58. 3. Встреча Главнейшего с Ясной

Весть о родительском поступке выбила сына из привычной колеи, он  бормотал одну и ту же фразу:
-Ну, подожди же, хитрая лиса,  месть я придумаю такую, сама, за пазуху мне сунешь завещание.
  Сын выжидал момент, чтоб выкрасть  у Иваны  дочку. Незаметно для домашних, рыл в сарае яму, землю выносил в мешке.  Углубляясь в землю, наткнулся на бревна, ограждающие силосную яму.  Соседство это,  сыграло роковую роль.
Сын с делом справился легко, был несказанно рад, когда сажал  девочку в  темницу.  Перед тем, как укрыть яму щитом и  землей присыпать, он  уложил её на теплую подстилку, поставил рядом кувшинчик с молоком и узелок с творожным пирогом. Просил не  говорить и не кричать, чтоб злые силы не сошлись. Обещал,  в яме посидит  недолго  и в настроении домой явился. К ним завалилась тьма народу.  Давно приметили  косые взгляды, потребовали девочку  вернуть.  Спокойствие отца, домашних поразило. Он отворил все двери  у сараев, сказав,  непрошеным гостям: 
- Ищите, сколько влезет, - и завалился спать.
   Обшарив все вокруг, мужики  вернулись и попросили в доме посмотреть. Хозяйка в ноги пала:
     - Позора не снесу, детьми клянусь, дом чист. Как мать, прошу тебя, Ивана, поверить мне. С причудами мой муж, но я с детьми на  злобу не способны.
     Они ушли, сыны, подошли к матери и стали вспоминать угрозы тихие и поведение отца. Сын старший молвил:
    -Одно нам не понятно, в его мешке всегда были  земельные остатки, когда обувку  чистили от грязи, и  в ней земля была.  Может, он яму вырыл и там Иванову дочурку  прячет, с тех пор, как дед  лишил   наследства, он чудным  стал, а сегодня, в прекрасном настроении пришел, от душевной хвори  метки не осталось.               
    -Мысли совпали, однажды поправила  мешок заспинный,  тяжелым оказался, пошутила, словно землею нагрузил. Со всей серьезностью, ответил,  золото в мешке, и я готов на все, чтоб нищета нам не светила.               
Пойдем к нему, признания добьёмся, а ты, - мать обратилась к младшему сынку, - стой за дверьми,  услышишь от меня слова, тише, меньшой ведь спит,  немедля  к  деду  и поднеси сомнения наши.
     К спящему мужу подошла и потрусила за грудки, он проснулся, увидев перед собой жену,  обнял обеими руками. Освободившись, от объятий,  она тихонечко спросила:
     - Где яма та? Не отпирайся, мы догадались, в мешке таскал ты землю из нее. Сам не покажешь, позову людей, с дитем от темноты беда  случится.
     Улыбка отразилась на лице,  наклонился, почесал ногу и вытащил топор из-под лежанки. Схватив жену за космы,   закричал:
     - Позовешь людей? Я, для кого хочу вернуть богатство?   Она вползла  змеей в семью, опутала отца и мать, еще  немного и они бы сдались. Мать в нескольких шагах была от неба, Ивана  срок продлила ей. Отец мой, на своих руках чужих детей таскает и ласкает, подумала, мне каково!
     - От внуков сам отгородил,  детьми чужими и  заполнили сердца.
     - Плевать на них, Ивана  дочь получит, в обмен на завещание.
     - Скажи нам, где ребенок, молчать не буду!
      Муж, превращался в зверя  на глазах,  и замахнулся топором,    сыны повисли на руке.  Пытаясь успокоить, она за шею ухватилась:
     - Родной, прошу,  веди себя по тише, разбудишь младшего, он испугается тебя.
     Младший сын, мгновенно  перелез через забор, мужские руки  бег остановили  и   незнакомец ласково спросил:
     - Куда бежишь, малец?
     -Он угрожает топором, мать догадалась,  где-то в яме, прячет ребеночка отец.
