Философия и будущее человечества

Философия и будущее человечества

Значимость философии для решения актуальных проблем, стоящих перед человечеством не просто велика, а абсолютна. Эйфория, связанная с научно-техническим прогрессом и ростом материального благосостояния отошла в прошлое, и оказалось, что материальный комфорт не несет сам по себе счастья. Экзистенциалисты отмечают потерю смысла жизни и указывают, что возникающий вследствие  этого экзистенциальный вакуум приводит к распространению разврата, наркомании, алкоголизма, суицида и пр. Утрата смысложизненных ориентиров приводит к образу жизни, характеризующемуся безудержным потребительством. В течение ближайших десятилетий человечество может оказаться в условиях острейшего дефицита жизненно необходимых ресурсов и необратимого загрязнения среды обитания. Это может привести к масштабным войнам, направленных на захват оставшихся ресурсов, что может окончательно добить цивилизацию. Задача философии в этих условиях заключается в выработке принципиально иной системы ценностей и стратегий, способных придать смысл жизни индивида и социума.

Но предложив какую-то морально-этическую систему, мы можем встретить резонный вопрос: «А чего ради мы будем к вам прислушиваться и ограничивать себя в чем-либо?». Значит нужно обосновать предлагаемую систему ценностей с непредвзятых позиций. Что может послужить источником такой аксиологической системы? Подобная система, если таковая вообще возможна, должна подходить для всего человечества, независимо от расовых, религиозных, половых, сословных и т.п. особенностей. Для поиска такой системы ценностей нужно разобраться с тем, что представляет собой человек. Что такое человек и в чём его назначение? Что можно считать благом, а что – вредом? Теория должна содержать определение человека, для чего нужно провести грань между неживой природой и живыми организмами, а среди последних выделить, чем отличается человек от остальных живых существ. Только через такую постановку вопроса можно прийти к критерию, опираясь на который можно оптимизировать программу жизнеустройства человека.

Человек является частью живой природы, которая наряду с неживой природой образуют Вселенную. Принципиальное отличие живого от неживого заключается в наличии или отсутствии аффективных реакций. Неживой материи присуще абсолютное равнодушие ко всему, тогда как всем живым организмам свойственно неравнодушие к происходящему, стремление улучшить свои эмоции, для чего они осуществляют самые разнообразные алгоритмы. Подавляющее большинство этих алгоритмов являются вложенными с самого рождения (и, пожалуй, даже раньше), неизменными и передающимися по наследству. Они осуществляются непроизвольно. 

Отличие человека от всех остальных живых существ заключается в способности рассматривать возможные варианты своих и чужих действий, предвидеть их результаты,  давать им оценку и на основании этих оценок принимать решение о выборе той или иной стратегии. Человек наделён способностью осуществлять осознанный выбор, тогда как все остальные существа действуют неосознанно.
Человек самостоятелен. Он способен намечать для себя жизненные цели, избирать те или иные стратегии, соблюдать или нарушать определённые принципы. Другие существа не самостоятельны, они  обречены из поколения в поколение  осуществлять одни и те же  вложенные в них алгоритмы.
Во все времена для всех людей была и остаётся актуальной проблема выбора программы наилучшего жизнеустройства. В чём цель жизни? К чему нужно стремиться и чего – избегать, что дозволено, а что¬ – нет, что такое хорошо, что такое плохо?

Душевный комфорт как конечная цель

Человек способен совершать самые разнообразные по характеру действия. Они могут быть продуманными и непродуманными, добрыми и злыми, благородными и подлыми, хищническими и жертвенными и т. д. Но есть свойство, которое присуще всем без исключения поступкам людей. Это – стремление улучшить душевное состояние. Всякий поступок мотивирован желанием улучшить собственные ощущения и эмоции. Покажем это на следующем гипотетическом примере.
Группа людей слышит крики тонущего ребёнка. Одни из них притворяются глухими, другие бегут за подмогой, третьи пытаются протянуть тонущему ребенку веревку или другие подручные средства. Находится человек, который, рискуя жизнью, прыгает в ледяную воду и спасает ребёнка. Чем руководствуется при этом каждое из действующих лиц? Те, кто предпочли остаться на берегу испугались неприятных ощущений, связанных с купанием в холодной воде и угрозы здоровью и самой жизни. Тот же, кто прыгнул в воду пошёл на эту неприятную процедуру, потому что жить с осознанием того, что он струсил для него невыносимо настолько, что он предпочел такой жизни купание в ледяной воде и холодное дыхание смерти. Сколь бы ни различались эти поступки, все они продиктованы желанием улучшить собственные эмоции.

