Последний день холода

Зима. Утро. Наташа подошла к окну. За стеклом дома девушка увидела заиндевелый двор. Какой-то пупырчатой пленкой покрыло нечто деревья, машины, лавочки, качели, горки, фонтан в виде непонятного животного. Двор казался холодным и безжизненным. Темные ветки деревьев, кое-где обломанные и обнаженные открывшейся внутренностью древесины, карябали душу. Корявый лед покрыл землю, создавая впечатление, что по такой плоскости невозможно сделать ни шагу. Наташа с тоской смотрела на идущего по дороге человека. Он казался ей таким одиноким и покинутым среди покрытых инеем деталей двора, окруженных многоярусным наложением стекла и бетона. Собака, стрясая с шерсти, непонятного цвета, грязь и колючие мелкие комки снега, металась по двору. Серое небо угрожающе смотрело в ее глаза. Наташа механическим еле уловимым движением сильнее натянула на грудь старую теплую кофту. Ей казалось, что мелкие мурашки на огромной скорости то стягивают, то растягивают, то водоворотом бегают по ее нежной коже, царапая, оставляют следы, как фигуристы на льду.
Что это? Так не должно быть! Но почему же так? Что происходит? Что с этим всем делать? Почему? Почему я не могу ничего понять? Почему я задаю себе одни и те же вопросы? Почему так тоскливо? Чего же мне не хватает, чтобы радоваться и видеть свет и яркие краски жизни? – все эти вопросы и еще множество других, как двойняшки-мысли, постоянно крутились в голове девушки. Сегодня воскресенье, – думала Наташа, – но это событие не дарит ни радости, ни огорчения.
Перед ней был открыт новый день с его загадками, неожиданностью, привлекательностью и манящими ощущениями. Но она совершенно не знала, куда ей сделать шаг и как вообще он делается, как будто ее душа была закована в гипс или его только что сняли, и ей необходимо было заново научиться двигаться.

Наташа села в кресло, подогнув под себя ноги, как будто свернувшись в комочек, закрыв себя от всего, идущего извне. Она рассеянно смотрела в узор на стене не видя его. И если бы у нее сейчас спросили, что открыто ее взору, она ответила бы: ничего, что я могу видеть, передо мной же нет ничего. Наташа четко понимала, что ей нужно идти, идти, и она крутилась как волчок, не зная в каком направлении остановиться, чтобы пойти. И эти вопросы, которые заполняли весь ее мозг, практически парализовали его. Ей нужно было оттолкнуть их, сбросить вниз, но это движение ей никак не удавалось.
Наташа включила музыку, и по дорожкам звуков грустной песни ее душу заполнили сюжеты прошлого… Воспоминания о том, что приносит нестерпимую боль, которая сжимает все внутри в один малюсенький комочек и, разрываясь  мельчайшими осколками стекла, не оставляет ни единого живого места, обессиливая тело. И поэтому сейчас она больше походила на увядший цветок, погибающий без воды. Девушка понимала, что все это очень плохо закончится, при этом она чувствовала, что стоит уже у самого края пропасти. Мне надо уйти, вырваться, убежать, спрятаться… – заметались мысли в голове Наталии, – нет, не буду прятаться… Нужно идти легко и свободно, нужно выгнать боль… Мне необходимо выйти на улицу, иначе я задохнусь… Мне кажется, что эта жуткая боль заполнила не только весь мой мир, но и все пространство моей квартиры… Срочно нужно вырваться наружу… Нужно впустить в себя глоток свежего воздуха… Пусть он вытеснит эту жуть, сжирающую меня изнутри… – и уже на автомате девушка начала натягивать на себя одежду.

