Лекция о вреде наркотиков

Как-то раз в одной обычной школе учеников старших классов собрали в актовом зале после уроков, чтобы провести профилактическую беседу о вреде наркотиков. И, поскольку, я была ребенком, то отвертеться не удалось. Единственное, что наша компания могла сделать, так это забиться в темный дальний угол. Мы - это Наташа, Аня, Саша, Маша и я. Разместились с удобством и не без пользы. Аня сразу начала решать задания по физике. Уселась, согнувшись в три погибели, откинула толстую косу на спину, грызла ручку, периодически небрежно чиркала в тетради и забавно морщила веснушчатый носик. Потом мы спишем домашнее задание у нашего личного математического гения. Саша удовлетворял запросы класса, а именно, как всегда всем и во всем помогал. Благотворитель хренов. Учим его, учим, что помогать надо только своим. Пока бесполезно, но мы не отчаиваемся. Маша смеялась, наблюдая над моими пикировками с Наташей. В целом народ, конечно, недоволен происходящим. На улице май. Как-то хочется на свежий воздух: покурить, побухать, заняться незащищенным сексом. А что? Самый возраст. Потом будет поздно. Накинется ЕГЭ, профориентация, вступительные экзамены или армия. Жизнь сожрет души мятежные порывы. А сейчас нас лишают самого важного. Свободы выбора. Неожиданно в недовольном жужжании толпы слышится зычный оклик завуча Людмилы Александровны.

— Так, тишина! Мы собрались сегодня, чтобы послушать замечательного человека Даздрапену Бархударовну. Она заслуженный работник...
К сожалению мы так и не услышали работником чего является Даздрапена, потому что молчание длилось недолго. Ведь невозможно молчать, увидев это видение. Начес на полметра, подводка а ля Бабетта, лошадиная челюсть, маленькие глазки. Георгина хороша! И где таких взращивают? В каких элитных теплицах? А когда она заговорила. Нет, это не голос. Лучше многократно проведите железом по стеклу. Мы с Наташей начали бессовестно хихикать под укоризненными взорами Саши и Маши. Флегматичная Аня подняла голову, загадочно хмыкнула и уплыла в красоту формул. Чисто масса, чисто плотность, чисто ускорение, законы Ома и прочие увлекательные вещи. Подальше от заслуженной работницы по борьбе с подростковой наркоманией. Даже мне захотелось уделить внимание физике на целую минуточку. А это невероятное событие, так как самое большее на что я обычно способна - это переписать, решенное Аней, в свою тетрадь.

— Дети, я хочу рассказать вам о вреде наркотических веществ для юного неокрепшего организма, — начал вещать Начес, устраиваясь на импровизированной трибуне, наскоро сварганенной учителями. — Я много лет работаю с трудными подростками в нашем городе.
— То-то в нашей Зафуфырловке такой всплеск подростковой наркомании, — подавилась смехом я, сползая со своего кресла. — Такой светлый лик можно забыть, только одурманиваясь.
— Кит, прекрати! — строго сказала Маша, оборачиваясь и стукая меня по голове сложенной в трубочку тетрадкой. — Не надо судить по внешности.
— Да ладно тебе. Я и не сужу, но уж больно колоритная тетка. Таких сейчас не делают в наш век массового конвейера. Штучный товар.
Маша взглянула на меня с мягкой укоризной в карих глазах. Впрочем я знаю, что эта мягкость обманчива. Будет выговор с нравоучениями, но мне не привыкать, не в первый раз. Наташа презрительно фыркнула и заявила.
— Она напоминает работника советской торговли, а не педагога.
— Тебе ли не знать, — подковырнула я.
Ее мама директор супермаркета рядом с нашим домом. Варится в этой сфере с молодости и желает для дочери другую судьбу. А Наташа, поддакивая родительнице, собирается работать по окончании школы в торговле. Она считает: это единственное, что у нее хорошо получается. Мы с подругой не согласны, но не переубеждаем, принимая ее выбор. А с мамой так запросто, конечно, не пройдет.
— Ах, ты гад, — шутливо рассердилась Наташа, чувствительно пихая меня в бок локтем. — Что мне ли не знать? Это существо совсем не похоже на мою маму.
— Конечно, нет, тетя Нина не такая. Так по каким же киоскам тебя носит? Где насмотрелась? О, ты , наверное, работу приглядываешь?
— Для тебя приглядываю, моя радость, — парировала Наташа, отпуская крепкую затрещину. Да такую, что я чуть не слетела с кресла. — Чего не сделаешь для любимой подруги.
— Да, что же вы, садисты, руки сегодня распускаете? Мне же больно, — обиженно пробурчала я, неожиданно напала на нее, навалилась и дернула за челку.
— А ты завяжи на морской узел свой язык. От него сплошные неприятности, — пропыхтела Наташа, вырвалась из захвата и начала тыкать железными пальцами в мои ребра.
— Тихо, — прервал драку Саша. — Вы только послушайте, что она говорит.