       Их обступили мужики, его отправили пересидеть к соседям, а сами окружили дом. Хозяин, услышав  звуки  за окном, топор запрятал под одеяло,  встретил гостей   спокойными словами:
     - Переполошила всех, невинная овца, ее дитю, ни что не угрожает, она в сарае крайнем,  вела себя  спокойно.
     Когда он указал на место, мужики ахнули:
    - Рядом яма силосная,  бродит месяц, с теплом  угарный воздух выделяет, если меж ними щель, ребенок угорит, дурная голова!
     Откинув щит, хозяин  прыгнул в яму.  Девочка лежала на подстилке, спокойное лицо, в руке пирог, и рядом снятая одежда. Он осторожно приподнял  головку, рукой провел по телу и, до него дошло, что перед ним безжизненное тело. Прижав к себе ребенка, он дико закричал:
     -Я смерти не желал, Ивану проучить хотел, лисой к родителям вошла, наследством завладела.               
      Печаль крылом  коснулась всех.  Народ был потрясен невинной смертью. За месяц, людской поток, вытоптал дорожку к плите Ивановой дочурки. Несли игрушки  и цветы, еду и  зажигали   свечи.  Ивану и   стариков    не   оставляли     без    присмотра, их жизни на плаву держала маленькая  Ясна.   
За неумышленную смерть,  сын Главного мастерового, отсидел в яме  срок жизни убиенной.  Согласно тамошним порядкам, его семья,  покинула места. Дом и строения сожгли соседи, чтоб в этом месте не селилась нечисть.

     Через год, Владыка   выдал Ивану замуж. Семейство обросло детьми, к пятнадцати годам,  у Ясны, были  два брата близнеца, сестра,   в  округлостях Иваны новая жизнь  отсиживала сроки.
     Владыка   поддерживал все начинания Главного мастерового, беря у Стражников большие займы.
     Бывало часто,  Главный мастеровой,    не приходил  вечереть,  еду из дома приносили внуки.  Однажды, он заказал ужин на троих, к нему приехали с большим заказом гости. Ясна,  доставила еду и села в уголочке.  Заметив, что гость, бросает взгляды в угол и отвлекается от дела, дед попросил её уйти. Подписав бумаги и выложив на стол треть суммы от  заказа, гость объяснился,  был очень поражен внешним сходством внучки  с первою женой.

Заказчик  Славин со всей семьей и  мужиками, на время исполнения лодок, поселился в старом доме Главного мастерового. Семьи сдружились,  наведывались в гости. Жена заказчика, приметив, что Ясна, глаз не сводит с мужа, попросила Ивану и деда поговорить с дитем. Разговор  пользу не принес, в ответ упрямица, лишь опустила очи. Славин  всех успокоил,  и объяснился сам.  О женах рассказал, о том, что сама Ясна, для него ничто не значит, она лишь всколыхнула мимолетное воспоминание из прошлой жизни. Просил за ним не бегать и не выслеживать при каждом шаге, из-за уважения к деду, на роль подстилки взять не может. Если случайная бабенка и ляжет под него, то,   просто так  не отпускает, обязательно отваром поит, что бы  нежеланное  дитя на свет не появилось. От потравы, иные бабы чахнут,   потом зачать не могут вовсе.
Ясна, беседу восприняла спокойно, поднялась с лавки и сказала:
-Умом я понимаю  тех, кто вразумить пытается меня, осталась малость,  очистить сердце от не прошенного гостя. Что бы успокоить всех, давай простимся.
Ясна, на цыпочки приподнялась, губами губ его коснулась и вышла.  Жена, за печкой притаилась  и слышала весь разговор, была удивлена, как ловко муж управился  с н девчонкой. С этого дня  Ясну подменили,  всем показалось, она забыла про влюблённость.

