмехнулся и неожиданно весело сказал.
- Как думаешь, кто кого? – Зинаида густо покраснела, дернула мальчишку за рукав и взвинчено заговорила.
- Че-гоо? Слушай, остряк! Молчи, лучше. Не зли меня.
 Увидев, что Юлька наблюдает за ней, Рыба тоже не сдержалась.
- Нечего тут стоять. Иди к себе. Все ходишь, ходишь, будто без брата жить не можешь! – Затем обратилась к Зинаиде Карловне.

- Вот, смена поколений! Подрастет, такой же охламонкой будет. – Она ткнула пальцем в Артема, а Юлька, с удивлением наблюдая за словоохотливой Рыбой, шёпотом спросила у мальчика.
- А что у вас ищут? – Артем пожал плечами и вдруг, весело сказал.
- Да, вот, говорят, что мы деньгами богаты. Решили, что они обязательно должны быть. – Антонина Григорьевна, все так же сощурив глаза, ехидно спросила.

- А чего ты тогда так дергаешься, пацанчик?!
 Едко улыбнувшись, она добавила.
- А потому дергаешься, что боишься! Я же чувствую, как у тебя поджилки трясутся. И знаю, мы найдем эти денежки. Чего стоишь, я спрашиваю?! Иди!
 Запоздало, сообразив, что последние слова относятся к ней, Юлька повернулась и пошла к себе. Где-то за спиной хлопнула дверь, и громкий голос прокричал.
- Нашли. Нашли деньги.
 Юлька зажала рот, чтобы не выдать себя. Все тот  же голос возмутился.

- Да, разве это деньги? На сигареты не хватит, а вы утверждаете, что затевается побег! Значит, должны быть деньги, но в другом месте. Ищите, ищите! – Дойти до комнаты Юлька не успела: ее догнала Марина Клецк, и возбуждённо-довольным тоном произнесла.
- Сказали, сейчас нас смотреть будут. Короче, шмон растянется на весь день. – Она покрутила пальцем у виска и засмеялась

- Представляешь, деньги ищут! Дурь собачья. Да если бы у мальчишек были деньги, они бы уже сигарет набрали.
 Юля посмотрела на веселые глаза девчонки и удивилась. Чему та радуется. Маринка, наверное, поняла ее вопрос, потому что сразу объяснила. 
- Знаешь, как интересно наблюдать! Особенно, когда прокол получается.
Юлька поняла девчонку,  но для верности уточнила.

- А почему к нам? Кто тебе сказал?
Девочка посмотрела на нее, как на больную и ответила.
- Почему к нам? Это не к нам, а ко всем. Искать будут по всем комнатам. Пока не найдут. А уж они постараются, будь уверена.
Юлька квадратными глазами окинула девчонку и только тут заметила, что их общество значительно выросло. К ним присоединились остальные девочки. Новость быстро распространилась по приемнику. Ребята побросали занятия в игровой комнате, спортзале.

Потихоньку все дети подтягивались к своим комнатам. Почти интуитивно, Юльку потянуло в туалет, но что там делать? Тоненький сверточек лежал у нее. У ребят проверка закончилась, может, стоит сходить к ним? Рыба стояла на прежнем месте. Увидев Юльку, женщина воззрилась на нее. Юля, не зная, что сказать, остановилась рядом и, даже не понимая, почему оправдывается, пропищала.
- Я к Саше.

- Тебе же сказали. Увидитесь позже. – Уходить, не выполнив то, за чем пришла, Юлька не могла, а потому, невзирая на разряды молний в глазах Рыбы, уходить не спешила. К счастью для неё, Антонина, сжалилась.
- Щас вызову.
 Сашка появившийся в дверях, был все так же чем-то расстроен. Он выскочил из комнаты и тут же, ничего не говоря, примостился на полу. Юлька опустилась рядом. Антонина, проворчала.

- Цыганье, шваль подзаборная. И стулья-то без надобности. Везде удобно.
 Но к удивлению, выгонять не стала. Юля скосила глаза на женщину и не знала, как сообщить, что вот-вот у девочек, начнется обыск, а она с «грузом». Однако её брата в эту минуту занимали совсем другие мысли. Он немного посидел, нахохлившись, будто раздумывая, что сказать, а потом, наклонился и прошептал.

- Это я Юлька, это я! – она ничего не поняла.
- Тыыы? Что глупости говоришь, что ты болтаешь, Сашка?! При чем здесь ты?
 Она с недоумением глядела на то, как на его щеках засверкали влажные капельки.
- Юлька, это я, честное слово. Так получилось! Я, кажется, что-то  такое сболтнул в столовой и они догадались.
 Юлька покачала головой и не согласилась.

- Ага, им дела нет, как твои слова выслушивать! Мало ли, что ты говорил. – Саша закрутил головой. Он наконец, заметил её взбудораженный вид и поинтересовался.
- А ты чего притопала? – Юлька, обведя глазами тёмную фигуру Антонины Григорьевны, сложив губки лодочкой, сказала тихо.
- Да, вроде, к нам сейчас придут. Вот, я и ушла. – Сашка кивнул круглой башкой и вдруг, округлил глаза.

- К вам?!
 Юлька кивнула головой и хмыкнула. Сашка заржал. Вылупив, глаза, Юлька глядела на него, как на дурачка. У нее проблемы, а он заливается. Нашел время. Ее забила мелкая дрожь. Она видела, смех братишки выводил из себя не только её, но и Рыбу. Женщина вызывающе поглядывала в их сторону и всё всем видом говорила: я смотрю за вами. Юлька знала, так и есть, смотрит. А ей, оставалось только по-тихому психовать, но с другой стороны, пока братишка сходил с ума, она могла обдумать ситуацию. Сколько минут прошло, было не ясно. Инспектор не уходила.

 Так и не придумав, как отдать Саше пакет, Юлька встала и пошла к себе, когда она подошла, никто не обратил на неё внимание. Взрослые девочки, злые и недовольные матерились. Мариша выворачивала карманы, демонстрировала их чистоту и психовала.
- И чего она ко мне привязалась? А Нюську общупали, так она совсем извелась.
Развернувшись к "новенькой", она строго велела.

- Кончай нудить. Не побили же!
 Она ткнула пальцем в Юлькину сторону и подвела итог.
- Бери пример с Юли, Она же не ревёт.
 Оглядывая всех по очереди, Юлька поняла, что практически чудом избежала осмотра. Теперь и ей стало понятно, почему малыши сгрудились вместе, а новенькая девочка плакала навзрыд. Входить в комнату, пока не разрешали. Обыск длился долго. Когда недовольные и еще более рассверипевшие женщины вышли, Юльку обдало холодом. Все. Если ее осмотрят как всех, она пропала.

Однако, последовал приказ - вернуться в комнаты, наводить порядок и не выходить до особого распоряжения, Юлька вздохнула. Пронесло беду. Она, не торопясь возилась со своими вещами и старалась не пропустить ни слова об обыске, и в то же время, ее занимала одна, очень настойчивая мысль. Хотел ли Артем брать ее и брата, с собою, на самом деле? Ведь, он знал, что верхняя одежда в раздевалке, под ключом. А разговоров о том, что нашли что-то подозрительное, не было. Одежду не нашли. Об этом не сказали ни слова. Почему? Как обычно, сходить к ребятам  не удавалось. Не разрешали.

 Все дети сидели по комнатам и занимали себя разговорами. обыск закончился только к вечеру. Больше всего ребят радовало то обстоятельство, что деньги не нашлись. Их не было. Несколько ребят попали в «черный» список. Всех увели для дополнительной беседы. Маленький цыганенок крутился рядом с Юлькой, заглядывал ей в глаза и молчал. Чуть позже стало известны фамилии ребят, которые попали в карцер. Среди них был и Артем. Юльку это не удивило. С более взрослого подростка и спрос другой.

 Не повезло приятелю, слишком рано повзрослел. Слишком рано. А вечером, все девочки, устав от безделья, достали из тумбочек свои запасы и «передачки» от родственников. Расположившись на двух кроватях, они сидели вкружке и жевали, кому что досталось. Болтали в основном о событиях прошедшего дня. Юля тихо сидела на своем месте и слушала, что говорят. Когда разговор закрутился вокруг имени Артема, она насторожилась.
- Да, я уверена, не было у него денег.

- Кто тебе сказал?
- Никто, но если бы деньги были, я думаю, их бы нашли. Они же все обшарили! – Марина усмехнулась и сказала.
- И были и есть! Как думаешь, на что они жить собирались после побега?
 Голос обычно тихой Веры, Юлию удивил.
- Я Орфея много лет знаю, зачем ему деньги?
Девочка жила в приемнике давно. Кто-то возразил.

- Как зачем? А то не понятно! Жратву покупать.
- Воо, глупая! А до сих пор, он на улице жил, как думаешь, где деньги брал?
 Тут уже не вытерпела Юля.
- Он же с дядей Семеном жил. А взрослые работают. – Подумав немного, Юлька поправилась.
- Наверное.

- А ты-то, откуда знать можешь?
Все посмотрели в её сторону, и Юля протянула тихо.
- Знаю.
В комнате стало тихо. Юлька покраснела и неожиданно, в который раз с горечью подумала, что не умеет держать язык за зубами. Вот, ведь, опять проговорилась.
- Во-во! Наверное. А вот, Орфей, точно, работает. И еще как работает, залюбуешься.   
Возражать девочке больше никто не стал, а Марина завернула шею в сторону Юльки и спросила.

