Глава 11 Развязка

Утром следующего дня противники сошлись. Консул Гай Антонии, страдавший болезнью ног, вверил командование войском легату Марку Претею. Тот  был опытным,  закаленным в боях военным,  которого в армии знали и уважали. Он счел необходимым объехать верхом строй солдат, и, назвав чуть ли не каждого из них по имени, призвал сражаться храбро и мужественно.
 Катилина самолично возглавил войско, предпочитая разделить вместе с ним и свою судьбу.
Осмотрев свои силы, Петрей дал сигнал трубой  к началу сражения, и бой закипел. Битва была жаркой и жуткой. Сблизившись настолько, чтобы сойтись в рукопашной, солдаты яростно пронзают противников мечами. Катилина впереди на линии огня. Он поддерживал бойцов, ободряя их, кричал им, что они сражаются за свой Рим. Но силы его сторонников таяли. Претей, увидев, что солдаты Катилины яростно сражаются, бросил против них преторианскую когорту – и это решило исход сражения.  Погиб, действуя на передовой, Гай Манлий. Крики и мольбы раненных, трупы убитых - неизбежный аккомпанемент войны. Катилину видели везде -  и в тылу и в первых рядах. Смерть свою он нашел все же впереди: там, где жарче всего кипела схватка: его войско билось до последнего человека, не заставив краснеть своего вождя
А в это время в Риме обсуждали, как поступить с арестованными сторонниками Катилины. ведь среди них было немало именитых и родовитых горожан. Мнения разделились.
Гай Юлий Цезарь, чья слава тогда была в зените, полагал, что им необходимо оставить жизнь. И в изящной и прекрасно построенной речи выразил это свое убеждение. «Предлагаю: забрать в казну  имущество заговорщиков, их самих держать в оковах в муниципиях, наиболее обеспеченных охраной, и чтобы впоследствии никто не докладывал о них сенату и не выступал перед народом; всякого же, кто поступит иначе, сенат признает врагом государства и всеобщего благополучия, -  заключил свою речь Гай Юлий.
Но Катон, неподкупный Катон - надежда республики - считал иначе: «Мы окружены со всех сторон; Катилина с войском хватает нас за горло; внутри наших стен, и притом в самом сердце Города, находятся и другие враги, и тайно мы ничего не можем ни подготовить, ни обсудить; тем более нам надо торопиться. Поэтому предлагаю: „Так как вследствие нечестивого замысла преступных граждан государство оказалось в крайней опасности и так как они, изобличенные показаниями Тита Вольтурция и послов аллоброгов, сознались в том, что подготовили против своих сограждан и отечества резню, поджоги и другие гнусные и жестокие злодеяния, то сознавшихся, как схваченных с поличным на месте преступления, надлежит казнить по обычаю предков».
Цицерон и остальные победители более внимательно слушали Катона, а не Цезаря. Катилинарии были казнены, и Марк Красс лишился еще одной надежды стать царем Рима.