Берг. Новый роман Продолжение 22

С самого утра войска Лиона пытались сломать стену донжона, крушили камни, обстреливали из луков и арбалетов защитников на башне. Через машикули на го-ловы их летели куски камня и стрелы. Так прошёл целый день. В течение всей беспокойной ночи Вэллия спала урывками, большее время молилась. Она уже знала, что враги взяли Западную башню, но не знала, жив ли Ниард.
С рассветом лионцы вновь взялись за стену донжона. Вэллия сидела на крова-ти, с двух сторон от неё мальчики – сыновья барона Гердиса. Вэллия держала их за руки и пыталась успокоить, негромко читая им наизусть молитву, хотя, кого она успокаивала больше – себя или их? – ещё непонятно. Баронессы не было, с самого утра ей было очень худо, в полумраке последней свечи она не могла терпеть и уш-ла из комнаты. Вэллия ждала её, с минуты на минуту она должна была вернуться.
« Всё должно обойтись. Всё будет хорошо,- раз за разом твердила она себе мысленно,- Господь не оставит нас». Анна, стараясь быть незаметной, тихо сидела в углу на сундуке и молилась. Звуки боя доносились из-за двери. Что-то кричали воины с башни. Никто не собирался сдаваться, все бились до последнего, все за-щищали донжон и молодую госпожу Берга.
Баронесса всё не возвращалась, но мальчики вели себя стойко, даже удиви-тельно, ни один не спросил, где их мама.
И вот открылась дверь, в комнату ворвались вооружённые люди с факелами. Сразу же стало светло. Вэллия поднялась на ноги и обняла мальчиков, прижимая их к себе, ни дать – ни взять, как родных сыновей. Не сводила взгляда с лиц во-шедших детей. Пламя факелов металось беспокойным светом по лицам, кого-то высвечивая, кого-то оставляя в тени. Какие жуткие лица, какие страшные они все. И сердце замерло в груди, перестав биться.
- Миледи?- Из лионцев выступил вперёд человек. Доспехи дорогие, может, кто из баронов, седой.- Я барон Ард. По приказу графа Доранна вам даруется жизнь и свобода, вам и вашим сыновьям.- Вэллия нахмурилась: о чём он говорит? Каким сыновьям?- Вы можете перебраться в замок, о вас позаботятся.
- В самом деле?- тихо переспросила Вэллия, не веря своим ушам.
- Конечно, баронесса, вы можете мне верить.
Баронесса?! Он назвал её баронессой? Вэллия обомлела. Что происходит?
Тихо подошла Анна, встала рядом, Вэллия слышала её дыхание. Маркграфиня мельком глянула в лицо горничной и шепнула:
- Молчи...- Перевела взгляд на барона из лионцев и спросила:- А где госпожа?
- Маркграфиня?- переспросил барон.- Она арестована. Сейчас её проводят в тюрьму. Вряд ли ей угрожает опасность, граф Доранн благородный человек, он не воюет с женщинами и с детьми. Вам нечего бояться.
Вэллия тяжело прикрыла глаза. Безумие! Всё – сплошное безумие от начала до конца. Она выглядела всегда более величественно в своих нарядах, она внешне казалась госпожой, хозяйкой, а не гостьей, не беженкой. Её вечное следование правилам приличия сыграло с ней злую шутку. Её приняли за маркграфиню, за Вэллию! Никто из лионцев не знает Вэллии в лицо. И она для них, в своей скром-ной одежде, предстала, как баронесса Касла, мать этих мальчиков и жена барона Гердиса.
Что будет, если подлог раскроется? Её ждёт смерть? А баронессу? Бедная Ло-ран. Она ждёт ребёнка, рассталась с сыновьями, и сейчас находится в тюрьме. По-чему она позволила им это сделать? Почему не объяснила, кто она? Пытается по-мочь? Это безумие. Стоит только кому-то из слуг проговориться и всё...
- Пойдёмте, миледи.- Барон Ард пригласил её на выход.- Вам надо вернуться в замок.
Вэллия дрожащими пальцами подхватила на руки младшего Диккена и шепну-ла ему несколько успокаивающих слов. Анна позаботилась о старшем сыне баро-на. Женщины с детьми на руках прошли через коридор лионских солдат, спусти-лись с лестницы вниз. Всю дорогу Вэллия старалась не замечать следов прошед-шего боя, заставляла Диккена смотреть на себя, а не по сторонам. И может быть, так и ушла бы из донжона, если бы уже на улице, у бреши в стене не глянула на лица столпившихся лионских солдат. Один из них пристально смотрел ей в лицо, а у Вэллии чуть не отнялись ноги.
Алдор!
Она узнала его. Это Алдор. Он здесь. Наследник Бергских князей. Он её знает. Он смотрел на неё, но не говорил ни слова, не показывал удивления, и Вэллия, сделав усилие, отвернулась к Диккену, шепнула:
- Всё хорошо, мой мальчик, всё будет хорошо.