- А ты чего одна сидишь, на отшибе? Иди сюда, присоединяйся!
 Юля покачала головой, отказываясь. Она знала, ей предложить нечего. Она помнила: ее не любили, но в этот день с девочками что-то произошло. Марина, так вообще, улыбнулась и сказала.
- Ладно, мы же знаем, что к тебе никто не ходит. Иди, иди, не бойся.
 Юлька встала и в раздумье остановилась перед большим кругом. Места для нее не было. Большая куча мала, из девочек, сидела с ногами на кроватях. Потом, что-то произошло, потому что кучку справа, вдруг, качнуло и, неожиданно для себя, Юлька обнаружила свободное место рядом с маленькой, рыжей девчонкой. Маринка улыбнулась

- Садись.
Юлька втиснулась в общую толпу и, зажмурив глаза, зацвела - на нее смотрели дружелюбно. Маринка протянула огромную булочку и сказала Юле.
- Вот, получила от родовы мешок со стряпней на целую роту. Роты здесь нет, значит, все придется слопать нам.
 Она взглянула на худосочную Юльку, покачала головой и объяснила.
- А если протянуть, то засохнет вся эта вкуснятина. К завтрашнему дню останутся сухарики. А мне это надо? Так что наша первостепенная задача, прикончить все, что лежит в сумке - до утра. Ясно?!
 Юлька просто кивнула головой.

Она счастливо улыбалась от сознания того, что ей простили ее обособленность. Среди прочих, коротких, колючих, причесок, она лохматая и не очень опрятная, с грязной головой, выглядела нелепо и смешно, но сейчас на это никто не обращал внимания. Ночью она плохо спала. Два раза поднималась, шла в туалет, а потом, просто лежала, глядя в потолок. 
***

После обыска прошло несколько дней. Все ребята вернулись, и только Артемка так и не появился. Юлька удивилась. Почему? Раздумывая над тем, куда он делся, она брела по коридору. Пробегающий мимо цыганёнок удивился.
- Зачем он тебе?
Юлька даже обиделась.
- Лава! Артёма нет, а тебе не интересно знать, почему?
Мальчишка почесал затылок и лениво промямлил.

- Нууу, он же говорил, что его должны перевести.
 Юля, глядя на парнишку с укором, проговорила
- А почему мы ничего об этом не знаем?
Пацан пожал плечами.
- Воот! – Продекламировала Юлька.
- Я спрошу.
Пообещал пацан и сбежал от неё так быстро, что только пятки засверкали.  Юлька удовлетворённо кивнула головой. Что получалось? О мальчишке никто ничего не знал. Значит, всех выпустили, а Артём всё ещё в «глухой» комнате? Так, здесь, называли карцер, за то, что в нем не было окон. Ребята этой комнаты боялись. В те страшные дни, когда отключали свет, с некоторыми ребятами случались истерики.

Не все могли вынести абсолютной темноты. Юлька тоже боялась. Даже представить такую ситуацию казалось страшным. Однако, не добившись от ребят сколько-нибудь ясного ответа, она решила обратиться к взрослым. Антонина Григорьевна, как всегда, была молчалива. «Рыба», называли её ребята и, кличка, была оправданна. Её глаза Юльке не понравились. Она, может, и знала что-то, но говорить не хотела. Если же дело обстоит, таким образом, то следовательно, надо обратиться к другому. Зинаида Карловна всё и обо всех знала. Она не будет молчать. Всё ещё сомневаясь, Юлька поплелась на поиски Пилы. Услышав вопрос, Зинаида удивилась.

- Нашла о ком беспокоиться. Он тебя, что мало наказывал, что ты его разыскиваешь?
 Юля удивилась, но промолчала. Откуда ей, злюке, знать об их отношениях.  Уж кто-кто, а мальчишка был для неё хорошим другом. Пусть он и посмеивался над нею иногда, но всегда был с нею терпелив и добр. И Сашку поддерживал. Случилось так, что они с братишкой помогли ему бежать. Такое не забывается. Артёмка и помнил, и всегда говорил об этом. Ей на него обижаться не за что. А Зинаида Карловна оценивающе смотрела на неё и что-то прикидывала. Наконец, проговорила.

- Его собираются перевести в другое детское учреждение. Слышала, наверное?
 Юлька, конечно, знала, но опровергла.
- А дядя Семен сказал, что ему ещё рано.
Женщина поразилась.
- Кто такой дядя Семён?
- Нуу!!! Дядя же, Артёмкин.

- Не морочь мне голову! Какого-то дядю придумала. Ещё скажи, мама есть, потом папу припомни.
 Юлька растерялась. Она ведь и в самом деле, ничего о дядьке приятеля не знала. А Зинаида Карловна неожиданно миролюбиво сказала.
- Тебе, что адрес его интересует?
Юля закивала головой.
- Никуда твой приятель не делся. Здесь он. Скоро встретитесь.
Юлька зябко поёжилась. Зинаида Карловна ушла, а Юлька осталась.

***

Она не знала, почему её понесло в ту сторону, но решила проверить своё предположение. Рекреация оказалась пуста. Юля становилась, осмотрелась по сторонам. Никого. Крадучись она подошла к углу и выглянула. Надо пробежать только вот этот пролёт, там будет ещё поворот и, наконец, комнаты или камеры, называй, как хочешь. В одной из них она, спустя много времени, встретилась с Артёмом. В этих помещениях дети проводили три дня карантина. Не самое лучшее время препровождения, но вспоминать об этом Юлька не стала. Она пришла сюда не за этим. В одной из этих комнат мог сидеть её приятель.

 Найти бы его. Юлька вдруг вспомнила свои бесплотные попытки достучаться хоть до кого-то. Её не услышали. Все были далеко. Но если она постучит по двери, то быть может, её услышат в комнате. Одиночество никогда не было красивым и радости от него мало. Вздохнув, она медленно двинулась в сторону комнат. Прошла один, второй кабинет, затем подошла к окну. Огляделась, прислонилась к стене и зажмурилась. Вечером здесь редко кто появляется и у неё есть слабая надежда на то, что ей повезёт. Она дошла до карцера, прижимаясь к двери, робко постучала.

- Артём! - В ответ - тишина. Сердце, как сумасшедшее, колотилось, стучало, да так, что в ушах отдавало. - Артём! Это я!
Она чуть повысила голос и вдруг, различила тихие звуки. Её услышали. Предосторожность заставила Юльку отойти в сторону и повернуть голову. Чья-то тень не спеша, выплывала из-за поворота, и она поняла - попалась. Юлька вжалась в стену. Что ещё она могла сделать. Бежать не куда. Зинаида Карловна собственной персоной стояла у поворота и несколько равнодушно и загадочно смотрела на неё. Юлька скривилась. Не повезло. Её всё-таки выловили. И кто бы сомневался в том, что это была Пила. Она, кто же ещё. Женщина подошла и спросила.

- Что ты тут делаешь?
Юлька повернулась к двери и пролепетала.
- Я хотела узнать, может им что-то надо?
- Им тут много чего надо. А, как ты собиралась передать?
Женщина взглянула на дверь и усмехнулась.
- Судя по твоему поступку, ты точно знаешь, что скоро окажешься там.
Юлька поёжилась. Женщина помолчала и опять спросила.

 - У тебя, что ли деньги-то были?
Не ожидавшая такого вопроса, Юля опешила, а женщина продолжила, глядя на неё коршуном.
- Мы все комнаты обшарили, детей травмировали, а смотреть надо было только одного. Они у тебя были, я знаю. Я вспомнила, мне ведь ещё тогда Антонина говорила, что ты у комнаты ребят сидела, с братом о чём-то шушукалась. Вот интересный вопрос: о чём?
Юлька надулась.
- Я у него позже была.

- Ага! Теперь ты можешь говорить и такое. Я проглочу.
С едкой ухмылкой она оглядела Юлю.
- Ну, и ….
Не дождавшись ответа, Зинаида Карловна покачала головой.
- Всё ни как не успокоишься. Тебе же сказали: скоро он выйдет.
 Сильные руки схватили Юльку за шиворот, повернули к выходу, и она полетела, в буквальном смысле слова, потому что передвигалась, почти не касаясь, пола. Через минуту, она стояла перед своей дверью.
- Если я ещё раз поймаю тебя на чём-то подобном, можешь считать, что ты заработала на золотые орехи. Щелкать придётся долго. Обещаю. Всё понятно?

Юлька кивнула головой.
- Не забывай родная, я за тобой наблюдаю! Иди!
И Юлька пошла. Дверь за нею захлопнулась. Она поплелась к своей кровати. Было немного страшно, но почему-то впервые, её это не беспокоило. Странно. А она изменилась. Юлька усмехнулась своим мыслям.
***

На следующий день, сидя в столовой, она лениво ковырялась ложкой в тарелке  и хмуро смотрела по сторонам. Как можно это есть? Однако, голод не тётка. Она знала, что через час, а может и меньше пожалеет о том, что ушла из столовой с пустым желудком. Вздохнув, она, всё-таки  перевернула в тарелке варево и отодвинула от себя, схватила кусок со стола и пошла к выходу, и…  увидела его. За крайним столом сидел её приятель.

 Выразительно размахивая руками, он что-то говорил. Ребята, все до одного, смеялись. Юлька улыбнулась. Артемка! Её дружок был в своём репертуаре. Ораторствовал, и в тоже время, с аппетитом уплетал кашу. Увидев, проходящую мимо Юльку, он отсалютовал ложкой и снова переключился на ребят. Вздохнув полной грудью, Юлька вышла из столовой и направилась в комнату. Мариша, выловила её у самых дверей.

Сегодня был день, когда их группа могла провести в спортзале весь день. Она любила побегать, попрыгать, а если повезёт, то и сразиться с ребятами на перегонки, но не сейчас.
- Куда прёшь? - Довольно резко поинтересовалась девочка.
 Юлька, не ожидавшая таких интонаций, махнула рукой в неизвестном направлении.
- Туда.

