Зори Галаада. Гл. 21. Рождение Иеффая

Гл. 21.

                Рождение Иеффая

Пагиил, направил двух стражников в дом Саммы, для того, чтобы они привели его жену для допроса. Но стражники вернулись ни с чем.
Дома были только четверо детей Саммы. Старшей дочери было двенадцать лет, а младшему сыну – шесть.
Девочка рассказала, что мать взяв осла, утром уехала к бабушке в ближайший поселок и вернется только завтра. А отец еще не вернулся со службы.
 Пагиил взяв стражников, поехал в дом Гофана, намереваясь на месте допросить его жену.
 Жена Гофана, ничего скрывать не стала. Она рассказала, что ночью приходил Гофан в сопровождении стражника. Он забрал из дома все серебро, оставив только то, что лежало на столе.
 Приходили и Сигон с Аваном, они помогли Сигону унести серебро и взяли с собой провизии дня на четыре. Но когда и куда ушел стражник, она не знает.
Теперь Пагиил пожалел о том, что не поставил стражника наблюдать за домом Гофана с вечера, а отложил это на утро. Последствия оказались очень плохими.

Пагиил взяв светильник, вместе с одним из стражников спустился в подвал.
Осмотрев помещение, он увидел кровавый след, ведущий под плиту. Пагиил приказал Стражнику поднять плиту. Под плитой, они увидели мертвого Самму.
Сняв еще несколько плит, Пагиил обнаружил большое количество мечей, наконечников для стрел и копий и связку тетив для боевых луков.

 Пагиил поднялся из подвала, приказал стражникам погрузить тело Саммы на осла и доставить к городской тюрьме. Затем, приказал, вывезти в дом правителя города все оружие.
 Уже наступал вечер, возвратились стражники,посланные на поиски беглецов.
Вернулись все, кроме Иуды и пяти молодых стражников.
Пагиил остался ночевать в доме Ахии, намереваясь дождаться Иуду.
 Иуда появился только рано утром, он въехал во двор верхом на муле.
Следом за ним шагал Раим привязанный за связанные руки к его седлу на длинной веревке.
Раим раскачивался из стороны в сторону, он был пьян.
Следом ввели груженого верблюда.
Когда верблюда разгрузили, Ахия поразился богатству, каким обладал Аод.
 Ахия, считался одним из самых богатых людей в Массифе Иаировой, но он не имел и трети той наличности, какая была у Аода.
 Ахия вызвал казначея и приказал пересчитать, все серебро и золото и внести его в список городской казны.
Затем Ахия приказал накрыть стол в саду и пригласил к столу Пагиила и Иуду.
За столом Иуда рассказывал
- После того как нашли труп Аода, мы поехали по дороге на Беф-Нимру, опрашивая жителей придорожных селений, о темнокожем всаднике на верблюде.
В одном из селений нам сказали, что в доме одной вдовы остановился богатый Нубийский купец.
Вдова ходила по селению, показывала много серебра и искала лучшего вина для купца.
Нам показали дом этой вдовы, и мы вошли туда, я сразу же увидел во дворе верблюда. Вдова стала кричать и выгонять нас вон.
Я прошел по комнатам дома и в одной из них, обнаружил пьяного спящего Раима.
Весь пол в комнате был усыпан золотыми и серебряными монетами.
Я разбудил его и напрямую спросил
 – Раим, зачем ты убил Аода? Он ухмыльнулся и ответил
 – Надоело быть рабом. Хотелось, хоть немного почувствовал вкус, что такое быть богатым.
 Когда его связывали, он не сопротивлялся.
Я приказал стражникам обыскать дом.
 Стражники обыскали дом, и нашли около полутысячи шекелей золотыми монетами, какие вдова, успела припрятать для себя.
 Когда у нее отнимали золото, она цеплялась за мешок и громко выла на всю улицу.
Не помогали даже угрозы арестовать ее и отправить в тюрьму.
Мы собрали все серебро и золото в мешки, забрали Рима и отправились в город.

- Надо бы вдову, подержать в тюрьме, дней десять – заметил Ахия – сейчас не до нее, а позже пошлешь за ней стражников.
Нельзя ни одно преступление оставлять без наказания.
 Иуда послушно кивнул.
Пагиил выслушав Иуду, поднялся из-за стола и подошел к Раиму. Тот уже немного протрезвел и смотрел на Пагиила хмурым взглядом.