А у самой дрожал голос, дрожали руки, и ноги не слушались. Анна обогнала её. Уйти. Быстрее уйти.
Алдор провожал женщин глазами. Он узнал её. Что за ребёнок у неё на руках? У неё ещё не должно было быть своих детей, да ещё таких больших! Он спросил хриплым голосом:
- Кто это?
- Баронесса Лоран из Касла, жена барона Гердиса.
- Да?
- Граф взял её семью под покровительство. Сейчас вряд ли она опасна для не-го... Интересно, она знает о муже? Хотя откуда?- Это разговаривал с Алдором один из сержантов, что сейчас только вышел из донжона с бароном Ардом. Алдор слушал его вполуха. Она здесь! Никакая она не баронесса, уж он это знал.
- А маркграфиня где?- спросил.
- Не видели? Её только что арестовали и выводили сейчас отсюда.
- Я только подошёл, я не видел.
- Милорд, её арестовали и отправили в тюрьму, это приказ самого графа.
Алдор покачал головой согласно. Он понял. Их перепутали. Их случайно пере-путали, или они подстроили это сами. Никто не знает этого, кроме его самого. Только бы не проболтались слуги, и она сама молчала. Вряд ли баронесса хоть что-то расскажет графу об осеннем похищении. Да. Если всё будет так, то это к лучшему. Он стиснул зубы. Хоть бы всё было так.

                *      *      *      *      *

Их разместили в двух смежных комнатах, одна – для детей, другая – для гос-пожи. Анна занималась с мальчиками, кормила и укладывала спать, топила камин, стараясь не глядеть в сторону Вэллии. Вэллия же не могла найти покоя, не могла усидеть на месте.
До самого вечера она ждала, когда за ней придут, когда её арестуют, ведь не мог же этот Алдор промолчать, что узнал её, что именно она и есть маркграфиня.
Уже в сумерках она присела у камина и задумалась. Она вспоминала его, вспо-минала дни, проведённые в лесу, когда её увезли из дома. Вернулись ненависть и страх, вспоминался Корвин в моменты ярости, она помнила лицо Алдора. Каким заботливым он был в Ротбурге на постоялом дворе, как старался уберечь её, боль-ную, от холода, как укрывал ещё одним одеялом. И, наконец, его последний поце-луй.
Она вздохнула и обняла себя за плечи.
Этот поцелуй, он не давал ей сойти с ума, он был её великой тайной, когда, ка-залось, весь мир ополчился против неё. В дни подготовки к этой нелепой свадьбе, в мгновения ярости отца против непослушной дочери. Этот поцелуй был её жиз-нью.
Ей даже казалось, что она любит его, любит этого последнего из рода Бергских князей представителя. Алдор...
Она шептала его имя, пробуя его на вкус. Каким он предстал перед ней сего-дня. О! Они смотрели друг на друга всего мгновение, но она помнила его лицо до мелочей. Глаза, губы, подбородок, стальной блеск доспехов и кольчужных колец.
Он жив. Он жив и здоров. И он рядом.
Почему её не арестовывают? Почему не приходят за ней? Он не выдаёт её! Он ничего про неё не скажет. Он, наверное, любит её. Любит!
Сердце разрывалось от переживаемых чувств. Что-то непонятное творилось в её душе. Любовь – не любовь. Страсть – не страсть. Что-то разрывало её изнутри, поднимало над всем.
Он изменился. Он совсем другой. Стал более уверенным и твёрдым. Граф До-ранн обещал ему земли Берга, наверное, это греет ему душу. Каким он стал, пом-нит и он её ещё? Возгордился. Конечно, кто она сейчас такая? Пленная маркгра-финя, нет, баронесса. Что с ней теперь разговаривать?
Вэллия поднялась на ноги, принялась ходить туда-сюда перед камином.
- Миледи, вам надо поесть и выспаться...- Это Анна следила за метаниями гос-пожи.
- Я не могу сейчас есть,- шепнула в ответ.
- Я ходила на кухню, много служанок разбежалось, практически никого нет из наших, но я предупредила всех, кого видела, чтобы молчали про вас, чтоб никто не проболтался. Я даже сходила к отцу Валериану. Вам нечего бояться. Вам про-сто надо уйти из Берга. Когда во всём разберутся, вы будете уже далеко, у вашего отца...
- Вольности говоришь,- перебила её Вэллия,- куда я пойду сейчас, когда их тут полный замок? Мне нужны охрана и сопровождение. Граф Доранн мне всё это даст?
- Извините, миледи.- Анна виновато опустила глаза.
Вэллия сцепила пальцы и выломила руки.
- Я буду ждать. И мальчики, их нельзя бросить. Можно поговорить с отцом Ва-лерианом, может, он сможет их устроить в госпитале... Но это всё не один день, надо ждать, когда они перестанут следить и контролировать каждый мой шаг... Они же принимают меня за баронессу, мне надо оставаться ею...
