Восстание?!

Массовое общество и тоталитарный режим.Какова взаимосвязь между ними?(на основе книги Х. Ортеги-и-Гассета «Восстание масс»)               
 
   Ответ, по-моему, напрашивается сам собой, потому как взаимосвязь – самая что ни на есть прямая и очевидная. Окинув взглядом XX век, мы увидим, что все действительно тоталитарные диктатуры утверждались у власти под аплодисменты и улюлюканье масс, окружённые громом фанфар. Речь, конечно, не идёт о всяких военных режимах типа Пиночета, Пилсудского, Франко, «чёрных полковников» и т. д., ибо эти авторитарные (а не тоталитарные!) диктатуры возглавлялись действительно «временщиками», которые, кстати, себя именно таковыми и осознавали. Так что в этом смысле Хосе Ортега-и-Гассет не вполне прав, когда проводит связь между «чрезвычайной властью, рождённой чрезвычайными обстоятельствами» и теми, кого действительно к власти приводят массы. Ведь те, кто вводит у себя в стране (причём – официально!) чрезвычайное положение, тем самым как бы изначально подразумевают, что это «положение» временно, то есть - до тех пор, пока не будет – опять же, на вполне официальной основе! – объявлено о полном наведении порядка. Тем самым такой лидер (замечу, кстати, приведённый к власти кем угодно, но только не массами) с одной стороны, утверждает свою легитимность пребывания у власти, но с другой, он, говоря о чрезвычайном характере своей власти, как бы подчёркивает её временность, ограниченность в сроках, ибо чрезвычайщина не может быть постоянной.Так что здесь со стороны Ортеги-и-Гассета налицо подмена понятий.      
  Иное дело – режимы именно тоталитарные. Пол Пот во всеуслышание не объявлял чрезвычайное положение, потому что тем самым он бы (по крайней мере, формально) ограничил во времени то, что намеревался делать. Но – в том-то всё и дело, что он собирался проводить такую политику в течение всего времени своего правления, ибо легитимность была дарована ему той самой массой. И он это осознавал…       Как осознавали   это и другие (хотя и менее одиозные, чем Пол Пот) тоталитарные вожаки. У них было одно общее: они появлялись как раз тогда, когда государства, к которым они принадлежали, пребывали в состоянии катаклизма/коллапса, а задавленные нуждами (как правило – социально-экономического порядка) массы искали вождя, который бы их…да-да, защитил, возглавил и т. д. Когда Ортега-и-Гассет писал, что массы инертны, нечувствительны и даже если захотят за кем-то последовать или кого-то услышать, всё равно не смогут, - то он был прав лишь отчасти. Ибо когда кризис в государстве не затрагивает массу в целом, пока она ещё считает, что «корабль плывёт» и не происходит ничего страшного, то тогда, конечно, инертность и пассивность массы не позволят ей прислушаться к кому-либо из незаурядных одиночек. Но – горе тому режиму, если он не успеет нейтрализовать кризис (катаклизм, коллапс и т. д.: нужное подчеркнуть) до того, как он напрямую не затронет интересы той самой массы.
  Поначалу МАССА – лишь в озлобленной растерянности, в брожении, перешёптывается, копит злость и т. д. А за всем этим уже пристально наблюдает ОН – тоже по-своему незаурядный, немассовый, но зато тонко чувствующий настроение МАССЫ.
  ОН ждёт своего часа, подобно тому, как джигит-балансировщик в цирке ждёт того момента, когда с ним поравняется конь, дабы дождавшись – эффектно-моментально вскочить на него и оседлать! Так и ОН, этот будущий властитель дум и мыслей, ждёт, когда «чаша» МАССЫ переполнится, забурлит до нужного кипения и – вот тогда-то ОН выходит на свет божий пред этой толпой, как поп-звезда в лучах софитов, и – осёдлывает эту самую массу. Осёдлывает её страхи, ненависть, желания (ибо он их давно уже тонко уловил и учуял) и – направляет всё это брожение эмоций в нужном ЕМУ направлении. Он знает, что этой МАССЕ говорить, что обещать - дабы потом только приказывать…этой же самой массе. И неважно, что ОН при этом говорит: «Идём на штурм!» или что-то более «конституционное» типа «Голосуйте за меня!». Главное: ОН знает, что массу ОН уже оседлал, зацепил, как рыбак окуня. И ещё ОН знает, что за НЕГО и во имя НЕГО толпа «растопчет малейшие оппозиционные ростки» (Ортега-и-Гассет)…