 Пагиил с чувством сожаления разглядывал мощный торс Раима
- Зачем ты убил своего хозяина - тяжело  вздохнув, спросил Пагиил.
- Я понял, что он вне закона, раз собрался бежать из города. Поэтому, я решил отнять у него богатство и вернуться к себе в Нубию, чтобы стать богатым купцом.
 Пагиил сокрушенно покачал головой
- Если ты знал, что он вне закона, тебе следовало связать его, доставить вместе с его богатством в город и сдать стражникам.
Тогда тебя бы освободили от рабства и выдали соответствующую награду. Ты бы мог, если захотел ехать в свою Нубию.
 Пагиил помолчал
- Как ты попал в рабство – спросил он.
- На нашу деревню напали Египтяне – ответил Раим – Они сожгли деревню, а жителей всех до единого человека, угнали в рабство.
Меня продали купцу из Египта.
 Когда я вместе с караваном попал в Массифу Иаирову, меня у купца, купил Аод.
- Вот видишь – сказал Пагиил – Твоей деревни нет. Тебе не куда возвращаться. А здесь я мог бы предложить тебе должность стражника и похлопотать, чтобы тебе выделили жилье. Ты бы мог жениться и счастливо жить до конца своих дней свободным человеком. А теперь, когда ты убил своего хозяина, я ничего не смогу для тебя сделать и ты, скорее всего, умрешь.
В это время в дом правителя пришел старейшина Ахир. Он хотел знать, как продвигаются поиски беглецов.
Увидев кучи серебра и золота, над которыми склонился казначей, Ахир подивился размаху воровства Аода.
- Нам надо найти умного, честного и Богобоязненного человека, на должность начальника рынка – сказал он Ахии – У тебя есть такой человек?
Ахия подумав, развел руками.
- Я знаю такого человека – подал голос Пагиил – Когда я работал пастухом у содержателя постоялого двора Алфея, Он показался мне Богобоязненным и глубоко уважающим Израильские законы. А уж на счет рачительности, - Пагиил улыбнулся - то скупее человека, я еще не встречал.
- Лишь бы он не оказался охоч до дармового серебра – задумчиво произнес Ахир.
 – Ну что ж, - повернулся он к Ахии – если никого другого у тебя нет, тогда вызывай Алфея и предлагай ему должность начальника рынка.
 Но приставь к нему пару своих молодых людей, как бы в помощь, чтобы они присматривали за ним.
Пагиил вплотную подошел к Ахиру
- Могу я просить, чтобы Раиму, оставили жизнь? – тихо спросил он.
Ахир понимающе взглянул на него и вздохнул
- Понимаю тебя. Такой воин, если его хорошо обучить, был бы украшением твоего отряда - затем сделал строгое лицо – Нет Пагиил, смерть за смерть. Мы не можем отступать от завета. Тем более Раим раб, восставший на хозяина, пусть даже преступника.
- Нет только смерть - вздохнул Ахир
 Пагиил согласно кивнул
- Иуда! – позвал он – Возьми трех стражников, - затем еще раз бросил взгляд на фигуру Раима – Нет, лучше пять. Пусть они выведут Раима за город и казнят.
 Иуда послушно пошел выполнять приказ.
- Стой - остановил его Пагиил – Пусть это сделают старые стражники. Не стоит молодым стражникам, впервые обагрять свой меч в крови, будучи в роли палача.
Стражники, каким было поручено казнить Раима, вернувшись, привели своего товарища с пробитой головой.
Оказалось, когда Раиму дали заступ и приказали выкопать себе яму, он, как только ему развязали руки, бросился с ним на стражников.
 Раим успел одному из них разбить заступом голову.
Остальные стражники, бросили в Раима свои копья и Раим, в которого вонзились сразу четыре копья, упал замертво.
Стражникам самим пришлось рыть яму, чтобы закопать тело.
Пагиил выслушав отчет, сделал вывод, что он не ошибся, считая, что из Раима получился бы отличный воин.

2.
Сигон, таща за собой осла, быстрыми шагами, все дальше уходил от города. Он старался обходить стороной пастбища, где был виден дым костров и, пастухи пасли овец.
Он сожалел о том, что отец уходя из дома, не взял с собой ни копья, ни меча.
Ведь если, кто-то попадется на пути, то такого человека надо будет обязательно убить. Иначе он обязательно донесет на Сигона. Для этой цели Сигон не выпускал из руки нож, на котором, до сих пор была засохшая кровь.