     Славин после ее ухода долго отмывал губы, пытаясь смыть  прикосновение. Оно навязчиво будило по ночам, и заставляло мимо воли искать  глазами скверную девчонку. Ругался мысленно, Ясна ребенок возрастом, невинностью и телом,  а женщина внутри бывалая сидит, прикосновением так зацепила, хоть волком вой.  Признаюсь деду и попрошу, на время исполнения заказа,  подальше от греха отправить внучку. Дед отсылать её не стал, сказав, что Ясна, с прекрасным парнем обручилась, и вечера они проводят вместе.               
Главный  мастеровой  завершал  заказ. Спустили на воду две лодки, у третьей лодки мостили внутреннее убранство. Женщины скоблили и покрывали варом стены, балки и перемычки в комнатах ночлежки. Славин проверял работу, войдя в одну из комнат, приметил знакомую фигурку, жених её, бесстыже тискал.   Обрадовался, знать до обряда  согрешили молодые, и стал  момента выжидать, напомнить о себе. Когда жених, дверь запер на замок, оставив Ясну  досыпать одну, он в комнатку проник. Раздевшись,  забрался под простынку, прижав к себе нагую Ясну. Он понял, что перед ним невинная девица, но вразумить себя не захотел. Спросил лишь:
-Что за балаган затеяла ты с женихом? Так искусно играла роль невесты, подумал, ты  впрямь меня забыла.
- Я с женихом договорилась, как только мы завяжемся цепями,  наследство обещала поделить. Он человек прекрасный,   друг друга с полуслова понимаем, примет с  ребеночком внутри.  Отец насильно заставляет учиться ремеслу, к которому нет тяги. Ему нужны монеты на самовольство, а мне свобода, чтоб изредка с тобой соприкасаться. На большее, не претендую, хочу ребеночком любовь  унять.
-Забудь о детях,  слово дал,   ни одна подстилка ребенка ребенка  не родит,  если и случиться хитрость с бабьей стороны, узнаю, ребенка отниму.  Мольбам не внемлю, детьми своими распоряжаюсь сам. Как время баловства пройдет, отвар продам.  Сопротивления бесполезны, я силою волью его.
-Жестокости в тебе, хоть отбавляй, - с грустью произнесла Ясна.
-Я не скрываю намерений, с семьей навеки обручен, все остальные бабы для временной  забавы, - ответил Славин. Видя, как расстроилась она, добавил, -  если начистоту,  своим прикосновением ты сильно зацепила, напомнив молодость былую и первую любовь.
Спустили на воду и третью лодку. Прощаясь с Ясной, Славин поднес  браслет, цепочку с маленьким сердечком, небольшой кувшинчик и приказал опустошить. В дверь постучали, вошел жених, предупредил,  дед  на подмостки поднялся, провел рукой  по волосам и вышел. Ясна спросила:
- Не много ли для крохи,  отравы приготовил?
Славин, сознанием дела, произнес:
-Порция  выверена наверняка, несколько дней порвет или стошнит, ослабнут ноги,  воды пей больше.
Через два месяца  молодые сыграли свадьбу, и по желанию обоих  уехали в края чужие, и там три года провели. Дочку в честь бабушки, Иваной нарекли. Строительному  делу учились вместе, закончив первую ступеньку в обучении, вернулись повидать родных. На просьбу бабушки,  оставить внучку на время их учебы, Ясна ответила отказом. В ответе мать  учуяла испуг. Чутье причину подсказало,  прощаясь с дочерью,  спросила:
-  Живете вы  семьей единой, он знает, что дочурка не его?
-Живем порознь,  дочурку любит. Могла бы с ним сойтись,  обманом наделить не смею  друга. Ты не жалей меня, я счастлива  любовью. О дочери отец  не должен знать, в жестокости своей, не знает меры. Оставить с вами не могу, в дочурке есть его черты.  Нагрянуть может, поэтому спешу отъехать. Чутье  не обмануло, Славин, получив извести о Ясне,  решил сам на ребенка посмотреть. Его сомнение  терзало, без тени страха и сомнений, Ясна кувшин  с потравой осушила. Пока она  с  подвозом катила по земле, он в лодке плыл навстречу к ней.