  Ортега-и-Гассет пишет: «У рядовых современности сегодня много командирского, человеческое войско сегодня – сплошь офицеры». Но странное дело: пока в том или ином государстве ситуация, как минимум, стабильна (как максимум – процветание), массы о политике, о власти если и думают, то лишь постольку-поскольку – на уровне обсуждений газетных новостей, а вспоминают по-настоящему лишь раз в…(…4 года, 5 лет…), т. е. – в дни предвыборных кампаний. Почему? А потому, что это их не касается…Пока…Пока власть исправно следит за тем, чтобы у граждан не худел кошелёк, с магазинных полок было что взять, а в банках не сгорали их вклады…И действительно – пока всё это властью соблюдается, пока ход жизни не нарушен, МАССА инертна, неподвижна в своём «движении» по течению, нечувствительна как робот...пока его не включили в розетку.
  /* Любопытная деталь: Ортега-и-Гассет, с одной стороны, негодует, что МАССА излишне о себе возомнила, что она приписывает себе те высокие качества, которых, мол, у ней не может быть априори (и тем самым автор, по сути, ностальгирует о тех временах, когда, грубо говоря, «чернь знала своё место»), но с другой – испанский философ тут же сетует на «инертность и косность» масс. То есть – он словно противоречит сам себе (вроде бы…). На самом же деле всё относительно, так как в реальности находится место и для активности масс, и для их же пассивности. Просто всё зависит от ситуации. Плюс нельзя забывать о таких вещах как ментальность и уровень политической культуры. МАССЫ неодинаковы…/.
  …И вот посмотрите, что будет с МАССОЙ, если дело дойдёт до ступора. Я поневоле возвращаюсь к тому, о чём уже говорил выше…Но не надо думать, что при высоком уровне политической культуры МАССА не даст никому себя «оседлать». Да, на Западе индивидуумов (т. е. – самостоятельно мыслящих), может, и побольше, но – инстинкт толпы (читай – МАССЫ) везде даёт о себе знать, особенно если дело доходит до крайней точки. Потому как в ходе первого этапа (когда повсюду пока ещё лишь разброд и шатание) толпа представляет собой всего лишь стадо, никем не пасомое. Ибо толпа (стадо) ещё слушается (но уже, скорее всего – по инерции) своих пастухов, т. е. – тех политических банкротов, которые пока ещё пребывают у власти. Но – горе пастухам, если наступит тот день (а он рано или поздно наступит!), когда у стада появится вожак, ибо в этом случае оно уже не стадо, а стая. И если стадо просто тупо плетётся за пастухом, не особенно осознавая, куда он его гонит, то стая, обретя вожака, бежит уже целенаправленно, будучи готова последовать за новообретённым вожаком куда угодно, даже к краю пропасти. И на бегу СТАЯ сметёт и растопчет любых тех (даже в самом неограниченном количестве), кто встанет или же просто случайно окажется у неё на пути (но на самом-то деле – на пути у ВОЖАКА!). Но Вожак, подогнав стаю к краю пропасти,…нет, сбрасывать её туда не будет. Зачем?! Отнюдь, ему выгодно, чтобы стая по этому самому краю всего лишь блуждала, смотря на Вожака как на своего благодетеля, который не даст ей туда свалиться. И вот тут-то, ослеплённая от своего собственного экстаза, СТАЯ, сама не замечая того, вновь становится СТАДОМ…до тех пор, пока не начнёт проявлять недовольство Вожаком, который к тому времени давно уже перевоплотился в пастуха…Но ста(-до)я того не сразу заметила. Однако проявление недовольства, ропот – это пока ещё не прозрение. И пока оно не придёт, стадо (читай – масса) так и будет блуждать по краю обрыва, тихо ворча (чтоб, не ровен час, пастух чего не заподозрил), горько сетуя…в ожидании появления нового Вожака, втайне надеясь вновь перевоплотиться в СТАЮ. Но – тогда всё по новой, уж бог весть по которому циклическому кругу… 
   
  Круглов Е.

  Апрель 2008 г.