Но на его счастье люди ему на пути не попадались и, Сигон до самого вечера, не останавливаясь даже для того, чтобы поесть, шагал по горам, держа направление на полуденную сторону солнца.
Лишь когда сумерки сгустились, Сигон остановился у небольшого ручья.
Он разгрузил осла, с наслаждением слушая звук пересыпающихся монет и, отпустил его пастись.
 Сигон не стал разводить костер. Он, перекусил сыром и хлебом, лег на землю и, попытался уснуть. Сон долго не шел к нему, а когда наконец, провалился в забытье, перед его глазами встало лицо отца.
Сигон в страхе отпрянул от него. Отец злобно захохотал и стал указывать на него пальцем,  вокруг него толпились какие-то отвратительные и страшные чудовища. Чудовища имели глаза, в которых не было зрачков, но Сигон чувствовал, что их взгляд устремлен на него.
В ужасе Сигон проснулся. Осознание того, что он один в горах, небо затянуто тучами, а вокруг кромешная тьма, привели Сигона в состояние еще большего ужаса.
Он нащупал нож и, сжав его в руках, стал настороженно прислушиваться к темноте, напрягая слух.
 Сигон ждал, не послышится ли где звук, издаваемый пасшимся ослом. 
Он поднялся, и стал осторожно обходить окрестности.
 Сигон хотел найти осла и привести его к ручью, ему казалось, что в обществе животного ему будет не так страшно. Но осла нигде не было.
Сев на один из камней, дрожа от страха и холода, Сигон дождался времени, когда небо начало светлеть и обозначились вершины окрестных гор.
Он поднялся и снова, стал бродить вокруг, пытаясь разглядеть осла.
Сигон до боли в глазах всматривался в предрассветные сумерки. Иногда ему казалось, что вон в стороне стоит осел. Сигон радостно спешил к тому месту. Но оказывалось, что это всего лишь куст, походивший своими очертаниями на осла.
Скоро совсем рассвело и стало хорошо видно.
Сигон поднимался на окрестные вершины и внимательно осматривал местность.
Осел бесследно исчез.
 Его еще сильнее, стал мучить страх. Стражники могли идти по его следу. Ведь наступило утро и, его наверняка уже ищут. Иногда ему казалось, что он слышит голоса приближающихся людей.
Сигон в панике побежал к месту своей стоянки. Он увидел место в расселине скал, перенес туда мешки с серебром и, поминутно оглядываясь и прислушиваясь, стал закладывать их камнями.
 Набросав на мешки приличную кучу, Сигон взял мешок с едой и золотом и быстро пошел на Юг, проклиная себя за то, что отпустил пастись осла.




3.
Поиски беглецов не давали никаких результатов.
 Пагиил отдал приказ не посылать больше стражников на поиски в окрестные леса, и не прочесывать местность вблизи дорог.
Он разослал гонцов в города Галлада с приметами беглецов.
 Пагиил еще раз послал стражника в дом к Самме, он хотел допросить его жену, чтобы убедится в ее непричастности к преступному замыслу Саммы.
Вернувшийся стражник рассказал, что жена Саммы должна была вернуться сегодня в первой половине дня. Но ее нет, и старшая дочь беспокоится о матери.
 Пагиил приказал выяснить, где живет теща Саммы, разыскать его жену и доставить в дом правителя.
 Поздно вечером стражники, посланные к теще, вернулись и рассказали, что жена Саммы рано утром отправилась в город. Она сказала теще, что заедет в лес, чтобы набрать хвороста, но домой так и не возвратилась.
 Пагиил терялся в догадках, не зная, что предположить по этому поводу.
 На следующий день рано утром, стражники Южных ворот, открыв ворота, увидели на дороге ведущей к городу быстро идущего осла.
Осел, не обращая внимания на стражников, вошел в арку ворот и продолжил свой путь дальше по городской улице.
Стражникам никогда не приходилось такого видеть. Старшему стражнику наряда стало интересно, кто имеет такого умного осла и, он послал одного из стражников проследить за ним.
Стражник пошел за ослом, тот привел его к дому Саммы и остановился у ворот.
Стражник постучал в ворота. На стук вышла старшая дочь Саммы.
- Это ваш осел? – спросил стражник. Девочка кивнула
- Да, на нем мама уехала к бабушке.
Осел между тем вошел во двор.