- Всё зависит от баронессы, миледи, она должна молчать, и господин...
Вэллия нахмурилась при этих словах, глянула в лицо горничной.
- Что? Ты что-нибудь знаешь про господина?- Ниард. В свете событий сего-дняшнего дня она совсем забыла о нём, о своём муже, о Господи, как она могла?
- Он ранен, мне сказали на кухне по секрету. Его охраняют в Большой башне, потом, наверное, переведут в тюрьму.
- И серьёзно ранен?
Анна пожала плечами. Вэллия устало села в кресло. Она не уйдёт отсюда, пока не спасёт Ниарда. Вот, кто нужен ей, вот, кто дорог ей, вот, кого она любит. «Ни-ард... Я люблю тебя. Держись. Я смогу спасти тебя, даже если мне придётся про-сить помощи у этого Алдора».

                *     *     *     *     *

Она изменилась. Ну конечно, во-первых, она сейчас здорова, не то, что в про-шлый раз, когда они виделись ещё в Ротбурге. Похорошела. Чуть поправилась, ведь те голодные дни в лесу высосали из неё последние силы, она была похожа на тень. Сейчас же совсем другое дело. А во-вторых, она теперь замужняя женщина, она маркграфиня. И пусть все её здесь приняли за баронессу Касла, Алдор-то знал правду. Как она держится, как одета. Миледи. Конечно. Госпожа. Чёрная траурная вуаль, барбет на подбородке. Она в трауре, наверное, по барону Дарлу, он же был её дядей.
И эти дети. Это, верно, дети баронессы, наследники Касла. Интересно, а пом-нит ли она его? Помнит ли те дни, проведённые в лесах, в скалах, в Ротбурге?
Всё складывалось удачно, так выгодно их перепутали. Выходит, Бог и на его стороне, не только оберегает маркграфа. Самое главное, чтобы она сейчас молча-ла, да и баронесса – тоже, если, конечно, они не сделали это всё специально.
Всё это надо как-то узнать, поговорить, а для этого надо хотя бы встретиться с ней. Как это сделать? Просто так не придёшь, её могут охранять, хотя вряд ли, сейчас не до этого. Чем может быть опасна пленная женщина с малолетними детьми? К тому же вдова. Сейчас её мысли должны быть только о детях. Так, по крайней мере, должен думать граф.
Алдор не находил покоя все эти дни, пока брали башни и донжон. Сейчас всё складывалось удачно, самое главное, чтоб оно сохранялось пока так, как есть. Ба-ронесса в тюрьме, с ней тоже надо будет поговорить. Маркграфиня занята детьми и играет роль баронессы. Маркграф болен и пока не может отвечать на вопросы, и внести какую-то ясность. Так бы всё и было.
Через слуг он узнал, где разместили пленную «баронессу» с детьми, и с насту-плением темноты решил встретиться с ней. Он и не думал, что это будет стоить таких усилий. Сердце стучало в груди, будто решался вопрос жизни и смерти, да-же руки, кажется, дрожали. Как она встретит его? О чём будет разговор? И давние чувства, покрытые коркой льда, растаяли вдруг. Она... Он опять увидит её.
Догадается ли она о его чувствах к ней? О том, что он так тщательно прятал ещё с Ротбурга. В груди потеплело, словно вместо сердца за рёбра вложили раска-лённый камень.
Не наделать бы глупостей, и не сболтнуть чего лишнего.
Её не охраняли, как он и думал, и она не спала. Когда Алдор вошёл без стука, в комнате догорал камин, алые угли освещали женскую фигуру в кресле у каминной решётки. На столике горела одинокая свеча.
Вэллия ещё не спала, услышав осторожные шаги, вскинулась и поднялась на ноги. Из полумрака навстречу ей выдвинулась мужская фигура. Вэллия чуть не закричала, но, узнав вошедшего, задавила в груди крик. Алдор! Что он делает здесь? Господи! Что у него творится в мыслях? И Анна уже спит.
Вэллия сделала шаг назад, упёрлась в кресло, сердце, кажется, застучало прямо в горле. С какими намерениями он пришёл? Не со злым ли умыслом?
- Я закричу,- шепнула, предупреждая.
- Зачем?- ответил он вопросом на вопрос так же шёпотом.- Я просто хочу пого-ворить. Поговорить и всё. Я не сделаю ничего плохого.
Вэллия молча рассматривала его лицо. По нему пробегал дрожащий свет горя-щей свечи. Она помнила каждую мелочь, каждую чёрточку, знакомые глаза и гу-бы, обветренная кожа скул, и волосы, длинными прядями падающие слева и спра-ва от лица. Он и сейчас, как тогда, рождал ощущение силы и надёжной безопасно-сти. Взрослый человек, взвешивающий каждое сказанное слово.
В груди всё замирало от воспоминаний, от пережитых к нему чувств. И тот по-целуй в Ротбурге. Разве можно такое забыть?
