Фурор и ужас

Гораздо легче найти ошибку, чем истину.
Иоганн Вольфганг Гёте


1. 

;Ложиться спать очень трудно, если где-то что-то беспрерывно свербит. И ладно, если свербит в желудке или где-нибудь в голове - совсем другое дело, когда свербит не в тебе, а снаружи. Вот как, например, сейчас, за комодом. Свербит в темноте у стены и не останавливается, а ты почему-то ощущаешь этот зуд и чувствуешь, как у комнаты болит комод. Как у дома болит эта комната. И как целый город не спит из-за ноющей боли отдельного дома, перекошенного от старости. А дальше - больше. Можно представить, что не спит вся вселенная, и всё оттого, что в одном маленьком городе в доме с широкими комнатами комод схватило болью. И даже не комод, а чёрное пыльное пространство между стенкой и комодом, в котором очень страшно и вообще непонятно, кто там живёт. Может быть, пауки, а то и кто посерьёзнее.
; А подушка тем временем влажнеет, пропитываясь бессонным тремором твоих рук и ног, которые ощущают несмотря ни на что - ни на здравый смысл, ни на логические построения мозга, который у многих, к примеру, лучше всего соображает перед сном - несмотря на это твои конечности чувствуют эту чесотку за комодом. Выключенный абажур висит в потолке вопросительным знаком. Пустые вазы стоят, как пешие шеренги. Зеркала превратились в бессмысленные предметы в такой темноте. Ясные мысли не покидают тебя, но в то же время они становятся какими-то смешными, словно не от мира сего. Потому что то, чего в привычной жизни не бывает - как раз происходит здесь и сейчас. Этот больной шкаф, ну, комод. Вся эта игра. А ты настолько опредмечен, что телесно переживаешь бестелесную боль своей комнаты и, в частности, предмета её мебели.
; Рука неслышно поднимается с кровати, а за нею и всё тело. В целом ты ещё не потерял привычки к любопытству и к стремлению разрешать противоречия. Тело встаёт во тьме в привычных бликах окна. Комода, за которым происходит боль до чесотки, до крика, до страшного, глаза почти не видят. Но глаза боятся, а руки - делают. Они просто плывут в ту сторону. Тело успевает за ними и встаёт в шаге от комода с левой его стороны, как раз почти впритык к щели, которая чернее ночи, как бы забавно это ни звучало. Но сейчас ничего забавного нет, в чём можно убедиться, ощутив холод, веющий со щели. Боль в ней гудит, как пчёлы, и кажется, что целый город своей монолитностью напирает на неё, целый город с отдельно стоящими фонарями давит, тщась заглушить её прежде, чем она хлынет в прохладу опустевших улиц, где ветер пережёвывает бумажки, швыряет их в лицо живым деревьям.
 Ты суёшь руку в щель. Внутрь. В конце концов это приходится сделать. Туловище противится этому, и всё смешивается, ибо теперь непонятно, что здесь животный рефлекс, а что - дуновение Божье. Эта секунда невообразима. Ничего не происходит, только в горле поднимается жара, духота, неясные стуки. Либо же это стуки полоумной бабушки, соседки сверху.
 Селёдка вдруг принимает вертикальное положение и выходит из кухни тебе навстречу. Абажур загорается. Вазы принимают боевую стойку. И тут вдруг за окном - да что за окном! - повсюду сейчас же загорается ландышевый апрель, разбегаясь по фасадам и проспектам. Всё зацветает, как дендропарк. Подсолнухи спеют молниеносно и переворачивают машины и даже старый бульдозер на пустыре. В небеса врывается синь. Берёзы молотят бетон к чёртовой матери и бросают зелёные листья в твоё окно. Но ветви быстро поникают и ускользают из рам, как кающиеся ладони. 
 Всё превращается обратно в черноту так же быстро, как и превращалось в весну. Страшная комната опять в ночи. ни звука, ни шевеления. И ты стоишь в этой тьме и держишь руку в холодной щели между стеной и фанерой комода, судорожно пытаясь понять: зачем же ты это делаешь.

2.

