Луч

  По серым, унылым улицам медленно тянулась бесконечная толпа осужденных – напуганные, растерянные лица, дети, женщины, старики, мужчины в расцвете сил, дряхлые старухи. Отряды Зиглера месяц назад «очистили» леса на Юге, и все, кто не погиб в битве или в пути, сегодня будут казнены на Площади Стонов.

Их встречали рабы Макси-сити, встречали вздохами и тихим плачем, презрением и сочувствием. Бессмысленные смерти, казни, преследования утомили народ, и вместо гневного ропота среди горожан промчался усталый вздох смирения. Площадь Стонов – большая открытая площадка перед дворцом императора и университетом - некогда называлась Площадью света, посреди которой стояла Стела Надежды. Сейчас её обломки лежали, усеянные костями и политые кровью. Над площадью стонов стояло страшное зловоние – никто никогда не убирал казненных с залитой кровью площади.

Тяжелые свинцовые облака застыли в ожидании, когда упадет мертвым последний человек, чтобы омыть их тела своими грязными слезами, а солдаты прикрикивали на приговоренных, чтобы они быстрее строились в длинную шеренгу. Презрение было написано на лицах солдат – им казались отвратительными плачущие ребятишки и мрачные мужчины. Племена северных лесов, эти дикари, которые спят под открытым небом, не чета легиону Зиглера.
- Целься! – приказывал командир, и в воздух взлетели две сотни ружей. Один из мужчин с мольбой вскинул руки к небу, моля богов пощадить его детей.
Горожане расходились – нет нужды видеть кровавую расправу, она не первая и не последняя. Но вот подул ветерок, унесший в сторону зловоние трупов и плач толпы, и несколько понурых рабов обернулись в последний раз на площадь, чтобы проводить обреченные души. Вдруг низкие тучи на мгновение расступились, и на мужчину, протянувшего руки к небесам, упал ослепительный луч Солнца – Пламени, луч надежды, при виде которого по толпе пронесся ликующий шепоток, и осветились мрачные лица.

- Огонь! – крикнул командир, и шум народа потонул в оглушительном залпе ружей.