- Вас можно поздравить? Вы – новый правитель Берга?- спросила она первой, помня об обещании графа Доранна.
- Пока ещё нет...
- Мечта сбылась?
- Почти что, да.
- И вы счастливы?
Он не ответил. Они разговаривали друг с другом на «вы», почтительно, как равные. Алдор отвёл глаза, посмотрел на угли в камине за её спиной и заговорил о другом:
- Я не ожидал встретить вас здесь, я вообще не ожидал когда-нибудь встретить-ся. Вы же собирались в монастырь, а сами... Что так?
- Это отец, он не отпустил меня, и он сам нашёл мне мужа... в Берге.
При этих словах Алдор усмехнулся, он помнил того маркграфа-мальчишку, со-пляк, какой из него муж? Он и Берг-то получил случайно, если бы старший брат не умер, так и был бы сейчас чьим-нибудь рыцарем с жалким куском земли. Как и Алдор...
От взгляда Вэллии не ускользнула эта усмешка.
- Вы видели его? Видели маркграфа?
- Я сам взял его в плен.- Короткая улыбка тронула тонкие губы. Он вспомнил, как хотел тогда убить его, а она, вот, переживает. Неужели любит? Любит этого мальчишку?
- Где он? Как он? Скажите, умоляю...- Голос Вэллии сорвался на беззвучный шёпот.
- Он под арестом, его наблюдает врач. Что вы так переживаете за него? Ничего с ним не случится.
- Он – мой муж.
Алдор опять усмехнулся. «Откуда такие чувства? Если бы я был твоим мужем, ты тоже так же защищала бы меня?»
- А разве не отец выбрал вам его в мужья?
- Отец. Он дан мне Богом, мы связаны супружеской клятвой. Разве этого мало?
- А если бы граф выбрал другого? Старого вдовца, например, с пятью детьми, всё было бы так же?- Вэллия не ответила, только громко сглотнула, не понимая, о чём он. А Алдор продолжил:- А если бы вашим мужем стал я? Вот, сейчас и здесь? Если бы святой отец обвенчал нас, что тогда?
Вэллия нахмурилась, поджимая дрожащие губы. Алдор в полумраке следил за выражением её лица. Он и сам не думал, что сможет сказать ей это всё. Он же практически делал ей предложение. Что ответит она?
- У меня уже есть муж. Я не понимаю вас, о чём...- Он не дал ей договорить, перебил:
- Муж-муж... Что вы заладили? Муж сегодня есть, а завтра нет! Раз – и уже вдова!
- Что?- Вэллия нахмурилась.- О чём вы говорите? Что с ним? Что вы сделали с ним? Как вы посмели?- Она повысила голос, на сколько позволял это сделать шё-пот, сверкала глазами с болью.
- Да всё нормально с ним. Успокойтесь. Он жив, не скажу, что здоров, но жив. Пока...- добавил.
- Что это значит?- Она сделала несколько шагов навстречу, маленьких, но при-близилась так близко, что Алдор вдруг взял её за плечи, но Вэллия даже не заме-тила этого. Глаза её горели в свете дрожащей свечи, но её заботил сейчас только Ниард. О чём говорит этот человек? Почему угрожает ему?- Чего вы хотите?- шептала ему в лицо.
- Я давно хотел убить его,- заговорил Алдор. Зачем он говорил ей это?- Он ме-шает мне, он мешает вам, ведь отец силой выдал вас замуж, он мешает нам... Можно всё устроить... Через врача. Раз – и всё! И вы свободны! Я освобожу вас от него, от вашего отца... Свадьба, это так быстро. Вам даже никуда не надо будет ехать, вы останетесь в Берге, со мной, вы станете моей женой...- Он говорил быст-ро срывающимся шёпотом, глядя в её огромные распахнутые глаза.
От услышанного у Вэллии отнялись ноги, она упала на колени, но Алдор под-хватил её за плечи и вдавил спиной в стену у камина, в мягкий ковёр. Вэллия даже не помнила, как они преодолели эти несколько шагов. Алдор, обезумевший от её близости, прижался всем телом и зашептал на ухо:
- Я хочу, чтобы ты была только моей, слышишь?- Он уже перешёл на «ты», он уже смёл все преграды.- Я хочу, чтобы ты стала моей женой, чтобы никто не ме-шал нам. Я убью его... Я смогу это сделать...
Вэллия глядела в пространство чуть выше его плеча огромными раскрытыми в ужасе глазами. О чём он говорит? О чём говорит?
Она медленно начала поворачивать голову от плеча к плечу в отрицательном жесте, язык не слушался её, голова не соображала, но тело само отвечало «нет», «ни за что», «никогда».
- Что?- Алдор отстранился, словно она ударила его своим отказом, смотрел ей в лицо ошарашено. Глаза Вэллии налились слезами, она бессильно сползла по стене, поймала Алдора за руку и начала целовать его пальцы в мольбе.