У всех стражников дежуривших на воротах города, был приказ
– Как только жена Саммы приедет верхом на осле, ее задержать и доставить в дом правителя.
Стражник быстро пошел к старшему стражнику наряда и рассказал, куда его привел осел. Старший стражник сразу же отправил его к Пагиилу.
 Пагиил выслушав доклад, Приказал Иуде с его молодыми стражниками, прочесать ближайший лес.
Часа через четыре, Иуда прислал стражника и тот сообщил, что в лесу обнаружены три трупа.
 Пагиил оседлав мула, тот час выехал на место происшествия.
 Прибыв на место, он осмотрел место трагедии.
Его поразило количество ран нанесенных Гофану.
Осмотрев внимательнее место убийства, Пагиил нашел несколько золотых монет. Еще раз, осмотрев местность и увидев сваленные в кучу вязанки хвороста. Пагиил сказал
- Этих Сигон убил из-за золота, а женщину – из-за похоти, или, скорее всего из-за ее осла. Она убита ножом в спину, значит и, насиловал он ее уже мертвую.
 Если вы схватите его не обязательно доставлять его в город. Казните на месте, а труп закопайте там же.
 Иуда крикнул стражникам, чтобы собрались возле него.
- Ищите его за дорогой в горах – продолжал Пагиил – Опросите в окрестностях всех пастухов, может, кто ни будь, видел его.
- Этот человек оказался опаснее, чем я ожидал – задумчиво проговорил Пагиил и, приказав Иуде выделить людей для доставки трупов в город, уехал.
 Тело жены Саммы, доставили в ее дом. Пагиилу было больно смотреть, как четверо детей плачут у тела матери. Он поехал домой и попросил Малку разыскать родственников Саммы и его жены и организовать похороны. А сам вместе с Ахией поехал на совет старейшин, доложить о результатах поиска.
На этот раз все старейшины, были удовлетворены работой Пагиила.
Когда совет был окончен и, старейшины поднялись из-за стола, Ахия, спросил
- Как мы поступим с имуществом преступников?
Большая часть старейшин высказалась за то, чтобы имущество преступников полностью изъять  в пользу городской казны. Малолетних детей Саммы распределить по родственникам, а вдову Гофана изгнать из города.
 Пагиил попросил слова
- Много ли прибыли принесут городской казне дома и имущество преступников? – спросил он – Неужели казне недостаточно того, что мы получили с Аода?
Две тысячи восемьсот шекелей – золотыми монетами и восемь тысяч триста шекелей серебром. Этих денег, нам хватит на то, чтобы увеличить количество стражников вдвое. Кроме того денег хватит и на то, чтобы отремонтировать городские стены и еще останется. Зачем же нам обирать еще сирот и вдову?
- Вы собрались увеличить число стражников – сказал один из старейшин – но сами жалуетесь на скудность городских доходов. Растратив деньги, полученные от Аода, на что вы собираетесь содержать стражников?
 В разговор вступил Ахия
- Я собираюсь предложить молодым стражникам, обзавестись собственными хозяйствами.
 У города имеется много не используемой земли, а в горах достаточно пастбищ, чтобы увеличить поголовье скота.
Кроме того, многие из вновь набранных стражников в прошлом пастухи и батраки – понимающие толк в земледелии и скотоводстве.
Мы не будем брать с них налоги, а они будут бесплатно нести службу.
- Но кто тебе дал право, распоряжаться землей принадлежащей городу? – раздраженно спросил старейшина по имени Рафуй.
- Он правитель и имеет на это право  – раздался голос Ахира – Или может быть, ты сам хотел увеличить свои владения за счет городской земли?
Так ее у тебя и так достаточно.
Старейшина потоптался на месте и, не найдя, что сказать сел на место.
- Зачем, нам столько стражников? – крикнул он уже с места – Правитель не может найти другого применения деньгам?
- На Севере, Сирийцы грабят селения Галаада – заговорил Ахия – на Востоке Аммон имеет большую армию готовую в любой момент к войне. А города Галаада слабеют.
 Правители городов не приходят друг другу на помощь в случае беды, потому, что им не кого послать. Старые стражники стареют и умирают, а молодых никто не набирает.
 В случае нашествия врагов, нам не на кого надеяться кроме себя.
- Я считаю, что правитель поступает правильно – высказался Ахир.
Его поддержали все старейшины, кроме Рафуя.