Тело человека – инструмент для реализации функции эмоциональности. Эмоции – это пусковой механизм для осуществления любого действия. Человек со злости может поджечь собственный дом, или написать донос на себя или отрубить себе палец и т. д. Но и здесь он желает одного: улучшения эмоций. Причиняя себе одну боль, он стремится снять другую, более сильную боль. Всё это позволяет нам сформулировать основополагающий принцип для выработки критерия – принцип обеспечения состояния душевного комфорта, как можно большего душевного комфорта для данного индивида на как можно более продолжительный срок. Если экстраполировать этот принцип на множества людей, объединённых по какому-либо признаку, то можно говорить о максимизации суммарного душевного комфорта на максимально протяжённый период времени, с минимизацией взаимных трений и конфликтов.

Сформулировав цель человека и индивида, философия должна создать условия для того, чтобы всякий индивид и социум могли бы выработать для себя мировоззрение, использование которого наилучшим образом способствовало бы решению задачи обеспечения душевного комфорта. Мировоззрение включает в себя такую систему ценностей, предписаний и запретов, совокупность задач, решение которых наиболее способствует пребыванию человека в состоянии душевного комфорта. Другими словами, задача философии помочь индивиду или социуму выбрать объективно лучший способ жизнеустройства. Другие науки и познавательные методы способствуют решению частных задач на основе философского фундамента. Мне представляется обоснованным назвать такой подход философским фундаментализмом.

О смысле

В. Франкл отмечает, что для человечества самой большой проблемой на современном этапе является вопрос смысла жизни. Если животные живут согласно раз и навсегда  заложенным в них  алгоритмам, а прежние поколения людей получали по наследству какие-то традиции, нынешнее поколение людей вынуждено само вырабатывать себе принципы жизнеустройства. И, посему, большая часть цивилизованного человечества находится,  по его словам, в экзистенциальном вакууме и не знает, для чего оно живет.

Здесь уместно поставить вопрос о субъективном и объективном смыслах. Положим, некто занял нравственную позицию, суть которой сводится к максимально ускоренному прожиганию жизни. Если он продаст свой дом и начнёт методично пропивать вырученные деньги, то с точки зрения занятой им нравственной позиции такая линия поведения имеет смысл. Естественно субъективный. Тогда как, если мы если мы сможем договориться по поводу того, что такое благо, объявив таковым линию поведения, которая обеспечивает максимум душевного комфорта на максимально длительные сроки, то в этом случае можно говорить об объективном смысле. Тогда относительно позиции кутилы можно сказать, что она имеет субъективный смысл, а её объективный смысл ничтожно мал.

Стремление к смыслу не может рассматриваться нами как самоцель. Надо признать, что человек эгоистичен. Для него является главным стремление к гомеостазу – стремление к состоянию душевного комфорта, т.е. все для себя, потом для окружающих близких ему людей.

Смысл для него является не больше, чем оценочной функцией, позволяющей ответить на вопрос, о том насколько данное действие ведет к той цели, которая, по его мнению, приведет его к душевному равновесию. Поэтому смысл это не самоцель, а средство движения к цели, средство навигации. Смысл – это индикатор полезности действия.

Смысл появляется только в системе координат, содержащей эгоистичное человечество. Понятие добра и зла обретают смысл лишь с точки зрения их «выгодности» для людей в деле обретения душевного комфорта. Если человек, снимая собственное напряжение, приносит пользу окружающим это очень хорошо. Если он делает это без вреда окружающим, то это хорошо. Если с минимальным вредом – то это неплохо (терпимо). Если вред превышает пользу – это плохо. Если человек готов нанести ощутимый урон другим ради небольшой выгоды или просто потехи ради, то это крайне скверно.
Для понимания термина «смысл жизни» нужно дать определение того, что такое цель. Целью может быть названа некая ситуация, которую человек считает желательной для себя. И вот, зафиксировав в своём воображении некую цель как желанную для себя, человек начинает искать способы её реализации. Для этого составляется план мероприятий, или стратегия. На пути к главным целям могут быть промежуточные или вспомогательные цели. Внутри больших стратегий могут быть подчинённые им подстратегии. Стратегии могут быть независимыми друг от друга, и могут быть вложены одна в другую подобно матрёшкам.