Но Ясна хитрее оказалась, дочурку с нанятой прислугой отправила днем раньше, сама  везла ребеночка прислуги. Когда искали переправу, внезапно вырос перед ней, взял девочку из рук, поднял перед собой и, убедившись, что обмана нет, вернул дитя. Словами перебросился, прощаясь, к себе прижал и пожелал счастливого пути. На вопрос Ясны, кого он больше желал видеть, ее или ребенка, ответил коротко:
- Обеих.
 
Славин спешил, мужики товаром загружали лодку,  он из толпы, выбирал молодь, желавшую ему служить. Расплачивался щедро с матерями, обещая, вернуть сынов с монетами, без ран. Проверил размещение груза, от грязи вымылся, переоделся,  велел отчалить. Под вечер, не раздеваясь, завалился  на лежанку, и вспоминать свидание стал. Вслух произнес:
- Свиделся и ладно,  от меня бы ребенок краше оказался. С моими дочерьми сравнить не можно.
- Ты  сам его не захотел, вот и пришлось от нелюбимого рожать, - из-под лежанки, ему ответил голос тихий.
Славин оторопел, нагнулся, руками шарить стал пространство. Почувствовал  прикосновение губ.
- Вот так подарок, ты как сюда попала? Мечтал я о тебе, на берегу увидел, чуть не спятил, месяц наш вспомнил.  После тебя, другие бабы, постнятеной казались. Я издали тобою любовался, косточки мясом обросли, грудка стала краше, в осанке  появилась стать. Как ты жила все эти годы?
Славин  не спешил тащить Ясну в постель, он наслаждался близостью ее, хотел  слова признания  услышать.
- Ты помнишь, как меня приворожила? Поражен был, как матушка природа, распределяет прелести свои. Ведь опытом не обладала,  а жаром полыхала несравненным! Откуда  внутренняя мощь? Сказывали, ты без грудного молока неделю под обломками  лежала и выжила. Не уж-то для меня на свет явилась? Что делать мне с тобой, зачем вернулась? С семьей я не расстанусь, жена и дети святы.
-Выяснить хотела, если детьми так дорожишь, зачем же плод во мне  травил? Чем помешала тебе кроха?
- Детей люблю, делить ни с кем их не смогу. От мысли, что кровь мою, другой качает на руках или наказывает криком, мутится разум.
- Как можно, от матери родной отнять ребенка, которого не принимал, не пестовал?  Сказывал, ты первенца от матери забрал, свиданий с ней лишил, страдания принес обоим, и сыну против воли, мать навязал другую. Если она думает о нем, связь между ними существует.               
- Странно рассуждаешь. Я сына своего к себе прибрал, и этим возмутил тебя, а то, что мой ребенок чужого мужика, отцом звать будет, воспринимается спокойно. Не зверь я, понимаю, если от суки малого щенка отнять, даже  она выть и метаться станет. Я намерений не скрываю, всегда предупреждаю, концу другому не бывать. С тобой сомнения были, кувшин оставил без присмотра, жених мог подменить отвар, уж больно тихо  подчинилась. Обычно, дар мой, женщины со страхом принимают. Когда  дочурку рассмотрел, сомнения исчезли, обрадовался,  боль чинить не надо. Руки твоей, коснувшись, понял, если немедля не уйду, придется красть от муженька. Другую бабу в постель бы сразу уложил, потешился и засопел бы рядом. К тебе иное чувство, не похоть и не временная страсть, не думал, не гадал, что  жизнь мне поднесет  блаженство.  Как долго радость собираешься дарить?
