Газли

Больше всего врачебных вызовов по линии санитарной авиации в отдалённые уголки Бухарской области в весеннее время года.

Вот опять резко и оглушительно зазвенел телефон в прихожей.
Только так могли звонить диспетчера санавиации.
Предчувствуя, что мне не суждено и сегодня поужинать в кругу семьи, нехотя взяла трубку. Так и есть. Это голос диспетчера Марии.

-Анна Александровна, вызов в Газли! С Вами поедут два эпидемиолога из
областной санэпидстанции. Машину за Вами уже выслали.
-Что за случай, Мария ?
-Говорят, ГЛ !- как всегда чётко и ясно объясняет Мария.

Я внутренне сжалась.
ГЛ- геморрагическая лихородка. Грозная, особо – опасная инфекция.
«Сестра»-лихорадки Эбола, что потрясла в 1967 году Франкфурт на Майне, Магбург. Там, в лабораториях, при исследовании африканских мартышек, заразился персонал. Были смертельные исходы.
Только этого  мне не хватало!
Я оделась как солдат, за считанные минуты. Эта моя особенность всегда смешит мужа.
Когда мы с ним собираемся в гости, я всегда нетерпеливо жду когда мой благоверный оденется.

Ожидая машину, я достала с антрессоли толстенную книгу по вируссологии.
Очень внимательно прочла о средствах индивидуальной защиты.
Как бы не заразиться самой! Ведь в больницах встречаются вторичные случаи заболевания!

В машине скорой помощи уже сидели знакомые по работе эпидемиологи.

- В районной больнице г.Газли скончался молодой парень, 26 лет.
Так как у него была кровавая рвота и боли в животе, его перевели в реанимационное отделение с диагнозом: Прободение язвы желудка.

Когда хирурги стали его оперировать, то к своему удивлению язвы не обнаружили, зато в полости живота было огромное скопление крови.
Парень скончался.

А через 4 дня после его похорон, в райбольницу поступил брат умершего.
У брата отмечалось носовое кровотечение, небольшая температура, кашель.
Вскоре присоединился кровавый понос. Терапевтические мероприятия результатов не дали. Молодой человек погиб.
Позавчера умерла санитарка, ухаживающая за ним. У неё тоже было носовое кровотечение, боли в горле.
Вот тут- то и заметили эпидемическую цепочку болезни.
-Поэтому и едем, туда, как консультанты,- закончили свой рассказ эпидемиологи.

Я молча «переваривала» услышанное и тихо злилась.
Опять, я, как инфекционист буду иметь непосредственный контакт с больным, осматривать его, тем самым подвергать свою жизнь опасности.
А эпидемиологи будут только опрашивать и выявлять источник заболевания и при этом получать в два раза больше зарплаты, чем мы, инфекционисты.
Нет справедливости!

Наконец, через три часа езды по пескам пустыни, появились строения районной больницы.
В ординаторской нас уже ждали.

Мне подали несвежий халат. С трудом завязав тесёмки халата сзади, я с ужасом увидела смятый, с полосками от пота на внутренней стороне, колпак, протянутый мне медсестрой отделения.

-Сегодня суббота. Свежие халаты будут только в понедельник!-виновато доложил дежурный врач.
Бахил не было. А маска, поданная мне, была со следами соплей!

Я наотрез отказалась идти к больному и очень резко указала сопровождавшим эпидемиологам на элементарное не соблюдение противо-эпидемических мероприятий в больнице.
Те, в свою очередь,сорвались на рай.эпидемиолога. Назревал скандал.

-Э, хай, Анна Александровна,сейчас ми, маску стираем да!-сказал дежурный врач.
Короче, её постирали хозяйственным мылом и прогладили.
Я, скрепя зубами, напялила этот намордник. Вирусы при такой обработке не погибают. Но время не ждёт!

Я вошла в палату. Эпидемиологи остались стоять у дверей.

Больной мужчина с надеждой смотрел на меня.
Места инъекций на его руках были в багровых пятнах от кровоизлияний, на животе и конечностях я заметила мелко-точечную сыпь.Замерив давление и температуру, я вышла из палаты.
Сняв халат, перчатки, я стала мыть руки. Для обработки рук мне предложили хлорамин. Я удивилась и возмутилась.

Хлорамин, попадая на кожу, повреждает её и руки становятся беззащитными перед микромиром.
Кроме того, чтобы убить инфекцию, надо в течении 30 минут держать руки в хлорамине! Абсурд!
Я запросила водку и помыла руки, а эпидемиологов уколола опять своими замечаниями. Те же только качали головой.

-Кто лечил этого больного?- спросила я у дежурного врача.
-Доктор Халилов. Но он болеет.Он взял больничный лист,-ответили мне.

Вот так номер! Я понимающе переглянулась с эпидемиологами.
Далее, я выяснила. что и медсестра, делавшая инъекции этому больному, температурит и сегодня не вышла на работу.

Всего мы выявили 18 контактов с больными, из них-5 со смертельным исходом.

В ординаторскую зашёл отец, похоронивший за короткий период сыновей.
Он нам рассказал, что один из сыновей, был пастухом.
За неделю до его болезни, сын стриг овец, после чего на ноге он обнаружил клещей, которых давил руками. Когда он заболел, его брат ухаживал за ним в больнице и тоже умер.
Всё сходилось, как по книге.
Диагноз был подтверждён Ташкентским Институтом Виросологии и Иммунологии: Геморрагическая лихорадка.

Больной, которого я консультировала,к счастью выздоровел, благодаря введению ему сыворотки от переболевших ГЛ, доставленной самолётом из Ташкента.
В этом же году это заболевание регистрировалось и в Пешку-районе Бухарской обасти.