Новая жизнь. Черновцы

НА ПУТИ В СЛЕДУЮЩУЮ МОЮ ЖИЗНЬ.
Дорога из Новосибирска в Черновцы длилась семь суток.
В поезде снова не обошлось без драматической истории, перешедшей в фарс и, конечно же, окрашенной в сексуальные тона.
Приключение маленькое, незначительное.
Герой растаял в "туманной дымке прошлого", не оставив очертаний.
Я безмятежно спала на верхней полке, не ожидая неприятностей, и проснулась, почувствовав на себе чужие, рыскающие руки.
Перед отъездом мама зашила мои документы и жалкие гроши в тряпочку и прикрепила это достояние к кофточке на груди.
Мой очередной не принц, был, однако, не самый худший.
Конечно, он не ждал когда будет представлен даме, и не узнал для начала имя незнакомки.
Но он не начал свой поиск с того, что ниже пояса
Он начал с бюста!
И оба испугались!
Он, согнувшись, сидел, неудобно пристроившись рядом со мной на моей верхней полке.
Почувствовав под рукой вместо ожидаемых нежностей, что-то жёсткое и хрустящее, он инстинктивно отдёрнул руку.
Со сна и испуга я громко заверещала, даже не разобравшись, грабят меня или насилуют.
Он потерял равновесие и свалился на нижнюю полку, где храпела старая крестьянка.
-Караул! - дико закричала она, отбиваясь руками и ногами.
В вагоне начался переполох, зажёгся свет, прибежал проводник. Высыпали пассажиры в неглиже и засыпали друг друга вопросами.
Как всегда, сразу же нашлись всёзнающие, которые уверенно сообщали:
- изнасиловали девчонку!
- ограбили женщину!
- псих свалился с полки!
Кое-как, общими усилиями удалось выяснить причину вагонных бедствий и восстановить порядок.
Спать уже никому не хотелось, и каждый веселился, как мог.
Мне ничего не оставалось, как делать круглые наивные глаза
"казанской сироты" да играть роль глупой овечки, неудачник - "половой гигант", не выдержав насмешек, удалился в другой вагон.
Вагон был плацкартный. За семь дней пути попутчики сроднились и чувствовали себя как в коммунальной квартире с общим туалетом.
Они вместе пили чай и самогонку, ели свиное сало с чесноком и луком.
Ночная история обрастала красочными деталями и, становясь, всё более пикантной, по эстафете передавалась новым пассажирам.
Моё присутствие никого не смущало, т.к. я не обижалась и никому не мешала врать.
Сама же я вышла из путешествия как Ванька - Встань-ка целой и невредимой с бумажками, рублями, девственностью и мечтами о принцах, разъезжающих на лимузинах.
Откуда они должны были появиться в советской действительности, не имело значения.
Должны были!

МОЯ ТРЕТЬЯ ЖИЗНЬ.
ЧЕРНОВЦЫ.
Черновцы - небольшой провинциальный городок на западной Украине,
мирно дремавший вместе с моими родственниками не предполагавшими, что в один прекрасный вечер перед ними неожиданно явлюсь я, никого не предупредив о столь важном событии.
Черновцы чем-то напоминает более известный город Львов.
Через город протекает река Прут.
Имеется много старинных красивых особняков.
Сохранились улицы, вымощенные клинкером.
Так и слышится цокот копыт, скакавших, вероятно, здесь когда-то лошадей.
Удачно сочетались в Черновцах старые районы с новыми микрорайонами.
Из старых районов хорошо сохранился университетский городок, несколько улиц и центральная площадь, которая каким-то высокопоставленным советским функционером без юмора и ложной скромности была названа "Красной площадью".
Как водится, в центре площади стоял с протянутой рукой каменный советский бог - добренький дедушка Ленин.
Рядом был "разбит" небольшой уютный скверик с большой стеной, напоминающей колумбарий, но вместо портретов усопших, на стене в ячейках красовались портреты передовиков социалистического соревнования.
С пяти сторон центральной площади радиусом расходились улицы.
Самая старинная узкая уличка со старинными красивейшими домами, видимо тем же ответственным юмористом была названа улицей Ленина.
По другому радиусу начиналась другая улица, о которой я вспоминаю
с особой теплотой.
Её можно считать главной примечательностью города моей юности-
-улица имени Ольги Кобылянской.
Это была не просто улица. Это был символ.
На ней не было движения транспорта.
С двух сторон красовались старинные особняки не выше 3-4этажей,
плотно прилегавшие друг к другу.
Проезжая часть улицы, выложенная узорным клинкером блестяшим и отшлифованным всей историей города, принадлежала гуляющей публике.
Во многих городах есть подобные улицы, куда по вечерам устремляется большая часть горожан.
В Одессе - это Дерибасовская, Невский - в Санкт-Петербурге, или Горького - в Москве.
Но в больших городах - это просто места для гуляния.
В Черновцах шестидесятых годов двадцатого столетия улица Кобылянская была местом, где горожане "проживали" примерно 10-15% суточного лимита времени.
И это были не худшие часы их жизни!
Зачем, например, назначать встречи, если вечером все будут на Кобылянской!
Время года и погода ничего не меняют.
Каждый вечер происходит бесплатная демонстрация моды на любой вкус и сезон.
Когда есть улица вроде Кобылянской, отпадает необходимость в вечерней газете и жёлтой прессе.
Здесь встречаются и разлучаются.
Заключают сделки, получают информацию и дают её.
Сразу видно у кого новая шуба, а у кого новый друг или подруга.
Не надо сидеть дома и думать куда пойти или кого пригласить.
Надо одеться и выйти на Кобылянскую.
Всё остальное придёт.
Не надо гадать как выглядит новая подруга вашего сына.
Идите на Кобылянскую!
Вы её увидите, даже если сегодня она в обществе роственников трёх поколений.
