Красная стрела

Полный, лысеющий мужчина средних лет бежал по платформе Ленинградского вокзала, машинально оглядываясь по пути на очаровательных девушек в обтягивающих их стройные ноги джинсах. Видавший виды кожаный потрепанный портфель, висевший у него на плече, нежадно бил его в бок при каждом его движении, причиняя ему некоторые неудобства. Его, не свежего вида галстук,  трепался на ветру, хлеща хозяина по заплывшим от жира щекам. Однако он не обращал на это особого внимания. Все его мысли, и зрение сейчас были сосредоточенные только на поиске злосчастного вагона c СВ номер шесть фирменного поезда «Красная стрела», где ему предстояло провести последующие восемь часов, следуя в славный город Санкт-Петербург.
- Фу, ну наконец-то, - выдохнул он при виде проводницы шестого вагона, - Думал, не успею уже! Чертовы пробки!
- Пораньше гражданин надо выезжать из дому! В следующий раз так и опоздать можете! Через пять минут отправляемся. Ваш билетик.
Толстяк поставил на землю свой портфель и, порывшись в карманах, протянул проводнице билет.
- А паспорт?
- Ах да, извините, - и он достал из внутреннего кармана пиджака паспорт, - Вот, возьмите.
- Ага, угу, - промычала она, сверяя данные паспорта с информацией, указанной в билете, - У вас шестое купе, проходите быстрее. Сейчас будем отправляться.
Мужчина, взяв протянутые проводницей документы, а так же свой не хитрый багаж, с трудом поднялся по ступеням вагона. Протискиваясь по узкому коридору, и огибая скучавших в нем пассажиров, он  через некоторое время оказался около шестого купе. Открыв дверь, он вошел вовнутрь, нашел свое место и с большим удовольствием присел на покрывало кирпичного цвета, укрывающего заправленную постель.
«Кажется, успел, - подумал он, оглядывая пустое, аккуратно убранное купе, - Но, неужели мне придется ехать одному?»
Это явно не входило в его планы. Человек он был достаточно общительный, поэтому даже малейший намек хоть и на непродолжительное одиночество начинал сводить его с ума. К счастью, когда поезд уже начал трогаться с места, дверь купе неожиданно распахнулась, и на пороге появился его попутчик.
- Простите, - промолвил он, - Это шестое купе?
- Да.
- Тогда я на месте.
Он вошел вовнутрь, поставил свой багаж под нижнюю полку и присев напротив первого пассажира, взглянул на свои часы, - Без пяти двенадцать! Ровно по расписанию! Сколько раз на нем езжу, никогда не перестаю удивляться его пунктуальности. Для него расписание – это святое. 23:55 и он уже в пути. Если бы в нашей жизни все было так! Да, кстати, добрый вечер!
- Добрый.
- Вы не поверите, думал, уже не успею! Машина заглохла почти у самого вокзала. Пока оттолкал ее на обочину, пока добежал со своим скарбом до вокзала, пока вагон нашел, пока с проводницей беседовал. Кошмар, одним словом! Сколько раз уже зарекался, раньше надо выезжать, раньше! Куда там!
- Да, Вы правы! И у меня постоянно одно и то же! Такая же история! Постоянно опаздываю!
- Видимо, в этом мы с Вами похожи. Позвольте представиться, меня зовут Аркадий Петрович.
- Владимир Григорьевич, - отрапортовался первый пассажир. 
- Очень приятно. Вы тоже в Питер?
- Ну, на раз я в этом поезде, то да!
- Простите, глупый был вопрос.
- Ничего, я Вас понимаю. Вы просто хотите завязать разговор.
- Если честно, то да. Не люблю одиночества! А тем более, если есть хороший попутчик, то почему бы и не поговорить?!
- Я с Вами полностью согласен! На то мы и люди, чтобы общаться друг с другом. Общение – это единственное богатство, которое может иметь каждый!
- О! Владимир Григорьевич, да Вы я вижу философ!
