Воспоминания о военном времени

                К славной дате – ДНЮ ПОБЕДЫ
                в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.

 Я родилась в апреле 1940 года, а Великая Отечественная война началась 22 июня 1941 года. Казалось бы, что может помнить крохотный человечек о тех страшных годинах, которые великой бедой пали на наших отцов и матерей? Но я помню отчетливо моменты, связанные с войной до сих пор и уж, конечно, до конца дней своих помнить буду.
Жили мы к началу войны в Куйбышеве, в районе 42 завода (ЗиМ), в «серых домах». Отец мой, Петров Николай Михайлович работал на этом заводе начальником 8 цеха. Завод был на осадном положении, и отец приходил домой с завода один раз в неделю. Приходил поздно вечером, а утром снова убегал на завод. Со мной была моя мама Екатерина Осиповна Петрова, которая до 1937 года тоже работала на этом заводе, но к началу войны уже сильно болела: у нее был туберкулез легких, и была она совсем слабенькой. Я помню ее, лежащей на диване в пестреньком халатике, и помню, как соседи мне говорили, чтобы я не бегала, не шумела, не приставала к маме, потому, что она болеет. Но то, что я ее видела, могла подойти к ней, чтобы она меня погладила, приласкала, было уже для ребенка счастьем. Я была рада и этому, потому что, когда ей приходилось уходить за добыванием еды, я вообще оставалась одна и очень боялась. Помню, как сидела на полу около закрытой двери, заглядывала в щелочку под дверью и тихонько подвывала от страха, часто так и засыпала. Потом уже, после ее смерти (мне было 14 лет) долго, да и сейчас иногда, мне снится сон с одинаковым содержанием: моя мама жива, лежит в кровати, слабенькая, но живая! И я радуюсь, суетясь вокруг нее, руки трясутся, а я все приговариваю: «Ты лежи, лежи, не вставай, ничего не делай, только больше не умирай!»
Мою дорогую маму помню с военных лет. А вот лицо отца тех лет не помню. Помню только запах, который крепко ассоциировался у меня тогда с понятием «папа!». И это был запах мятных пряников, которые приносил мне отец в свои редкие набеги домой – единственный военный гостинец. Он клал мне пряник под подушку. И каждый день, просыпаясь, первым делом я запускала ручку под подушку. Я помню это движение. И если я обнаруживала пряник, моей радости не было границ. Мама тут же говорила, что гостинец принес папа. Ко мне приходил ПАПА! Это была прекрасная сказка. И так чудесно пахло от этого пряника, так вкусно! То есть – ЭТО было САМОЕ ВКУСНОЕ на свете. Я его долго нюхала, вдыхая мятный запах, полизывала, мусолила, целый день не выпускала из рук. Любовь к мятным пряникам сохранилась у меня на всю жизнь, хотя потом были испробованы куда более вкусные и изысканные лакомства.
Помню, в начале 1944 года (мы только что переехали на «старый жилой») пришёл прощаться, уходя на войну, Иван, сын моей няни – Татьяны Даниловны, простой русской женщины. В солдатской шинели, в больших сапогах, он стоял и улыбался, очень смущаясь, а остальные взрослые плакали. Мне он казался таким богатырём! Я чувствовала всеобщую напряжённость, не понимала причину и, чтобы как-то улучшить настроение окружающих, я подошла и потеребила его за рукав шинели. Он меня притянул к себе и поцеловал в макушку… А однажды летом няня прибежала к нам  вся в слезах, держа в руке помятый листок… Погиб солдат. Отдал жизнь за Родину её единственный сын Иван. Не пришёл с войны, не согрел в старости. Память Ивану вечная.
