Мелодия истинного оркестра

Художественный фильм "Бегущая по волнам", СССР, 1967г.
Режиссер: Павел Любимов
Сценарий: Александр Галич, Стефан Тсанев
В ролях: Савва Хашимов, Ролан Быков, Маргарита Терехова, Олег Жаков, Евгений Фридман, Наталия Богунова

Шел корабль из далекой Австралии,
Из Австралии, из Австралии.
Он в Коломбо шел и так далее,
И так далее, и так далее.
И корабль этот вел из Австралии
Капитан Александр Грант...

Так начинается известная баллада "О Фрэзи Грант", написанная Александром Галичем специально для фильма "Бегущая по волнам». Снят он был в 1967 году молодым, но уже хорошо известным тогдашнему советскому зрителю режиссером Павлом Любимовым. Сорок лет назад создателям фильма удалось вместить в черно-белые рамки кино середины двадцатого столетия искрящуюся всеми цветами радуги романтическую историю Александра Грина.
Тогда, захваченные творческим процессом, Галич с Любимовым и не думали, что, едва успев выйти на экраны, их работа будет тут же отправлена в пыльные архивы кинематографа на долгие-долгие годы, и вернется к зрителю только в следующем столетии. Никто не знал и того, что буквально через четыре года после завершения съемок, автор сценария и песен для фильма будет изгнан из Союза писателей СССР братьями по перу "за политическую неблагонадежность", и еще спустя год исключен и из Союза кинематографистов. В 1974-ом Галичу придется покинуть Родину. Жизнь отведет поэту еще три  коротких года вынужденной эмиграции. Его строки, написанные в изгнании, не менее известны, чем слова баллады "О Фрэзи Грант". Они исполнены горечи и щемящей, ностальгической боли. Они – о надежде почти безнадежной:
...Когда я вернусь, засвистят в феврале соловьи
Тот старый мотив, тот давнишний, забытый, запетый,
И я упаду, побежденный своею победой,
И ткнусь головою, как в пристань, в колени твои,
Когда я вернусь... А когда я вернусь?

Вернуться Александру Галичу на Родину суждено было уже только памятью, легендой, своими стихами, песнями и забытыми некогда фильмами. Последний приют он обрел в 1977 году в пригороде Парижа, на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.  ..."Не пустили б поэта в Париж, он лежал бы на Новодевичьем"  (Вероника Долина).
А тогда, в 67-ом, на съемочной площадке поднималась на гребне морской волны прекрасная спасительница морских странников Фрэзи Грант (Маргарита Терехова), уверяя одинокого Гарвея, что очень скоро он будет избавлен от опасности, грозящей одинокому моряку, и шла по теплому песку придуманного города Лисса почти реальная  и живая Биче Синеэль (тоже Маргарита Терехова),  вводя в замешательство странного пианиста (Савва Хашимов), неожиданно для самого себя нарушившего привычное и размеренное течение своей жизни ради того, чтобы вдохнуть полной грудью воздух "Несбывшегося", дотронуться до него рукой и, может быть, остаться с ним навсегда.
По сценарию, Гарвей, направляющийся на гастроли, на одной из станций сходит с поезда, чтобы купить сигарет, - и случайно узнает у продавщицы, что выдуманные Грином города существуют на самом деле, и находятся всего в 30 минутах езды на автобусе. Он забывает о гастролях и отправляется в один из этих городов.
В оригинале произведения герой рассказывает, что  очутился  в Лиссе "благодаря одному из тех резких заболеваний, какие наступают внезапно. Это произошло в пути. Я был снят с поезда при беспамятстве, высокой температуре, и помещен в госпиталь".
Так или иначе (это ли важно?), но в судьбу, переступившего границу обыденности Гарвея, порывом морского ветра врываются и придуманный писателем город, и "Бегущая по волнам". Теперь все, что будет происходить с ним, неразрывно связано с городом Лисс, с увиденным в его тихой гавани парусником и с бегущей навстречу мечте и пригрезившимся островам дочерью капитана Александра Гранта.
 А слова таинственной незнакомки Биче Синеэль "Не медлить!", переданные Гарвею мальчуганом из прибрежного кабака, только усилят его стремление догнать и познать это загадочное "Несбывшееся".
Неисправимый романтик Александр Грин был, конечно, не первым и не единственным, кто придумывал свои города и страны. Помните "Швамбранию", рожденную в голове скучавшего в углу маленького героя Льва Кассиля Еськи, страну хоббитов Толкиена, планету Маленького Принца, обнаруженную французским военным летчиком по имени Антуан де Сент-Экзюпери? Эти города, страны и планеты живут и будут жить до тех пор, пока живут мечта и вера в чистое, светлое, прекрасное.

Пока друзей размеренно
Развозят поезда,
То верю, то не верю я
В другие города.
Там, может, ветры влажные,
А может, холода...
Увидеть бы однажды мне
Другие города!

Это слова из песни современницы Галича, Ады Якушевой.  А вот еще один «махровый» бродяга-шестидесятник - Юрий Кукин:
 
Если вы знаете, где-то есть город, город.
Если вы помните он не для всех, не для всех.
Странные люди заполнили весь этот город.
Мысли у них поперек и слова поперек.
И в разговорах они признают только споры.
И никуда не выходит оттуда дорог.
Вместо домов у людей в этом городе - небо.
Руки любимых у них вместо квартир.
Я никогда в этом городе не был, не был.
Я все ищу и никак мне его не найти.