- Ну, философ, не философ, а определенный жизненный опыт и научный сан имею! – похвастался он.
- Да ну, не может быть! Вы ученный?
- Я историк. Профессор. Заведующий кафедрой в одном из Московских университетов. Преподаю древнюю историю. Это мой конек! Да и в Питер то меня сейчас пригласили, если честно сказать, только из-за этого. Никто не знает лучше меня древнюю историю! Приезжайте, говорят уважаемый Владимир Григорьевич, прочтите нам пару лекций. Вот я и согласился.
- Я сразу подумал, что Вы профессор! Именно так я их и представлял!
- Толстыми и лысыми!
- Ну, во-первых, не такой Вы уж и толстый и лысый. А во-вторых, это Вам только придает обаяния.
- Значит все-таки толстый и лысый! – огорчился Владимир Григорьевич.
- Да даже если это так! Так что из того! Вы посмотрите только на меня! Сорок лет, а до сих пор выгляжу как пацан. Худой, жилистый, долговязый! Смотреть страшно!
Их беседу прервала открывшаяся дверь купе и появившаяся в ней проводница.   
- Так мальчики, - одарив страстным взглядом говорившего пассажира, произнесла она заученную фразу, - Ваши билетики.
- Вот, пожалуйста.
Она присела напротив Аркадия Петровича и, не сводя с него взгляда, оторвала от билетов причитающуюся для нее часть и предложила чаю.
- Можно и чайку красавица, только покрепче, - согласился за них обоих Владимир Григорьевич, - Мы будем Вам несказанно благодарны.
- Сейчас принесу, - вымолвила проводница вагона, находящаяся как будто под гипнозом внешности Аркадия и пулей вылетела из купе.
- Ну, вот Аркадий Петрович! А Вы говорите худой, долговязый! Да все женщины от Вас,  как я вижу, просто без ума! Она ведь не с меня глаз не сводила, а с Вас! Так что не надо Вам слишком прибедняться!
- Да я и не прибедняюсь.
Он не спеша снял велюровый пиджак, аккуратно повесил его на плечики, порылся в сумке и, достав оттуда бутылку коньяка, нарезку сервелата и сыра предложил поужинать. 
- И у меня тоже есть кое-какие запасы, - согласился с предложением попутчика профессор, доставая из своего портфеля целлофановый пакет с завернутой в него курицей гриль. – Вот, купил тут на вокзале. Еще горячая! Сам я холостой, поэтому в дорогу меня собирать то особо и некому, - как бы извинялся он за свою скудную закуску. 
- Ну, тогда попируем! – оживился Аркадий, - Люблю, грешным делом, курятину!
И они стали вместе сервировать стол, раскладывая на нем нарезку и куски, разломанной тут же руками, курицы.
- Нам бы посуду еще, а то из чего коньячок-то употреблять будем, - оглядев накрытый стол, поинтересовался у вновь обретенного соседа Аркадий, - Пойду, схожу к нашей проводнице, спрошу у нее.
- Да не надо никуда ходить. У меня есть походные рюмочки. Всегда беру их с собой, когда в командировку еду. И фляжечку, кстати, тоже, - загадочно улыбнулся толстяк.
- Ну, тогда точно живем! – и Аркадий откупорив бутылку, разлил по рюмкам драгоценную жидкость, - Ну что, Владимир Григорьевич, за знакомство!
- За знакомство, - согласился с ним профессор.
Они чокнулись, выпили коньяк, крякнули от удовольствия и принялись жадно закусывать. Волнение, которое они оба пережили, опаздывая на поезд, вызвало у них зверский аппетит.
- А Вы Аркадий, в Питер по какой надобности? – поинтересовался толстяк, обгладывая куриную ножку, - Тоже в командировку, или наоборот, домой?
- В командировку, - удрученно ответил он, - По делам фирмы.
- А где трудитесь, если не секрет.
