м. и. м

        Она тащила свой ящик с кистями из последних сил. Еще немного — и озорной ветер сбил бы ее с ног. И никто из редких ночных прохожих не удосужился бы вызвать скорую.

    А в съемной квартире ее ждали странная собака и сын-дошкольник. Пес приблудился к ним сам — на следующий день после того, как Ванечка забыл в соседнем дворе свою любимую игрушку, Альфа. Отец Ванечки выгнал его маму из дома, узнав об измене с его же лучшим другом. Художница и музыкант не могли противиться грешной любви. Она зрела долгие годы. Друг мужа вел холостяцкую и беспутную жизнь, много ездил с гастролями по стране. Все члены его музыкальной группы знаменитостями не стали, но в люди вышли. Кто на рекламе сигарет, кто йогуртов, а один за прикольную аббревиатуру "м.и.м". Что именно за ней было скрыто, мама Ванечки точно не знала. В друге мужа ей импонировала бескорыстная увлеченность творчеством. Такой жизни она хотела и сама — ловить редкие мгновения вдохновения, когда все получается! Но ей приходилось зарабатывать рисованием афиш для кинотеатров.

      И вот эта самая собака, дарованная судьбой вместо игрушки  —  загадочного инопланетного существа, окончательно подкосила их скромный бюджет. Пес мог часами, не отрываясь, следить, как она работает за мольбертом, а потом научился подносить кисти и краски, получая за это почесывание между заросших шерстью глаз и кусочек сахара. Но стоило хозяевам уйти, как начиналось нечто невообразимое. Однажды, вернувшись с прогулки, Ваня с порога не побежал к телевизору, а закричал: «Мам, иди смотри, наша собака умеет рисовать!»

   Мать вбежала в комнату, не снимая шубки, и всплеснула руками. Заказной холст валялся на полу, а над ним, виновато щурясь от яркого света, сидел пес с мордой, вымазанной в краске.
— Ах ты, негодник! Что же ты натворил? Ты же нас и себя без куска мяса оставил!
— Мам, не ругай его, — взмолился Ваня. — Он же хотел помочь. Отнеси эту картину в лавку вместе со своими.
 Может ее эти заезжие иностранцы купят. Сделай только подпись под ней какую-нибудь прикольную.
— Фантазер ты мой, — вздохнула она.
— Нет, правда! Попробуй!
— Ладно, уговорил.

     Испорченный холст она засунула на антресоль, к своим ученическим работам, а сыну соврала, что отправила картину на аукцион. Каждый день, забирая его из «гимназии для дошколят», они заходили в лавку проверить, не продались ли ее работы. Но покупали их крайне редко.

И вот сейчас, на заснеженной улице, ей привиделся Лазурный берег. Она шла по вернисажу среди нарядной публики и вдруг увидела свою картину — ту самую, о которой мечтала всю жизнь. Под ней была лаконичная подпись: «М.И.М.». Какой-то седой джентльмен, говоря на чистейшем русском, спросил у нее, сколько стоит «эта красота». Она не верила своему счастью, и перед мысленным взором закрутилась вереница нулей с шестью нулями. Но в этот момент кто-то лизнул ее прямо в заледеневшие губы.

 Над ней сидел на корточках Ванечка, и тихо плакал: «Мамочка, ну вставай, прошу тебя!» А «инопланетный» пес, скуля, старательно облизывал ее лицо.
Улица маленького городка была пустынна и темна. Ничто не напоминало о том, что люди готовятся к встрече нового, 1999 года.