В зале стояла неестественная, я бы сказала, нездоровая тишина. Должно произойти событие глобального масштаба, чтобы заткнулись старшие классы. Ну, оно и случилось. Даздрапена вещала о реальных случаях из своей практики. Народ сидел, выпучив глаза и открыв рты.
— Был у меня в практике один случай. Пошла одна девочка с подругой погулять. И вот они пришли на квартиру. А там очень красивый молодой человек, — Орхидея вытерла морщинистый лобик, сделала глоток из стакана и обвела многозначительным взором замершую аудиторию.
— Ну, прямо Каа и бандерлоги, — прошептала я Наташе, которая сидела, вперив взор в Челюсть, и изумленно таращилась.
— Обалдеть, — коротко согласилась она и сжала мою руку.
В это время разворачивалось трагическое полотно истории юной неосмотрительной девушки из хорошей семьи.
— И этот Олег предложил ей уколоться. Она сначала не хотела, но когда мерзавец заявил, что иначе у них ничего не будет, девочка тут же пошла на попятный и сказала: "Нет, нет. Я согласна, давайте сделаем укол." Как же отказаться, если такой красавец предлагает? Но как только вкололи наркотик, ей тут же стало плохо. Он быстро выставил девочек из квартиры на улицу, вызвал такси и отправил их домой. Там вызвали скорую, реанимация, не откачали.
Роза с начесом важно посмотрела на школьников, обалдело пялящихся на нее, и продолжила.
— Вот еще одна история. Дружили мальчик с девочкой. Оба из...
— ... хороших семей, — подхватила я в унисон.
Наташа начала корчиться от смеха, Маша повернулась, выразительно взмахивая тетрадкой, как дубинкой.
— И пошли они как-то вечером погулять. Сидят на скамеечке, и вдруг парень говорит: "Рита, подожди меня. Я отойду на минутку и вернусь." Отошел, укололся и вернулся. Слово за слово, и они поссорились. И знаете, что он сделал? — Маленькие глазки обвели зал.
— Нет, Даздрапена Барсуковна, — с энтузиазмом прокричала я. — Мы не знаем. Расскажите!
Толпа в нашем углу начала фыркать, послышались возгласы: "Ну, все Кит понесло." Общественность настроилась на комедию.
— Спокойно, граждане, о вас же и забочусь. Даю обратный отклик рассказчику, — заявила я, подняв указательный палец, и сделала умное лицо.
— Кит, я убью тебя, — прорычала Маша, давясь смехом.
Аня подняла голову от своих записей, сомнамбулически посмотрела вокруг, и вновь погрузилась в науку. Удивительно, как такая симпатичная и совершенно домашняя по виду девочка преображается, занимаясь ужасными вычислениями.
— Он жестоко избил ее и изнасиловал.
— Вызвали скорую, реанимация, не откачали, — опередила я Фиалку, взмахивающую махровыми ресницами с комочками туши на концах.
Через мгновение заслуженный работник повторил точь-в-точь, сказанное мною. Вокруг меня образовалась пустыня, все в зоне слышимости и видимости сползли с кресел. Людмила Александровна грозно смотрела в наш угол, а Багдасаровна продолжила чукотскую песню.
— Однако самый ужасный случай на моей памяти произошел...
— Когда дружили две девочки или два мальчика из хороших семей? — громко спросила я, поднимая руку.
— Нет, деточка, — величественно ответила Дездемона. — Когда такой вот мальчик из хорошей семьи...
— Укололся?
— Именно, и вместе с одурманенными зельем друзьями изнасиловал свою девочку.
— А друзья из хороших семей были? — спросила я, преданно глядя на Георгину, и злостно игнорируя шипение Людмилы Александровны из противоположного угла зала. Она грозила мне кулаком.
