2010. Золотой жар. Владимир. День последний

ЗОЛОТОЙ ЖАР

2010. ВЛАДИМИР.  ДЕНЬ ПОСЛЕДНИЙ



В замкнутом пространстве автобуса, следовавшего во Владимир, зависали слова при смене слайдов за окнами: «Микрорайоны на месте сёл Доброе и Красное,  образованная в городской черте с  30-х годов промзона,  химический завод, театральная площадь. Владимирский централ, где томились в прошлом веке Зоя Фёдорова и  Лидия Русланова, отбывали сроки секретные номерные узники, например Василий Сталин. В древние времена  были построены семь ворот, но разрушительные лапы войн оставили только одни Золотые ворота…»

Я познавала города ногами и глазами,  вбирала их воздух, прикасалась к  стенам, собирала пыль улиц ступнями, зажатыми босоножками. Золотые Ворота при дневном свете выглядели прозаичнее, чем  на закате.

Экспозиция «Минувших дней очарованье»  в музее дворянства воспринималась лёгкой грустью по романтике Владимирской элиты. Уголки были оформлены под комнаты и участки дворянских домов.  Манекены, одетые по моде того времени, были частью интерьера и создавали впечатление реальности. Стройные красавицы отражались в глубине зеркал: сидели и стояли прекрасные силуэты романтического времени. В атмосфере воображения струились нежность романсов и аромат сирени.

В углах возникали образы сада с беседкой, гостиной, столовой, кабинета, городской квартиры. Дама в широкополой шляпе замерла у двери. Она была такой же деталью уголка, как и карточный столик, шкаф с зеркалом, стол-многоножка.   

Среди  образцов высокой культуры и тонкого воспитания, в их родственной ауре я окунулась в свои прошлые жизни. Мой фантом вынырнул из девятнадцатого века и сообщил: «Приглашены гости. Получившие приглашения  на званый обед прислали ответы. Соблюдены правила сервировки и подачи блюд. Хозяева  на противоположных концах столов регулировали ход беседы».

 Фантом исчез и вернулся в другой картине: «К дому подъехали кареты с нарядными гостями. Небольшой музыкальный квинтет струился музыкой. Девушек на балу украшали скромные белые платья.  По правилам  этикета соблюдался порядок смены танцев, и нельзя было три  раза подряд танцевать с одним кавалером. Среди серьёзных разговоров, искристого смеха проскальзывал изящный язык вееров».

Уголок комнаты дома Храповицких  содержал  доспехи, шкаф с зеркалом, напольные вазы, даму у трюмо, карточный столик, белый зонт, веер, гобелены. Мебельное сидение «тет-а-тет» соединило в себе два кресла и столик-перегородку.
 Неподвижная хозяйка  в утреннем наряде с легко  схваченными лентой волосами  убеждала осанкой,  что к обеду она приведёт себя в порядок и сделает причёску.
Дворяне Храповицкие создали комфортный уют для себя и добрый мир для крестьян. Но когда уехали во Францию,  счета оставили в России. Богатая усадьба была запущена, разрушена после 1917-го  года, и сгорела, оставив руины.   Площадь бывшей роскоши русского дворянства застроили современные толстосумы.

Дмитриевский собор явился в мир поэзией и музыкой белого цвета. Изображения на внешних четырёх стенах читались строками книги. История выплывала  в объёмных картинках исторического или мифического эпизода.  Мой мозг, расплавленный беспощадными  лучами и  передозировкой информации, отторгал  новые познания. Темы  на слуху зависали компьютерным вирусом,  и лишь  глаза благодарно принимали величие архитектуры и древней живописи. По касательной к сознанию пролетали разборки детей Юрия Долгорукого. Княжеские усобицы и набеги злыдней с востока и запада  закаляли сердце Руси.  Столица плавно перешла из Владимира в Москву.
Интерьер  собора отличался от других иконостасов: остановили в себе время  старинные крест, две иконы, винтовая лестница, ниша со скульптурой. Улетала под купол и растекалась по сводам многогласая молитва. Душа парила по дыханию древних фресок.

В сжатый непосильной жарой день проходили свадьбы. Молодых в собор не пустили. На северных воротах висело объявление на красной доске: «Дорогие молодожёны! Желаю счастья, но предупреждаю, что барабанить в двери храма – плохая примета! Князь Всеволод».

В Успенском соборе слышалась испанская, английская, немецкая и китайская речь. Иностранцы восхищались величием, бесконечностью, осмысленностью  росписи стен и потолка.  У раки с мощами Александра Невского я склонила голову с почтением к великому полководцу. К мощам Андрея Боголюбского выстроилась очередь паломников.  В день памяти этого святого собор был заполнен одновременно прихожанами и туристами. На выходе яростные стрелы солнца  вернули меня в горячую реальность.

Экскурсовод усадила группу в автобус, попрощалась и посоветовала при недолгой остановке автобуса в Покрове приобрести покровские пряники.

17 июля 2010, года. Владимир



Золотой жар.10. Боголюбово  http://proza.ru/2010/08/15/841   
Золотой жар.  11.Владимир.  День первый  http://proza.ru/2010/08/16/835