- Юлька! Кончай, дурить. Идём в спортзал.
Не понимая, для чего понадобилась она, Юлька повернула следом за подругой. Увидев входящих девочек в спортзал, Вера обрадовалась и, сходу, поинтересовалась.
- Ты в баскетбол играешь?
- Нет.

Мариша, глядя на неё с недоверием, переспросила.
- Как нет? Ты же в школе училась.
Юлька даже удивилась.
- Ну и что.
Мариша со страдальческим выражением лица пожаловалась.
- Нам нужен ещё один игрок.
Юлька посочувствовала подругам, а Верочка не унималась.
- И что, совсем-совсем не играешь?
- Нет. Только пионербол. 
Вера от удовольствия потерла ладошки. Ее устраивало даже это.
- Значит, мяч в руках держать умеешь. Остальное дело ног. Бегать-то умеешь.
Мариночка, одарив Юльку скептическим взглядом, съязвила.

- Ну, да! Бегать все умеют. А толку
 Она выразительно глянула на ребят в спортзале, и подбила итог.
- Бегают они! На улице бегать надо было, чтобы не поймали. Салаги!
 Юлька еле сдержалась, чтобы не прыснуть. Команду, на удивление, собрали быстро, и началась игра. Её имя за весь период игры звучало так часто, что Юлька чуть не оглохла. Кричали свои, болельщики и даже те, кто гонял мяч за команду противников.

- Юююлька!
- Куда прёшь!
- Эээ, волосатик, мяч отдай!
- Чего застыла!
- Беги!
Она ловила, от кого-то бежала прочь и ото всех получала тычки.  Игру проиграли в пух и прах. Мокрые от усталости, злые и несчастные, они шлёпали в комнату и перепирались. Вера кричала.
 
- Ты чего мяч в свои ворота бросаешь? Слепая? Своих, не видишь?
Юлька отбивалась
- Ты сама в ту сторону бежала.
- Я от команды синих убегала, мяч пыталась увести, а ты какого хр. …на в ту сторону пёрлась? 
- Не ори! Я за тобой бежала.
- За мной? И на кой ляд тебе это сдалось?
Юлька начала злиться
- Сама же говорила, мяч не отдавать. Я и не давала.
- Понятно!
Верочка, повернулась к Марине, и сказало весомо.
- Мариш! Если она в следующий раз так же здорово всю игру от меня бегать будет, я тебя убью.

Чтобы за два дня объяснила правила игры.
Верочка, встряхивая головой и вытираясь майкой, ушла в сопровождении большой толпы поклонников. Марина кивнула головой в её сторону и похвалила Юльку.
- А ты, вообще-то ничего. Носишься как пуля.  Вот только всё не в лад.
Юлька смутилась. Вроде похвалила, а на самом деле, получила нагоняй. Понимай, как хочешь.
- Сами сказали, на вас смотреть. Я и смотрела.

- Понятно! Не дуйся. Ты, действительно, молодец! Я, Веруньку, давно такой довольной не видела. Она не смогла тебя догнать. Это рекорд.
Юлька, прекрасно понимая, что проиграли из-за неё, смущённо улыбнулась. А когда игрок синей команды, трижды хлопнул её по плечу и поднял к верху палец, выражая полное одобрение, Юлька вообще, залилась краской. Какая - молодец! Они проиграли по её милости.

Такая же мокрая, как и все, она шла в комнату, переодеться, а по пути перебирала варианты возможных событий. Баскетбол, игра конечно хорошая, но она всего лишь на несколько минут позволила ей забыть о том, случилось. Пила хоть и пообещала не принимать мер, но Юлька была уверена, что её попытка пробраться до карцера станет известна Вере Григорьевне или Марине Сергеевне. Всё равно, продолжение  будет. Надо ожидать сюрприза.

***

- Гречко! Будь добра, сходи в кабинет инспекторов. Тебя ждут.
 Юлька обречённо сжала кулачки и отправилась на «Голгофу». Она готовила себя к предстоящему разговору и казнила за легкомысленность, которую проявила вчера. Зачем ей надо было тащиться к карцеру? В кабинете было тесновато. Александре Семеновне она обрадовалась, можно сказать «свой» человек. Знает её и сможет, заступится. Марина Сергеевна была чем-то недовольна и хмурилась.
- Проходи Гречко.
Юля подошла к столу и уставилась на незнакомую женщину, потом занялась созерцанием стола. Вообще-то, педагог её группы, была строгой, но справедливо женщиной.  Вопрос, как и ожидалось, касался недавних похождений.

- Что ты вчера делала в западном крыле?
Позади нее скрипнула дверь. Юлька схватилась за подол платья и сжала его в комочек. Слова, которые она приготовила для оправдания, застряли в горле. Она затылком, каждой клеточкой своего тела поняла, кто вошел в комнату. Зинаида Карловна. Юлька чуть не заревела. Её надежды на то, что она сможет объяснить своё беспокойство за судьбу друга, разлетелось вдребезги. Пила не поверит. И что говорить? Марина Сергеевна не самый добрый человек, но умеет вникать в суть дела. Она бы выслушала, но при Зинаиде много не скажешь.

- Я хотела с Тёмкой поговорить.
Зинаида Карловна подошла к столу и вкрадчиво уточнила.
- Ты же подходила и разговаривала со мной. Тебе было что-то непонятно?
Юлька опустила голову.
- Нет! Я поняла, я просто хотела узнать.
- И что? Теперь знаешь?
- Да! Он с ребятами. Я его видела.
- Ну, вот! Оказывается, зря волновалась. А теперь послушай меня. – Юлька подняла голову и, тут же, заметив язвительный взгляд, опустила снова.
- Не отводи, пожалуйста, взгляд. Я хочу его видеть. – Зинаида Карловна на секунду замолчала, а потом, резко выложила.

- В кабинете воспитателей пропала крупная сумма денег. Что скажешь?
Юлька, обалдев от такой новости, замерла. Всё оказалось ещё хуже, чем ожидалось. Не хватало ещё, чтобы её обвинили в воровстве. Вот уж, действительно, несчастный случай. Она молчала, а лица женщин всё больше хмурились.
- Не слышу ответа! – Спросила Марина Сергеевна, а Юльке захотелось провалиться сквозь землю.

- Я не знаю! – сказала она и посмотрела на женщину. Помоги, просили ее глаза, помоги. Как объяснить. Как сказать? Она не брала.  Не могла взять.
- Александра Семеновна, я никого там не видела. – Юля повернулась к воспитателю и с надеждой уставилась на неё. А вопросы не прекращались и они настораживали.
- А кого ты хотела там видеть? – Юля не поняла вопроса. Она перевела глаза с одной женщины на другую, потом на третью и боялась того, что они могут решить. Следующий вопрос Зинаиды Карловны заставил её покраснеть.

- Деньги у тебя! Просто скажи, где они и мы закроем на этот случай глаза, – ее голос ввёл Юльку в ступор. - Где они?
Юлька замотала головой.
- Это не те деньги. – Прошептала она и даже сморщилась от огорчения, когда услышала в ответ.
- Ага!Я же говорила!
Юлька подняла глаза и прошептала.

- Зинаида Карловна! У меня ничего нет! Я не брала деньги! Я правду говорю!
- Нам не важно, какие у тебя деньги. Просто отдай их.
- Нет!
Марина Сергеевна покачала головой и медленно спросила.
- Ты отказываешься вернуть деньги? Ты только что созналась.
Насупившись, Юля уставилась на носки своих ботинок. Её не хотели слушать и понимать.
- Ююлияя!
Юлька подняла голову.

- Я ни  с чем не соглашалась. Это не те деньги!
Зинаида Карловна присела рядом с Мариной Сергеевной, взглянула на коллегу, потом поинтересовалась.
- Какие деньги могут быть у тебя? Что за бред?!
Марина Сергеевна смотрела на Юльку с укором. Она задумалась, покачала головой, затем взглянула на нее снова и сухо сказала.
- Устала я от тебя девочка. Появилась ты не так давно, но каждый день только и слышу – Гречко, Гречко. Сколько можно? Ты отдашь нам деньги?
Юля покачала головой.
- Это не мои деньги. Я не могу.
Марина Сергеевна оценивающе посмотрела на Юльку, кивнула головой.

- Зинаида Карловна, отведите её в одиночку. Пусть посидит, подумает.
Юлька, не ожидавшая такого решения, вскрикнула.
-Я не хочу! Зинаида Карловна, вы же знаете, я не брала!
Её удивляла молчаливость и равнодушие незнакомой женщины. Она только слушала и ни одного слова не сказала в её защиту. Неужели ее так сложно понять? Чуть не плача,  она выслушала слова Марины Сергеевны и, даже, не удивилась тому, что в голове очень отчетливо прозвучали мерзкие слова в адрес женщин.

- Гречко! Мне на ум приходит только одна мысль, ты умеешь хорошо пользоваться своим милым личиком. – Марина Сергеевна покачала головой, прикрыла глаза рукой, потом видимо что-то решив, сказала.
- Зина оформи на сутки! И вызови ко мне Терентьева. Мои не мои. Спросим у него. Может, что мальчишка скажет. Кстати, за ним приехали. Побеседуем в последний раз и отправим с богом. Документы я уже передала.
Марина Сергеевна кивнула на Юльку и сухо приказала.
- Антонина, отведи.
***

Он только расположился на своей кровати, как за ним пришли. Артем с удивлением поднял глаза к потолку, соображая, чем могла заинтересовать его персона на этот раз. Он только что освободился из карцера и, даже, по его мнению, не успел перекинуться словцом с друзьями. Он нехотя приподнялся, подумал, достал сигаретку и спрятал в карман. После очередного промывания мозгов, это, скорее всего, понадобится. Его маленький адъютант, приподнялся и повернулся к нему. Артемка пожал плечами и, отвечая на незаданный вопрос, протянул медленно.