 Утро настаёт заради Бога. В городе начинается рабочая сутолока. Сотни людей, толкающих какие-то вещи и свои жизни по непременным делам. Андрей просыпается и встаёт под первые лучики, и его чёртова рожа ухмыляется над подушками, подтверждая тезис о том, что утро мудренее вечера. Зубы скалятся и глаза хлопают, как двери у соседки сверху (у неё они всё время хлопают). Утро начинается с тягости в теле, такое ощущение, что в мясе, оттого, что Андрей курит не первый год. Но это проблемы привычные, как утренний туалет. Потом всё тело залезает в одежду. В голове торжествует сумбур со сна. За окном зеленеет сосна. Потом рука, которая не попадает в рукав, производит аллюзию на Маяковского.
 Вот и улица. Люди, как раки. Неудивительно, что смертность сейчас чрезвычайно высока - у всех повышенное артериальное давление и никакой живой мысли. Автобусы переполнены биомассой. Андрей сходит с подножки машины возле института имени Тимирязева и смешивается с рядами. Путь измеряется немногими ярдами. Вот уже и проходная, где надо не забыть дома пропуск. Но вот он забыт, и всё это неспроста - так кажется Андрею. Эта проблема встаёт из-под кафельной плитки пола проходной, как колосс. Нужно идти домой. 
 По всей стране увеличиваются надои. Сталь гудит в мартенах. Вот этого мужика Андрей знает, но с соседней конторы, смежной с его. Прошлая зим выдалась очень снежной, поэтому технику чинят загодя. Андрей идёт по Загородному. Вот магазин "Игрушки". Бутылка из-под грушевого лимонада. Мать с грудным дитём. Рабочие заливают или битум или гудрон или дёготь. А надо всем этим - чудовищно синие небеса.
 Уже около дома. Скоро гроза. Прячась от капель, Андрей появляется как раз у своего подъезда и замечает группу народа. Возле неё - что-то под белой простынёй. Милиция тоже здесь. Все гомонят, ропщут. Проходя как бы невпопад мимо, Андрей приближается к простыне, и тут её нечаянно задирает ветром. "О Господи!"- произносит Андрей.

3.

13-го сентября, сего года, около 8.30 часов, по адресу: переулок Робеспьера, 14, во дворе дома, был обнаружен труп гр. Вышеславцева А., предположительно выпавшего из окна собственной квартиры (кв. 34, 3-й этаж). Предварительная версия следствия - самоубийство. Следствием установлено, что гр. А. на работе в этот день не появлялся. В то же время имеются показания гр. Лосева, а так же гр. Шестова, свидетельствующие о том, что Вышеславцев А., был виден ими в это утро на проходной фабрики "Утренняя заря", где они с погибшим работали вместе. Из их показаний следует, что около 8.24  гр. А. обнаружил отсутствие пропуска непосредственно возле турникетов и отправился за ним домой. Позже такие же показания были даны и многими другими. Из этого следует, что гр. Вышеславцев А. не мог находиться в своей квартире в 8. 30, т.к. физически не успел бы дойти от места работы до дома. В то же время имеются показания гр. Евграфовой, которая якобы видела гр. Вышеславцева на лестничной клетке около своей квартиры ок. 8.55, т.е. уже после его смерти. Это можно объяснить тем, что Евграфова состоит на учёте в психоневрологическом диспансере с диагнозами шизофрении и проч. Тем не менее, гр. Евграфова рассказала об увиденном некоторым жильцам, приведя их в некоторое волнение. Кроме этого следствие получило плёнку с камер видеонаблюдения, охватывающих часть двора дома номер 14.
На ней видно, что в 8.45,  неизвестный человек, похожий на Вышеславцева А. проходит неуверенным шагом возле трупа, и даже немного оборачивается, чтобы его разглядеть. Качество видео низкое, но экспертиза действительно подтвердила большое сходство между неизвестным и погибшим. Эти факты получили известность среди жильцов дома 14 и ближайших к нему домов, после чего стали появляться новые свидетельства, будто бы Вышеславцев жив и находится в своей квартире, не выходя из неё. Тем временем труп погибшего был опознан его дядей, гр. Хомяковым С. и захоронен на ближайшем кладбище рядом с могилой родственников. 24 сентября в отделение милиции по Ленинскому р-ну поступил звонок от работницы коммунальной службы гр. Январёвой, в котором она сообщила, что гр. Вышеславцев явился к ней на рабочее место ок. 10.20 и потребовал прислать к нему электрика для удаления неисправности проводки. Зная, что гр. Вышеславцев погиб, Январёва испытала шок и потеряла сознание, после чего, очнувшись, увидела, что никого нет и позвонила в отделение. Вечером того же дня в кв. 34 дома 14 зажегся свет, что свидетельствовало о присутствии людей в ней и в окне показался силуэт Вышеславцева. Он сел за стол, включил компьютер и пишет то, что Вы сейчас читаете. Я пишу про себя, потому что хочу, чтобы эта история произвела фурор и ужас.