Если какая-либо цель потеряет свою значимость, то лишается смысла и стратегия, направленная на достижение этой цели. В таком случае теряют смысл и все подчинённые ей подстратегии. Но, возможно, в дальнейшем будет найдена и реализована другая стратегия, в рамках которой будут использованы некоторые из  подстратегий, ранее утративших смысл, или материализованные плоды этих подстратегий. В этом случае эти подстратегии вновь обретают смысл. Всякая подстратегия имеет смысл только в рамках охватывающей её стратегии.
Под смыслом жизни следует понимать смысл всей совокупности  стратегий, осуществляемых в период от рождения до смерти. Но, как уже отмечалось, для того, чтобы у стратегии или совокупности стратегий был смысл, необходимо наличие цели или целей, на достижение которых направлены эти стратегии, а также, чтобы эти цели были значимы, т. е. имели бы достаточную степень ценности.
Отсюда вывод: если нет вечной жизни, то и земная жизнь теряет смысл. Если нет вечной жизни, то личность человека перестаёт быть самоценной и превращается в нечто, имеющее вспомогательную ценность.

Отсюда напрашивается вывод о том, что только бессмертие души способно придать жизни смысл. С этим обычно не соглашаются атеисты. Вот, к примеру, как рассуждает В. Франкл.   

"Как часто мы слышим доводы о том, что смерть в конечном итоге делает жизнь полностью бессмысленной. Что в конце концов все творения человека не имеют смысла, коль скоро смерть разрушает их. Так действительно ли смерть лишает нашу жизнь смысла? Напротив! Ибо что бы являла собой наша жизнь, будь она бесконечна? Если бы мы были бессмертны, мы бы спокойно могли откладывать каждый свой поступок на какое угодно время. И неважно было бы, совершим мы сейчас какой-либо поступок или не совершим; каждое дело может быть с равным успехом сделано и завтра, и послезавтра, и через год, и десять лет спустя. Перед лицом же смерти - как абсолютного и неизбежного конца, ожидающего нас в будущем, и как предела наших возможностей - мы обязаны максимально использовать отведенное нам время жизни, мы не имеем права упускать ни единой из возможностей, сумма которых в результате делает нашу жизнь действительно полной смысла" .

Оригинально, но алогично рассуждение о том, что если бы жизнь была бесконечна, то любой поступок можно было бы откладывать сколь угодно долго. Те люди, с которыми полемизирует Франкл, и не утверждают о вечной земной жизни. Что земная жизнь конечна, знают все. Бесспорно и то, что она слишком коротка, чтоб можно было откладывать свои поступки на сколь угодно продолжительный срок. Бесконечной может быть загробная жизнь, если таковая существует, но в этой жизни не требуют поступков. Загробная жизнь, в понимании тех мыслителей, с которыми полемизирует Франкл, – место вечного наслаждения или вечного страдания. Земная жизнь своего рода испытательный полигон, где требуется деятельность и где всегда поджимают сроки. В зависимости от того, как была прожита земная жизнь, человек получает награду или наказание в вечной жизни от «Учредителя» обоих миров. Каждый волен принимать такую картину мироздания или нет, но, взявшись опровергать её, не следует толковать идею о бессмертии в таком плане, в каком её никто и не подавал.
Какой же цели, по мнению атеистов, призвана служить эта, не имеющая самостоятельной ценности, человеческая личность? Принято отвечать на этот вопрос примерно так: оставить за собой потомство, немного имущества, добрую память в сердцах и т. п. Возможны и такие варианты, как служить счастью человечества, или какой-либо нации, или освобождению угнетённых слоёв общества и т. д. Таким образом, индивид, придя к выводу о том, что его жизнь конечна, и, поняв, что конечная жизнь не может содержать в себе собственный смысл, пытается наполнить её смыслом, поставив свою жизнь на алтарь борьбы за счастье других людей. Но ведь и эти группы людей состоят из точно таких же, не имеющих самостоятельной ценности, человеческих личностей. И всё человечество, состоящее из имеющих нулевую ценность личностей, также представляет собой нечто, имеющее нулевую ценность. Как может бессмыслица стать осмысленной, служа другой бессмыслице? И какое может быть утешение в том, чтобы оставить о себе добрую память, если ты не сможешь после смерти получать удовольствие от этого факта, всякий раз фиксируя своё внимание на нём? Всё это – самообман, призванный подсластить горечь осознания бессмысленности конечной жизни. В общем, только бессмертие души способно придать жизни смысл и значимость. Земная жизнь может иметь смысл только в том случае, если она является прелюдией к вечной жизни.

В данном труде актуализируется проблема осознанного выбора мировоззрения и образа жизни. Если в прошлые века этот выбор предопределялся принадлежностью человека (этнической, религиозной, сословной, половой и т. д.), то в эпоху разрушения стереотипов и предрассудков становится актуальным самостоятельный выбор. Критерии  для такого выбора может предложить философский подход.
Целью отдельного человека, которую он преследует в каждом действии, признается обеспечение максимального душевного комфорта на максимально продолжительный срок времени. Целью социума в любом разрезе можно считать максимизацию суммы величин душевного комфорта всех членов социума с минимизацией взаимных помех и конфликтов. Для решения этих проблем автор анализирует устройство и принцип действия нервно-психического аппарата человека, характер протекания психических процессов. Поскольку устоявшийся терминологический аппарат унаследовал из обыденного языка элементы полисемантизма, автор предлагает некоторые изменения в терминологии, призванные обеспечить терминологическую однозначность.