Но если вы страдаете и не хотите видеть свою бывшую возлюбленную, вы никуда не денетесь, вы будете встречать её каждый вечер и знать всех своих последователей, также, как знали всех предшественников.
Кобылянская как магнит!
Никто не усидит дома больше 2-3 вечеров.
Если провинциальный город - это жизнь, то Кобылянская - это сцена провинциального города, где разыгрываются драмы, комедии и трагикомедии.
Отличие в том, что жители одновременно являются зрителями, исполнителями и критиками.
Можно написать большой трактат на тему: "Кобылянская - как двигатель прогресса."
Подпольные миллионеры в Черновцах появились раньше чем в Одессе, а проститутки и мафия - задолго до Санкт-петербургских.
Допустим твоя жена первая выйдёт на Невский в сапогах выше колен и в расклешённой шубе чуть прикрывающей бёдра.
Сколько надо времени пока все будут знать, что это именно твоя жена?
Зато на Кобылянской тебя знают задолго до того, как ты осчастливил маму своим рождением, и знают какие туалеты в эти времена, были на ней.
Поэтому одеть на шею жены золотую цеть, которая сверкала бы от "Красной площади" до улицы Шевченко через всю Кобылянскую, заботит тебя со дня свадьбы.
Если ты не дурак, то "отцы города" тебя заметят и к 20-25 годам ты непременно будешь принят в одном из подпольных картелей: трикотажном, колбасном, ресторанов и кафе, или не менее почётном картеле сапожников, создающих такие шедевры которые не всегда удаются итальянским мастерам.
Не социалистическое соревнование и грамоты победителям заставляли черновчан повышать производительность труда!
Они очень рано поняли, что если жить по правилам сосания социалистической пустышки в виде лозунгов и призывов, сыт не будешь и никто не будет снимать шляпу, увидев тебя на другой стороне Кобылянской.
Поэтому никто особенно не стремился попасть на доску почёта героев труда на "Красной площади", зато всем хотелось "выглядеть" на Кобылянской.
Частная собственность в Черновцах потихоньку, явочным порядком, была провозглашена за 30 лет до Горбачёвско-Лукьяновских пререканий в Верховном Совете.
Итак, когда я в 1954 году "скоропостижно" ворвалась в Черновцы, брат моего отца дядя Велвл, который в 1941 году размахивал красным флагом, митингуя за советскую власть, в 1954 году сидел на скамье подсудимых, как один из директоров-основателей подпольного трикотажного концерна.
С тех пор как мы с ним тайком ходили к его толстой подруге Басе, прошло полтора десятка лет.
Я встретила его, вернувшись из ссылки, увы, в зале суда.
Поговорить нам не пришлось, но в его взгляде я прочла: "Бедная девочка, тебе опять не повезло! Как бы я тебя одел, за кого бы замуж выдал, если бы эти вонючие "товарищи" не считали бизнес за преступление!"
Дальше в его глазах читалась решимость доказать этим бандитам, что он продолжит своё дело и в тюрьме.
Что ему и пришлось делать целых десять лет, от звонка до звонка!
Черновцы! Ещё надо рассказать о пляже, ресторане на Кобылянской, рынке, "Доме офицеров", психбольнице.
О фабриках, заводах и других организациях я рассказать не могу т.к. не имела к ним отношения, что не мешало им функционировать в обычном советском ритме.
Теперь пунктирно о родственниках мирно живших в Черновцах, не подозревая о том, что готовится пополнение их рядов таким бесценным сибирским кадром.

ЛИНИЯ ОТЦА.
Дядя Велвл был женат на тёте Беле и у них была дочь Эллочка.
Мой приезд совпал с двумя событиями в его семье: первое - родился сын, которого назвали Волик.
Моё участие в этом событие заключалось в том, что я несколько раз присутствовала при его купании и норовила до него дотронуться.
Второе событие - конец подпольного трикотажного концерна и моё присутствие на драматическом судебном заседании, где дядя сидел отгороженный на скамье для подсудимых, и я дотронуться до него, увы, не могла.
Вместе с дядей Велвлом на скамье подсудимых томился дядя
Срул - муж сестры моего отца тёти Малки.
Тётя Малка и дядя Срул имели ни много, ни мало, четверо детей: мои две двоюродные сестры Хана и Голда, а также два двоюродных брата Берл и Нахем.
Братья тогда были 9-10 летние мальчики и ко мне будут иметь отношение, только когда нам доведётся встретиться много лет спустя, в другой стране и при других обстоятельствах.
Но иронией судьбы это произойдёт когда я также неожиданно и "скоропостижно" свалюсь без предупреждения уже в эту страну в более зрелом возрасте, но такая же беспечная и жизнерадостная как в 18 лет.
С младшей из двоюродных сестёр Ханой моя жизнь тогда переплелась более тесно, что также повторилось годы спустя.
Старшая Голда, увы, была хорошо известна в Черновцах, как девушка с которой не рекомендовалось показываться на Кобылянской, чтобы не "замочить" репутацию.
Как только я об этом узнала, она стала вызывать во мне повышенный интерес и любопытство.
Судьба её такова: Голда была опасно эффектна!
Магдалина с пламенными формами, смуглой кожей, аппетитными негритянскими губами и глазами навыкат, манящими, дразнящими и бездонными!
Встретить бы ей настоящего мужчину!
Такая женщина могла бы стать украшением дома, заботливой матерью и несравненной возлюбленной.
Но, либо жизнь не так распорядилась, либо судьба не та, либо виной всему узкий кругозор нашей красавицы, но вся её жизнь( при таких-то данных), шла по несчастной дороге.
Началом послужило знакомство с красивым солдатом южных кровей.
Любовь была недолгой, а последствия имела не раз описанные в художественной литературе - беременность.
Подробностей не знаю.
При попытке избавиться от ненужного ребёнка, Голда чуть не погибла, истекая кровью в горячей ванне.