Аркадий на минуту задумался, - Я работаю… Как бы это Вам объяснить?! Скажем так. В структуре наказаний.
- Так Вы в тюрьме работаете? – удивился профессор.
- Ну, что же, можно и так сказать. А что тут удивительного? Должен же кто-то и эту работу делать.
- Да нет, - начал оправдываться Владимир Григорьевич, - Я просто первый раз в жизни вижу человека, который работает в тюрьме. И какой чин или должность Вы там занимаете?
- Большой, очень большой!
- Не хотите говорить? Ну, дело Ваше. Хотя я и так догадался. Вы, наверное, генерал какой-нибудь?! 
- Почти. Хотя и надо мной есть начальство. Вот по его прихоти мне и приходиться сейчас трястись в этом вагоне.  Ну что, по второй?
- Не возражаю!
По истечении часа вся запасенная попутчиками выпивка и закуска была полностью приговорена. Лишь уже остывший чай, принесенный когда-то проводницей, пустая бутылка да куриные косточки напоминали о прошедшем пиршестве. Осоловевший профессор, откинувшись на перегородку купе начал потихоньку зевать. На его лысине проступили крупные капли пота, которые изредка блестели при свете проносящихся за окнами вагона фонарей. Ослабленный узел галстука окончательно съехал в сторону, открыв для всеобщего обозрения неровный ряд пуговиц рубашки и выглядывающее между ними толстое бледное тело попутчика.
- Простите меня Владимир Григорьевич, - робко обратился к нему Аркадий, - У Вас, по-моему, пуговица на животе расстегнулась. 
- Что? А? – вздрогнул он, - Ах это. Нет, она не расстегнулась. Ее там просто совсем нет. Оторвалась.
- А супруга куда смотрит? Почему не пришьет?
- Так я же Вам уже говорил, что холостой я.
- Не нашли достойной половинки?
- Да нет. Просто никак не могу выбрать. Вокруг меня столько очаровательных симпатичных девушек крутиться. «Владимир Григорьевич, Владимир Григорьевич» щебечут они, и при этом каждая старается понравиться. А то, как же! Сессию сдать на отлично каждому хочется! И некоторым должен я Вам сказать это удается просто блестяще, даже не смотря на полное отсутствие знаний, - он хитро улыбнулся и похлопал себя от удовольствия по брюху.
- О! Вот даже как?! – изумился Аркадий.
- Вы не подумайте там ничего такого. Во-первых, они все совершеннолетние, а во-вторых, все на добровольных началах. Никто никого не принуждает.
- Ну, это Ваше дело. Вам жить, Вам потом и за все отвечать.
- Не понял, - набычился профессор, - За что отвечать? Вы мне угрожаете что ли?
- Помилуйте. Я имел в виду потом, после Вашей, простите меня, кончины. На том свете то есть. Насколько я знаю, прелюбодеяние считается одним из грехов.
- Ах, вот Вы о чем! Ну, до смерти еще дожить надо. А там уже разберемся. Будем волноваться по мере возникновения проблем, как говориться. 
- Дело Ваше, дело Ваше, - почти шепотом произнес Аркадий, и неожиданно повысив голос, продолжил, - А может, поиграем во что-нибудь? Время, по сути, еще детское.
- Во что? Если в карты то я пас.
- Не умеете или не любите?
- Почему же умею, умею. Но вот после одного случая завязал окончательно. Уже более семи лет не то, что в руки не беру, даже не смотрю, как другие играют!
- Хорошо, - согласился Аркадий, - Карты побоку. Тогда во что-нибудь другое.
- Во что? В шахматы, нарды, домино, или может, мне еще в морской бой сыграть предложите?
- Ну почему сразу в крайность бросаться. Вы ведь профессор, вот давайте и сыграем с Вами во что-нибудь интеллектуальное.
- В города что ли, - разразился хохотом Владимир Григорьевич.
- В исторические или широко известные всем личности.
- Это как? – прервал он свой смех, - Что-то я такой игры не знаю.