Ясна, уклончиво ответила:
-Потом поговорим об этом. Прежде, чем окунуться в омут с головой, оговорить условия хочу. Рядом со мной, все эти годы жил человек достойный, духовно связаны мы больше, чем постелью. У нас свобода мыслей и поступков.  С тобою отношения иные. Умом я понимаю, по сути - чужды мы,  в делах нет общих узелков. Сущность моя, насилие и власть не примет. В мыслях  желание не возникало, владеть тобою  постоянно. Отцом детей своих, представить не могу, мне чуждо воспитание под ладонью. Ты можешь вразумить меня,  какая сила повязала нас? Большие расстояния, долг перед дочерью, страдания родных, слабеют перед ней.  Твердила, та связь случайною была, рядом достойный человек, люби ребенка, наслаждайся ими. Что толку, я птицею  летала, и опустилась пред тобой.  Но как бы страсть  не бушевала, разум не потерял над чувствами контроль. Объятия раскрою, если условия  осилишь. Потраву пить не буду, если ребенок заведется, удерживать и пускать собак по следу моему                не станешь.
Славин рассмеялся, прижал Ясну к себе, сказав ей нежно:
-Не дури,  условия никто не выставлял. Все будешь делать, как скажу. Обоим счастье  привалило, а мы теряем время понапрасну.
-Пока условия не примешь, тепла дарить не стану, насилие не пустишь в ход, - упрямилась она.
Славин побагровел от злости:
- Не забывайся, ты подстилка, не я к тебе пришел, ты птичкою ко мне влетела. Вон, чтоб духу не было на лодке!
Ясна, дверь за собой закрыла. Он слышал, как она просила мужиков, причалить к берегу. Лодка изменила ход, остановилась и через некоторое время вновь заскользила по реке.  Утром,  помятый  он вышел к мужикам,  устроил мордобой, за то, что отпустили Ясну. Долго метался в мыслях. На лодке, гнева хозяйского боялись, когда он приказал остановиться и вывести на берег двух лошадок, вздохнули облегченно. Славин вернул Ясну, пообещав,  потравы не давать,  свободу не стеснять, подстилкою не обзывать, кулаки в ход не пускать, но за собой оставил право,  отнять ребенка, если появится без воли.
      
   У Миланьи,  седых волос прибавилось заметно. Ей донесли, соперница не так красива, как умна, выносливостью превосходит бывалых мужиков,  ссоры и ругань гасит на корню, а выдержкой  житейской, средь баб не знают равных. Мужики, за ум, выносливость и силу духа пред ней снимают шапки и ласково зовут,  Хранительница наша.               
Чтобы  вернуть  значение свое и власть над мужем, она задумала любой ценой произвести наследника на свет. С роднёй  обдумывала дельце, два варианта  на носу, первый подменить ребенка при рождении, второй – найти богатого на мужское семя мужика.  Решили не рисковать, то и другое применить.   За плату сеятель ходил к ним две недели, его кормили и поили,  на ночь приводили баб желающих зачать. В лицо он их не видел, но однажды, молния сверкнула и осветила знакомое  лицо. Он потерял сознание от испуга,  очнувшись, бросился бежать, а утром, погрузив в подвоз нехитрые пожитки, жену с сынами и мать старуху, уехал, заметая след. Почувствовав, что понесла, она  потребовала приезда мужа. В письме писала, что ей, матери и тетке одновременно, приснились  вещие видения. Они ходили на базар и покупали, кто петушка, кто гусака, а ей самой бычок приснился,  просила поспешить. Славин  немедля кинулся в дорогу. Все дни не брал хмельного  в рот и  просил небо неустанно, дать сына кровного обоим. 
Пока он находился дома, жена все уши прожужжала,  сгущая краски о   взглядах старшего сына в сторону родной мамани.  Желая успокоить дорогую, Славин произнес:
- О нем довольно,  желание видеть  мать, сын ловко маскирует,  меня не проведешь. Родится  обоюдный сын,  старшего лишу наследства,  надоело мучиться от мысли, что сын наполовину мой. Желание  всплывает, лишить их жизни,   от прошлых  дум очистить разум.