Холодный ветер сорвал капюшон и, казалось, заполнил каждую клеточку ее тела. Девушке стало очень холодно, и она поспешила надеть капюшон, укутаться в шарф и застегнула верхнюю пуговицу пальто. Наташа шла по мосту, проложенному через пойму старинной реки, от которой спустя века остался лишь овраг. С одной стороны с визгом проносились машины, с другой – расположился овраг, бывший когда-то той самой рекой. Наташа остановилась на мосту и перегнулась через перила. Высота перехватила дух. Там, внизу, по проложенным трамвайным путям загрохотал трамвай. Интересно, – думала Наташа, – вот река… Она пересохла и давно уже не осталось ни капельки ее вод… Может быть, некоторые люди вообще думают, что это просто овраг в центре города, а ведь здесь когда-то протекала речка… Вот ее не стало… Теперь это достаточно уродливый овраг… А ведь это местечко вполне можно превратить в живописный уголок… Можно засадить деревьями, цветами… Устроить чудесное место отдыха… Когда-то здесь хотели сделать детский городок с железной дорогой… Вот только от этой идеи остались лишь проложенные грязные рельсы, потому что никто не смог довести хорошую идею до реального воплощения сказки для городской детворы… Да, стоишь ты здесь такая умная на мосту… А сама?! Ты прекрасно понимаешь, что твоя душа превращается в еще, может быть, более неприглядное зрелище, чем этот овраг, а ты топчешься на месте, а толку нет… Ты сама идешь? Ты же стоишь на одном месте… А вокруг тебя каменные стены, не пробиться через которые… Но ты же прекрасно понимаешь, что есть путь… Есть!
Подобные мысли уже давно не покидают девушку, не давая отдыха ни мозгу, ни душе. Наташа прошла мост, перешла дорогу и пошла вниз к Волге. Холодный ветер проникал в самые потаенные уголки ее души. А на экране глаз мелькали картинки прошлого так быстро, как будто перематывался фильм, который она уже много раз видела и знает его наизусть.
Воспоминания – разорванная бумага – не отпускали ее. Ей вспоминались слова, действия, ситуации, происходившие с ней, и во всем этом она пыталась разобраться, понять, что скрывается в глубинах смысла этих слов и действий. Может быть, я и правда неадекватно воспринимаю ситуации, отношения между людьми… Не понимаю и не знаю, что значит любить, дружить… Хотя я же рассказывала некоторые факты разным людям, и никто не сказал мне, что я как-то не так воспринимаю ситуацию. С другой стороны, люди часто говорят то, что, как им кажется, ты хочешь услышать, и не говорят чего-то, чтобы не обидеть. Слезы потекли по щекам. Она уткнулась взглядом в асфальт, чтобы прохожие, идущие навстречу, не увидели ее заплаканных глаз. Не дойдя до Волги, она села на лавочку около маленькой церквушки и плакала, чувствуя себя бессильной что-либо изменить. У Наташи было желание подвернуть под себя ноги и свернуться в комочек. Казалось, еще чуть-чуть и ее мало будет беспокоить, что она находится в общественном месте, она просто возьмет и сядет так, как велит ей ее внутренний голос. И вдруг что-то внутри насторожилось. Она подняла вверх глаза и увидела перед собой женщину. Наташа посмотрела ей в глаза и то напряжение, которое она чувствовала, исчезло.
– Извините, можно мне здесь присесть? – спросила женщина.