- Вроде не с чего. Черт!
Цыганенок успокоил.
- Не боись, это они измором хотят взять. Не нашли наличность, вот и бесятся.
Артем был согласен, но все-таки, попросил.
- Слушай, Сходи за Саньком. Мне поговорить с ним надо.
- А чё надо-то? Я….. .
Артем отмахнулся от любопытного мальчишки.
- Отвали, Лава. Мне Санька нужен.
Обиженный парнишка ещё несколько минут стоял у своей кровати, потом вышел в коридор. Минут двадцать он болтался среди ребят. Свежая новость о Юльке его не удивила. Он только пожал плечами. Давно пора.

***

А Артемка шел и вспоминал свою первую встречу с улицей. Раннее детство всплывало короткими отрывками из чьей-то чужой, незнакомой жизни. Где-то на грани подсознания появлялись образы и ощущения тепла, комфорта, надежности. Иногда он сомневался в том, что и у него была мать. Хотя. Ее он все-таки помнил. В его воображении рисовались добрые глаза и улыбка. Она обладала самой непостоянной внешностью, в зависимости, от того, что происходило в его неустроенной горькой жизни. Она всегда менялась. Сейчас она была доктором. Ему нужна была передышка.

Просто спрятаться от всех, закрыться, уйти. Не видеть ни кого. Не слышать. Ему надо подумать. А врачи это могут обеспечить. Только доктор мог позволить ему остаться один на один со своими мыслями. И, только они были способны на сочувствие. Не все, но большинство из них все-таки были добрыми. Артемка чуть слышно вздохнул. Он вырос, и со дня на день, его могут перевести в другое учреждение. Здесь, он знал, живется не сладко, но он привык. Его вполне устраивал быт и «расписание». Как короткое времяпрепровождение, вполне, сойдет. А с учетом друзей, так вообще, детский лагерь. Артемка вздохнул.

  Как же это было? Последнее, что он помнил, сплелось в вереницу событий и неясных образов. Однажды, мама засобиралась в дорогу. Перед дверями стояли объемный чемодан, сумка, сетки. Мать, сидя за столом, часто сморкалась и все считала и считала деньги. Наконец, в последний раз простившись со своим неласковым житьем, она сунула Артему сумку, остальное потащила сама. До вокзала доехали быстро. Мама пошла в кассу. Пока мать отсутствовала, он сидел и сторожил вещи.

Было холодно и скучно сидеть одному. Он смотрел по сторонам. Вот какая-то высокая женщина тащит маленькую девочку. Артемка даже пожалел малышку. Она еле успевала бежать за мамой и, подняв глазки на женщину, что-то лепетала ей в спину. Ее не услышали. Проводив девчонку, Артем неожиданно заметил ребят. Они о чем-то говорили и смеялись. В руках одного из них был мяч. Настоящий волейбольный мяч. Он легко отскакивал от пола и высоко подпрыгивал. Заметив завистливый взгляд Артемки, ребята подошли ближе.
- Чего один сидишь?
- Я маму жду.

- Уезжаете?
Артемка не понял вопроса. Кто-то из ребят уточнил.
- Чей-то груза у вас много. Переезжаете что ли?
Артем не знал. Они ехали к бабушке. Так ему говорила мама. Темноглазый мальчишка высоко подбрасывал мяч и ловко ловил на весу. Артем вздохнул. Ему бы такой. Поиграть или просто подержать. И мальчик понял желание Артема.
- Чё, завидуешь?

Артем обиделся. Он, конечно, хотел иметь такой мяч, но то, как мальчик задал вопрос, ему не понравилось. Он покачал головой, а мальчишка хитро усмехнувшись, вдруг смилостивился.
- Пошли с нами. Здесь-то играть не дадут, быстро выгонят Дядькам и тетькам это не понравится. 
Кто-то хихикнул и поддержал
- Не! Больше тёткам. Они так вообще всегда ругаются. Это проверено. Показать?

Артемка промолчал, а мальчишка, не дожидаясь ответа, вдруг развернулся и со всей силы бросил мяч в ближайшую стену. Отскочив от стены, мяч шлепнулся на чьи-то пожитки. Тут же будто включили сирену, и громкий голос запричитал.
- Оглашенные! Сколько можно вас гонять! Милицию, милицию позову.
Мальчишка рванул к мячу, подхватил, вернулся к приятелям и, кивнув головой в сторону бабки, сказал.

- И так всегда. Если хочешь поиграть, надо на улицу выходить.
Замявшись, на самую малость, Артемка согласился. Отсутствовал парнишка недолго, но то, что произошло потом, он запомнил на всю жизнь. Еще до того, как он услышал голос матери, он понял, произошло что-то плохое. В зал ожидания он вернулся под шум и крики многочисленной толпы. Мать плакала. Она стояла в окружении женщин, мужчин и что-то объясняла.

 Артем растерянно смотрел на сумку в руках мамы. Оказалось, что на том месте, где он сидел, нет поклажи. Не было ни сумок, ни чемоданов, ни сеток. Все пропало. Мама как-то очень робко осматривалась по сторонам, будто надеялась на чудо. Вот тогда, впервые в жизни, Артемка понял – чудес не бывает. Мама держала в руках купленные билеты, иногда тасуя их в руках то так, то этак. Её лицо состарилось и стало незнакомым, чужим. Он прижался к ее ногам и ждал ласки. Мама молчала. Она лишь легонько потрепала его теплой рукой по волосам и все.

 Потом, она взяла его за руку, остановилась у столба и долго стояла. О чем она тогда думала? Артемка чувствовал себя виновным. Он поднимал голову и смотрел на неё, но, за все время, она ни разу не ответила на его призыв. Сердится, решил Артем. Когда подошел поезд, она, наконец, опустила на него глаза и сказала грустно.
- Ехать придется три дня. Ничего, Артемка, мир не без добрых людей.
Маленькое купе Артему не понравилось. Там было тесно. Неприятный запах щекотал ноздри.

 Какая-то поклажа, тесемки, мешки стояли в проходе. Мама, как маленького, подняла его на руки и усадила на лежанку прямо в обуви. Он смотрел на незнакомого дядьку, пышнотелую тетю и удивлялся тому, как много и громко они говорят. Устроились быстро. Через несколько минут поезд тронулся. Артемка уснул. Проснулся оттого, что поезд сильно тряхнуло. Мать со слезами на глазах что-то говорила. Он получил кусок хлеба с колбасой и стакан чая. Потом их опять закачало.

За окном мелькали столбы. Мимо проплывали поля, дороги, реки. Он видел голубое небо и зеленые кроны деревьев. На очередной остановке разговорчивые соседи вышли. К вечеру Артемке захотелось есть. Он помнил свои слезы и отчужденный, немного нервный взгляд матери. Такой он ее и запомнил. Закушенная губа казалась слишком красной. Ночью мать плакала. Она спокойно выносила его капризы и только изредка, одергивая, говорила.
- Потерпи. Потерпи, ещё немного и мы будем дома.
И он терпел. Проснулся Артемка от бьющего прямо в глаза солнца.

 Съев оставленный кем-то из пассажиров засыхающий кусочек хлеба, Артемка успокоился. Зато мама стала совсем обеспокоенная. Она все куда-то выходила, возвращалась, потом опять уходила. Подсаживаясь к нему, она обнимала его и тихо говорила.
- Ты только не выходи никуда, слышишь, Артемка. Не выходи.
Он кивал головой и не понимал, зачем ему куда-то идти без нее. А она все повторяла и повторяла одну и ту же фразу. На следующей остановке, она снова ушла, а он остался. Он, как она и просила, не вставал со своего места. Ждал.

Когда поезд тронулся, соседи по купе обеспокоились. Было странно, прошло минут пять после отправления поезда, а мамаша не возвращалась. Артемка побежал в тамбур. Мамы не было. Он вернулся в купе. Все обсуждали сложившуюся ситуацию. Артем, посидел так еще немного, а потом понял, ему стало страшно. Мужчина с верхней полки, глухо крякнул. Промямлил что-то вроде, «мать твою», потом ни кому конкретно не обращаясь, заявил.
- В ресторан сходить что ли? – он действительно сполз со своей полки: дверь за дядькой закрылась. Артемка смотрел в одну точку и ждал. Он понял дядя пошел искать маму. Дядьки не было долго, а потом он вернулся. Глупо хмыкнув, он как-то загадочно осмотрел соседей и снова повторил.

- Мать твою! И что в таких случаях делают?
Мужик уселся на полку сразу возле дверей и заговорил с Артемом.
- Отстала твоя мать от поезда. Опоздала. Дааа!
Он почесал челюсть и сказал озабоченно.
- Я, наверное, к проводнице схожу. Поговорю. Его же на следующей станции, снимать надо. Куда ему одному-то ехать.
Вот тут Артемка впервые за два дня наелся от пуза. Его потчевали всем, что было в сумках у пассажиров. На него смотрели как на больного. Спрашивали о матери, об отце, а когда он уже устал отвечать на вопросы, кто-то вдруг сказал.

- А ведь она бросила его. - Голос на секунду замолк, а потом более убедительно подчеркнул. - А что. Денег нет. Поклажи нет. Куда едут тоже не понятно. Конечно, бросила.
У Артемки даже кусок в горле застрял от тех страшных слов. Он не знал тогда, что вся его жизнь превратится в большой том приключений. ОН даже не предполагал, что уже через несколько лет, он, еще совсем маленький шкет,  будет все решать сам: что делать и куда идти. Ему придется искать кров и пропитание. Каждый день становился рубежом, который надо было пройти. Он научился закрывать глаза и не слышать вой и стоны незнакомых людей. Почему-то так выходило, что именно эти звуки были самым частым, что улавливало ухо.