Дом Саммы, решено было оставить его детям, а большой дом вдовы Гофана продать и купить вдове небольшой дом, выделив ей часть денег с продажи на пропитание.
Скоро утихла сумятица, внесенная в город, побегом заключенных из тюрьмы. Но у Ахии и Пагиила с появлением богатства Аода, прибавилось много новых забот.

4.
Сигон обходя мета, где он мог даже случайно встретиться с людьми, пробирался по горам на Юг.
Он знал, что на Юге Галаад граничит с Моавом. Туда он и держал свой путь.
Его смущало то, что он не знает языка Моавитян, но, имея такое количество золота, он рассчитывал на первое время нанять себе переводчика.
- А, за тем - думал он – выучу их язык. Ведь сумел же выучить язык Аммонитян.
 Первые дни Сигон боялся разводить огонь, но чем больше проходило дней и, чем дальше он уходил на Юг, тем меньше его донимал страх и на третьи сутки он лег спать возле жарко пылающего костра.
Однажды поднявшись на перевал, Сигон увидел вдали голубую гладь Большого соленого озера.
Сигон слышал о нем, но увидел впервые. Озеро манило своей гладью, но страх встретить на берегах озера людей, остановил желание Сигона и он не решился выйти к берегу.
 На восьмой день пути Сигон вышел к довольно широкому и быстрому речному потоку. Речные потоки попадались ему и раньше, но они были не широки и, Сигон всегда находил в них брод. И теперь Сигон побрел вверх по течению в поисках брода. Но на пути ему попался еще один речной поток, впадающий в эту реку. Здесь Сигон без труда нашел брод, перешел реку и побрел дальше  в поисках брода.
 Скоро на горизонте он увидел стены города.
Сигон не знал, что за город он увидел. - Может быть, я уже в Моаве – подумал он и на свой страх, и риск пошел в сторону города.
Скоро на пути ему попался крестьянин,который вел за собой груженого осла.
 Крестьянин был одет, как одеваются Евреи.
- Мир тебе – обратился к нему Сигон – Уважаемый, скажи, что это за город? Я странник, бродящий по земле. Скажи это земля Израиля? 
Крестьянин окинул его хмурым взглядом
- Да, это земля Галаада – восточная область Израиля – ответил он – а там – крестьянин указал рукой за реку – лежит Моав. Сердце Сигона радостно забилось
 - Не подскажешь, нет ли где поблизости брода, через эту реку?
 Крестьянин был не доволен, ему надо было спешить в город, а этот человек отнимал у него время
 - Нет - ответил он – но есть переправа, она находится напротив города – и, не дожидаясь пока Сигон спросит, о чем ни будь еще, дернул за повод осла и зашагал в сторону города.
- Как называется этот город – крикнул ему в след Сигон.
- Ароер – обернувшись, ответил крестьянин, продолжая быстро удаляться.
 Сигон весело зашагал в сторону переправы. Но когда он приблизился к ней, то радость моментально исчезла.
 Возле переправы стояли четыре стражника и проверяли, кладь как отъезжающих на ту сторону, так и приезжающих с той стороны реки.
Сигон подошел к одному из стоявших у переправы мужчин.
- Уважаемый – обратился он к нему – что ищут эти стражники в сумках переправляющихся людей.
 Мужчина зло махнул рукой
- Раньше эту переправу обслуживало много лодочников. Они брали твердую плату – один серебряник и переправляли быстро и надежно. Но теперь правитель города решил, что переправа принадлежит городу.
 Он поставил своих лодочников и стражников. А плату стали брать от стоимости увозимого и привозимого товара.
- Видишь, возле стражников стоит чиновник? Он и оценивает стоимость клади.
Сигону не жалко было заплатить, столько, сколько потребуется, лишь бы поскорее оставить эту страну. Но он опасался, что стражников заинтересует большое количество золота, какое он имел.
Кроме того, Сигон не был уверен, что его не ищут в этом городе.
Постояв еще немного возле переправы, Сигон направился к лесу, зеленевшему у подножья гор. Ночь он решил провести в лесу.
 
Встав рано утром, Сигон сел в задумчивости у костра. Переправляться ему было страшно, идти в город тоже. Но ведь что-то надо было делать. Еды оставалось еще на пару дней, а потом?
 Сигон поднялся, выбрал одно из деревьев и у его корней выкопал яму. Опустил туда все золото, оставив у себя около трех шекелей и, быстрым шагом направился в сторону города.
