Наперекор смерти

               
  Крупный финансовый магнат и воротила, Игнатий Петуньев, а для друзей и органов просто Петунь-Душегуб, перелистывал на сон грядущий свой потаенный гроссбух, когда без приглашения и доклада, зато с сопением и стуком пятками по паркету к нему вломилась Костлявая. Вломилась, села в кресло и посмотрела на часы.
   «Ты чего?», - удивился Петунь. «Совсем охренела. Я тебя звал, да?» - спросил он и сунул руку под подушку.
   Костлявая не ответила, а только опять зыркнула на часы.
   Игнатий медлить не стал, он выдернул из-под подушки свой любимый короткоствольный и выпустил всю обойму прямо в наглую черепушку зарвавшейся Костлявой. Расстояние было подходящим, да и приобретённых в детстве ещё навыков Петюнь отнюдь не утратил. Но надо отдать должное и Костлявой: она сидела под пулями, не шелохнувшись, будто б знала заранее, что все они аккуратно обогнут её голову дугой и только разнесут понапрасну зеркальный бар у неё за спиной.
   Игнатий потянулся к кнопке звонка, но нажать её не успел. Разбуженная выстрелами охрана самоотверженно ворвалась в спальню, зная, что за шефом не пропадёт. Замелькали кулаки, каблуки, кастеты, нунчаки. Дзынькнуло лезвие ножа, выскакивая из рукоятки. Бейсбольная бита грозно взлетела вверх…
   Костлявая не стала отмахиваться косой, она сидела спокойно в кресле, поглядывая терпеливо на минутную стрелку часов.
   Намахавшись в волю, охрана умаялась и разлеглась по полу, кто, где мог.
   Душегуб, наблюдавший за битвой с легкой ностальгической тоской по безвозвратно ушедшему отрочеству, досадливо сплюнул, бросил Костлявой с упреком: «Людей из-за тебя беспокоить заставляешь!» Он снял трубку телефона, три секунды размышлял какой номер набрать первым: дачи, квартиры или кабинета. Ведомый профессиональным чутьём, набрал номер кабинета. Ответили сразу. Душегуб изложил суть лаконично, без эмоций и ненормативной лексики. Выругался только один раз, точно в нужном месте и с подобающей интонацией.
   Ответили коротко: «Перезвонят». Дали отбой.
   Костлявая заёрзала в кресле, посмотрела опять на часы, тряхнула их, приложила к, так сказать, уху.
   Петунь глянул на неё без злорадства, даже почти с сочувствием, и вновь погрузился в гроссбух.
   Через две минуты запел сигнал сотового. Костлявая задвинула кости руки под плащ, вытащила «трубу», выслушала без возражений, упорно глядя на стрелку часов.
   Тихо встала и, стараясь не греметь косой, пошла к двери.
   «Иди, иди», - миролюбиво сказал Петунь. «Понадобишься – позову».
   Он перевернул страницу фолианта, сделал запись на новой строке, подумал чуть-чуть, поставил в графе цифру семь и стал пририсовывать к ней нули.