- Это совсем просто. Один игрок описывает какого-нибудь очень известного всем  человека, опуская при этом его инициалы и эпоху в которой он жил. Другой с двух попыток пытается угадать его имя. Вот в принципе и все.
- Странно, но давайте попробуем, я согласен. Кто начнет?
- Начну, пожалуй, я, чтобы Вам были более понятны правила игры. Итак, это был выдающийся человек, не только по своему росту, но и по тем делам, которые он совершил в своей короткой жизни. Он сумел изменить целую эпоху, сумел сделать из патриархальной страны современное по тем временам государство. Он построил на болоте небывалой красоты город, «прорубил окно в Европу», заставил уважать свою родину при помощи флота и армии.
- Все, все. Можете дальше не продолжать. Я знаю ответ. Это был царь Петр. Верно?!
- Вы угадали.
- Это было очень легко. Петр первый слишком известная личность.
- Но я специально не стал задавать Вам сразу трудные загадки. Я хотел, чтобы Вы до конца поняли правила игры.
- О, я все понял, - оживился профессор, - Давайте дальше. Кто загадывает?
- Вы. Вы ведь угадали, значит теперь Ваша очередь. И вот еще что. Давайте все-таки играть на какой-нибудь интерес. Это придаст нашим умственным мучениям определенный стимул, да и сама играть будет живой, напряженней, а значит интересней.
- Какой интерес? - сразу как бы расстроился Владимир Григорьевич, - На деньги что ли?
- Зачем на деньги?! Можно просто на желания. Если проигрываете Вы, то исполняете одно мое желание, если проигрываю я, то исполняю одно Ваше. Идет?
- Надеюсь, желания будут вполне приличными? – обеспокоился он.
- Конечно! Ничего аморального и быть не может! Мы ведь с Вами воспитанные культурные и образованные люди, поэтому будем держать себя в рамках приличия.
- Хорошо, - оживился профессор и пододвинулся поближе к столику, - Я готов сыграть на желания.
- Тогда прошу, Ваша очередь, - спокойным тоном произнес Аркадий и откинулся на мягкую спинку перегородки.
Профессор немного подумал, почесал свою макушку и произнес таинственным заговорщицким тоном, - Он был не только замечательным физиком, открывшим ряд основополагающих законов этой увлекательной науки, но и талантливым астрономом и предсказателем, сумевшим раскодировать послания предков, зашифрованных в книге «веры».
- Простите, - перебил его Аркадий, - В какой книге?
- В главной книге нашей «веры».
- Вы про библию?
- А что, можно вот так конкретно говорить про некоторые детали?
- Почему нет. Главное не назвать никаких имен и дат.
- Хорошо. Тогда да, это библия, - продолжил он, - Так вот, ему удалось определить дату конца света…
- Владимир Григорьевич, дорогой Вы мой, - перебил рассказчика Аркадий, - Определить дату конца света еще никому не удалось по одной простой причине – она еще окончательно неопределенна даже самим всевышним! Поверьте мне! Поэтому я, на Вашем месте, не стал бы так говорить.
- Но про это столько телепередач уже вышло, статей, научных публикаций. И все они сводятся к одному – апокалипсис уже близок. Называют даже определенные даты!
- Не вернете никому. Все это чушь. Кстати, мы с Вами немного удалились от нашей игры. Может, продолжим? Я, к примеру, уже готов назвать имя загаданной Вами личности.
- Так быстро? Ну и кто это по Вашему мнению?
- Исаак Ньютон.
Профессор был явно обескуражен столь скорым ответом попутчика и, причем правильным ответом. От некоторого разочарования он даже заерзал на месте.
- Ну, хорошо. Вы угадали. Это действительно Ньютон. Но скажите мне на милость, откуда такие познания?