 Он научился понимать опасные моменты и покидать свои ненадежные укрытия, если того требовала безопасность. Очень скоро он привык заглядывать в глаза людей и видеть в них способность к сочувствию или глухоту. К первым он стремился на контакт, от вторых уходил. В его жизни не было друзей. Он не знал что это такое до тех пор, пока не столкнулся с маленькой девочкой. Ее храбрость его поразила. Даже испытывая страх, она шла вперед. Он мечтал о таком друге.

Друг, который не предаст, поддержит в трудную минуту и, когда она появилась снова, он понял - она его маленький талисман. Талисман удачи, который ни в коем случае нельзя терять. Маленькая чернявая девчонка приносила в его жизнь удачу. Смешно, но это так. С тех самых пор, как он ее впервые встретил, в его жизни прописалась Удача. Она даже здесь его хранит. Артем почесал за ухом. Документы готовы. Жалко. Осталось только ожидание. Неприятное, тягучее ожидание неизвестности. А он не любил ждать чего-то. В его жизни и так было много не предсказуемого. Кое-что он мог бы исправить сам, но теперь стало страшно все терять.

***
Юлька шла по коридору и хмурилась. Когда из-за поворота показалась фигура мальчишки, ее затрясло. Это был Артем. Она мельком взглянула на женщину и скривилась. Холодный и неприступный вид были самым лучшим доказательством того, что ее предположения правы. Он уезжает. И он это знал. Достаточно было взглянуть в лицо мальчишки, чтобы увидеть это по его взгляду. Юлька как-то сразу поняла: всё они больше не встретятся. Она почти осязаемо ощутила, какие «кошки» скребут в душе Артема. Было заметно, как сильно он боится, переживает.

В одно короткое мгновение до нее дошло то, что до сих пор даже не приходило в голову. Этот длинный худой мальчишка стал для неё братом, защитником, другом и она полюбила его. За что можно любить такого пацана, она не знала, но Юлька не искала причины. Она просто дорожила крепкой дружбой этого парнишки. Она искала его глаза, когда проходила мимо, она дышала одним с ним воздухом и хотела слышать его голос. Юлька почувствовала его отчаянную борьбу с самим собой. Он уходил. Она так мало о нем знала.

Обидно и непостижимо горько. Непростительно, что ее знакомство с ним было таким коротким. Она даже не представляла, как зовут его мать. А теперь уже и не узнает. Никогда. Вот прямо сейчас он уйдет и все. В ее жизни что-то станет другим. Пустым и неуютным. Он поднял на неё глаза, и она утонула в гуще тоски, которую уловила в глубине зрачков. Он не говорил, но этого и не требовалось.
***

 Его маленькая подружка все понимала. Он видел это по её лицу. Всё скоротечно, но что-то в этом стрёмном доме, стало ему дорого. Как страшно разрывать надежные узы. Его заставляют это сделать. Друзей у него мало, но зато какие. Лава, Юлька, ее братишка, Маришка, Вера. Совсем не хочется оставаться одному, а придется. Тут хоть волком вой, ничего не изменишь. Ну не хотел Артемка терять то малое, но дорогое, что появилось в его жизни.

 Они медленно двигались навстречу друг другу. Страшное течение времени остановилось. Оно замерло, но готовое к очередному прыжку не собиралось уступать ни пяди своего арсенала.  В раскосых глазах, в самом уголке, засеребрилась капелька росы. Артемка обомлел. Какая она красивая. Запомнить. Запомнить, запихнуть в самые укромные уголки памяти и сохранить. Маленькая и дорогая зарубка памяти, навсегда будет принадлежать славной девчушке по имени Юлька. Он думал о ней, и она увидела в его глазах чернявую девчонку. Она её знала. Вот только откуда? Мальчишка поднял руку, расчесал пятерней колючую макушку и вдруг сказал отчетливо.

- Вот и всё! Я уезжаю. Я не забуду тебя Юлька! Я никогда не забуду тебя!
 А она смотрела на странно-знакомую девочку в его распахнутых глазах и верила. Она всегда ему доверяла. После мамы и Саши, он стал самым важным человеком в её жизни. Артемка – ее мальчишка с улицы. А он зажмурил глаза, потом снова взглянул на неё и улыбнулся, да так, что Юлька чуть не захлебнулась в слезах. Нет, она не стала плакать. Он не любил, когда разводят мокроту. Просто, тоненькой ладошкой, она зажала рот и молча смотрела на Тему. Он прощался.

- Ты ведь запомнишь, Юлька? - Он замолчал, будто проглотил фразу, но потом продолжил глухим прерывающимся шепотом. - Просто запомни. Я - Орфей! Ты - моя маленькая Эвридика. 
Плохо понимая, что делает, она тихо повторила
- Эвридика.

 Ей было не знакомо это имя. «Эвридика, Эвридика»: повторила она. Не забыть. Только не забыть такое чужое и незнакомое имя. Его произнес он.  Больше всего на свете, она боялась  забыть смешное имя незнакомой девчонки. Ей надо понять, о чем оно говорит. Что значит?! Две мокрые дорожки ползли по лицу, а она смахивала их ладошкой и смотрела на него. Не зная, зачем, она остановилась. Почему время так беспощадно? Оно остановилось, а потом помчалось, понеслось галопом. Юлька смотрела на паренька и запоминала. Она никогда не смогла бы забыть это странное имя. Ведь его сказал он. Эвридика. А его голос звенел все тише и тише.

- У тебя все будет нормально.
 Инспектор, взглянула на него с удивлением, а потом подтвердила.
- Конечно, у нее все будет нормально. Ведь она вернется в свою школу. А ты, попадешь в свою….
Женщина не договорила, горькие слова повисли в воздухе. Она пошла дальше, Артем двинулся следом. Слова, которые Юлька услышала, ударили ее в самое сердце.

- Ну, всё-всё! Устроили тут прощальный вечер. Я что так и буду возле тебя стоять? Рабочее время ещё никто не отменял. Промешкаемся, и, считай, опоздали.
Антонина Григорьевна едко усмехнулась.
- Вот уж не поверила бы, что он может, сопли распустить. Расскажи кому, животики надорвут.
Юлька отвернулась. Ей не хотелось говорить.

- Тебе туда, – сказала Антонина и чуть подтолкнула Юльку в нужном направлении.
Юлия удивленно подняла голову. Взрослые никогда детей не понимали. То ли все они были такими недобрыми, то ли, это им так повезло, и в этом приемнике работали только «сухари», но женщина, определенно, ни во что не хотела вникать.

 Откуда им, взрослым, знать, как горько прощаться. А они, действительно, могут разойтись и никогда больше не встретиться. Даже представить такую ситуацию было страшно. Девочка повернула голову. Они уходили. Невысокая женщина и он. Ее Артемка. Друг, которого совсем не хочется отпускать. Ужас сдавил сердце  до такой степени, что она вскрикнула, как от удара, и закричала.
- Артем!

Антонина вздрогнула, схватила ее за руку и приказала.
- Успокойся!
А Юлька, не обращая внимания на ее слова, закричала.
- Мы увидимся?
Её потащили, ускоряя шаг дальше и дальше от места, где они последний раз увиделись. Только теперь, осознав, как сильно любит мальчишку, Юля не хотела уходить от него еще дальше. Ни Артема, ни женщины в коридоре не было, так же как и ответа, а она, сквозь преграду стен, провожала худенькую спину парнишки и желала только одно - заглянуть в свое будущее.

Узнать, в том далеком далеко этого парнишку. И увидела…. Она остановилась, и в этот миг, окончательно поверив в новую встречу, отправила в даль новые слова, теперь уже только для него.
- Артем, мы еще увидимся. Увидимся!
Рыба почти насильно тащила ее по коридору и цедила сквозь зубы.
- Рано тебе, дорогая, думать о встрече с ним. Рано.

***

Вот и все. Они даже не успели поговорить. А ей так много надо ему сказать. Когда они подошли к мед. кабинету, Юлька не удивилась.  Её привели к фельдшерице. Зажавшись, в комок, она, рукавом платья, утерла лицо. В кабинете пахло, какой-то дрянью, да так сильно, что Юлька сморщила нос. Сонечка, заметив выражение её лица, засмеялась.

- Хорошо нам молодым. Сердечко бьётся тихо, ровно, как мотор. Знаешь, с какой оно стороны? Откуда! Твои бы годы да поделить со старушкой.
Она покачала головой и с сожалением добавила.
- Тетя Олечка приходила, капельки просила. Довели совсем старую. Ей волноваться нельзя, а с вами полон рот проблем.  – Она поглядела на Юльку и спросила у Антонины Григорьевны.
- Жалобы, какие?

- Забудь! Я не за этим.
Она махнула на Юлю.
- Подкороти её.
Соня молча взяла со стола большие ключи и сказала Юльке.
- Пошли подруга. Приведем тебя в порядок. А то ходишь, народ смешишь, смущаешь.  Ребятишки-то обижают, поди?

- Нет!
Девушка видимо не поверила, потому что только покачала головой, но вопросов больше задавала. Так, молча, они и дошли до помещения, в котором, Юлька уже была. В пустой комнате, оказалось сумрачно. Сонечка включила свет и тихо запела.
- Золотые волосы завьются
  Золотые локоны сольются
  Золотые локоны вопьются
  Прямо в сердце золотой стрелой.

Она усадила Юльку на большой стул, подвязала простыней. Глаза Юльки снова защипало. Сонечка ей не мешала. Она всё так же мурлыкала песню. А Юлька плакала и с трудом могла понять причину: то ли с Артемом прощалась, то ли косичку было жаль. Ну, нет, реветь из-за косы было смешно. Неприятностей от нее было много. Но теперь, всё что было, не казалось таким уж страшным. И вообще, Пила права, её документы были готовы к отправке в школу.