– Да, конечно, – тут Наташа увидела, что у нее ссадина на ноге и порваны колготки, – вы упали?
– Да, представляете, ужасный гололед. Солнышко выглянуло. А лед с водой – страшно.
– Солнышко?!
– Вы не заметили, что светит солнце?
Наташа посмотрела в небо и увидела, что из-за облаков действительно проскальзывают солнечные лучи, играя в кронах деревьев и на крышах домов.
– Да, не заметила. И птицы поют, – вдруг сделала для себя открытие девушка, – вы психолог?
– Неожиданный вопрос. Но самое интересное, что я и правда психолог, – улыбнувшись, ответила женщина, – как вы догадались, что я психолог?
– Никак. Я не догадывалась. Мне просто пришла такая мысль в голову. Не знаю почему. Просто врезалась эта мысль в мою голову, вот я ее вам и выдала.
– Что у вас случилось?
– Я не буду спрашивать, как вы догадались.
Женщина улыбнулась.
– Знаете, - вновь заговорила Наташа, – я себя сейчас чувствую так, как будто я оказалась в каком-то фильме.
– Почему в фильме?
– Как же… Сижу я здесь… рыдаю… Многие люди считают, что мне обязательно нужно обратиться за помощью к психологу… Да я и сама как-то раз по Интернету искала психологическую помощь он-лайн… Но понимала, что на прием к психологу не пойду… И вот прямо передо мной психолог поскальзывается и падает чуть ли не к моим ногам… Прям, как в фильме, в котором по сценарию герой должен получить помощь у психотерапевта.
– И каков же был результат помощи он-лайн?
– Никакой. Куда я бесплатно отправила письмо… Оттуда ответ не пришел… А платить от 300 рублей неизвестно за что я не стала.
– А почему на прием не хотите сходить?
– Во-первых, мне кажется, что я прекрасно понимаю, что происходит со мной и почему. Я знаю, что мне нужно делать, но не знаю как. Может, даже у меня просто не хватает силы воли что-то сделать. Психолог… Что психолог?.. Он выслушает, выскажет свой взгляд… профессиональный, покажет направление, но вместо меня-то он не сможет идти и вести меня за руку тоже. Может, если бы у меня было с деньгами попроще, я сейчас и пошла бы уже… Несколько лет назад точно не пошла… А сейчас…
– Идти вместо клиента, я, конечно, не иду… А вот за руку… Вполне возможно, все зависит от проблемы человека. Так вашей проблеме много лет?
– Смотря какой. Если той, из-за которой я сейчас плачу, то нет. А вообще у меня серьезные проблемы в общении с людьми.
– Я не знаю, как в фильме, не как в фильме, но в нашей жизни случайность – это в то же время и логическая закономерность, нужно только увидеть эту логику. Поэтому и мое падение – не случайно. С человеком ничего не происходит просто так. Всему есть свои причины, во всем есть свой смысл, каждая ситуация, происходящая в нашей жизни, должна нам о чем-то сказать или чему-то научить.
– Да, я понимаю все это, только иногда кажется, что со мной все это не работает.
– Так вы считаете себя уникумом? – улыбаясь произнесла психолог, – в этом тоже есть свои плюсы, даже если эта ваша черта направлена в отрицательную плоскость.
– Хотите сказать, что плюс в том, что эта черта вообще есть, а для положительных эмоций нужно всего-навсего направить ее в другую плоскость?
– Можно и так сказать.
Женщина посмотрела задумчиво вдаль, потом открыла сумочку и, посмотрев на Наташу, спросила:
– Вы не будете против, если я закурю?
– Курите.
– А вы курите?
– Нет.