Физически она поправилась, но духовно её добили несколько последующих "любовей", после чего суровая мораль Кобылянской навесила ярлык, который можно смыть только удачным замужеством.
Но папа Срул к тому времени уже не был подпольным миллионером, а отбывал срок, что делало перспективу замужества почти нереальной.
Бедной (буквально) красавице Голде терять было нечего, но любви и ласки хотелось.
Поэтому она плюнула на всё и делала что хотела.
Но ведь это была её жизнь, она никому не мешала и не делала ничего плохого, просто жила как могла, как удавалось.
Для меня всегда является загадкой, почему в России так много женщин, которые озабочены чужими делами и всегда найдут повод, чтобы вмешаться и навредить.
Стоило Голде с кем-нибудь познакомиться, как тут же находились
"добрые люди", чтобы посвятить предполагаемого претендента в женихи в то, о чём "говорят" на Кобылянской, да ещё добавить от себя, не жалея чёрных красок.
В итоге, не Бог весть какое достойное мужское общество Черновиц, норовило, при случае, урвать Гольдиной любви и быстро покинуть место происшествия.
Мне не очень приятно описывать, что постепенно ей пришлось прибегнуть к угощениям взамен на ласку.

Через несколько десятков лет это станет явлением на Руси: инфантильный мужик, приходящий к женщине, чтобы, хорошо выпив и вкусно закусив, поплакаться на её доброй груди.......
Чаще всего импотент. Иногда с трудом взгромоздится на неё, дёрнется раз-другой, выплеснёт своё жалкое содержимое и, не приходя в себя, заснёт, икая и храпя.
Об её бессонной ночи, отвращении, унижении неутолённом желании никто даже не догадается, встретив наутро красивую, на вид спокойную, деловитую женщину…
Прошло немало времени, прежде чем появился какой-то тип, который собрался жениться на Голде.
Ему купили костюм и много чего другого.
Но в последний момент он дрогнул под напором нашёптываний заботливых кумушек и свадьба расстроилась в тот день, когда должна была состояться.
Купленные вещи он вернуть постеснялся.
Однако и это не сломило Голду, и она по-прежнему пыталась урвать от радостей жизни.
Не самой большой радостью был некий мрачного вида еврей, вернувшийся из тюрьмы.
Видимо никто не решился подступиться к нему с подлым шёпотом,
или он слушать не стал, или доброжелательницы не успели узнать о предстоящей тихой брачной регистрации в Загсе.
Так или иначе, Голда вышла замуж, и одной из первых, в начале семидесятых уехала с мужем в Израиль.
Моя очередная встреча с ней произошла примерно двадцать пять лет спустя, о чём надо специально рассказывать.
О судьбе Голды можно было бы написать не один бестселлер, если бы можно было её чуть-чуть "откопать" из состояния рабской преданности детям, внукам, мужу и выпытать из неё воспоминания.
Хана, младшая сестра Голды, стала в пору нашей Черновицкой молодости моей подругой.
Мы вместе ходили на танцы и пытались, как говорят, устроить свою личную жизнь.
Когда это произошло, то эта самая жизнь разлучила нас с ней на добрых двадцать пять лет.
И ещё мне очень хочется задержаться хоть на две секундочки, чтобы рассказать о последней двоюродной сестре по отцовой линии Бетти.
У неё был муж Веня и дочка Таюня.
Бетти была красавица! (Опять, ещё одна.)
И муж Веня тоже был красавец!
Дочка Таюня почему-то не была красавицей.
На Веню Бог не поскупился.
Обаятельный, музыкальный, остроумный!
Кроме основной работы, он вечерами дул в ресторане на трубе, выдувая значительную добавочку к зарплате.
Они жили спокойной семейной жизнью в маленькой комнатке в квартире Беттиного отца.
Бетти часто жаловалась на нехватку денег, на слишком тесную комнатку, ещё на что-то, а я смотрела на них, какие они оба красивые, как с теплотой подшучивают друг над другом, и они мне казались самыми счастливыми людьми!
Я не могла понять как можно на что-то жаловаться, когда каждый вечер к тебе возвращается такой мужчина!
И он тебя любит!
Они мне так нравились. Но иногда мне казалось, что их жизнь стоит на месте и никуда не движется. Была середина шестидесятых.
В 1990 - с наслаждением покидая советскую мышеловку, я отправилась в Черновцы, чтобы попрощаться с родственниками и городом, который я любила.
Постаревшие Бетти с Веней, остались такими же красивыми, и он по-прежнему с нежностью подшучивал над ней.
Таюня уже имела мужа и красивую, избалованную дочку Елен.
Вся семья готовилась к отъезду в Израиль.
Вещи упакованы. Лишнее распродано.
Спали на раскладушках.
Веня раньше перенёс инфаркт, и весь был озабочен своим здоровьем, но к переезду относился спокойно.
Он верил в прекрасное будущее.
Бетти, прожившая большую часть жизни в своей элегантной 14-метровой комнатке, и недавно переселившаяся в 3-комнатную, которую она тоже превратила в изящное гнёздышко, - в ужасе!
Она ведь не совершала головокружительных переездов типа:
Пихтовка – Новосибирск - Черновцы на верхней полке плацкартного вагона.
Но я за них спокойна. В Израиле у Вени сестра и другие родственники, которые их встретят и помогут на первых порах.
Кроме того Бетти и Веня уже добрались до пенсионного возраста, поэтому можно не сомневаться, что она получит своё очередное гнёздышко, где снова будет спокойный уют и тишина. Веня всегда будет с нежностью смотреть на неё и рассказывать как однажды в молодости, он увидел в витрине фотографию очень красивой девушки и сказал, что найдёт её и женится на ней, что он и сделал. А Бетти, смущённо улыбаясь, будет вносить в его рассказ некоторые поправки и уточнения.