Она тоже знала об этом. Мария Александровна, сразу после диктанта, сообщила эту новость всем. О Саше ничего не говорили, но Юлька почти интуитивно, видела его рядом. Она не сомневалась в том, что он поедет с нею. Всё-таки она помнила молодую красивую соседку, тётю Тому, которая так уверенно говорила: вы будете вместе. Они поедут в интернат. Они поедут в школу. Она ждала отъезда. Скорей бы. И, единственное, о чем она жалела, был ее друг Артемка.

Часть волос, скручивались кольцом и скатывались на пол.  Другие, покрывали тёмным узором белую простынь, под которой была прятана её щупленькая фигурка. Они щекотали лицо, липли к мокрым щекам и падали, падали вокруг. Она вдруг с горечью поняла: её «халява уплыла». В школе её ангелом хранителем стала Светлана Ивановна. Она и здесь незримо берегла её косичку.  Каким-то невероятным образом ей это удавалось. И вот, всё закончено. Волосы осыпались по плечам а, она, как дура, плакала, вместо того чтобы радоваться.

Воспоминания уводили ее мысли совсем в другую сторону.  Юлька опять почувствовала удар в сердце. О чем он говорил? Эвридика. Он ведь что-то хотел сказать. Что?! Она плакала, и даже не сразу сообразила, когда Сонечка закончила работу, и, наконец-то, обратила внимание на ее слезы. Смахнув упавшие волоски с лица, она взглянула в глаза девочке и пожалела.
- Да, девонька, моя! Мне тоже не понятна сия процедура. Ходила, ходила с косичкой, и вот-те, здрасьте, когда все привыкли  к твоей шевелюре - такой облом.
Она, как маленькой, надавила на нос Юльки и улыбнулась широко и открыто.

- Но, всё что не делается – к лучшему. Ты бы на себя посмотрела! Какая ты оказывается симпатяшка!
Она сорвала с Юлькиных плеч простынь и ласково передразнила.
- Ай-яй-яй! Мальчики с ума сойдут.
Юлька не понимая радости фельдшерицы, хмуро выслушивала ее болтовню.
- Ну, это то, что касается мальчиков, а я... . - Она озорно взъерошила волосы Юльки и сказала. - Не вижу ни какой разницы.
Юлька утопила руки в волосенках. Колючие. И слабо ответила на улыбку Сонечки. Девушка не стала стричь её на лысо. Она оставила Юле коротенькие, но вполне приемлемые для прически девочки волосы.
- Видели, Видели!
- Ааа! Так ты про то, что я всегда ворчала, когда осматривала твою прическу?
Юля дернула головой.
- Конечно, ворчала. Представь себе: процедура осмотра на наличие вшей!
Девушка сделала большие глаза, важно приподняла пальчик и, продолжила, сверкая глазами.

- И всё видать. Есть вошки или нет. А с тобой, сколько возни было и это всё на мою бедную голову.  Помнишь, как вас часто проверяют?
 -Юлька пожала плечиками. Она помнила, какой вопрос.
- Значит, должна понимать, именно твоя головка, была больше всего подвержена риску нападения всяческой заразы. Это ж я так! Для профилактики и для проформы, что бы  не забывала мыться и следить за собою.

- Я моюсь.
- Знаю, милая! Мне  говорить не надо. Если бы что-то было, ты бы у меня без всяких «особых» решений была бы уже с «ежиком». Ясно?! 
Юлька опять кивнула головой.
- Я и так вижу, что вы с братом хорошие ребятки. Неиспорченные. Только поменьше дружите с этими охальниками. Они ничему хорошему не научат. С ещё не высохшими глазами, Юлька, улыбаясь, смотрела на молоденькую девушку и не узнавала. Всегда строгая и непреступная девушка, на  самом деле, оказалась славной и доброй тетей. Немного успокоившись, Юлька, всё-таки решила заступиться за друзей.
 
- Они хорошие! 
Сонечка задумчиво взглянула на Юлю и в знак согласия кивнула головой.
- А кто говорит иначе! Конечно, хорошие! Им бы ещё немного ручки укоротить, язычки подвязать, ножки к одному месту прикрутить и, вообще, золотце бы получилось. А пока, имеем, то, что имеем: То ли бяка, то ли кака, то ли сокровище, покрытое древней пылью. А вы, с братом, немного другие. Я ведь вижу, как вы друг за друга держитесь. Крепче любого замка.

И не горюй! Смотри, какую красоту я тебе придумала. Коротенько, но стильно. Девчонки обзавидуются. Так теперь и буду звать, "Юлькина обзавидка". Соскочив со стула, Юлька встряхнула головой, подошла к зеркалу. Встав на цыпочки, она вытянув шею, вгляделась в свое отражение. Худущее личико в обрамлении черных волос выглядело смешно. Застыдившись, Юля озадачено взглянула на девушку. Сонечка, пока Юлька осматривала свою внешность, наводила порядок в комнате. Ножницы повисли в углу.

Простынь утонула в баке с грязным бельем. Остатки её волос собрались в кучку и одним махом оказались в мусорке.
- А тебе кудряшки идут. Даже сказать честно, так намного лучше. Зря плакала.
Заглядывая в глаза девочке, девушка спросила.
- Тебе-то понравилось?
Юлька промолчала, но обижать девушку не хотелось. Они, вроде, как подружились и она, чуть засмущавшись, согласилась с Сонечкой: так лучше.
Когда она вышла на всеобщее обозрение, то неожиданно оказалась в центре внимания почти всех ребят.

- Ааа! Ё-маё! Ни фа ссе блюдца. Братва, я щас обосссусь! Смотрите, кто с ершом, припёрся! Юлька, ты!
Юля ухмыльнулась, стало смешно, что её кудрявая головка стала предметом обсуждения. Теперь, как минимум, часа на два ребята будут перемывать ей косточки. Юлька встряхнула челочкой. Она  дошла до комнаты, открыла дверь и засмущалась. Тишина красноречиво подсказала, что девочки тоже в легком шоке. Впрочем, не только они. Она и сама не могла бы сказать, что чувствовала.  Голова стала лёгкая-лёгкая. Почему-то мерзли уши. Она чувствовала себя неловко, да и девчонки, все как одна, завернули шеи в её сторону. Круглые от изумления глаза говорили красноречивее всяких слов. Наконец, кто-то хихикнул. А голос Верочки подытожил.

- Юлька! Ты прямо, как модель!
Юлька потерла уши и согласилась.
- Ага! Пушистая стала.
Она залезла с ногами на кровать и тут же оказалась в кольце девчат. Вера потрепала её кудрявую макушку, засмеялась и сказала.
 
- Так и  есть! Ещё денек и совсем распушишься, готовь вентилятор.
Она, наконец, сжалилась над подругой и похвалила.
- Тебе идет! Только мордашка стала глуповата, но говорят со временем это проходит.
Юлька оценивающе оглядела девочек, бросила косой взгляд на симпатичную язвочку и попыталась отбрить.

- Сама-то, лучше что ли?
Верочка кивнула головой и легко согласилась.
- Ну, да! Я такая же, но ты, все равно, смешнее, - услышав царапающий звук у двери, ехидно произнесла. – Кто бы сомневался! Братишка уже здесь!
Она рванула к двери, открыв ее, пропела.
- Про-хо-ди.
Потом обратилась Юльке.

- Явилась твоя тень, чтобы убедиться, что твоя головушка превратилась в ёршик, для мытья бутылок. Сашка не обращая внимания на насмешки девчонки, оглядел сестру и, весьма, серьёзно произнес.
- Клёвый причесон. – Юлька подскочила, покрутилась перед зеркалом, встряхнула головой.
- Нравится?
- Ничего! Смешная только.
Юлька обиделась.

-  И ты туда же!  Мочалку ещё вспомните.
Сашка не понял возмущения сестры и спросил.
- При чём здесь мочалка?
Юлька, обиженная за «ёршик», отвернулась.
- При том.
Чтобы понять, Сашка пытался поймать взгляд Веры, но безуспешно. Сообразив, что сегодня  помощи не дождешься, Сашка фыркнул, вздохнул и тихо растворился в дверях. Юлька снова забралась с ногами на кровать, собираясь развалиться мешком до вечера, как дверь опять приоткрылась. В проеме нарисовалась рыжая шевелюра Патлатого.

- Можно?
Не отвечая, Юлька кивнула головой. Мальчишка вошел в комнату, критически осмотрел ее прическу и сказал.
- А мне говорят, Юльку обкорнали. Я думал, сбрехали.
Юльке стало смешно.
- Почему?
Мальчишка пожал плечами.
- Так не логично же. Для чего?
Юля усмехнулась, но, глядя на Мишку, ответила.

- И, вправду, где логика. Обрезали и даже тебя не спросили, не предупредили.
Она громко засмеялась и сама удивилась этому. Любопытство Мишки ей польстило. И страха, как раньше не было. Патлатый оказался простым мальчишкой, которому очень легко и просто сказать: "Да, пошёл,  ты". Она и сказала. Он оглядел девочек в комнате, возмущенно помотал башкой и, прокрутив полученную информацию, молчком ретировался.

Мариша плакала. Юлька снова загрустила. Артема увезли. Обидно за него. Ее подружка уткнулась носом в подушку. Юлька не удивилась. Они с Артемом дружили. Юлька погладила Маришу и смущенно спросила.
- Марин, а Ты не знаешь, кто такой Орфей?
Шмыгнув носом, девочка заворчала.
- Юлька, ты, чего, белены объелась? Орфея не знаешь?
Юля замотала головой.