Когда Сигон приблизился к городским воротам, его тело начал сковывать страх. Страх растекался по позвоночнику и делал ватными ноги. Хотелось повернуться и бегом броситься к лесу, но Сигон усилием воли заставлял себя идти к воротам.
Так как было утро, народ из города и в город шел сплошными потоками Сигон примкнул к колоне идущей в город.
 По мере приближения, к арке ворот, он внимательно следил за стражниками.
Стражники беспечно стояли и мирно беседовали между собой, не обращая внимания на идущих мимо них людей. Сигон в это время проходил арку ворот. Сердце его бешено колотилось. Он напряженно ждал окрика и приказа подойти к стражникам. Но на него никто не обратил внимания и, когда Сигон пройдя арку, вошел в город, он чуть не лишился чувств.

5.
Живот у Орфы стал так велик, что его невозможно стало скрывать под платьем. Орфа сшила себе другое, просторнее прежнего, но и оно не могло скрыть ее беременности.
Когда Орфа проходила по улице, она чувствовала на себе, осуждающие взгляды жителей улицы.
 Мать Орфы перестала ходить в гости к соседям и знакомым, избегая их расспросов о беременности дочери. Она сидела в своей комнате или во дворе в тени дерева, часто по долгу глядя на дочь сочувствующим взглядом.
Галаад, заходил редко. Он опять пас овец в горах.
Его отец, когда его назначили начальником рынка, хотел, чтобы Галаад взял на себя управление постоялым двором. Но Галаад отказался от этого, и отец отдал его своему зятю – мужу одной из сестер Галаада.
Орфа очень много работала. Помимо заказов, какие давал Иаков, она успевала еще шить одежду на продажу.
Время от времени, она выходила на рынок и продавала свои изделия.
Часто, когда она стояла за прилавком, мимо проходил отец Галаада. Он всегда с интересом посматривал на ее живот, но ничего не говорил. Препятствий в торговле, он ей тоже не чинил и плату за торговлю брал не больше положенной.
 Как-то к ней домой на колеснице запряженной мулом, приехала Олива.
 Она тоже была беременна и приехала с гордостью сообщить об этом Орфе.
В этот день Орфе было весело. Они проболтали с Оливой полдня, вспоминая время, когда ходили веселиться на площадь молодой Астарты. Под конец Олива погрустнела и пожаловалась подруге, что Иуда уделяет ей совсем мало времени.
Иуда стал стоначальником, рано утром уходит из дома и возвращается когда уже ночь. Иногда вообще не ночует дома, проверяя по ночам, как несут службу стражники.
Орфа обняла подругу
- Но ведь он любит тебя? Олива тоже улыбнулась и кивнула головой. Орфа проводила подругу до колесницы и вернулась в дом.
Иногда ей казалось, что Галаад не любит ее и, в такие минуты ей становилось тяжело и тоскливо.
 Однажды утром возвращаясь от Иакова, Орфа встретила Малку. Та шла с городского рынка, ведя за собой груженого продуктами осла.
Орфа догнав ее, придержала свою ослицу и поехала рядом.
- Давай – предложила Малка – отвезем продукты и поедем за город, отдохнем и развеемся. Посидим на берегу ручья и послушаем птиц. Я так устала сидеть в четырех стенах дома и двора. Орфа согласилась
- Только по пути заедем ко мне - попросила она – я оставлю дома материал для заказа.
 Пока Малка разгружала продукты, отдавая их служанке, чтобы та уносила в кладовую, Орфа спросил ее
- Как часто Пагиил не ночует дома?
- Приходит поздно вечером в Пятницу и уходит рано утром в Воскресение – весело ответила Малка
- Тебя это не беспокоит? – спросила Орфа
- Нет – ответила Малка – я знаю, что он у меня есть и что любит меня. Что еще может желать женщина в моем возрасте?
- У него сейчас много дел. Ремонтируют городские стены, строят казармы для новых стражников, каких собираются набрать из окрестных селений. 
За всем этим надо следить. А еще надо следить за несением службы в городе и в пригородных кварталах.
 Ты обратила внимание, на то, что в нашем городе совсем прекратились ночные грабежи и воровство? – Помолчав, Малка спросила
 – А почему, ты спросила о Пагииле?
- Олива, жаловалась мне, что Иуда совсем не уделяет ей внимания – ответила Орфа.
- Пагиил не может подобрать хороших стоначальников – сказала Малка – Он по каким-то своим приметам определяет характер человека, и до сих пор не может подобрать достойных людей на эти должности.