- А вы считаете, что в тюрьмах, как Вы изволили выразиться, одни необразованные подонки работают? Отнюдь. Благодаря своей профессии я перевидал столько образованнейшего народу, что и сосчитать всех просто физически невозможно! Ну и волей-неволей и сам от такого общения набираешься знаниями. Поэтому я не так прост, как Вам могло показаться на первый взгляд.
- Ну почему же! Просто я, честно говоря, такого от Вас не ожидал. Прошу прощения если этим обидел Вас, И для того, чтобы хоть как-то загладить свою вину я готов, - он хитро улыбнулся, - Одну минуточку, я сейчас вернусь.
При этих словах профессор тяжело поднялся со своего места и быстро выскочил из купе, но уже через пару минут его улыбающееся физиономия снова появилась в дверном проеме.
- Вот, - радостно сообщил он, держа в руках бутылку коньяка и кое-какую закуску - Мне удалось разжиться необходимым провиантом у нашей очаровательной вагоновожатой.
- О! Да Вы просто волшебник Владимир Григорьевич! – оживился Аркадий, - Но не многовато ли нам будет? Уже скоро светать начнет, через четыре с половиной часа мы будем в Питере!
- Возражения тут просто неуместны! Должен же я как-то загладить свою вину, – профессор быстро откупорил бутылку и разложил на столике нехитрую закуску, - Что не осилим, то с собой заберем. Ну, поехали, за мир и дружбу!
Они чокнулись, и дружно опрокинув свои рюмки, принялись зажовывать очередную порцию алкоголя.
- Светлана, правда, уже спала, - рассказывал тем временем профессор, - Но узнав, по какой причине я у ее ног, быстро сообразила и собрала нам необходимую снедь.
- Простите, а Светлана это кто? – поинтересовался Аркадий.
- Ну как же! Наша проводница! Кстати, очаровательная девушка. Когда поеду обратно, обязательно постараюсь взять билет в этот же вагон и наладить с ней определенные отношения. Я думаю, что это мне удастся.
- Что удастся? Взять билет в этот же вагон?
- Не строите из себя идиота. Вы прекрасно поняли о чем я.
- Ох, Владимир Григорьевич, не приведет Вас ни к чему хорошему столь рьяное увлечение слабым полом! Помяните мое слово!
- Да перестаньте Вы! Давайте лучше нальем еще немного живительной влаги и продолжим нашу игру. Счет, насколько мне известно, остается ничейным, один-один.
- Ну что же, воля Ваша, - как бы с сожалением произнес Аркадий, - Давайте продолжим. И так, моя очередь.
Аркадий немного подумав, описал образ еще одного из героев. И профессор своим ответом только подтвердил свое высокое звание, опять попал в точку. Так за рюмочкой коньяка они продолжали свои интеллектуальные баталии практически до самого утра. Счет оставался ничейным, двенадцать-двенадцать.
- У-у-у, Аркадий, - посмотрев на часы, резюмировал Владимир Григорьевич, - Через полтора часа мы прибываем. Интересная ночь у нас с Вами выдалась! Мне очень понравилась Ваша игра. Обязательно предложу ее в своей компании «бестолковых» коллег. Вот я тогда и позабавлюсь над ними! Однако должен снять перед Вами шляпу. Вы действительно очень и очень эрудированный собеседник. Жаль будет расставаться с Вами. Неужели мы больше никогда не увидимся? 
-  Ну почему же сразу расставаться?! Надеюсь, наше знакомство только началось, и теперь мы будем видеться достаточно часто, не правда ли? – при этих словах глаза Аркадия прищурились, и в них мелькнул дьявольский огонек.
- О-о-о, по крайней мере, я приложу для этого максимум усилий, - продолжал рассыпаться в любезностях профессор, - Однако, счет по-прежнему остается равным. Может нам стоит подвести некоторый итог и доказать друг другу кто из нас все же «ху-ис-ху».
- Ну, если только последний раз? А то нам нужно еще привести себя в порядок и подсобрать наши вещички.
- Конечно, конечно, - азартно потирая руки, согласился профессор, - В последний раз. Загадывайте, не томите меня уже, Ваша очередь.
