361-е желание. Предисловие

Хочу попробовать написать роман, хотя и не знаю, как он пишется. Вот прочла тут на прозе одну писательницу и просто обзавидовалась, как у неё все хорошо получилось,интересно. Читаешь ее по одной - две главе в день, а то и больше  и, так и хочется узнать,а что же дальше. И, главное, с каждым эпизодом откуда-то вдруг выплывают свои воспоминания.

Вобщем, она сподвигла, отчасти, вернее подтолкнула давно гнездившееся где-то это необычное желание, которых по жизни было много и которые частью реализовались, а частью забыты напрочь, как уже не нужные.

И откуда только берутся мысли и всплывают картинки прожитых лет? Как же их много,Боже мой.От них никуда не деться. А до этого они спали где-то там, в памяти и совершенно не беспокоили. И какие все сумбурные.Никак не ложатся в одну, заданную судьбой, линию.

И кажется, были в жизни сплошные ошибки, одна на другой, и их не исправишь. А несешь по жизни их последствия.И если задуматься, ужас просто, что натворила. Сейчас бы все по-другому прожила.Так кажется, потому что уже видно, где именно ошиблась. А тогда, наверное, не было видно или не хотела замечать. А может  назло кому-то всё  пыталась что-то доказать, теперь абсолютно ненужное, шла и шла наперекор самой себе дальше.

Отец, часто восклицал, двигаясь по комнате и размахивая руками:"Ошибка на ошибке". Или нет, чаще он говорил с пафосом
"Глупость человеческая - беспредельна".Говорил, обращаясь к матери, а имел в виду, конечно, же меня.

"Неужели, я такая дура, - спрашивала потом я сама себя.- Но ведь на работе так не считают. Вроде, умной называют, и работа получается. А может мне льстят и насмехаются над моей дуростью?Но тогда почему поручают интересную и трудную работу? Что, делать не кому?"
 И училась я отлично и диплом с отличием защитила. Как же так. Почему вдруг стала дурой?

Поэтому мне казалось, что отец сильно преувеличивает,и все на много проще и не так уж безысходно.
Но со временем оказалось, что  он прав, теперь  это стало  видно, наконец,  и мне самой с высоты прожитых лет. Когда растеряны все друзья - подруги и теперь наступила очередь родственников.

Когда я теряла подруг, переставала с ними дружить, т.к. они мне делали больно, без конца предавая ,то неизбежно приходила к своим родным: матери или теткам, им все выкладывала. Они меня понимали и поддерживали.

Теперь и это кончается. Одна тетя умерла, оставив меня в недоумении, почему она не вспомнила обо мне перед смертью, может не успела.  Другая - на 82 году жизни- из доброй и веселой превратилась в чудовище, и разговаривает теперь со мной только матом.

А детям я только мешаю.И у них уже своя жизнь, и теперь они кинулись рьяно повторять мои же ошибки.

Два раза в жизни я собиралась написать роман. Теоретически. Потому что на самом деле и не представляю, как это делается, но самоуверенности - через край.
Первый раз, когда однажды на работе моя коллега , сидевшая за соседним столом, вдруг сказала:
-Девочки, когда я выйду на пенсию, то напишу роман.

Мы в тот момент нисколько не сомневались,что напишет, потому что она много знала всякой интересной информации и без конца нам рассказывала в перерывах между работой что-нибудь необыкновенное, не из части институских сплетен, мне тогда это было неинтересно.
Она пересказывала всякие научно-популярные статьи, где что прочла, про звезды, планеты и всё такое. И часто, как бы размышляла вслух.

 А мы с Тамарой её внимательно слушали и удивлялись, как много она знает, как начитана и как много у неё разнообразных интересов.
Мы тогда втроем сидели в своей комнатке,в которой стояли шесть кульманов.И остались в комнате трое, остальные по разным причинам уволились.

-Напиши, Татьян,- сказала я ей тогда, - ты так интересно рассказываешь, много знаешь. О чем будешь писать?
-Ох, девочки, в жизни так много у меня происходило интересного, в общем о жизни, как с мужем познакомилась , о его родных, друзьях.
-А, - сразу потеряла интерес я, - я думала, какой-то детектив хочешь придумать.
-А жизнь и есть сплошной детектив,- засмеялась Татьяна, тряхнув золотыми кудрями, - главное, название интересное придумать. Я вот думаю так: "Следы ведут на подоконник".

-Девчонки,а я про роман вот не думала, а теперь тоже захотелось, сказала я. -Но моя первая мечта со школьных лет, нарисовать картину маслом, огромную и красивую.
-И что же на ней будет изображено,- поинтересовалась Татьяна.
-А вот этот наш любимый пейзаж за окном.

Вид из нашего огромного окна во всю стену,с шестого этажа, действительно, открывался великолепный, достойный пейзаж для великого художника.Все обозримое пространство было в зелени лесов,лугов, по которым протекала извивающаяся река. И среди этой великолепной зелени, игрушечным стоял монастырь  со всеми своим белыми стенами, зелеными башенками и храмом с золотистыми куполами. А за монастырем на крутом холме виднелся наш город, тоже весь в зелени.

-Я только, девчонки, вижу перед собой такую картину.Розовый восход, всё в утреннем тумане.И среди этого тумана виден монастырь. Он как бы плывет в облаках.Блещут на солнце его купола.И вся эта картина отражается в реке.  Мне, кажется, это было бы красиво.Но, может отражение в реке не надо? Вот все равно придется эту идею  отложить до пенсии. А теперь вот еще Татьяна подсказала про роман.Думаю, что вперед сделать.

Тут в комнату вошли коллеги из другой комнаты, и мы перешли на тему рабочих разговоров.

Второй раз такая мысль посетила меня  в необычной ситуации, прямо скажу,в стрессовой, через несколько лет после этого разговора. Когда вдруг встретились в одном месте я, моя соперница и наш объект общей любви. И вместо того, чтобы громко и скандально выяснять отношения и бить друг друга сковородкой иль чем придется, мы, как культурные люди, сидели втроем за столом и пили кофе. Молчали, хотя бурные чувства переполняли всех через край. Первой нарушила молчание она,моя соперница,сказав, что ситуация у нас настолько интересна, что вполне достойна описания в романе. Когда-нибудь я его напишу,закончила она свою речь. Я вздрогнула от этих слов, так как думала в этот момент о том же.

 А наш общий любимый человек не сказал ни слова,хотя обладал умением красиво и умно говорить, и чувствовалось, что с одной стороны ему страшно интересно, чем закончится наша встреча, а с другой - он был похож на сжатую пружину, готовую к любым развязкам.