Кажется, мы похоронили кого-то другого...

Она лежала в гробу, словно маленькая кукла: белое платье, жемчужные бусы, ярко накрашенные губы. Олеся не успела выйти замуж. Ей был двадцать один год.   С траурной фотографии   смотрел нескладный подросток: длинная аляповатая майка, цветные феньки на руках, черные солнцезащитные очки – полный набор дворовой девочки тинейджера. Такой мы её и запомнили.
Отчаянная! Она любила гонять на мотоцикле.
Настоящая! Она могла   до потери сознания отплясывать   под «Та-ту» на школьной дискотеке.
Горячая! Она не давала друзей в обиду и могла навешать оплеух любому мальчишке. Тертые джинсы, короткая стрижка. С виду пацанка, а в душе   -   ранимая и добрая девушка, сентиментальная до мозга кости. Посмотри на неё внимательно, погрози пальчиком, скажи внушительно,   мол, Олеся…ну как же так? Ты же девочка, а не мальчик, чего хулиганишь? Заплачет и присмиреет. Станет трогательной и милой. На долго. На целых пять минут. А потом?.. Потом снова мотоциклы и дикие танцы под «Та-ту»   на школьной дискотеке. Опять разбитые коленки и носы. Она было очень неоднозначной девушкой. Такой мы её и запомнили.   Маленькая кукла в гробу: белое платье, кренолиновые юбки, жемчужные бусы. Кажется, мы похоронили кого-то другого...