- Нет, Я не об этом.
Она присела рядом и попыталась объяснить.
- Вот смотри. Снегурочка - это девочка из снега, А Орфей? А Эвридика? Эвридика, кто такая?
Марина с недоумением посмотрела на Юльку и сказала грустно.
-Я не знаю Юля. Никогда не слышала о ней.  Эвридика, девочка какая-то? А что?
Юлька не стала объяснять. Она просто направилась к своей кровати и села. Ей хотелось вспомнить все, что она знала о мальчишке. Все, что когда-то слышала о нем. Ночью Юлька не плакала. С открытыми глазами она лежала на жесткой кровати, смотрела на потолок и думала об Артеме. Как-то он теперь?
***
Они почти дошли до дверей, когда издалека пришли слова
- Артем, Мы еще увидимся!
Он оглянулся, зачем-то приподнял авоську и накрутил на кулак. Женщина покачала головой.

- Ну, уж нет! Дорожки у вас теперь разные и они точно никогда вас больше вместе не сведут.
Артем медленно повернул голову в сторону незнакомого инспектора и ухмыльнулся. Он знал: врагу доверять нельзя. А вот Юлька - друг. Она не соврет. И Сашка про нее всегда говорил, что она наперед все знает.
- Даже не мечтай. У тебя своя дорожка.
Женщина показала на входные ворота, за которыми была хорошо различима синяя машина, а потом, неожиданно грустно пошутила.

- Вон, какая подружка тебя ждет - дожидается. И никуда, голубчик мой, тебе от нее не деться.
Она подтолкнула его к двери. Артем разозлился, дернул плечом и выматерился. Грубо оттолкнув тетку от себя, он рванул к двери и даже не удивился, тому, что возле машины кто-то стоял. Высокая женщина в форме от удивления раскрыв рот, смотрела на него. В последнюю секунду она отпрянула прочь, освободив дорогу и только чуть позже, услышав звук захлопнувшей двери, оглянулась. Инспектор сопровождения,неожиданно визгливым тоном, орала.

- Ты чего стоишь? Держать, надо было.
Приказной тон, женщину оскорбил.
- Я должна держать? Его ты сопровождаешь! Почему без наручников?
Запыхавшись от бега, женщина беспокойно ощупывала глазами местность.
- Я, конечно, не добрая фея, но и не фашистка. Это же ребенок. А это… – она ткнула пальцем в серое неприглядное здание, - детское учреждение.
Она поймала  неприязненный взгляд коллеги и тут же отпустила едкую рекомендацию.
- Тогда лови этого постреленка сама.

- Да, пошла ты. Ловить. Делать мне, что ли нечего. Замерзнет, сам из норы выползет. И разыскивать не придется.
Когда, вслед за этим,  дверь машины открылась, и из нее высунулся мужик, женщины оторопело замолчали. Водитель, который был свидетелем недавних событий, хмуро поинтересовался.
- Пистолетик, который только что здесь следы оставил и есть ваш конвоируемый?
Инспектора молчали. Сказать было нечего. Мужик покачал головой, смачно сплюнул и произнес презрительно.

- Одно слово – бабы!
Он сел в кабину, завел мотор, еще несколько минут постоял, разогревая машину. Наконец, видимо, устав выжидать, он высунулся из машины, бросил на капот серую папку. Мгновение  спустя, синенький воронок рванул с места. Папка слетела с капота и тут же оказалась под колесами проезжающей мимо машины. Грязные, бумажные ошметья подбирать никто не спешил.

***

- Мы еще увидимся, сказала Юлька, и Артем, слушая свист ветра за своей спиной, счастливо улыбался. К вечеру надо найти укрытие. Теперь, в этом большом и не очень добром городе, ему предстояло отыскать старого лохматого мужика. На вид он грязный и страшный, а в душе добряк. Артемка бежал к знакомому сарайчику. Мы увидимся, сказала Юлька. Артем ей верил. Как она умела это делать? Ему повезло. Вот только теперь они далеко друг от друга. Но это не страшно. Она так сказала, значит, надо надеяться. И все будет хорошо.

До тех пор пока они не встретятся, а потом … Ему не важно, что будет потом. Сейчас он был свободен. Его подгонял ветер и желание оказаться подальше от этого места. Они обещали скорую встречу с Семеном. В боку закололо, и мальчишка приостановился. Он осмотрелся и вдруг понял, где-то здесь, недалеко,  жила Юлька с братом. Еще не понимая, что делает, Артем завернул в небольшой переулок, а потом побежал дальше к берегу реки.

***
Артем завернул за угол и остановился. Переведя дыхание, он остановился. Старый двухэтажный дом ни чем не выделялся на фоне других. Заснеженный флюгер на крыше тихо поскрипывал и вздыхал. Видимая часть двора казалась пустынной. Артем перешагнул порожек покосившихся ворот и оказался во дворе. Сердце мальчишки забилось. Здесь жили Сашка и Юля. Когда-то они спали за окнами этого дома, играли, ждали маму. Из-за угла показался невысокий подросток и Темка его узнал. Слишком явно узнавалась неловкая фигура горбатого ребенка. Саше Эдичка, нравился, и он часто говорил о нем. Пацан, не торопясь, подошел к Артему. Спокойно, как возле знакомого, остановился рядом.

- А Саша Гречко здесь живет? - Задал вопрос Артем и удивился, услышав голос. Он звучал хрипло с новыми для него нотками. Мальчишка посмотрел на Артема. Видимо сделав для себя какой-то вывод, кивнул головой.
- Они жили здесь. А, как тетя Клава пропала, их отправили в детдом.
Темка все так же молчал, с любопытством глядя на пацана, потом, кивнул головой.
- А, там кто?
Мальчишка сморщился как от зубной боли.

- Ааа! Это дядя Толя. Отчим их. – Он снова взглянул в Артема, а потом спросил.
- Ты их знаешь? Видел?!
Артем кивнул головой. В глазах мальчишки сверкнул огонек и погас.
- Он отказался! Он от них отказался!
Утерев нос, Эдик стоял и смотрел на Артема. Что он хотел спросить? Что хотел узнать? Не спросил. Не произнес больше ни слова о Саше или Юле. Из-за угла показался тощий мужичонка в трусах. Артем незаметно растворился в темном полумраке и смотрел за мужиком. Тот, просеменил мимо него в сарай, а, потом, появившись снова, спросил Эдичку.
- Кто это?
Эдик только пожал плечами. Говорить не хотелось. Мужик не уходил и Эдик сказал.
 
- Я в магазин пошел. Думал тепло. А тут холодрыга - нос отпадает.
Он отвернулся от мужика и утер рукой слезы. Позади что-то брякнуло. Эдик обернулся. Одно полешко выпало из рук мужика и он, растерянно глядя на него, застыл в двух шагах от  порога. Незнакомый мальчишка ушел, а Эдик стоял и смотрел на пустые ворота. Подобрав полено, дядя Толя скрылся в доме. Стиснув зубы, Эдичка зло взглянул на мутный свет в знакомом окошке и сказал зло.
- Отказался, алкаш! Алкаш!
 
Он наклонился к завалинке, разгреб снег, выхватил с земли что-то тяжелое и бросил в ненавистное окно. Звон разбившегося окна перекрылся ревом мужика и воплем женского голоса. Все тот же мужичонка, наскоро одетый, носился по-вдоль забора и орал, матерился на все лады, проклиная проходимцев и оголтелую шантрапу. Фигурка высокого тощего паренька мелькнула между сараев на короткое мгновение и тут же скрылась с глаз. Эдик, навалившись на стену, стоял за углом.

Накричавшись вдоволь, Анатолий успокоился. Дыру в окне закрыла пухлая сущность подушки. Во дворе снова стало тихо. Эдичка, дождался наконец тишины и пошел в магазин. Спустя час он сидел дома и играл. Из открытой форточки понеслись неровные наигрыши на баяне. Эдичка разучивал аккорды. Мальчишка смотрел на маму и, впервые понимал - не будет ее, не станет его. Жизнь убогово мальчишки не имела смысла без неё. Он вспоминал ушастого мальчишку сразу после купания в зимней речке и плакал. У него никогда не было друзей, а Саньке он поверил. Этот маленький мальчишка обладал большим сердцем, и Эдичка, с первого взгляда, различил в нем крупицы добра и отзывчивости. Безоговорочно этот мальчишка был причислен к его друзьям. В его небольшом списке их было двое: мама и он, мальчик по имени Саша.

***
 Выговор сам по себе ничего не значил, но Зинаиду злило, что со временем, она стала замечать, как вокруг нее начинает сжиматься кольцо. За каждым ее шагом, словом, поступком следили. Когда тебе смотрят в затылок ощущения не самые приятные, так и она, чувствовала себя не совсем уютно. Холодный ветер обдувал лицо и Зина, отворачивалась от его ударов, шла, ничего практически перед собой не видя.

 Поскользнувшись, она завалилась на бок и в этот момент уловила знакомый до рвоты запах дыма. С последней встречи с обладателем такого жуткого амбре, прошло три месяца. Она никогда не забывала о полученном предупреждении, но со временем успокоилась. Она вдруг поняла – он не посмеет. Эта вошь ничего ей не сделает. Испугается. Он всего лишь бич, обладающий парой рук, ногами, головой, но на этом его сходство с человеком заканчивалось.

Он не имел прав, имени и боялся закона. Однажды она себя убедила в собственной безопасности и успокоилась, а вот теперь, уловив страшный запах, поняла ошибочность своего поступка. Она боялась услышать подтверждение своим мыслям и тут же услышала, но не голос, а вдох. Казалось рядом, кто-то горько сожалел о чем-то. В голове Зинки все помутилось. Боли в первую секунду она не ощутила. Удар пришелся на скулу, ее развернуло. Оказавшись, нос к носу, с вонючим ботинком, Зинка захлебнулась от рвоты, крови и завыла.