- Пожалуйста... Умоляю... Не убивайте его... Прошу вас. Он ни в чём не вино-ват. Умоляю...- Она исступлённо целовала его руку, а Алдор сверху смотрел на неё удивлёнными глазами, пытаясь понять, что это значит.- Не убивайте его... Не убивайте... Умоляю...
Алдор выдернул руку и прошептал:
- Я не святой отец!
Вэллия медленно поднялась, вздрагивая всем телом от пережитых слёз, с моль-бой глядела в лицо.
- Прошу вас... Не убивайте его...
Алдор скривился, как от внезапной головной боли. Глупец! Как он мог? Выста-вил свои чувства напоказ, думал, она поймёт. Рассказал ей всё, о чём себе даже боялся признаться. Глупец! Жалкое посмешище. О чём только думал? О чём ду-мал?
Он резко развернулся и ушёл. Вэллия проводила его глазами, полными слёз, и откинулась спиной к стене. Губы шептали:
- Господи... Господи, умоляю, пожалуйста, сохрани ему жизнь... Умоляю...
Руки сами собой сцепились в замок. Останови его, Господи, не дай лишить жизни.

                *     *     *     *     *

Весь следующий день Алдор чувствовал себя скверно, словно сделал что-то очень плохое, за что будет просить прощения всю жизнь.
Ну, и понесло же его этой ночью. Что он говорил, что делал – безумие. Это на-до же было предложить ей такое! Убить маркграфа, сделать её своей женой. Разве об этом говорят? Безумие! Полное безумие! Да если об этом граф узнает...
Он ведь хотел поговорить с ней совсем о другом. Он хотел узнать про баронес-су, про их подмену, а о чём говорил? Боже мой...
Понятное дело, что она никогда бы не согласилась стать его женой, после того, что было. Это он украл её из дома, это он таскал её по лесам, это он воспользовал-ся её болезнью и изнасиловал против её воли. Это он пришёл сюда с войсками врага, по его совету был взят Берг, был убит её дядя, барон Дарл. Конечно, она никогда не простит его. Просто сегодня ночью он выставил себя дураком.
Весь день он проходил словно в воду опущенным, мало разговаривал, всё ду-мал о чём-то, стараясь остаться один. Он ждал следующей ночи, хотел опять встретиться с ней и поговорить. Он еле дождался темноты, когда полупустой за-мок погрузился в сон.
Вэллия не спала, словно снова ждала его. На столике горела свеча, и свет её ос-ветил лица встретившихся молодых людей.
Вэллия долго молчала, вглядываясь в его лицо, будто пыталась понять, что на этот раз ждать от него. Она уже боялась спрашивать про маркграфа, словно боя-лась спугнуть. Но Алдор сам заговорил о другом:
- Сегодня граф разговаривал с баронессой, то есть, с вами.- Вэллия вскинула брови, безмолвно спрашивая: «и что она сказала ему?» Алдор продолжил:- Конеч-но же, она ничего не сказала. Она не открылась, что она не маркграфиня, и она ничего не знает про осеннее похищение...
- Граф спрашивал об этом?- Вэллия удивилась.
- Конечно. Он думает, что ваш отец придумал это всё, чтобы выставить графа похитителем и лжецом.
Вэллия отвернулась, вот что, оказывается, граф до сих пор не знает про это по-хищение.
- Вы были там сами, у баронессы?
- Конечно.
- Как она держится? Как её разместили? Вы не делали ей больно?
- Столько вопросов.- Алдор улыбнулся одной стороной губ.
Вэллия смотрела на него. Сегодня он был совсем другим, холодным и офици-альным, будто вчерашней ночью к ней приходил совсем другой человек. Вчера им двигала безумная страсть, а сегодня – трезвый расчёт. Таким, сегодняшним, она его ещё знала, помнила, но вчера, вчера это было что-то новое.
Они молчали, глядя друг на друга. Видно, Вэллия уже готовилась ко сну, воло-сы её распущенными лежали на плечах. Анна и мальчики спали в соседней комна-те, и здесь, сейчас, Вэллия была одна с этим человеком. Вспоминая его вчераш-ним, она могла ожидать чего угодно, если он набросится на неё, вряд ли она что-то успеет сделать.
Он – победитель, будущий хозяин Берга, он может позволить себе многое. Она же – только пленница, она и малолетние сыновья барона Гердиса.
- Что будет с ней?- спросила Вэллия шёпотом.
- С баронессой?- переспросил Алдор.- Пока ничего, надеюсь; не думаю, что граф решится на пытки. Мне кажется, он поверил ей сегодня. Никто её не воровал, про похищение она ничего не знает...- Вэллия перебила:
- Для вас это лучше, правильно?
- Что?- Он хотел, чтобы она сама это сказала.
- То, что никто нечего не знает. Вы же скрыли от графа то, что сделали? Он не посылал вас, это была ваша инициатива.
- Это была моя личная месть.- Голос его стал холоднее, слова – отрывистыми.