Я смотрела на них и думала: неужели эта жизнь и есть та синяя птица, за которой я безуспешно гонялась всю жизнь?!
Но Бетти никогда не выглядела счастливой.
Напротив, она всегда была чем-то недовольна и озабочена.
Значит, каждый получает от жизни не то, что мечтал получить?
Но как я ошибалась!
Всего через пять лет после прощания в Черновцах, приехав в Израиль, мне пришлось убедиться, что жизнь - это не художественная литература.
В жизни почти ничего нельзя предвидеть или предугадать.
Не стали Веня и Бетти, нежно воркующими пожилыми голубками, вспоминающими романтическую юность.
Красавец Веничка превратился в скупого, досрочно бесполого брюзгу и эгоиста.
Он по-прежнему где-то дует в трубу, эксплуатируя свои музыкальные способности, но отделился от жены и детей и ведёт своё личное хозяйство, скрупулёзно считая каждую копейку, хотя живут они вместе потому, что так выгодней и дешевле, снимать одну квартиру, чем две.
Так что даже очередного личного "гнёздышка" у них нет.
А бедная избалованная безвольная Бетти убирает в домах богатых израильтян, стараясь экономить, чтобы помогать дочке и внучке, которых обожает и ради которых, живёт.
Но те так заняты своими делами, что у них кое-как хватает времени только на то чтобы принимать помощь и совсем не остаётся времени на то, чтобы узнать, что у мамочки на душе. Ввиду Веничкиной несостоятельности, они, одни из немногих, кто не сумел хорошо вжиться в Израильскую жизнь, потому что для новой жизни в любой новой стране нужно определённое мужество и выдержка.
Я, со своим стремлением всё вокруг улучшить и всем давать советы, попыталась убедить Бетти, что она всё ещё достаточно красивая, здоровая женщина с хорошей фигуркой, могла бы попытаться сказать себе, что жизнь продолжается и не мешает попробовать ещё
что-нибудь" урвать" от неё. Бетти ответила, что да, было бы неплохо.
Что ж, надо надеяться, что какой-нибудь богатый израильтянин увидит её, влюбится и снова предложит ей свою любовь, сердце и руку, как у неё когда-то уже случилось.
Каждому своё!
Кто-то за всё борется, а кому-то - всё на тарелочке!
Но! Может быть это тоже искусство - уметь ждать, а не суетиться.
Что суждено, то и будет?

СОН ДЕВЯТЫЙ.
- Господи! Почему люди агрессивны?
- Почему? Смотри, слушай и думай...

В семье радость. Родился Гаврик - симпатичный, нежный мальчик.
Тосты, поздравления, пожелания, подарки.
У Гаврика полный боевой арсенал: пистолеты, пушки, ракеты, танки.
На столе браво выстроилась оловянная армия солдат.
Мальчика научили увлекательной игре в войну.
В два года Гаврик уверенно целится из игрушечного пистолета в папу и маму, которые смеясь изображают испуг, поднимают руки и смешно падают убитыми, когда малыш шутя нажимает на курок. В три года Гаврику читают интересные детские книжки с картинками..... про войну.
Целый день и вечер включен телевизор.
С экрана красиво летят пули и бомбы.
Ярким пламенем горят дома.
На экране красиво двигаются, курят, смеются стройные дяди в военной форме с блестящими орденами и медалями, отдавая приказы стрелять.
В детском саду все мальчики мечтают быть похожими на них.
Гаврик подрос. Он учится в школе и любит читать книги про путешествия, и мечтать о дальних странах. Поэтому на нём часто проводят свои боевые учения будущие военные.
Перед Гавриком встал выбор - либо срочно начать тренировки и научиться выбивать зубы каждому, кто плохо посмотрит, либо самому ходить с синяками и уступать всем дорогу.?
Мама его учила, что надо быть добрым.
Он старался. Но над ним все смеются. Как же быть?
А Митька, (который занимается боксом и говорит так бестолково, что никто ничего не может понять) всегда ходит гордо, как герой.
Дети смотрят на него во дворе и в школе со страхом и завистью.
Но самое плохое началось, когда Гаврику обрили голову и загнали жить в казарму на верхнюю полку.
Здесь от него требовали не рассуждать!
Он должен был, не задумываясь, выполнять односложные приказы, точно так, как он учил свою собаку.
Потом надо было учиться убивать незнакомых людей.
Колоть их штыком, резать ножом, стрелять, нередко спящих, (называлось "снять часового")
Гаврик должен был научиться радоваться, когда он и ребята не промахнутся и снаряд или бомба попадут в дом, который плавно превратится в пыль вместе с жителями и всем, что они имели.
Задавать вопросы не разрешалось!
Тех, кто отказывался стрелять и убивать, отправляли под трибунал, называли дезертирами и, как слышал Гаврик, их расстреливают!
Поэтому Гаврик, лёжа ночью у себя на верхней полке, часто думал, что ему выбрать и что лучше - убивать или самому быть убитым?
Он не хотел ни того, и ни другого.
Чтобы не мучаться, он приложил все силы, чтобы научиться главному, чему учат в армии - не думать!
Не думать и не чувствовать!
Убивать, не думая и не чувствуя…

Родословная по материнской линии не займёт много места, хотя интересна и необходима для освещения дальнейших событий.
Это всего три семьи.
Двоюродная сестра моей матери тётя Рахиль с мужем дядей Бэролы.
Они работали в психбольнице и жили непосредственно в одном из её зданий.
Первое, что бросалось в глаза, при взгляде на тётю и дядю, была разлитая на их лицах сверхдоброта.
Дядя Бэролы был высоким сутулым человеком, тётя Рахиль - невысокой, сутуловатой женщиной.
Неспешность движений, доброта на лицах, замедленная речь и постоянная несколько блаженная улыбка, делали их удивительно похожими.