- Вижу,  меняешься в лице при встрече с первою женою, она в  невидимых цепях, ваш разум  обуздала. Сын пусть живет, с ней разберусь сама, а вот лишить его наследства, не мешает. Родится обоюдный сын, все земли передашь ему. Слухи бродят, что бабу новую завел,  не верю слухам,  видела,   спешил домой наследника зачать. Каких породистых детей рожаем! Сын на меня похожим будет, в плечах чуть уже твоего, но ростом точно перегонит. Жаль, деда моего не видел, нос с горбинкой, кудри золотые, глаза как плошки.
-Какая разница, какие он черты оденет, лишь бы на свет явился. А насчет бабы, с тобой не раз была беседа, семья основа жизни всей. Разлуки долгие у нас, перепадают временные бабы, негоже свое здоровье портить и месяцами кулаком работать. Обещаю, сына родишь, осяду дома, глаза от женщин отведу.
 
Приехав в лагерь, с Ясной поделился новостями, из дома ждал известий дорогих. Дождался, на радостях всем объявил, жена наследником зачала.
 Ясна о планах Славна  не знавала,  среди наемников,  подобных разговоров не велось. Южан прибрали к рукам быстро. Как бились и вели защиту вы,  рассказывать нет смысла.
Ясна, всем существом своим, войну не приняла. На пытки и бесчинства мужиков смотрела круглыми глазами. Любимого понять пыталась, зачем затеял он    войну, чего еще от жизни хочет? Земли, добра  и власти,  отбавляй.  Славин отмалчивался, но однажды,   он усадил Ясну за стол и показал ей план.               
-Смотри, друг мой, на плане земли и границы, красным закрашена   земелька, захваченная мной. Но, чтобы планом полностью владеть, я должен Перья  уничтожить, всех, от мало до велико.  Они преграда на пути! Разрушу крепость, с лица земли сотру их Соколиный  город. Я даже в рабство брать не буду их жен и малых соколят, чтоб спину позже  не щипали.
-Мне кажется, ты болен. Их победить нельзя, и кто тебя на это надоумил? Дойти до этого, ты сам не мог, кормить  наемников, их семьи, нужно не малое богатство.  Ты, только начинаешь богатеть, кто  над тобой хозяин? – спросила Ясна напрямик.
-В глаза не видел.  Хозяйские дела палач ведет, посредник между нами. Во мне не сомневайся, здоровьем я богат. С Соколами вел дело много лет и их натуру знаю, поэтому и время подгадали. В крепости  баб да детей больше, чем мужиков, основная сила на осенних заготовках, им  преградили путь со всех сторон.  В лоб крепость брать не буду,  людей поберегу для будущих походов. В этом месте, мы роем ход подземный, они нас в гости ждут, но где, теряются в догадках и силы разбросали вкруговую. Нам бы открыть ворота,  конница моя,   им ребра живо поломает.
 
Палач своим приходом, прервал беседу. Уставившись на стол, он недовольно произнес:
-Зачем, ты бабе план казал, с этого мгновенья держи собаку на цепи, чтобы случайно не куснула. Дела вдвоем ведем, в них места нет твоей подстилке.
- Я знаю, с кем имею дело, Ясна, за пределы не выходит. Вне дома, охрана глаз с нее не сводит. Знай меру поучениям своим, когда заходишь, надобно стучаться.
- Я предупредил,  ты, договор нарушил. Покуда крепость не возьмем, в отсутствие свое, сади  на цепь.      
Утром, уходя, Славин подозвал Ясну.  К изумлению своему, она в руках, увидела собачью цепь. В глаза не глядя, он виновато произнес:
- Прости, но договор у нас дороже жизни.  До наступления осталось две недели, недолго на цепи сидеть. На улицу захочешь,  охрану позовешь,  цепь перекинут за забор.
Три дня сидела Ясна на цепи, от кольца, правая рука ныла, лицо покрылось серой тенью.  Встретившись с ней, Славин недоумевал, как можно киснуть и портить цвет лица из-за такого пустяка?  Он снял с руки кольцо,  поцеловал больное место,  отправил Ясну в баню,  стол вкусный заказал. Зажал любимую в объятия и ласково с ней объяснился:
- Соскучился я по тебе, сначала поваляемся немного, поужинаем и о
делах поговорим.