- А где, кстати, ваш друг, Корвин, кажется?- При воспоминании о нём лицо Вэллии исказилось болью. О, она до сих пор ненавидела его и боялась.
- Он мне не друг, он был моим слугой...
- Был?- Она удивилась.
- Его нет здесь, сейчас у него другой господин, он поехал на встречу с вашим отцом...
- И, надеюсь, найдёт там смерть,- она перебила его, продолжив за него. Алдор молча смотрел ей в лицо.
- Зря вы так, Корвин хороший слуга, и лучшего ещё поискать.
- А говорите, что он не был вашим другом.
- Значит, был,- согласился он с её доводами. Да и что уж там, конечно, был, он всегда был чем-то большим, чем слуга, хороший боевой товарищ, друг, что при-кроет спину. Он и сейчас всё ещё переживал за Алдора и предвидел то, что про-изошло, предвидел эту их встречу.- Почему вы не уехали к отцу? Это было бы ра-зумно. Зачем было оставаться здесь?
- В Берге оставались родные мне люди, самые родные.
Она не стала называть их, чтобы не вызвать новую вспышку у рыцаря из Лио-на. Алдор согласно кивнул.
- А отец?
- Что отец?- спросила вопросом на вопрос.- Мой отец сделал вид, что ничего не знает о Берге, о князьях, о вас.
- Вы сказали ему?
- Мне пришлось. Он только назвал меня безумной. И про вас и вашу семью он сказал, что ничего не знает.
- Таким не хвастают.
- Или вы всё это время лгали.
- Я? Может, спросим графа Доранна? Он старше и вас, и меня, и ему нет выго-ды скрывать правду.
- Ну уж, нет.
Алдор тихо рассмеялся, чуть откинув голову.
- Конечно, всем лучше, чтобы всё было так, как есть. Пусть баронесса сидит в тюрьме, а вы уж как-нибудь. 
- Только не надо обвинять меня в бесчестье, вы, между прочим, тоже хороши. Ваш сеньор так и не знает, из-за чего началась эта война. Может, мне тоже стоит ему рассказать?
- Да, и за одно сесть вместе с вашей баронессой в тюремную камеру. Давайте, обменяемся личными тайнами? Пойдёмте вместе к графу Доранну, возможно, он ещё не спит, он ложится поздно. Только, кто из нас двоих потеряет больше? Вы или я?
Вэллия исподлобья посмотрела на него, опустив голову. Из-за того, что он сде-лал, началась война. Может быть, граф Доранн не сильно расстроится из-за этого, ведь он давно хотел этой войны. Его назвали лжецом, это его обидело, но на са-мом-то деле он им не был, он просто не знал о действиях своего слуги. Скорее всего, за это и поплатится этот самый слуга.
- Почему ваш отец не идёт к вам на помощь?
Вэллия пожала плечами и ответила самое первое, что пришло в голову:
- Он не любит моего мужа.
- Да?- Алдор удивился.- Что так? Он же сам его выбирал. Семейные разногла-сия?
- Вы можете сами спросить у моего супруга.
- Спрошу.- Он утвердительно кивнул головой.
- Я хочу увидеться с ним.
- Уж это – никогда.
- Почему?
- Если вы думаете, что я, как старая сводня, буду устраивать вам встречи, рис-куя собственной жизнью, то вы ошибаетесь. Никогда. Даже не просите об этом и не надейтесь. В моём лице вы союзника не найдёте.
Вэллия тяжело прикрыла глаза при этих словах. Последняя надежда. Как же так, Алдор, ты ведь всегда был честным и благородным, почему? Что изменилось?
Они помолчали, и Алдор поворошил угли в камине железной кочергой. Вэллия следила за ним, повернув голову, сама и с места не сошла. Их сейчас разделял все-го шаг. Алдор спросил первым:
- Кто из вас придумал поменять вас с баронессой? Хитро. 
- Никто не придумал, это получилось случайно. Просто она всегда одевалась лучше меня. А сейчас, видимо, она просто пытается меня спасти, поэтому и мол-чит.
- Ну-ну, случайно такое бывает редко.
- Позвольте мне увидеться с ней.
- Зачем?- Он удивился и скривил губы, не понимая.
- Просто поговорить. Она же волнуется за детей.
- Дети под вашим присмотром. Ничего страшного. Вы, кстати, знаете, что её муж был тяжело ранен в Касле? Она уже вдова.
Вэллия ахнула и качнулась на слабеющих ногах.
- Нет...- прошептала.- Не может быть... Вы сами видели его мёртвым? Вы виде-ли его... тело?
- Ну,- Алдор пожал плечами,- я, конечно, не видел, но врач говорил, безнадёж-но. Вы на что-то надеетесь?
Вэллия смотрела в пространство перед собой, не веря услышанному. Бедная Лоран, бедная, бедная Лоран, и мальчики...
- Не говорите ей,- прошептала с мольбой, глядя ему в глаза.- Это убьёт её.
- Всё равно она узнает, какая разница?