Женщина достала из сумки сигареты и зажигалку бледно-бледно желтого цвета в виде тающей свечи. И, когда она закуривала, было ощущение, как будто она поднесла к губам свечку, а не зажигалку… И все было в ее власти: она могла оставить ее нежно гореть, а могла и затушить это легкое горение…

- Вот вы говорите, – продолжила психолог, – со мной не работает. Как же не работает, если и люди, и вы сама понимаете, что вам нужен совет психолога, но вы не обращаетесь к профессиональной помощи… И вот с вами рядом на лавочке психолог с разодранной коленкой, и готов вас выслушать… Я так понимаю, что вы не особенно доверяете людям?
– Да, не особенно. Хотя сейчас, мне кажется, я готова рассказать не боясь выглядеть глупо… Но у меня ощущение, что все мысли в куче и их невозможно распутать… Кажется, что они сейчас так этой запутанной кучей и выплеснуться, и вы не в силах будете понять ничего… а потом…
– И что потом?.. Для начала можете открыть мне один секрет?
– Так сразу… и секрет? Какой?

– Как ваше имя? Мое Светлана Борисовна. Можно просто Светлана.
– Наташа. Наталия Аркадьевна ко мне тоже можно не обращаться. Не очень-то мне нравиться… На работе необходимо… А так… Но это, наверное, тоже комплекс возраста…
– Вообще-то не обязательно, хотя возможно и комплекс.
Наташа смотрела на Светлану. Ее взгляд излучал какой-то теплый свет, располагая к доверительной беседе. Наташа какое-то время молчала, не зная, как начать рассказ, казалось, что мысли как будто борются в ее голове за право выйти раньше в свободное пространство. И вот Светлана услышала тихий голос, ей даже приходилось прислушиваться, чтобы услышать звуки.
– Знаете, в моей жизни много чего происходило, начиная с подросткового возраста и заканчивая сегодняшним днем. Все складывалось одно к одному, в итоге я сейчас замкнутый, максимально закрытый человек, с огромными проблемами в общении. Когда мне было…  – и тут голос затих, она как будто бы чего-то испугалась.
– Что же случилось? Вы можете более конкретно рассказать о своих проблемах?
– Наверное, нет.
– Почему?
– Возможно время не то или ситуация. А может и просто мои комплексы проявляют себя.
– Ну, хорошо. А вы можете сказать, что на сегодняшний день вас беспокоит больше всего? И в чем именно проявляются ваши проблемы в общении?
– Иногда я просто не знаю, о чем говорить с человеком. Могу очень долго сидеть и просто молчать. Я замкнутая, хмурая, всегда грустная, а людей притягивают жизнерадостные личности, а такие, как я, отталкивают. Бывают периоды, когда я пытаюсь побороть в себе это, начинаю изображать улыбку, но получается как-то искусственно…
Наташа улыбнулась и, прищурив глаза, продолжила:
– Вы хорошо танцуете?
Светлана Борисовна от удивления даже не сразу ответила:
– Интересный поворот… Нет, очень плохо…
– Даже для любителя?
– Даже для любителя. – улыбаясь отвечала Светлана.
– А теперь представьте, что вы вышли на сцену, на вас смотрит огромное число глаз, а вы начинаете танцевать балетную партию…
– Вы хотите сказать, что не умеете улыбаться?
– Думаю, что умею, но забыла как…  Я чувствовала себя нелепо…
– Если вы чувствовали себя нелепо, это не означает, что так это и выглядело со стороны. Сейчас вы раза два улыбнулись, и это было очень даже мило…
– Но сейчас это и произошло само собой, я не задумываюсь об этом. – Наташа не отрывая взгляда смотрела на докуренную сигарету, которой оставалось несколько секунд, прежде чем она уйдет в небытие.
– Почему задумываетесь в других ситуациях?
– Потому что я сижу с тоской в глазах, людей это напрягает… Надо улыбаться…
Светлана Борисовна задумалась, а потом, как бы опомнившись, продолжила:
– Вы не ответили на другой мой вопрос о том, что вас беспокоит сейчас больше всего? Или не хотите отвечать?
– То, что я никому не нужна. По мне никто не скучает, никто меня не ждет, никто не вспоминает, не задумывается, где я, что со мной…
– А мама?
– Разве только мама. – растягивая слова сказала Наташа.
Девушка задумалась и добавила:
– А еще моя жизнь малособытийна. Я понимаю, что человек только сам наполняет свою жизнь. Но я одна… понимаете? То есть я могу занять себя чем-то, но это не совсем те события. Если сказать проще, то у меня есть, по сути, лишь внутренняя жизнь, а внешне – лишь существование. Иногда я думаю: может так и должно быть, может, мне это и нужно?! Но тогда бы я не переживала… Мне было бы комфортно…
– У вас есть дети?
– Нет.
– Вы влюблялись?
– Да, редко… но я… не нужна… понимаете…

Наташа отвернулась, устремив взгляд в небо. Светлана достала вторую сигарету и закурила. Так они молча сидели несколько минут, потом Светлана сказала:

– Но ведь впереди еще длинная жизнь…
– А я верю в любовь?
– Наташа, вы у меня это спрашиваете?!
– У вас или у себя… Я не смогу ответить вам на этот вопрос, если вы мне его зададите. А вот в то, что в этом мире есть человек, способный полюбить меня… вот в это я уже не верю…
– А верить-то надо! В этой жизни, в этом мире столько всего интересного, необычного, непознанного, удивительного. И если вы о чем-то не знаете, то это не означает, что этого не существует!
Наташа, почему вы плакали, когда я подошла?
– Я не хочу об этом говорить… Это очень сложно и путано… даже для меня…
У вас когда-нибудь было так, что вы говорите что-то, человек вам отвечает, а вы понимаете, что он не услышал ни одной мысли из тех, что вы произнесли?
– Вы думаете, что я вас не пойму?
– Не знаю, я не думала об этом.
– Так бывает, конечно.
– Может, я не умею выражать свои мысли?
– Не обязательно. Возможно, вы как-то так выразили свою мысль, что человек не понял вас, а возможно, он просто не в состоянии вас был в тот момент услышать по каким-либо причинам. Я не могу более конкретно говорить, потому что для этого нужна конкретная ситуация.
– Я понимаю.
– На сегодняшний день, какие ощущения беспокоят вас больше всего?
– Боль и обида…
– Из-за того, что вас не любят?
– В общем да.
– Вы ищите виновного?
Наташа усмехнулась.
– Виновного? Я, наверное, и виновата… А потом… какой еще виновный. Любовь либо есть, либо нет. Я не считаю, что человек виноват в том, что не любит меня, хотя мне и больно.
– Не позволяйте обиде оставаться в вашей душе. Это отвратительный попутчик, который способен принести лишь проблемы. А потом, не смотря ни на что, нужно идти вперед.  Для начала сделайте так, чтобы вам было интересно с самой собой. Я поняла одно: вы разбиты, съедаемы тоской и… потерянны. Вам нужно найти себя. А боль, она пройдет… Утихнет, не будет такой острой…
– Я знаю это. Хотя скорее понимаю умом. Но у меня не получается. Иногда кажется, что боль утихает… И вдруг она вновь возвращается с новой силой… И я, как будто вновь, только-только успев приподняться, вновь падаю, разбивая еле склеенную душу вдребезги. Понимаете, о чем я?
– Понимаю, – сказала Светлана не сводя задумчивого взгляда с Наталии, – вы когда-нибудь ломала ногу?
– Нет.
– Знаете, после того, как с ноги снимают гипс, ее приходится достаточно долго разрабатывать, прежде чем она сможет совершать те же движения, что когда-то с легкостью у нее получались. Иногда больно делать шаг и, кажется, что у тебя уже никогда не получится пробежаться, прыгнуть, совершать быстрые свободные движения. Но время идет, и шаги становятся все уверенней. В конце концов, нога полностью обретает свои прежние возможности…
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Мне нужно научиться жить, идти вперед, радоваться. Я знаю, что я сейчас как калека… А ведь бывает, что человек попадает в страшную аварию и уже никогда не может восстановить прежние способности…
– Бывает. Все бывает. Бывает, что врачи прогнозируют паралич навсегда, но желание человека снова ходить творит чудеса – он начинает ходить…
– Хромая…
– Может, и хромая…
Светлана внимательно смотрела на Наташу, забыв о докуренной сигарете.
– Я не понимаю одного, – произнесла психолог…
– Чего?
– Вы очень сильно страдаете. Но из-за чего? Из-за отсутствия любви, друзей, сложностей в общении, проблем прошлого? Из-за чего?
– Из-за всего. А еще я не понимаю почему.
– Что именно вы имеете в виду? На какой вопрос вы хотите получить ответ?
– Я не нужна – это понятно. Ладно. Но почему тогда я прирастаю к кому-то всем сердцем, убеждаю себя, что и я важна, что моя душа близка, что я значима, что я не просто человек из толпы… Почему я начинаю верить в то, чего нет. Получается я глупая. Человек равнодушен ко мне, а я что-то придумываю. Это причиняет сильнейшую боль. Знаете, равнодушие приносит самую сильную боль, вызывая тоску и отчаяние. Я слышала одно мнение о том, что любовь не может простить одного – равнодушия.
А знаете, что еще ужасно, что ты можешь доставлять неприятности этому человеку. Ты вцепился в него мертвой хваткой и уже перестаешь чувствовать это, понимать, что у человека лишь одно желание, чтобы ты отцепился, а ты не можешь отпустить, потому что тебе кажется, что ты разобьешься, падая вниз. Хотя вниз ты падать не станешь только потому, что отпустил человека, максимум вырвешь часть своей души… Но ты этого как будто бы и не осознаешь.
Я понимаю, что и дружба, и любовь не могут быть по заказу… Они либо есть, либо их нет. И человек не виноват в том, что чувствует или не чувствует. Но почему? Почему человек заполняет все пространство души и сердца, а для него не важно, твое наличие или отсутствие тебя в его жизни. Почему? Почему ты скучаешь по нему, готов, забыв обо всем, прийти ему на помощь, просто прибежать, только он позовет, а он даже не вспоминает о тебе??? Разве это справедливо????!!!!
Глаза Наташи наполнились слезами. Светлана Борисовна смотрела в них и ей казалось, что она видит зрачки ее глаз, как будто на дне озера… И тут по щекам водопадом брызнули слезы. У Светланы Борисовны зазвонил телефон:
– Я на лавочке около церкви… Да, я была на речном вокзала и все выяснила, а когда поднималась вверх, упала… Да, там… Рядом?.. Как хорошо, а то нога чуть-чуть побаливает у меня… Да, жду тебя.