Ясна, валяться отказалась, откушала немного и отпросилась на покой, ссылаясь на здоровье. На третий день, не выдержав  отказа, он приказал девицу привести,  напившись,  справиться не смог,  со злости, отдал невинную  охране.  Ввалился в спальню к Ясне и силой притащил  к себе.         
- Ты кулака не нюхала еще, не зли меня, раскрой объятия  как прежде, -  не дождавшись, ударил в ребра кулаком. Ясна,  схватилась за живот руками.
-Ты клялся, насилие не применять, потраву не давать, и  силой рядом не    держать.   Не разлюбила, но дела твоего, как ни пыталась, принять не в силах.  Цепь, реки крови, не по мне. Чтоб чувства сохранить, на время нам расстаться надо.
  -Чтобы надо мной смеялись мужики, Славин бабу удержать не смог! Я тороплюсь к назначенному сроку закончить ход подземный. Придется потерпеть,  прими удел спокойно. Сегодня, когда победа на ладони и все правители вокруг услуги предлагают, ты собираешься бросать меня?  В походах и на учениях выносливость твоя всех поражала, брось ерепениться, цепь не сниму до срока.
-Цепь не причем, на время, все равно тебя покину. В начале месяца ребенок  знак подал, пора, родители, остепениться и на меня внимание обратить.    
-Скрывала почему? – спокойно  спросил Славин.
- Ждала, когда  заметишь сам. Мечтала,  кроме ночных свиданий, иную ласку и заботу получить.
Утром Ясну старуха разбудила  и попросила снять одежду, та, выпроводила ее за дверь и заперлась. Одним ударом  мужики  запор открыли  и силой  Ясну уложили на пастель. Старуха долго щупала живот, ждала, когда ребенок шевельнется. Оставшись со старухой с глазу на глаз, Ясна с тревогою спросила.
- Зачем вы здесь?
- Велел хозяин норму подобрать, и вытравить приплод. Ребенок твой ему не нужен. Двух сыновей производить на свет не станет. Своя рубашка ближе оказалась.
- Как быть мне, милая, я так люблю ребенка своего, уже и имя есть, в честь деда назвала его. Скажите Главному, возрасте таком травить опасно, погибнем оба.
- Предупреждала,  считает, ты выдержишь любую напасть,  и  небо отодвинет смерть, как при рождении с тобой  случилось. От наемников слыхала, доброго мужика, на злобу променяла,  что передать  родным, если случится встреча?
- Думаешь, меня не станет скоро?
- И думать нечего, пытайся упросить, жизнь сохранить обоим. На случай,  слова последние скажи, не свидимся мы больше.
- Поклон  земле родной и сожаление, что мне,  не в ней лежать придется. Скажи родным, любила и вела беседы с ними постоянно, а дочку с другом вспоминала каждое мгновение. Подальше пусть  укроет от невзгоды. Всем, кто меня помнит, передайте, суда не надо надомной чинить, жизнь без обмана проживала.

Неделю, пыталась Ясна жизнь сохранить обоим. Всякий раз, выслушав ее, Славин выставлял просящую за дверь.  Когда до главного удара осталось не полных четыре дня, он приказал исполнить приговор и в дверь открытую смотрел, как с ней возились мужики. Чтоб справиться  с невесть откуда взятой силой, ее держали трое  мужиков, четвертый, вставив деревяшку в рот,  медленно вливал потраву. Влив содержимое кувшина, ей сзади завязали руки, чтоб пальцами,   не смела рвать, цепочку  на ногу одели. Ребенок вышел на вторые сутки. Мужик, что с нею  находился, завернул полу-дитя в тряпицу, к Славну  ночью постучался, робко спросил:               
-Что с мальчиком то делать? В землю закапывать негоже, не человек еще. Может  в огонь, да пепел по ветру пустить, чтоб сгубленная жизнь не мстила.