- Пусть позже, потом. Господи... Ей нельзя сейчас... такие новости.- Алдор на-хмурился, не понимая, и Вэллия добавила:- Она ждёт ребёнка... Эта новость убьёт её. Её надо выпустить из тюрьмы...
- Не знаю, пока она там, и пока она – маркграфиня, эта новость мало её касает-ся. Как только она освободится, она тут же узнает о муже.
- Не говорите ей, пожалуйста, прошу вас.- В запале Вэллия коснулась пальцами его руки, но тут же отдёрнула ладонь, будто обожглась.- Умоляю.
Алдор долго смотрел ей в лицо, взвешивая для себя, принимая решение.
- Ладно. Я-то могу вам это обещать, но я не ручаюсь за других.- Вэллия быстро кивнула, принимая ответ.- Пока она в тюрьме, эта новость вряд ли дойдёт до неё. Я позабочусь, чтобы ей дали тёплое одеяло и лучше кормили.
- Спасибо.- Впервые Вэллия улыбнулась, и надежда всё же зародилась в душе. Он прежний, он всё тот же Алдор, он поможет, надо только убедить его, найти нужные слова.- Вы же не убьёте его, правда?- Она впервые решилась спросить о Ниарде, смотрела в упор, в самую душу.
Алдор не сводил с неё взгляда. Спросил:
- А что я получу взамен за это?
Вэллия нахмурилась, не понимая его.
- Скоро вашим станет весь Берг...- шепнула в ответ.
Алдор решительно шагнул к ней и взял за локти, смотрел сверху, спрашивая:
- На что пойдёте именно вы ради него? На что согласны?
Вэллия сглотнула, глядя огромными глазами снизу вверх. На что он намекает? Чего он хочет? И в этот момент на столике мигнула и догорела свеча, вся комната погрузилась во мрак, чуть-чуть света давали лишь угли в камине. И вот тут Вэллия испугалась не на шутку, даже руки этого лионца показались на локтях тяжелее кандалов. Она передёрнула плечами, шепча в темноте:
- Пустите...
Алдор притянул её к себе и шепнул на ухо:
- На что вы пойдёте, чтобы я сохранил ему жизнь?
Вэллия хрипло выдохнула, а Алдор оттолкнул её от себя, мягко, одними паль-цами. И вышел, по памяти пробравшись к двери через темноту.
Вэллия хрипло дышала, пытаясь успокоить испуганное сердце. Чего он хочет? Что ему надо? Что у неё есть?
- Господи, помилуй и спаси,- прошептала и перекрестилась в темноте.- Дай мне сил пережить это и выстоять, не смотря ни на что.

                *     *     *     *     *

Выглядел он плохо, несмотря на эти несколько прошедших дней. Бледный, ус-талый, да и пленное состояние всегда накладывает свой отпечаток.
Граф задавал ему вопросы в присутствии нескольких представителей совета, маркграф отвечал на те, что знал ответы. Говорил негромко, медленно, подбирая каждое слово. Врач не разрешал ещё ему вставать, и молодой хозяин Берга (быв-ший хозяин) отвечал на вопросы спрашивающих с кровати, благо, врач подложил две большие подушки, посадив больного перед графом Лион. Такое положение смущало маркграфа, это было видно всем, даже Алдору, стоявшему в стороне от всех. Он не принимал участия в допросе пленного, но внимательно слушал все вопросы и ответы.
Маркграф несколько раз спрашивал про свою жену, переживал, наверное. Это злило Алдора. Всё выходило у них двоих замечательно: дружная любящая семья, скоро пойдут детишки, всё удачно и здорово, даже Берг принадлежал им. А Ал-дор? Что досталось по жизни ему? Ни семьи, ни родных и близких, даже Её он по-терял, только Берг, вот, забрезжил на горизонте, и то, когда это ещё будет?
Он вспоминал лицо Вэллии, когда смотрел на этого мальчишку, и задавался вопросом: «Что ты нашла в нём, в этом молокососе? Что в нём хорошего? Чем он лучше? Маркграф? Конечно, не то что, просто рыцарь. Но ведь отец силой выдал тебя замуж за этого, вы, может быть, и увиделись-то на свадьбе, но ты же его лю-бишь! За что ты его любишь?»
Да, он не был трусом, он грамотно отвечал на вопросы, он (не без помощи ба-рона, конечно) организовал оборону Берга. Если бы ещё граф Вольдейн поспешил на помощь. Но за что... За что?
- ...Вы стали родственником графа, это не удивило вас?- Алдор прислушался к вопросу своего сеньора.- Тем более, я слышал, свадьба была такой скорой, без об-ручения...
- Граф сам прислал мне предложение породниться через дочь. Мой советник счёл предложение выгодным.
- Вы его приняли? И не задали вопросов?
- Ну, почему?- Маркграф пожал плечами и продолжил:- Меня удивило это всё. Я и граф, партия для его дочери, конечно, не самая выгодная. Поэтому я и согла-сился.