Многое помнится из тех дальних суровых дней. Помню, рядом с нашими домами были наши огороды. Это было большим подспорьем в скудном питании тех лет. На этих огородах не было разделяющих наделы заборов, только тропки. И мы, дети, играя в войну, ползали по этим огородам, срывая недозревшие урожаи: то морковку, то капусту с кулак и, обтерев о рукав, с удовольствием поедали. Взрослыми это не возбранялось. Они были мудрыми и понимали, что детям хочется есть более того, что они могут дать дома. Но самым любимым нашим лакомством были ягодки паслёна, под распространённым (и для нас единственным) названием «бзника», кусты которой в изобилии росли на всех огородах. Питались мы и другими травками, их плодами, молодыми побегами деревьев. И ведь знали, какие травки можно есть!  Вообщем, витамины от матушки–природы мы получали. Спасибо ей за это. А ещё помню, на этих огородах были вырыты окопы. К концу войны они уже осыпались, и не без нашей помощи:  прятались мы там, играя в прятки. А весной, естественно, они заливались всклинь водой. Вот туда, прямо в пальто и в шляпке, я один раз и попала. И тащили меня всей гурьбой мокрую и ревущую белугой от страха. Шёл мне тогда шестой год. И ревела я не только от того, что утопну, но и  от того, что мне дома будет наказание: или порка, или – «угол». А я была упрямая, как баран (Овен!) и, если не чувствовала, что виновата, никогда не просила прощения. Однажды, будучи наказанная «углом», я достоялась до того, что там уснула и рухнула на какие-то кастрюли, которые ужасно загремели и испугали до полусмерти не только меня, но и моих «Понтий Пилатов» - маму и бабулю...
   И, конечно же, отчетливо помню первый мирный день. Было ясное солнечное теплое утро. Мы с бабулей моей, Татьяной Александровной Дворяниновой, славной, доброй, всеми уважаемой женщиной, стояли рядышком на крыльце дома, она заплетала мне косички. Из дома напротив вышли и направились к нам две моих любимых подружки: Риточка Петрова и Риммочка Колчина (у обеих родители тоже работали на 42 заводе). Риточка шла, склонив голову на бок, и улыбалась. Солнышко освещало все ее лицо. Подойдя, она сказала так спокойно и ласково: «Бабуленька, а Вы знаете, сегодня кончилась война...» Бабуля моя на миг замерла, потом молча посмотрела вверх, на небо и вдруг упала к моим ногам. Мы подняли крик. Выбежала мама, прибежали соседи, и все стали хлопотать вокруг бабули. У нее до войны было пять дочерей. После войны осталось четверо. Самая младшая, Мусенька, только перед войной став врачом, с первых дней войны ушла на фронт и в конце 1941 года пропала без вести. Так, этот день – 9 мая 1945 года – день Победы остался у меня, пятилетней, в памяти солнечным, светлым, голубым, добрым от улыбки Риточки и тянущим за душу тоской и тревогой от плача моих дорогих бабули и мамочки.
     И еще одно яркое воспоминание навсегда осталось в моей памяти.
Это было летом 1945года. Днем, когда мы, дети, играли в нашем замечетельном дворике возле дома, подъехала машина и из нее стремительно вышел мой папа. Днем! Это было самое неожиданное. Встретив его с бурной радостью, я, как хвостик, увязалась за ним домой. Он вбежал по ступенькам и, открыв дверь, сразу же громко обратился к маме, которая, как всегда, лежала – у нее был постельный режим. Помню дословно: «Катя! Катя! Сегодня в Куйбышев прибывает военный состав – едут с войны наши солдаты!»
Что тут началось! Мама, бабуля и моя няня Татьяна Даниловна, (славная женщина, у нее на войне погиб единственный сын Иван) разом зашумели: обрадовались, заплакали в три голоса. Я тут же к ним присоединилась, мгновенно поймав их эмоциональную волну. Папе пришлось на всех строго прикрикнуть, что он делал крайне редко, чтобы погасить всплеск, сгусток радости и горя, после чего они стали обсуждать вопрос: брать ли меня на вокзал – поезд должен был придти около 24 часов. Мама категорично настаивала, что взять меня просто необходимо: пусть дочка увидит и запомнит этот Гимн радости – возвращение победителей с Великой Отечественной войны, это ликование, со слезами на глазах .