Он много раз предлагал Галааду идти в стражники и очень скоро сделал бы его стоначальником. Но Галааду не нравится военное дело. Он любит пасти овец, а все остальное его мало интересует. Поэтому Пагиил и Иуда тянут на себе, все тяготы воинских начальников.
 Малка закончила разгрузку продуктов и, женщины отправились к дому Орфы.
- Я подожду тебя здесь – сказала Малка, когда они остановились у ворот Орфиного дома. Орфа слезла с ослицы и вошла во двор. Во дворе Орфа увидела мать, та сидела в тени дерева, прислонившись спиной к стволу.
- Мама, мы прогуляемся с Малкой в горы, а к вечеру я вернусь домой.
 Мать молча смотрела перед собой, а на ее лице застыла ласковая улыбка.
Орфа подошла ближе
- Мама? – она села рядом и положила свою руку на руку матери и в испуге отдернула ее. Рука матери была холодной. Орфа стала трясти мать, тело матери повалилось на бок. Орфа с ужасом, осознала, что мать умерла и, тишину улицы прорезал протяжный полный боли крик.
 Малка, спрыгнув с осла, бросилась во двор, в это время у Орфы начались роды.
Малка помогла Орфе, войти в дом и уложила ее на постель.
Скоро в доме раздался детский крик. Малка, омыв и спеленав ребенка куском чистой материи, положила его рядом с ослабевшей Орфой, а сама пошла, обходить соседей.
 Город был не большой и Пагиил был уже хорошо известен его жителям. Многие женщины города, знали, кто такая Малка и кем она приходится Пагиилу. Поэтому когда она требовала от соседей пойти и помочь Орфе приготовить покойника к похоронам, ей никто не стал перечить, и скоро двор Орфы заполнился женщинами.
 Малка поспешила домой. Сегодня была пятница и, Пагиил обязательно должен был прийти домой.
 Дома Малка рассказала служанке, как найти дом Орфы и отправила ее к ней.
- Поможешь ей в уходе за ребенком – говорила служанке Малка –  послужишь ей и будешь возле нее, пока я не позову тебя обратно.
 Когда около полуночи домой, вернулся Пагиил и залез в бассейн, чтобы омыться, Малка рассказала, о том, что произошло в доме Орфы и, потребовала, чтобы он отправил стражника в горы за Галаадом.
Пагиилу ничего не оставалось, кроме как пообещать жене, что он выполнит ее просьбу.
 На следующий день, не смотря на Субботу, Пагиил утром пошел к Иуде.
 Иуда отсыпался в своей постели и, Пагиилу пришлось подождать, пока он оденется и выйдет к нему.
 Когда Иуда вышел, Пагиил спросил его
- Скажи, у тебя есть общие с Галаадом друзья среди стражников?
- Есть и не один – ответил Иуда – не то, чтобы друзья, но приятелей хватает.
- Завтра, рано утром, надо послать одного из них в горы к Галааду – сказал Пагиил – У Орфы родился сын, выходит, Галаад стал отцом.
 Иуда расплылся в улыбке
- Конечно, отправлю. Стоявшая в стороне Олива, сразу же ушла в дом. Скоро, слуга уже запрягал ей мула в колесницу.
- Ты куда? – спросил Иуда жену, вышедшую из дома в нарядном платье.
- К подруге – коротко ответила Олива и махнула слуге, чтобы тот открыл ей ворота.
 Пагиил  подошел к колеснице Оливы
- Ты зря оделась так празднично – сказал он ей –  Дом Орфы, вместе с радостью посетило горе. У нее умерла мать.
Радость моментально слетела с лица Оливы. Она вернулась в дом и скоро вышла оттуда в повседневном платье.
- Орфе сейчас, наверное, очень тяжело. Я поеду и побуду возле нее.
Иуда согласно кивнул.
Пагиил простился и направился к воротам.
- Послушай, - остановил его Иуда – Но Галаад пасет овец один, он не сможет приехать в город. Пагиил рассмеялся
- Что, разве его отец опять не нанял пастухов?
Иуда кивнул
- Ты же знаешь Алфея, он спать не будет, если растратит лишний серебряник.
- Да, уж – с укоризной произнес Пагиил – пожалуй, это не лечится.