— Да, — подтвердила лекторша с большим опытом работы. — Потом...
— Вызвали скорую, реанимация, не откачали! — с энтузиазмом проорали во всю мощь юных крепких глоток человек тридцать с нашей стороны.
— Правильно, дети, — похвалила нас Даздрапена, одобрительно кивая кудлатой головой. — И какой же вывод вы можете сделать из этих историй?
Друзья страшными глазами посмотрели на меня.
— Кит, молчи. Не надо, пожалуйста! — прижав руки к груди, умоляюще прошептал Саша.
Ну, конечно, заткнуть меня вздумали. Да никогда. Как можно не ответить на вопрос такой чудесной женщины, поделившейся с юным поколением своим обширным опытом?
— Так какой вывод можно сделать из того, о чем я рассказала? — повторила вопрос заслуженная Кактусиня.
— Э, мальчики из хороших семей могут оказаться наркоманами? Надо дружить с правонарушителями. Они просто хлещут водку на скамеечке, — предположила я.
— Ну, что Вы, деточка, алкоголь тоже приносит вред.
— У нас неэффективное медицинское обслуживание?
— Как можно, лапонька? Наша медицина всегда на высоте, — снисходительно не согласилась Бурундуковна.
— А, надо встречаться с мальчиком, у которого нет друзей! — Осенило меня.
Народ валялся в креслах с пунцовыми от смеха лицами, а цвет лица завуча вдруг стал напоминать зеленый мрамор. Благородный камень, между прочим.
— Ну, что Вы, милая. Где же Вы такого найдете?
— Ох, Даздрапена Бабаевна, тогда я затрудняюсь. Подскажите, — горестно вздохнула я, всем своим видом показывая, что умываю руки и остальные части тела.
— А вывод, дети, такой. Наркотики - это зло!
— Ой, ну сразу бы так и сказали, — воскликнула я с облегчением. — Спасибо за интересный и познавательный рассказ Даздрапена Бамбуковна! — И начала восторженно аплодировать.
Зал подхватил овации, и толпа бурным потоком вымелась на свободу, игнорируя возмущенные вопли Людмилы Александровны. Аня выплыла из царства законов физики. Маша и Наташа превратили свои тетради в лохмотья, размочаливая их об мою голову. Саша попытался защитить меня, в результате, досталось и ему. Людмила Александровна угрожающе зыркала в мою сторону. Вызов на ковер в кабинет директора обеспечен. И вдруг.
— Людмила Александровна, ваши дети чрезвычайно отзывчивы и любознательны. Мне было так приятно выступать. Не часто встречается столь живо реагирующая аудитория. Я очень-очень довольна!
Завуч в легком шоке выслушала комплименты и возвратила их сторицей. И пока они пели друг другу хвалебные песни, мы тихонько слиняли.

— Кит, ну ты и козел! — воскликнула Маша по дороге домой. — Скажи, нельзя было промолчать?
— А что? Разве плохо получилось?
— Почему ты все превращаешь в балаган? Ну да, тетка вылезла из фильма про оживших зомби, но тема-то серьезная.
— Вот именно, потому что тема серьезная - нельзя присылать клоунов из местного цирка, чтобы ее освещать, — парировала я, жуя булочку с маком. — Цезарю цезарево, а клоуны на манеж! Каждый должен своим делом заниматься. Если ты корова, не рядись в сбрую скакуна.
— Корова - это ты!
— Да я не возражаю. Но я не просто корова. Я бодливая корова. Должность у меня такая.
— Ага, самопровозглашенная. — Насмешливо фыркнула Маша.
— Кто-то возражает? Все согласны. Всем весело. Сама же загибалась от смеха.
Она промолчала. Что тут возразишь? Против фактов не попрешь. Смеялась, как и все. Но я знаю, что Маша за меня переживает, ведь взбучка у директора обеспечена. Кому, как не лучшей подруге волноваться за глупую бодливую корову?