Они действительно были добрыми, хорошими людьми, но не исключено, что так ярко внешне выраженная доброта, была как бы униформой, рабочей одеждой, атрибутом длительной работы в психбольнице.
Тётя Рахиль работала учительницей психически больных детей, диагноз у которых был - идиот. Это не ругательство и не насмешка, это диагноз. Эти дети были идиотами.
Тётя Рахиль из года в год, без больших успехов и достижений учила их постигать знания и навыки 3-4 летних детей.
Поэтому честь и слава тёте Рахиль, что за долгие годы работы с ними, выражением её лица стали доброта и терпимость, а не злоба и ненависть.
Дядя Бэролы работал счётным работником и экономистом-ревизором.
При такой работе ласковая улыбка и добрый блеск глаз тоже -немалая
загадка.
Но это не всё. Их "квартира" также давала мало оснований для блаженных улыбок.
Это была просто-напросто часть коридора на первом этаже административного корпуса, которому, вероятно, предварительно дали громкое название - квартира, а уже потом приспособили этот закоулок под это название, чудом подведя сюда воду из водопровода, а затем отведя её в канализацию...........
Между этим подводом и отводом воды сообразили какие-то рядом расположенные чудеса, должные соответствовать названиям кухня и туалет.
Два других закоулка, разделённых лёгкой фанерной стенкой, получили титулы спальни и гостиной.
В семье имелись сын Алик и дочка Верочка.
Но выкроить из куска коридора ещё что-нибудь, что можно было бы именовать детской или комнатой для детей не смогли даже умельцы из числа псих больничных сантехников, столяров и начальства.
Поэтому кусок псих больничного коридора, так остроумно названного квартирой семьи Мулерманн состоял, если можно так выразиться, из 2-х комнат и туалета, совмещённого с кухней, объединённых общей раковиной для мытья рук, а также овощей, фруктов, посуды и утреннего туалета для семьи из четырёх человек обоего пола.
При необходимости здесь же неплохо удавалось провести небольшую стирку на четыре персоны.
Поставив на два табурета цинковое корыто, можно было купать детей.
Самим же не составляло большого труда отправиться вечером, когда больные спали, в любое из 16-ти отделений больничного городка, чтобы принять душ или ванну.
Конечно, не рекомендовалось фыркать от удовольствия и создавать много шума, так как могли проснуться больные и, учитывая специфику больницы, последствия в таком случае были явно не предсказуемы.
Итак, вопреки всему, отличительной чертой тёти Рахиль и дяди Бэролы были доброта, которую они привили также Алику и Верочке.
Правда Алик занимался боксом, поэтому его обычным состоянием была боксёрская стойка, и избиение невидимого противника.
Верочка владела длинными ножками, дающими большие гарантии, рыжей головкой и хитрой мордашкой, усыпанной яркими веснушками. .Как только Никита Хрущёв проделал чуть видную щель в "железном занавесе", семья Мулерман, имевшая «тайных» родственников где-то за границей, подала документы на отъезд в Израиль.
Как известно, в те времена, чтобы выехать надо было пройти все круги ада под названием: общее собрание коллектива, партийное, профсоюзное и комсомольское собрания, где все, кто хотел, и кто не хотел должны были морально избивать и издеваться над смельчаками, возомнившими, что человек может жить там, где хочет.
Это даже вменялось в обязанность нештатным доносчикам клеймить жидовских предателей Родины.
Удивительно как тихие тётя Рахиль и дядя Бэролы вынесли эту осаду, когда начальник первого отдела (представитель КГБ в любом учреждении. Обычно это старый безграмотный отставной солдафон с атрофированными мозгами, куда в роли протезов вставлены готовые лозунги,) откашлявшись и, поправив жидкие волосы на лысине, он с ненавистью посмотрел на отъезжающих и без юмора заявил:
"Предатели нашей горячо любимой Родины, они (показывает указательным пальцем, вытянутой руки, кто именно) несмотря на свои вредные улыбочки бросают любимую работу, родной коллектив, квартиру (так и сказал - квартиру - и не подавился, назвав "это" квартирой) и устремляются в сети сионизма!
Несмотря на то, что Родина предоставила им всё необходимое для жизни, они погнались за сладкой жизнью!
Проклятый капитал затуманил им мозги!
Едьте, едьте! Никогда больше наша психбольница не распахнёт перед вами свои гостеприимные двери!"
И они поехали, сияя своими "улыбочками", в сети сионизма, где неплохо живут теперь недалеко от Тель-Авива, в собственном доме вместе с уже поженившимися Аликом и Верочкой.
Но ко времени моего бойкого вторжения в город Черновцы, они ещё работали и жили в психбольнице, имели массу друзей и знакомых среди работников и пациентов весёлого учреждения со скромным названием: Черновицкая психоневрологическая больница.
Тётя Рахиль и дядя Бэролы не оставили меня без своей доброты и когда понадобилось, устроили работать медицинской сестрой в пятое терапевтическое отделение указанной лечебницы.
Но об этом потом.

САМЫЙ ПЕРВЫЙ СОН.

НАЧАЛО.

Бог собрал Архангелов на Высокий Совет.
Он показывает на Землю, утыканную шипами и качающуюся в облаках, как детская колыбель.
Она раскачивается и дымится вспышками.
Каждый раз кажется, что её разнесёт на мелкие осколки.
Бог поглаживает седую бороду и раздумывает.
Наконец он обращается к Архангелам:
- Что делать с Землянами?
Они вот-вот снова устроят Всемирный Потоп и загадят Вселенную осколками, несущими смерть, от взорванной изнутри Земли.
Посылать ли старика Ноя с его Ковчегом спасать каждой твари по паре как раньше?
Первым подаёт голос Иисус Христос, уповая, что люди одумаются, исправятся и на Земле воцарится мир.
- Как бы не так! - Ехидно возражает один Архангел, недоверчиво усмехаясь.