- Попробуйте посмотреть на мир как бы с другой стороны, – произнесла она, закончив телефонный разговор и взяв свою случайную пациентку за руку, – это нелегко, но вам нужно преодолеть эту боль! Я могу посоветовать вам успокоительное и, когда будет совсем плохо, выпейте его, боль утихнет. Душевную боль, как и физическую, нельзя терпеть, ее необходимо локализовать, а главное совершать шаги вперед… Даже превозмогая боль. Все проходит. Возможно, и оставит след на всю жизнь, но шрам не кровоточащая рана!!! Вы правильно сказали, вам необходимо научиться жить! Радоваться солнцу, речке, городу, природе, снегу, дождику – всему! Смотрите, сегодня последний день последнего месяца зимы! Последний день холода и вьюг!
Снова зазвонил телефон.
– Да, иду.
Светлана достала из сумочки визитку, написала на ней что-то и протянула ее Наталии.
– Захотите поговорить, звоните, приходите. Я всегда буду рада поговорить с вами. Должно же когда-нибудь прийти ТО время и подходящая ситуация. Как только почувствуете, что хотите поговорить, что время пришло, приходите. Обязательно приходите. Самое главное заставь себя поверить, что все будет хорошо!!!
Светлана Борисовна, чуть прихрамывая, пошла к дороге, где стояла машина, в которой ее ждал, наверное, близкий и родной человек. А в руках у Наталии остался маленький листок бумаги с именем, адресом, телефоном и от руки написанным названием успокоительного средства.

Наташа спустилась к Волге. Река стояла. Но она ведь оживет и вновь плеском волн сможет разговаривать с тобой, – думала девушка, – но почему оживет? Она и сейчас жива, там, в глубине, под толщей льда, в ней продолжается жизнь, которая сейчас просто скрыта от твоего взгляда. Царица, да, она погибла… но Волга… она жива, хотя ты и не видишь ее движений. Наташа вспоминала о своей случайной собеседнице, прокручивая в голове недавний разговор, в котором не сказала ни слова о своих проблемах. И все же она слушала меня и пыталась понять, – удивленно произнесла про себя девушка. Наталия долго стояла около реки и смотрела то ли в небо, то ли на другой берег, то ли просто в пространство. И все же она подарила мне теплоту. – Произнесла девушка еле слышно и пошла вверх.
Солнце согрело город, подтопив придорожные глыбы льда, скопившиеся за долгие снежные месяцы, и пустив убегать ручейки уходящей зимы. Наташа шла вдоль тихой дороги по теряющему свои права снегу, под щебет птички, затерявшейся в ветках деревьев. Изредка мимо нее проезжали машины. С другой стороны стояли сосны, наполняя воздух дурманящим ароматом хвои. Солнце играло в волосах девушки, а легкий ветерок подыгрывал ему, помогая лучам проникать сквозь локоны Наталии, растворяя свой свет в глубине ее волос, наполняя их сиянием. Навстречу ей шли улыбающиеся, счастливые люди, которые радовались солнцу и аромату приближающейся весны. Чуть вдалеке от дороги, среди сосен, играли две собаки, визжа от радости. Воздух наполнился теплом, и девушке захотелось расстегнуть пальто, чтобы впустить этот воздух в свою душу. Наташа подошла к мосту и посмотрела на город, окружающий ее. Город был заполнен людьми, машинами; рекламные щиты яркими картинками сверкали неоновым светом и яркими красками. Город жил своей жизнью. Наташа посмотрела в голубое небо. Солнце – светлый светящийся шар – наполняло небеса сказочной красотой.

И вот уже закат подступил к городу. А завтра… Весна…