- Почему же граф не идёт вам на помощь?
- Я не знаю. Вообще-то мы не сумели найти с графом общего языка, мы друг друга не понимаем по многим вопросам.
- Да?- Граф Доранн удивился.- Странно для тестя, самого выбравшего себе зя-тя. Вы не находите?- Маркграф только смерил его медленным взглядом и промол-чал.- А вы не связываете эту торопливую свадьбу с обстоятельствами похищения дочери графа?- Маркграф нахмурился, поджимая губы, и это видели все. Глупо будет с его стороны говорить о том, что он в первый раз об этом слышит.- Что вы об этом знаете?
- До свадьбы я ничего не знал об этом. От меня скрыли...- Ниард ответил на во-прос, не запираясь, не то, что его «жена» в тюрьме. Граф удивился такому несов-падению.- Я сам понимал, что так не должно быть, единственная дочь, личное предложение стать зятем, мезальянс...- Он сделал паузу и сухо сглотнул, кусая су-хие губы. Несмотря на старания врача, жар ему ещё так и не удалось сбить окон-чательно. Влажные пряди волос липли ко лбу, на висках блестели капельки пота. Этот разговор стоил ему больших усилий.- Я узнал об этом позже... Совсем слу-чайно... Можно было устроить скандал, подать на развод, опозорить графа на всю округу... Я не стал...
- Почему?- перебил граф. Он сидел на стуле и подался вперёд, к маркграфу на-встречу.- Он воспользовался вами, а вы промолчали? Испугались своего сеньора? 
Маркграф долго молчал, глядя на графа исподлобья усталым взглядом.
- Я не испугался... Я встречался с графом, и мы серьёзно повздорили... Может, поэтому он и не помог нам.- Он так и сказал «нам», Алдор прекрасно слышал это, «нам», это кому? Ему и ей?- Граф не пощадил своей дочери, она просилась уйти в монастырь...- продолжил маркграф, а последнее добавил уже шёпотом:- Кто-то же должен был понять её...
У Алдора от удивления аж рот открылся. Вот это да, вот ты, оказывается, какой у нас благородный, ничего себе! А мы-то думали...
- Значит, вы знаете, что вашу супругу до свадьбы похищали? И граф это не отрицал? Вы слышали это сами?- Граф спрашивал о том, что было важно ему. Маркграф пожал плечами, принимая вопросы и оставляя их без ответов.- Почему же ваша жена отрицает это? Почему она говорит, что ничего не знает?
Ниард вскинул голову и прямо поглядел в лицо графа, чуть нахмурился, давая понять, что и сам не знает ответа, в самом деле, почему? Почему она молчит?
- Если это было, почему и вы, и она говорите по-разному? Кто из вас лжёт?- Граф давил на него твёрдым голосом. Маркграф пожал плечами и ответил:
- Я не знаю, почему она отрицает...
- Я понимаю вас, вы играете за своего сеньора, вы сразу простили ему обман, если всё было так, как говорите вы, и сейчас вы стараетесь его выгородить. Вам выгоднее, чтобы я предстал вором и насильником, а не ваш тесть – обманщиком и подлецом...
- Вы говорите о моём сеньоре!- перебил вдруг его маркграф, и все в комнате замерли.
- Всё понятно!- Граф поднялся со стула, давая понять, что разговор окончен.- Я устрою вам встречу с вашим тестем и с вашей супругой, и узнаем, кто же из вас лжёт, а кто говорит правду.
- Что с моей женой? Где она?
Но его уже никто не слушал, делегация Лиона вслед за графом покинула ком-нату. Остался только Алдор. Какое-то время они с маркграфом смотрели друг на друга. Ниард узнал его, именно этот человек взял его в плен и обещал сохранить жизнь.
- С вашей женой всё в порядке. Она жива и здорова.
- Кто вы и что вам надо?
Алдор не ответил, рассматривая его лицо, заговорил о другом:
- Ещё пара дней и вас переведут в тюрьму, к вашей жене через стенку...
Маркграф вспыхнул, словно его оскорбили, шепнул:
- Как вы можете, женщину в тюрьму? Разве она преступница? Это подло! Ваш граф считает себя благородным человеком, а сам...
- Не вам осуждать моего сеньора,- перебил его Алдор.- По крайней мере, своих порченных дочерей он никому в жёны не подсовывал.
Ниард после этих слов прикрыл тяжело глаза и отвернулся. Может быть, Алдор ещё что-то сказал бы ему, но появился врач и запретил любые вопросы. Принялся укладывать больного и укрывать одеялами. И Алдор постарался уйти. Да, возмож-но он был не прав, так резко выговаривая ему, он и сам приложил руку к тому, чтобы превратить дочь графа в «порченную», но по-другому он не мог с этим... Как он мог так разговаривать с графом? Кто он вообще здесь?
А в голове опять оформилась мысль: «ведь я хочу её увидеть...»

                *     *     *     *     *