Папа немного повозражал, в смысле – поздно, ребенок устанет, но мама, моя дорогая больная мамочка, родившая меня в свои тридцать семь лет, будучи уже тяжело больной, и поэтому «дрожавшая» надо мной и опекавшая больше обычного, была непреклонна: пусть едет, все увидит своими глазами и запомнит на всю жизнь!  Вопрос был решен и вечером папа повез маму и меня на вокзал.
     Тогда это было довольно пустынное место, но хорошо освещенное и уже плотно заполненное шумевшими от радости встречающими. Действительно, ожидание для меня оказалось не из легких. Поезд опаздывал . Наступила ночь. Я – Овен, и это врожденное: я с раннего детства отличалась упрямством и настойчивостью (я даже один раз в четырехлетнем возрасте, будучи наказанной за шалость: носом в угол, но считавшей наказание несправедливым, долго стояла, не прося прощение, уснула в этом углу и упала на какие-то кастрюльки, наделав много шума и испугав до полуобморока маму и бабулю). Так,  я помню, как я стояла и таращила изо всех сил глаза, чтобы они не закрывались, потом у меня уже не было сил стоять и папа, всегда с большим пониманием относившийся к маме, не выдержал, рассердился на нее, взял меня на руки, а мама, отбивая все «нападки», твердила одно: она будет потом нам с тобой благодарна. Помню, меня, уже заснувшую, разбудили, папа посадил меня к себе на плечи и показал рукой, куда надо смотреть.
Вся привокзальная площадь была ярко освещена. Головы повернулись направо. Вдруг оттуда, из темноты показался яркий свет и площадь потонула в едином крике «Ура!» Все махали руками, платками, цветами. Пыхтя и пуская белый пар, мимо нас медленно проехал паровоз, весь в цветах и ветках, облепленный кричавшими, свистевшими, махавшими руками солдатами. Перед нами остановился вагон и из большого проема стали выпрыгивать люди прямо во встречавших и сразу же взлетали вверх, раскинув руки и ноги. Мамочка моя, подавшись вперед, что-то тоже громко кричала и плакала. Папа крепко держал меня, чтобы я не свалилась…
Я не помню, сколько времени мы там были, не помню обратную дорогу. Но до сих пор отчетливо вижу и слышу пыхтящий паровоз, проплывающие мимо вагоны, смеющиеся лица, крики, свист ликовавших людей, встречавших солдат, вернувшихся с Победой домой летом 1945 года.
 Спасибо вам, мои дорогие незабвенные родители! 
И всю жизнь 9 мая в минуту молчания и скорби всей страны –  дань памяти погибшим, пропавшим без вести и замученным в этой войне, где бы я ни была, я встаю, молчу, и тихие слезы катятся у меня по лицу.
Вечная Память нашим родным, близким, всем добрым, смелым, отважным, честным людям, отдавшим свои молодые годы, счастье, любовь, саму жизнь за нас, за нашу Родину.
Низкий поклон защитникам, воевавшим и работавшим в тылу, оставшимся в живых, уже пожилым и не особо здоровым людям.
Спасибо Вам! Мы, дети военного времени, помним!
               

      Победа пришла той весенней порой,
      Как ждали ее на планете.
      Мы мирную жизнь получили с тобой,
      Военного времени дети.
      Отцы защищали свой дом от врагов,
      За Родину смертно бились.
      С Победой вернулись в разрушенный кров,
      Но только не все возвратились.
      Тяжелое время на детство пришлось:
      Разруха, сиротство, работа.
      Но выстоять – сил у подростков нашлось –
      Страна выручала заботой.
      И мы пережили блокаду и страх.
      Достоинство чтили и честь.
      Идея сломить нас рассыпалась в прах.
      Ваш порох у нас тоже есть!
      Девятое мая! Победа! Весна!
      Спасибо,  герои-бойцы.
      Сто грамм фронтовые мы выпьем до дна
      За вас, дорогие отцы!