- Вспомните, сколько тысяч лет они читают Тору, Библию, Коран, где указано всё, что не следует делать.
НЕ УБИЙ! НЕ УКРАДИ! НЕ ПРЕЛЮБОДЕЙСТВУЙ! и так далее.
Выполняют они хоть одну заповедь?!
Нет!
Чем дальше продвигается их история, тем больше усовершенствуют они истребление друг друга.
Они одни из всех живых нарушают ОСНОВНОЙ ЗАКОН ПРИРОДЫ - не убивать себе подобных.
Они, используя данный им БОГОМ разум, создали науку и орудия для научного уничтожения своего вида.
Первобытные, повинуясь природе, оборонялись и охотились на диких зверей, чтобы выжить.
Но, чуть-чуть повзрослев, они додумались до людоедства.
Потом начали охотиться друг на друга, убивали, запугивали и превращали друг друга в рабов.
Позже, якобы, ещё поумнев, они придумали себе вместе с разными языками, много разных религий, разожгли по всей земле костры, чтобы огнём и пытками убеждать поклоняться то идолам, то иконам, а в основном друг другу.
Тому, кто вероломней и хитрей.
Процветающие убийцы, создавали для поклонения святых мучеников. (Но мёртвых).
Наконец придумали политику, суды и законные войны, одели на себя прекрасные костюмы, белоснежные рубашки и лучезарные улыбки, обмениваются красивыми речами, не называя вещи своими именами, и делая вид, что не понимают, когда обманывают друг друга и себя, якобы борясь с наркотиками проституцией, мафией, убийствами и другими бедами, которые сами придумали и сами совершают.
Устраивают соревнования кто кого ловчее «проведёт» и дали этому
название дипломатия.
Вокруг каждого единичного убийства поднимают большой ажиотаж с показательными судами и красочными казнями.
Массовые убийства на войне именуются победами и сопровождаются большими празднествами.
Посмотрите на Архангела, отвечающего, за исполнение заповеди
НЕ ПРЕЛЮБОДЕЙСТВУЙ! Они долго нарушали эту заповедь и за это Архангел Любви послал им первый пакет позорных и страшных болезней, которые они окрестили венерическими.
Как страшно, думали мы об Архангеле.
Сидит такой добренький в компании своих красавчиков - Амурчиков и до чего додумался! Сейчас с его заповедью всё будет в порядке!
Не тут-то было! Они посуетились, придумали лекарства и в случае чего подлечиваются, чтобы потом вновь взяться за старое.
Только с каждым поколением всё хуже.
Вначале были рыцари, которые молились дамам.
Потом были поручики и гусары, которые стрелялись из-за дам.
Во все времена попутно были проститутки и развратники.
Дальше перемешался пол… Непонятно кто от Адама, кто от Евы.
Совокупляются не парами, а целыми компаниями.
Потомки Адама насилуют и режут на части своих Ев, выбрасывая останки в контейнеры для мусора!
Мучают и насилуют детей!
Всему придумали названия: групповые сексуалы, бисексуалы, гомосексуалы, лесбосексуалы... и десяток других. изобретателей-сексуалов...
Весь этот бардак продаётся, покупается и показывается под названием порнография.
Взрослая и д е т с к а я!!!
Когда на всё это стали засматриваться красавчики - Амурчики, а самые шустрые, спрятавшись в облаках, пробовали подражать, то наш добренький Архангел Любви не на шутку рассердился и послал им такой подарочек, такую болезнь, что если они не успокоятся, то старику Ною некого будет спасать.
- И что же они? Задумались или начали исправляться?
Ни в коем случае!
Они тут же стали искать лекарство, а пока не нашли подняли большой шум и призывают друг друга прятаться в резинки.
Я предлагаю не трогать их.
Пусть они сами друг друга поубивают и освободят Землю.
Они как раз на пути к этому.
Тогда мы поселим туда умных, неагрессивных жителей.
Незачем тревожить Ноя!
Сидит себе старик на пенсии в ковчеге - пусть отдыхает!" - сердито закончил ехидный Архангел.
Поднялся шум, гром, молнии.
Полился дождь, посыпался град, кое-где ливни, ураганы и бури.
Мнения Архангелов разделились.
Все размахивали крыльями, перебивали друг друга, не выбирая выражений.
На Земле в это время в нескольких местах хорошо тряхануло
чуть ли не до 9-ти баллов, и появились первые жертвы Божьей Немилости.
Поднялся БОГ и одним лёгким взмахом посоха успокоил ВЫСОКИЙ СОВЕТ.
"Уважаемые коллеги! Не забывайтесь!
Вы не на Земле, - начал свою примирительно-заключительную речь
ГОСПОДЬ БОГ - терпение, терпение и ещё раз терпение должны мы
здесь на небесах проявлять к этим неразумным, именующим себя
Homo sapiens, что означает Человек Разумный.
Проверим ещё раз.
Может быть, они в самом деле достаточно разумны.
.Мы наблюдали за ними много тысяч лет. Понаблюдаем еще.
С тех пор, как они переодели шкуры зверей на штаны, они так прыгнули, что в ближайшее время долетят до нас и нам придётся взобраться на 1-2 галактики выше.
Они добрались до неба и тревожат рай, опустились под воду и устроили рыбам ад, вгрызлись в Землю и скоро сами будут в аду!
Но если на всё это им потребовались тысячелетия, то теперь у них в руках такая сила, они достигли такого развития техники и такой дремучей морали, что им даже столетия не потребуется, чтобы превратить нашу гордость - ЗЕМЛЮ в мёртвую планету!
Не будем отзывать Ноя с пенсии.
Старик поработал и заслужил отдых.
Ковчег за это время рассохся и устарел.
Вспомните, что когда Ной работал спасателем, это была неопасная работа, они ещё не добрались тогда до Атома.
А теперь, когда они "разнесут" Землю, будет такое, что старику лучше не рисковать здоровьем. Это раз.