- Хорошо. Но заметьте, Вы сами этого захотели. Мою следующую загадку Вам нипочем не отгадать, так что готовьтесь выполнить мое желание.
- Это мы еще посмотрим, кто кого! – предвкушая очередную победу, воодушевлял себя профессор, – Давайте, не томите уже.
- И так, это две женщины, две сестры. Имена их известны абсолютно всем. И стар и млад, употребляет их в своем обиходе, по крайней мере, раз в день. Живут они на белом свете достаточно давно, но до сих пор остаются молоды душою. Одна из них художник, скульптор, творец, созидатель. Не проходит и минуты, чтобы она не произвела на свет какой-нибудь свой очередной шедевр. Для нее эта цель, цель всего ее существования. В каждую свою работу она вдыхает частичку самой себя.
- Позвольте задать наводящий вопрос?! Она художник?
- Ну что же, можно сказать и так, - немного подумав, ответил Аркадий и тут же продолжил, - Другая сестра является ее противоположностью, ее антиподом. Это жесткий критик всех ее творений. Все ее произведения она просто принимает в штыки. Причем она непросто критикует ее создания, она уничтожает их. Она разрушает все, что создала ее сестра, разрушает сразу, тотчас же. Но иногда у нее на это уходит и некоторое время. Ни один созданный сестрой образ не обходиться без ее пристального внимания. Все творения сестры рано или поздно попадают на глаза этого критика. И так, кто это?
Глаза профессора бегали из стороны в сторону. Он пытался сообразить, кого обрисовал его попутчик, -  Талантливый художник, скульптор, творец, создавший много произведений, - вслух рассуждал историк, - И ее сестра, жесткий критик, уничтоживший много ее творений. Может, назовете хоть одну ее картину?
- Я бы мог назвать Вам миллион ее работ. Только навряд ли Вам это поможет.
- Миллион работ! – удивился профессор, - Что-то я не припоминаю никакого художника, который создал бы все это! Вы ни в чем не ошибаетесь? – уточнил Владимир Григорьевич.
- Нет. Я сам знаком с этими женщинами, поэтому и говорю так уверено. И так, Ваш ответ!
- Я не знаю. Я сдаюсь. Кто это?
- Прежде чем я назову их имена, хочу Вам напомнить об интересе нашей игры. Мы играли на желания, если помните.
- Да, да, конечно. Но все же, кто эти женщины? – негодовал историк, - Я хочу знать их имена. Я должен их знать, должен!
- Успокойтесь Владимир Григорьевич, Вы их знаете. И я их Вам обязательно назову. Но сначала Вы должны выполнить одно мое желание.
- Черт, за детские предрассудки! Мы же договорились! Где мне надо кукарекать? В коридоре, тамбуре, на перроне? Я это сделаю! Скажите только кто это! Поймите я историк, профессор, в конце концов! Я должен это знать!
- Да не горячитесь Вы так. Я же Вам сказал, что Вы их хорошо знаете. Да и кукарекать Вам не придется. Мое желание будет абсолютно другим. Я хочу, чтобы Вы сами познакомились с одной из этих сестер.
- Я, лично?
- Ну не я же. Я их и так отлично знаю.
- Я готов, конечно, я готов, - воодушевился предстоящему знакомству профессор, - Готов познакомиться даже с двумя сразу.
- Нет, с двумя сразу не получиться. К сожалению, в этом поезде едет только одна из них, тот самый критик, о которой я Вам повествовал несколько минут назад.
- Отлично! И как же ее зовут!
- Она сама представиться.
- Ну, все же! – не унимался профессор.
- Смерть, просто Смерть.

***

- А где же Ваш попутчик, - кокетливо спросила проводница, выходящего из вагона  Аркадия, - Спит что ли?
- Можно и так Светочка сказать, можно и так, - медленно удаляясь по перрону вокзала, ответил он тихо проводнице.