Немного из повлиявших на меня моментов. Момент 1

Заводить разговоры с незнакомцами уже как третий год – почти мое хобби. Всё началось после одной поездки в последнем трамвае. У меня небольшая фобия, я всегда стараюсь сесть или встать так, что бы видеть хотя бы большинство пассажиров, поэтому даже в автомобиле больше люблю ездить сзади. В тот вечер не было даже кондуктора, оплата осуществлялась водителю, так, что я сидел в самом конце пустого вагона в надежде не пропустить ни одного нового пассажира.

Трамвай остановился неожиданно, не на остановке, так что мой нос даже успел слегка коснуться спинки переднего кресла. В зеркале я поймал на себе обеспокоенный взгляд водителя и махнул рукой, мол – всё в порядке. Открылась передняя дверь, и через несколько секунд в неё влетела (именно влетела!) женщина. Я не мог определить по ней ничего – ни её возраст, ни социальный статус, ни национальную принадлежность. Её губы активно шевелились, что-то говоря водителю, я не слышал из-за музыки в моих наушниках, но и без лишних звуков прекрасно понимал: «спасибо, спасибо, спасибо». Мы встретились взглядами лишь через минуту, и в тот же миг я испытал такое неприятное ощущение, словно она полуголая, а я в роскошных мехах. Это было такое необычное чувство стыда, даже не за то, что мы оказались в одном трамвае, а за то, что я вообще существую. Выключив музыку и сняв наушники, мне стало легче и свободнее, не смотря на то, что женщина всё еще не отводила от меня взгляда. Я не заметил, когда она успела пересечь весь трамвай и сесть на сидение рядом мной, видимо, отвлекся на желтый свет фонарей и окон проплывающих мимо домов.

Холодная, слегка шершавая рука коснулась моей щеки. Я был неподвижен, не дернулся ни мускул, даже взгляд застыл в направлении тротуара. Только сердце забилось до боли быстро, и не в груди, а где-то в висках и шее.

«Ты живой?»

Я не дышал, пока она гладила моё лицо, а перед ответом замешкался. Успел задуматься – живой ли?

«Кажется, да»

«Сашенька?»

«Миша»

«Миша, ты так похож на моего Сашеньку, на моего сына»

Я ничего не ответил, а она стала рассказывать про него… о том, как он хорошо рисовал, как играл на скрипке, как пел… и о том, как умер передозировки наркотиками. Только тогда я решил, что никогда к ним не притронусь.

Женщина ушла, а во мне оставила этого Сашу. На следующее утро во мне распустилось что-то новое и цветущее. С тех пор во мне живет чувство, что совершенно все души могли бы быть друг другу родными. Даже совершенно разных людей всегда хоть что-то, да объединяет – пусть это лишь общий воздух или то, что все мы ЛЮДИ…