Отрывок из романа

                * * *
Ночью Марина внезапно проснулась, будто от толчка. Резко поднявшись, она стукнулась головой о верхнюю полку, на которой спала Анечка, наотрез отказавшаяся занимать нижнюю, устроив грандиозные показательные выступления на сон грядущий, и, шипя от боли, надела ботинки, прислушиваясь к дыханию спящей дочери. Константина Георгиевича на месте не оказалось. Бросив беглый взгляд на часы, она осторожно отворила дверь купе. Было два часа. Глухая ночь. Сердце застучало часто-часто, в горле пересохло, а уши, словно ватой заложило. В коридоре было пусто и лишь со стороны туалета, ближе к тамбуру, скорее нутром, неким шестым чувством, Марина уловила отдалённые звуки борьбы. Всегда осторожная,  она, стараясь ступать как можно тише, прокралась к тамбуру, опасливо заглянув в туалет, где не было ни единой живой души, и приоткрыла дверь. В узком проёме  неясно прослеживались две фигуры, одна из которых очертаниями  напоминала недавнего Марининого знакомого. Глаза защипало от клубившегося дыма, в лицо пахнуло резким запахом палёной шерсти с примесью пряного сена, а ноги внезапно стали слабыми и непослушными.  Закашлявшись, она хотела было исчезнуть незамеченной,  но тут клубы дыма рассеялись и она увидела,  что Константин Георгиевич, бледный, с прилипшей ко лбу прядью волос, держит на вытянутой руке длинный святящейся ярким белым светом меч, кончик которого искрится белым огнём, пригвождая этим самым мечом  сухопарого, ожесточённо сверкающего глазами старца, чьи совершенно белые волосы будто нимб светились над его головой. Ойкнув, Марина попробовала  сделать шаг назад, но  словно окаменела, не в силах сдвинуться с места, расширенными от страха глазами наблюдая  за разворачивающимися на её глазах событиями. Всё это напоминало ей третьеразрядный фантастический боевик, но реалистичность происходящего возвращала её с мнимого киносеанса на грешную землю. У неё в голове мелькнула довольно здравая мысль о том, что до сих пор на шум в тамбур не прибежала ни проводница, что  было бы логично в данной ситуации,  ни наряд милиции, который всегда сопровождает состав поезда. На миг Марине даже почудилось, что они находятся  в каком-то ином измерении, настолько нереальным ей показалось всё то, что разворачивалось перед её  глазами.
-О, Господи… -костенеющим языком пролепетала Марина, обретая дар речи, не в силах отвести взгляда от своего знакомого, который, словно не замечал её появления.
-Ты проиграешь эту битву,  Гирманчи!! –взревел Константин Георгиевич, -Силы света не дадут тебе довершить начатое!  -голос его был исполнен величия и силы,  звучал властно и непримиримо, но старец, покачав лохматой головой,  лишь демонически рассмеялся ему в лицо низким хрипловатым смехом.
-Ты намереваешься победить меня своей жалкой шпажонкой? –он иронично ухмыльнулся, а в глубине его глаз светилось глубоко запрятанное торжество. - Ты, ничтожный приспешник Сил Света? Ещё два столетия назад вы изначально проиграли нашу битву! Ты посмотри, что стало с миром? Он погряз в разврате, люди  прелюбодействуют, брат убивает брата, и ты  мне говоришь о нашем поражении? Хаос и анархия восторжествуют, и воцарится всемирный Армаггедон!!! Вы всегда стояли у нас на пути, а  ты для меня давно как кость в горле и видит Сатана как я мечтал свести с тобой счёты! И  теперь такой случай представился!!! Ха-ха-ха, -раскатисто прогремел он,  и  внезапно выбросив руку вперёд, кинул в  своего противника ослепительный огненный шар. Марина взвизгнула  и, дёрнувшись назад, больно ударилась головой о дверной косяк. Константин Георгиевич, взмахнул  свободной рукой, выставил ладонью преграду и шар, не долетев до цели, завис сияющим вибрирующим диском, ослепляя Марину ярким светом. Сзади послышалось шлёпанье босых ног, и звенящую напряжённую тишину прорезал тоненький испуганный голос Анечки:
-МАМА! 
Девочка, проснувшись среди ночи, испугалась отсутствием матери, отправилась на ее поиски и теперь,  заинтересованная ярким слепящим светом, шагнула вперёд, оказываясь в самом эпицентре свечения.
-Нет! –закричал Константин Георгиевич, но было уже поздно…
-МЭРИЛУ, ПОРА!! –воззвал старец громовым голосом, торжествующе крикнув: «Иллаванэ!»
 Вздрогнув как от удара, Марина, попыталась схватить дочь за отворот пижамы, силясь удержать её на месте, но девочка, схватив руками показавшейся ей таким заманчивым и красивым шар, пронзительно крикнув, упала ей на руки, потеряв сознание, раскинув в стороны маленькие руки с обожженными ладошками. В голове у Марины всё поплыло,  сердце застучало с бешеным ритмом, когда она ощутила обмякшее  тельце собственного ребёнка. На какой-то миг ей показалось, что воздух  в тамбуре зыбкий, дрожащий, и через перехлёст двух сияний света, лунного и солнечного, она видит какой-то оазис, мираж… Разум её помутился, сознание покинуло её и она, проваливаясь в забытьё, уже не видела рука Константина Георгиевича, с зажатым в ней кинжалом, разрубив  пополам светящийся шар, воткнула острую дамасскую сталь в сердце старца…
Всё произошло в тысячную долю секунды: старик, пронзённый кинжалом, упал на четвереньки, заливая пол  горячей бордовой кровью; Константин Георгиевич, крикнувший «МАРИНА», кинулся к ней, когда она, теряя сознание, стала оседать на пол, успех подхватить и не дать упасть, а маленькая Анечка, бездыханная, выпала из рук матери… Яркая, бьющая по глазам вспышка света на миг ослепила Константина Георгиевича, но он успел увидеть тоненькую женскую фигуру, рыжими волосами напоминая Марину, прежде чем  он, с бесчувственной Мариной на руках, оказался стоящим на коленях на выжженной дотла ярким палящим солнцем земле…