Даже когда под беспощадными ударами сурового капитана Гэза (Ролан Быков), рассыплется вдребезги статуя Фрези Грант,  вера в "бегущую по волнам" окажется сильнее хрупкого камня.
"Как бы там ни было, корабль плыл, плыл и был в пути полтора месяца, когда вахта на рассвете заметила огромную волну, метров сто высотой, идущую с юго-востока. Все испугались и приняли меры достойно утонуть. Однако ничего не случилось: корабль поднялся, опустился, и все увидели остров необычайной красоты. Фрези Грант стала просить отца пристать к острову, но капитан Грант естественно и с полным основанием ответил, что острова эти всего-навсего пригрезились".

Острова эти нам пригрезились,
Нам пригрезились, нам пригрезились,
Нам пригрезились эти отмели,
Эти пальмы на берегу,
А к мечте, дорогая Фрези,
Я пристать никак не могу.

В те времена, когда давно уже было предано анафеме имя грозного «вождя», олицетворявшего страшную веху репрессий, казалось, уже можно было свободно говорить о Мечте.  Но это, увы, только казалось. В безобидной, на первый взгляд, и жизнеутверждающей сказке кто-то из бдительных стражей коммунистического режима усмотрел непозволительную крамолу. Слишком очевидным и откровенным было желание двух Александров (в переводе с греческого – "защитников"), Грина и Галича, самим вдохнуть аромат "Несбывшегося" и дать им надышаться своему читателю, зрителю. Да и сам термин "Несбывшееся" был уж очень неопределенным, а, значит, пугающим и подозрительным. От того, видно, и трагические судьбы двух романтиков, разминувшихся во времени на десятки лет, так схожи.

Что ж, вы правы, сказала Фрези,
Что ж, прощайте, сказала Фрези,
Что ж, прощай, мой отец любимый,
Не сердись понапрасну ты!
Пусть корабль к мечте не причаливает —
Я смогу добежать до мечты.

"И с этими словами Фрези прыгнула за борт. "Это не трудно, как я и думала", - сказала она, побежала к острову и скрылась, как говорится, в тумане".
Романтика и любовь, царившие на съемочной площадке 1967-ого,  в полном смысле слова, не знали границ, и со страниц любимого многими романа  шагнули не только на широкий экран, но и вихрем  ворвались в судьбы тех, кому довелось тогда вдохнуть жизнь в гриновские литературные образы персонажей с немного чудаковатыми именами. Именно во время съемок начался роман Маргариты Тереховой с ее первым мужем Саввой Хашимовым. А через год на свет появилась их дочь, известная ныне талантливая драматическая актриса Анна Терехова.
Был и еще один роман, о котором догадывались, но вслух не говорили. В болгарском городке Местеп, где проходили съемки, в сентябре погода стояла жаркая, и  любовная страсть Александра Галича и художницы по костюмам Сони Михновой-Войтенко была по-курортному пылкой и скоротечной. Итогом этой любви тоже стало рождение нового человека: внебрачного сына Галича, Гриши Михнова-Войтенко.
Кинолента "Бегущая по волнам", создание которой пришлось на самый пик шестидесятых годов, на время душевных кухонных посиделок и страстных поэтических выступлений в "Политехническом", на зарождение самого духовно свободного и интеллектуального песенного жанра – бардовской песни, сама была под стать и времени, и своим современникам - А. Галичу, Ю. Кукину, Ю. Визбору, А. Якушевой, Б.Окуджаве, В.Высоцкому. Под стать этим странным людям с шести-семиструнным  "оружием" наперевес, авторы той, черно-белой «Бегущей по волнам", не отказались "от входа в уже раскрытую дверь только потому, что слишком хорошо помнили большие и маленькие  лжи прошлого".
"Был полный звук, верный тон, -  я слышал его,  но заткнул уши, мнительно  вспоминая прежние какофонии. Что, если  мелодия была предложена истинным, на сей раз, оркестром? " (А. Грин)
"Истинный оркестр" смолк, оборвавшись на полутакте. Но все же судьбе было угодно, чтобы он вновь зазвучал спустя долгие сорок лет, когда уж разбрелись, устав от бесконечного ожидания, зрители. Иных уж нет, а те – далече. Поди, теперь, собери.
Нынешнее поколение романтиков виртуального мира, любителей голливудских спецэффектов и динамичных кровавых триллеров, вряд ли уже разглядит сквозь черно-белый фон старого экрана, как "...над океаном алые взовьются паруса".
Впрочем, чудак Александр Грин сочинивший 80 лет назад свою неповторимую "ГРИНландию" в тесном захламленном кабинете провинциального городка, вдали от манящих морских просторов, верил в то, что «…у каждого человека - не часто, не искусственно, но само собой, и только в день очень хороший, среди других, просто хороших дней, наступает потребность оглянуться, даже побыть тем, каким был когда-то. Она сродни перебиранию старых писем".

И бежит по волнам, чуть касаясь воды,
И на зыбкой воде остаются следы,
И бежит сквозь ненастье и мрак до конца,
Все бежит и надежду приносит в сердца.
Фрези Грант, Фрези Грант, Фрези Грант!


Рецензии