Во-вторых, те из уцелевших, но подвергшихся облучению, народят таких выродков, которые "разнесут" потом всю ВСЕЛЕННУЮ!
БОГИ других ВСЕЛЕННЫХ нам за это спасибо не скажут!
Поэтому принимаем решение:
В случае новой катастрофы Ноя не беспокоить!
Ковчег не реставрировать!
Спасательных работ не производить!
ЗЕМЛЮ продезинфицировать, промыть, очистить, покрыть садами
и заселить мирными жителями, снабдив их ОСНОВНЫМ ЗАКОНОМ:
Жизнь Человека неприкосновенна и для этого нет исключений.
Каждая женщина, родившая ребёнка, должна, прежде всего, внушить ему этот ЗАКОН.
Пусть все знают, что генерал, отдавший приказ стрелять по людям - убийца.
И солдат, убивающий другого солдата - тоже убийца.
Президент, начавший войну - убийца.
И судья, приговаривающий Человека к смерти - тоже убийца.
Учёный, создавший оружие для уничтожения людей - убийца.
И директор завода производящего оружие - тоже убийца.
Писатель: артист, режиссёр, художник, изображающие убийства -
преступники, пропагандирующие убийства.
Пусть, вновь пришедший в ЭТОТ МИР, никогда и нигде не сможет увидеть картину убийства Человека Человеком.
Пусть самыми лучшими и достойными произведениями искусства считаются те, которые прославляют ЛЮБОВЬ во всех её проявлениях!"
Архангелы покоились в облаках, с надеждой вслушиваясь в Божественную речь и представляя себе как мало у них будет забот по управлению Землей, если всё будет так.
С заключительным словом на Высоком Совете выступил всеми почитаемый Ной.
Долгие века не состарили его.
Он по очереди поклонился БОГУ, Архангелам и сказал:
"Я сожалею! Но тогда надо было спасать.
Теперь- лучше не спасать."
БОГ с любовью и грустью посмотрел туда, где голубела и содрогалась от взрывов ЗЕМЛЯ, и сказал: "Да будет так!"
Архангелы дружно похлопали крыльями, поклонились БОГУ и с Миром
разлетелись наблюдать за исполнением Божьей Воли.
Они все же не теряли веры в людей и надеялись, что им не предстоит такая сложная работа, как создание новых жителей ЗЕМЛИ.

Два населённых пункта в Бесарабии я помню с детства, хотя никогда там не бывала.
Но в моей первой, безоблачной жизни они так зримо присутствовали в разговорах старших, что я чувствую себя жительницей этих мест.
Город Бельцы о котором даже песенка была: "Майн штейтолы Белц"
и что-то вроде районного центра Единцы.
В Единцах родилась моя мама.
Единцы - это не столица и даже не город.
Но по рассказам моих тётушек и мамы, можете мне поверить, что жизнь там била ключом. А мой дедушка был известной фигурой.
Не всякому выпадало счастье быть внучкой Ши Монсе, утверждала моя тётушка Фейголы, которая сама, будьте, уверены, являлась младшей дочерью именно Ши Монсе, а не кого-нибудь другого!
Известностью и почётом он пользовался потому, что был настоящим набожным эрлих (порядочным) евреем, имел пять дочек, сына и знаменитый кошерный ресторан, посещаемый местными богачами. Дочки считались красавицами и славились своей скромностью. Никто из гостей никогда не видел их в зале ресторана, хотя именно они выполняли всю работу.
Сын считался чудаком, так как писал книги.
Он молодым уехал в Бразилию, где и прожил всю жизнь.
Я видела бразильские фотографии этой ветви Гринбергов (девичья фамилия моей матери).
Внешне мы с этим мифическим дядей очень похожи - имеем одинаковые круглые жизнерадостные физиономии, при этом он похож на преуспевающего американского банкира, что очевидно, является, нашим главным отличием.
К нему вскоре уехали две сестры, тоже больше не вернувшиеся в Россию и также перешедшие в легендарное существование.
Таким образом, мне посчастливилось знать только трёх дочек
Ши Монсе.
Старшая из них была моей матерью, следующая за ней - тётя Рейзолы
и младшая - Фейголы.
Две старшие были удивительно похожи внешне и одинаково добрые
по характеру.
Младшая любила радовать только себя.
Всем остальным доставалась критика и острые "шпильки".
Добрая тётушка Рейзолы имела молчаливого мужа, по имени дядя Нёма.
Он не имел ни одного волоса на голове и был на голову ниже жены,
но умел хорошо и светло улыбаться, делать деньги и детей.
Правда всё в умеренных количествах - улыбался не так часто, денег хватало, чтобы тётя могла не думать о них, а детей было всего трое.
Старший сын Пинчик, как две капли воды, похожий на отца, особенно молчанием и улыбкой, и две девочки - Эни, себе на уме и спокойная, рассудительная "мамина дочка" Сара.
Семья жила в роскошной трёхкомнатной квартире в центре Черновиц на тихой, престижной улице.
Дом был старой постройки с изразцовыми печами, паркетом, балконом и кухней таких размеров, что в ней могли разместиться все апартаменты семьи Мулерман, расположенные в психбольнице.
Семья жила тихо, мирно, без проблем и потрясений, соблюдая еврейские праздники и получая удовольствие от жизни.
С моим появлением, в доме произошли кое-какие новшества, но всё по порядку.
Младшая сестра моей матери, шустрая, быстрая злючка тётя Фейголы, жила с очень поздним мужем, дядей Мойшей и дочкой Милочкой.
Разговаривал дядя Мойша значительно больше, чем дядя Нёма, но зато реже улыбался, хуже зарабатывал деньги, а по части детей, то уже в поздние годы кое-как расстарался на Милочку, которую в силу столь позднего появления, так избаловали, что я боялась её, как огня.