 Со следующим ударом она потеряла ощущение времени. Ее жизнь в это мгновение не стоила и жалкой грохи.  Новый пинок по виску прекратил ее муки, но уже через мгновение она очнулась и застонала, заскулила. Женщина ничего не видела, лишь хриплый голос с едкими нотками промычал грустно.
- Вот то-то же, дорогуша! Даже таких, как я, иногда надо слышать!
Она поняла, она всё поняла, но было слишком поздно. Зинаида вновь потеряла сознание, а те, кто черной тенью стоял над нею, так и не произнеся ни единого слова, растворились в ночном тумане.

 Избитая, потерявшая сознание женщина, часа полтора пролежала на холодной земле, и замерзла бы, наверное, если бы не собаки. Те самые парии, которых она ненавидела всеми фибрами своей душой, спасли ей жизнь. Голодная стая облезлых собак окружила окровавленное тело женщины. На её счастье, проходящий мимо мужик, заметил внутри кольца, созданного собачьими телами, темный силуэт. Человек, мелькнуло в голове прохожего. От любопытства или все-таки больше от страха он заорал.

- А, ну, брысь!
Уверенный голос человека собак испугал. Привычные к покорности днем, в тёмное время суток, они неохотно отходили от легкой жертвы. Показывая зубы и скалясь, стая ещё какое-то время постояла, огрызаясь на мужика, но потом, вожак развернулся и тут уже все побежали прочь. Избитую, с большой долей обморожения, Зинаиду доставили в больницу. Еще несколько часов после этого она пролежала без сознания. Известие о печальном положении женщины привело весь коллектив в шок.

 Коллеги, сочувствуя несчастной, собрали для нее деньги - на лекарство. А потом, день через два появлялись в покоях больной. Страшное это событие примирило настороженно настроенных по отношению к ней коллег и, к моменту выписки, никто уже не вспоминал грустную историю изнасилования двенадцатилетней девочки. Чуть позже, старое дело и вовсе легло в сейф. Всё было забыто. Зачем ворошить прошлое, решили все единодушно, на том и сошлись.

***
Заметив новые двери сарайчика и замок, сердце Артёма беспокойно запрыгало. Если он не найдёт для себя кров на ночь, дело будет совсем дрянь. Убедившись, что поблизости ни кого нет, Тёмка подошел к двери. Незнакомый замок тускло поблёскивал. Повозившись с ним, он глухо вздохнул – закрыт. На всякий случай решил проверить петли и чуть не заплакал от радости. Дверь, при ближайшем рассмотрении, держалась на честном слове. Кто-то, а кто это был Артем хорошо знал, приложил немало усилий на то, чтобы петлицы новенькой двери даже при слабом нажиме, легко снимались.

 Его ждали и всё подготовили к внезапному возвращению. Интересно, куда запропастился сам дядя Семён? Включив тусклую лампочку, Артём присел на топчан. Он на свободе. В сарайчике было холодно, но большая куча тряпья в углу, не давала повода дурным мыслям. Накинув на себя половину того, что там было, парнишка, через несколько минут спал сном младенца. Во сне он видел что-то хорошее, потому, что лицо приобрело спокойно-умиротворённое выражение, а губы улыбались.

***

Юлька повернулась к выходу. Серое, ни чем не примечательное здание прощалось с нею. Она увидела чьи-то головки за стеклом и подняла руку. Ребята наблюдали за отъездом. Они завидовали. Так было всегда. И она несколько дней назад, вместе со всеми, провожала кого-то, а сегодня пришел её черёд. Несколько месяцев пролетели, как один день. Как долго. Один длинный-длинный день, перечеркнувший, все её представления о жизни. Она жалела только о друзьях. Артём, Мариночка, цыганята, Вера. Странно, она не любила этот дом, но почему-то стало страшно. Она привыкла к жизни в этом неласковом заведении. Школьные занятия проводили только по нескольким предмета и занимали не более двух часов. Свободного времени было воз и маленькая тележка.

К вольному времяпрепровождению привыкаешь быстро. Не важно, что большую часть времени они находились в своих комнатах. Бесконечная череда разговоров, игр, возня в большой куче ей нравилась. Всегда было весело. Скудный паёк разнообразился передачками щедрых родственников Мариночки. Встречали их все. Зная это, выпечка приносилась в таком количестве, что её хватало всем. Ещё и оставалось.

Остаточки, как повелось, отдавались безвозмездно тем, кто попадался первым на пути. Понятное дело, что это был Сашка. Кто ж ещё? Мальчишка всегда болтался рядом с Артёмом, ходил за ним хвостиком, но, стоило Юльке показаться в коридоре, и он был тут как тут. Прогулки. Она никогда не забудет эти минуты. Чего только не придумывалось сообща. Даже побеги устраивали. Неудачные. Самым серьёзным был тот, что готовил Тёмка, но ... . Всё всегда  проваливалось в последнюю минуту. А надежда жила. Всегда верилось в чудесное избавление. Хотелось на волю. Хотелось на юг. Домой.

У большинства из тех с кем она познакомилась здесь, родителей и дома не было вообще. И всё равно, все рвались в одном направлении, туда, где ждут. Домой! Домой! Она тоже мечтала о нём. Не сбылось. Мама не появилась. Юлька закусила губу, прошлась взглядом по серому двору, чтобы в последний раз увидеть коренастое укрытие, которое служило беседкой. О чём только не говорили они под её сводами. Все мечтали о счастливом будущем и непременно с мамой или хорошим другом. Её друзья, все до единого знали главное: самое ценное богатство в жизни - это преданный друг. Если он есть, есть и надежда на то, что всё будет отлично. Друг поможет, не подведёт.

  Женщина-инспектор, которую Юля видела с Артёмом, держала в руках её и Сашины документы. Она беседовала с Галиной Сергеевной. Значит, кто-то ещё, вскоре, выедет из неласковых стен. Ну почему так хочется плакать? Юлька хлюпнула носом. Саня повернул голову в её сторону, потом, думая о чём-то своём, протянул.
- Холодрыга. Скорей бы зима кончилась.
Говорить не хотелось. Юлька промолчала. Инспектор закончила переговоры с Галиной Сергеевной.   Широкие своды двери открылись, и Юля, к большому изумлению, увидела тоненькую фигурку Марины. Девочка оглянулась по сторонам, увидела инспектора, нерешительно потопталась, но потом все-таки сбежала со ступенек и, не терпеливо подпрыгивая, закричала, стараясь перекричать рев машины.

- Я узнала. Юлька! Орфей и Эвридика!
Щеки девочки ярко горели. Глаза закрыла мокрая поволока.
– О ком он говорил, Юлька?! Он обо мне говорил, Юль?!
Юлька смотрела в распахнутые глаза подружки. Вера, надежда, отчаянное желание узнать последние слова друга, были спрятаны в девичьем вопросе. Почувствовав заминку, которая образовалась, девочка зажала щёки ладошками и всё так же, не отрывая глаз от неё, ждала.
- Кортнева! Ты, как тут оказалась? Кто позволил?
Маринка, вздрогнула, руки невольно опустились.

- Галина Сергеевна, Я на одну секундочку. Я попросилась. Георгич мне разрешил.
Слёзы уже бежали по щекам девчушки. О чём она думала, долго гадать не приходилось. Юля её поняла. Они всегда были вместе. Артём и она.
- А кто, - Юльке так хотелось сказать Эвридика, но, глядя на Маринку, спросила.
- А кто он, Орфей?
- Это из легенды, – Марина махнула рукой, так будто отправляла Юльку туда, в эту легенду. – Он был поэтом, играл на арфе.
Слова ничего не объяснили.

- Он любил её!
Услышав ответ, Юлька покраснела. Она вспомнила наклоненную головку девочки к уху Артёмки. Может, это она, та самая любовь. Она маленькая девочка, но уже читала о красивом и сильном чувстве. Она знает, её ждут все. Юлька закивала головой, и, уже видя закрывающуюся дверь газика, закричала.
- О тебе!

Дверь закрылась. Она и Сашка ехали в школу, а там, на большом крыльце, стояла хорошая, милая девочка. Она, конечно, была влюблена  в маленького рыцаря с голубыми глазами. Он и её, Юльку, тоже любил. Любил. Как странно. Она видела в нем старшего брата. А он в ней сестрёнку. Юлька ведь чувствовала это. Он смотрел на неё так, что хотелось прижаться и согреться от тепла, которое лилось из этих горящих глаз. А любил он Маришу. Кого же ещё. Юная красавица, с точёной фигуркой, черными глазищами и живым нравом. Любовь. Как же её много. Юлька вздохнула, пихнула локтём Сашку в бок.

- Смешное имя. А кто они были, Сашка. Орфей и Эвридика?
Братишка пожал плечами.
- Эвридика? Это имя юной девушки из легенды. Еще в детстве в неё влюбился Орфей. Он любил её всю жизнь. Красивая легенда. Когда она умрет, он отправится за нею в страну мертвых.
Слова инспектора Юлю удивили: услышала, ответила. А женщина, почему-то вздохнула, а потом сказала тихо.

-  И спасёт. Ему поможет музыка. Боги наделили юного Орфея способностью слышать и создавать прекрасные звуки. Он играл на арфе. Своей музыкой он оживлял чувства, покорял людей, усмирял зверей. Это и помогло. Об этой любви много пишут, ещё чаще говорят.
Женщина замолчала. Юлька вспомнила Артёма. В голове стояли его последние слова: «Я не забуду тебя Юлька!». Невозможно забыть. Ни его, ни кого бы то ни было другого. Она не забудет этого никогда. Это останется с нею навсегда.
***
следующая глава. Перемены.
http://www.proza.ru/2010/10/31/561