 С тех пор, как Алфей стал начальником рынка, доходы городской казны с торговли, в первый же месяц выросли в два с половиной раза. А в настоящее время, доходы выросли в три раза, по сравнению с теми, какие были, когда начальником рынка был Аод.
 Сам Алфей получал с прибыли приличный процент. И то, что он экономил на пастухах, Пагиил понять не мог. Он задумался
- Среди твоих стражников, есть такие, кто умеет пасти овечьи стада? – спросил он Иуду.
Иуда улыбнулся
- Конечно, я ведь всегда дружил с пастухами, ремесленниками и батраками. Думаю, что найду для этого дела, даже не одного, а двух или трех стражников. Чтобы им там не было скучно.
 Пагиил одобрительно кивнул и еще раз, попрощавшись, отправился к себе домой.


Когда Галаад увидел, вооруженных людей, выезжающих из-за горы верхом на ослах, ему стало не по себе. Но когда люди приблизились, Галаад с радостью увидел, что все они знакомы ему.
- Что вас сюда занесло, вы опять кого-то ищете? – спросил он их.
 Стражники сняли с ослов съестные припасы и, отпустив их пастись, расположились у костра.
 Галаад, ничего не понимая, наблюдал за стражниками.
- Ну, что смотришь – спросил один из них
Садись на своего осла и спеши к Орфе. Она родила тебе сына.
Сердце Галаада радостно забилось.
- Только не очень радуйся, когда приедешь – добавил другой – У Орфы умерла мать.
 Последняя новость опечалила Галаада, но радостная новость о рождении сына, перекрывала печальную новость о смерти матери Орфы.
 Галаад, одел, уздечку на осла и отправился в город.
В городе Галаад сразу же отправился на рынок. Он нашел отца в доме, какой раньше принадлежал Аоду, а теперь был конторой начальника рынка.
Отец сидел за столом и пересчитывал золотые и серебряные монеты, полученные с торговцев, за сегодняшний день.
- Отец, у меня родился сын и мне нужны деньги – с порога заявил Галаад.
 Алфей, увидев сына у себя в конторе, выпучил глаза
- Ты на кого бросил овец? – с тревогой в голосе спросил он.
- За овец можешь, не беспокоится, Иуда прислал трех стражников. Они в прошлом пастухи и легко справятся с нашим стадом – ответил Галаад.
Алфей успокоился
- Вот когда родит Рахиль, тогда я поверю, что это у тебя родился сын – сказал Алфей, подчеркивая последние слова – А пока….
 Галаад не дал ему договорить
- Отец если ты не дашь мне денег, я заберу сына и Орфу и уйду из этого города.
 В другое время, Алфей просто бы взял плеть и выбил из сына дурь. Но теперь он был человеком высокого звания и считал не позволительным, вести себя таким образом.
Он отсчитал из своего кошелька два шекеля и высыпал их перед Галаадом на стол.
- Отец, этого мало, у Орфы умерла мать, я должен помочь ей.
Алфей недовольно посмотрел на сына
- Мне известно, что твоя Орфа и сама не плохо зарабатывает – пробурчал он – Я часто вижу ее, торгующей на рынке платьями.
- Отец, я являюсь, отцом ее ребенка и обязан помогать этой семье – Галаад твердо смотрел на отца.
 Алфей увидев в глазах Галаада твердую решимость, понял, что сын способен сделать, то, что говорит, и отсчитал еще три шекеля.
 Галаад взял серебро и, поблагодарив, вышел.
 В доме Орфы было много людей. Погребали ее мать.
 Галаад подошел и при всех обнял Орфу.
Орфа не смогла сдержать слез и разрыдалась.
 Галаад остался в доме Орфы, до конца обряда погребения.
 На похоронах присутствовали Малка и Олива. Чем высоко подняли авторитет Орфы в глазах соседей, хорошо знающих, кто эти женщины.
Только когда был закончен поминальный ужин и, Орфа и Галаад остались одни.
 Галаад попросил у Орфы позволения взглянуть на сына.
Узнав, что Галаад еще не был дома, Орфа уговорила его идти ночевать домой.
 Переночевав, Галаад встал рано утром взял с собой продуктов и отправился на пастбище. Он не мог выносить пристального взгляда Рахили, которую ее братья всегда держали в курсе действий Галаада.
 Вернувшись на пастбище Галаад, отпустил стражников и только тогда почувствовал себя легко и свободно. Он бросил овечью шкуру возле костра, развалился на ней и отдался приятным мыслям, связанным с рождением сына.