Я не смела, дать ей подзатыльник или по заднице, так как пришлось бы объясняться с папочкой или мамочкой, ибо стоило её тронуть, как она начинала орать, топать ногами и царапаться. Ей, было, пять лет, мне - восемнадцать.
Она бегала за мной, прыгала мне на голову, обливала водой, царапалась, и всё ей сходило.
При виде неё, я панически пускалась наутёк, потому что у меня было огромное желание дать ей хорошую трёпку, чтобы она оставила меня в покое.
Забегая вперёд, скажу, что она была красивейшим ребёнком, но, подрастая, постепенно превратилась в черноволосую девицу в очках и с длинным носом.
Отец рано умер от рака, и она уехала с матерью в Израиль, будучи старой девой.
Там она вновь расцвела, удачно вышла замуж, родила двух сыновей и живёт вместе с матерью и своей семьёй счастливой спокойной жизнью.
Счастье и судьбы человеческие ходят по своим непостижимым законам.
Если должно быть счастье, оно всё равно придёт, если даже по пути немного заблудится и запоздает чуть-чуть.
Итак, определилось дальнейшее место действия - город Черновцы, скупо выписаны действующие лица - мои родственники и с нескрываемой любовью обрисован портрет главной героини, неожиданно появившейся в Черновцах как сибирское чудо.


Мягкий тёплый летний вечер.
Из здания черновицкого вокзала появляется симпатичная девочка с деревянным чемоданчиком в руке, читая на ходу адрес по бумажке.
Это я осчастливила Черновцы.
В прекрасном настроении, без забот и волнений, расспросив прохожих,спокойно направляюсь по адресу тёти Малки и дяди Срула. (отцова линия). Из каких соображений мой выбор пал на эту семью, остаётся большой загадкой для истории.
Тунгусский метеорит или затмение солнца вызвали бы, наверное, меньшее удивление у моих далёких и, в общем-то, незнакомых родственников.
Все четверо детей: Голда, Хана, Берл и Нахем рассеялись по городу для оповещения остальных не осчастливленных родственников.
А тётя Малка тут же во дворе водрузила на стул таз с горячей водой и принялась мыть мне голову.
Для чего так срочно был развёрнут этот санпропускник, опять же загадка истории. Либо у тёти Малки сдали нервы, а в таких случаях лучше всего помогает работа, либо она решила, что из Сибири обязательно привозят сибирскую язву и меня надо срочно дезактивировать.
Она усердно драила мою голову, нервно приговаривая: "Майн Гот!" и "Вей из мир!"
Мы уже знаем, что дядя Срул по «уважительной причине» не мог присутствовать при моём, столь радостном нашествии, так как они вместе с дядей Велвлом пребывали в тюрьме, как расхитители народного хозяйства в особо крупных размерах, перестав быть подпольными трикотажными королями украинской социалистической республики.
Мне же всю жизнь не везёт.
Пусть бы я явилась чуть-чуть раньше и хоть месяц пожила бы в семье миллионера хотя бы подпольного.
Нет, прикрыть "лавочку" надо было не раньше и не позже, а как раз к моему приезду!
Четверо гонцов быстро сделали своё дело и в момент, когда тётя в который раз намыливала мне голову, стали стекаться, поднятые по тревоге родственники.
"Майн Гот" и "Вей из мир" стали многократно усиливаться и повторяться, пока не заполнили весь двор, превратившись в недружный хор.
Я кое-как освободила голову из таза с водой, таращила глаза под струями воды, стекавшей по волосам и старалась в этой толпе незнакомых людей хоть кого-то узнать.
Но я никого не помнила из той маленькой счастливой трёхлетней жизни.
Вдруг я остолбенела окончательно: ко мне приближалась моя мама... но молодая, красивая и хорошо одетая.
Она заплакала, подошла, вытерла мне голову полотенцем, взяла за руку и увела к себе домой.
Это была родная сестра моей мамы, добрейшая тётя Рэйзолы, которая согрела мою юность и подарила мне несколько счастливых, безмятежных лет.
У тёти мне показалось красиво, как во дворце.
Дядя Нема, не проронил ни слова, только приветливо улыбался и почёсывал лысину.
Девочки: Эни и Сара тихонько хихикали, разглядывали меня и недоумевали, откуда я взялась и надолго ли.
Пинчик безучастно и без интереса посмотрел на всю возню и удалился, не удосужив разговором.
Тётя накормила меня, приласкала и уложила спать.
На следующий день начали интересоваться подробностями и думать о будущем.
Но тут выяснилось, что с будущим могут быть трудности.
Почуяв" сладкий запах свободы", я сорвалась из Новосибирска как воробей из клетки.
О каком будущем и о каких проблемах можно думать, когда я, наконец,
СВОБОДНАЯ!
Такая проза, как справки из медицинского училища, свободных птиц не интересуют.
Приземлившись столь удачно на недоумевающих родственников, мне пришлось поинтересоваться прозой и убедиться, что как бы ни была велика радость, думать о будущем никогда не мешает, хотя бы для того, чтобы не лишиться этой радости.
Но всё кончилось благополучно.
У кого-то кто-то был, кто-то с кем-то переговорил.
Кое-что из бумаг у меня случайно оказалось, и меня приняли продолжать учёбу в Черновицком медицинском училище с условием, что необходимые документы дошлют из Новосибирского мед училища.
И начался один из лучших периодов в моей жизни.
Я получила кое-какую компенсацию за оборванное детство и несостоявшуюся юность.
Я оказалась в нормальной семье, где есть отец, мать и дети, где есть нормальные семейные отношения.
Но! Это же я! Со своими невезениями, где при любой удаче, тут же на горизонте появляется маленькая точечка, которая быстро вырастает в огромное "НО"!
Но через определенное время мне снова пришлось начать самостоятельную жизнь.
Скорей всего я сама в этом виновата.
Однако, примерно два года я была счастлива.