               
Старший сын Славна,  наладив охрану перевала, с докладом поспешил к отцу. Вглядываясь в лица мужиков, почувствовал, неладное творится. Вопросов  задавать не стал. Отец отёк от перепоя, не бритая щетина, виду прибавила годов на десять. Юсупа  встретил со словами:
-Как оборона перевала, предупредил, что головы снесу, если пропустят  в крепость  Перья?
- Все ладно, тычутся они, ищут места, где можно прошмыгнуть, за жабры  ухватили крепко, пленили и  впрягли в работу. Случилось что?
- Я ее убил, - видя, как сын меняется в лице,  Славин добавил, - не до конца, она в углу своем доходит, но сына вытравил, и пепел по ветру развеял. Сынку законному, соперник - брат не нужен. У Ясны ума палата, характер с волей может передаться, законного сынка затмит умом. Молчала до сих пор, пришлось травить обоих.  До слез жаль Ясну, подобной бабы не сыскать, но ради обоюдного сынка, готов от радости отречься. Сам не могу смотреть на муки,  побудь с ней рядом,  смягчи страдание души.

От запаха, исходящего от тела Ясны,  хотелось вырвать, он приказал охранникам согреть воды  и принести корыто. Вместе,  обмыли безжизненное тело, одели в чистую рубаху, в печь кинули кровавые простынки. Подложил под голову подушку и попытался напоить. Ясна встрепенулась и жадно стала воду пить.
- Ты почему, зверюга, не поил?
- Главный не велел, сказал,  разбавленный отвар окажется слабее и делу  навредит, - оправдывался тот.
-  Оставь нас.
- Не обижайся,  я Главному скажу, что отослал меня и цепку снял, когда купал.
Ясна  прошептала:
- Не ожидал такого поворота? Сама не ожидала. Хочу признаться, к тебе как к сыну относилась, хоть и по возрасту моложе. Дела отца, душе по нраву, или чинишь насилие над ней?   Давно спросить хотела, ты мать с сестренкой вспоминаешь? Ради тебя, она  не ищет встреч, но сердцем связана на веки. Когда родится обоюдный сын, успей уйти с отцовского пути.
- Я не помеха маленькому брату, надежда на него большая, с рождением, родители спокойней станут.
- Мой не родившийся сынок, ему помехой тоже не был.  Учуяв слабые места, им женщина вертит умело, на здравый смысл надежды нет, не дай себе погибнуть. Приснился сон, матушка кровная сказала мне, в ночь, когда любимый,   удар обрушит на людей    безвинных,   она меня на небесах обнимет.   Прошу тебя, узнай, как долго муки мне терпеть,  боль тела я сношу, боль разума невыносима.
               
Перед отъездом, он повидался с Ясной,   наклонившись  на ухо, шепнул:
-День важный, завтра, в четыре ночи, я припаду к земле  и попрошу  принять тебя, со всею ласкою земной. Мужики, выполнявшие указку, слезно просили их простить,   насилие чинили против воли.
- Передай отцу, боль в теле нетерпима, пусть к окончанию  дня, мне яду принесет и двух старух пришлет из Соколиного народу, обмыть и тело нарядить.
   Просьба исполнена была. Горошина лежала у охранника в кармане, старух пригнали к вечеру и они терпеливо дожидались, когда запустят их к умершей. Не дожидаясь ночи, охранник вложил горошину ей в руку, помог ей руку поднести ко рту и проследил, чтобы горошина не проскользнула мимо и  после нескольких глотков воды, почувствовал,  обмякло тело, и голова безвольно откинулась назад.
Славин слова охранника, за сыном в след ушла, воспринял с болью на душе. Вошёл и рядышком присел, поднес к губам  ладонь, и молвил:
- Прости любимая,   принятое решение, обратно не беру назад.  С горечью подумал, если уйдешь, назад ко мне дороженьки не будет. Всё, повязаны на веки.  Город Соколиный разрушу, построю новый и нареку именем твоим – Ясный.