Исследование когнитивных, аффективных и регулятивных процессов выявило необходимость признания существования органа, считывающего информацию, переживающего эмоции и управляющего телесными действиями. Этот орган имеет нематериальное строение и автор называет его эгоцентром. Существование эгоцентра просматривается на всех стадиях когнитивных, аффективных и регулятивных процессов. Но особенно ярко это видно при анализе мыслительных процессов. Как принимается решение о теме очередного размышления, как выбирается фигурант очередной мысли (то есть то, о чем выносится суждение), как выбирается предикат и т. д.? Автор показывает, что ни образы, ни нейродинамические системы, ответственные за хранение образов не могут решать, какой потребности нужно посвятить очередную думу, каковы фигурант и предикат очередной мысли. Но и после того как мысль оформилась в форме суждения «F есть P» нужно его проверить на предмет истинности и вынести суждение об этом. После чего нужно спросить себя о том, насколько в этом можно быть уверенным, то есть каков наш гносеологический статус в отношении суждения. Или другими словами, в какой форме я осуществляю приятие суждения, в форме знания или веры или мнения и т. д. Совершенно очевидно, что не клетки головного мозга проводят эпистемическую экспертизу, а эгоцентр. Наверное, найдутся люди, которые не примут идею о существовании эгоцентра, но утверждение о несуществовании эгоцентра будет принимать сам эгоцентр! 

Далее автор переходит к проблеме смысла жизни и приходит к следующим выводам.

Смысл отдельного действия не в нём самом, а в получаемом от него результате, выражающемся в приносимом им душевном облегчении. Смысл совокупной деятельности индивида за определённый период времени также тем больше, чем больше приносимый её результатами душевный комфорт. Но поскольку результат выходит за временные рамки, в которых осуществлялась деятельность, направленная на этот результат, то смысл совокупной деятельности также не может быть локализован на этом временном отрезке. Так же и смысл жизни, то есть смысл всей совокупной деятельности за весь период жизни выходит за рамки жизни. Здесь автор ссылается на выводы А. И. Введенского. «Верить в смысл жизни логически позволительно только в том случае, если мы верим, что наша жизнь есть путь, ведущий нас к абсолютно ценной цели, лежа¬щей вне нашей жизни и осуществляющейся через посредство жизни» .
«Поэтому, если бы кто-нибудь до¬казал несуществование бессмертия, то своим доказа¬тельством он отнюдь не упразднил бы нашего выво¬да, но он доказал бы только то, что мы должны отказаться от веры в смысл жизни, а вовсе не то, что эта вера логически позволительна и без веры в бес¬смертие» .
 
Значительная часть проблем человечества в утрате смысла жизни, по причине неверия в существование загробной жизни. Преодолеть этот экзистенциальный вакуум можно, если удастся обосновать возможность жизни после смерти. Есть ли в наш век скептицизма основания для такой веры? Автор считает, что есть.

Во-первых – это существование эгоцентра, в попечении которого находится тело. Смерть тела означает разрыв связи с эгоцентром. Тело разлагается, а что происходит с эгоцентром неизвестно. Возможно, он распадается. Возможно, его вселяют в другое тело. Возможно много других вариантов и у нас нет возможности подтвердить или опровергнуть ни один из них.

Во-вторых – высочайший уровень организации, который мы наблюдаем у живых организмов, что наталкивает на мысль об их сотворенности. И если существует Творец, и он соединил эгоцентр с телом, то вполне правдоподобно выглядит идея о посмертном воздаянии.

В этой статье ярко и наглядно показано то безрадостное состояние, в котором находится сейчас человечество. Прежние идеалы истрепались, пришедшие им на смену не оправдали ожиданий. В фокусе чаяний должно быть нечто заманчивое, привлекательное и недосягаемое. Нечто такое, к чему человек будет тянуться изо всех сил, прикладывая максимум усилий. Желательно усилить эффект антифокусом, то есть чем-то устрашающим тех, кто не пойдет правильным путём.
По большому счёту имеются две альтернативные теории и два идеала. Одна из теорий признаёт существование Творца, существование бессмертной души, посмертный суд и воздаяние по заслугам. Другая теория отрицает сотворённость, душу, суд и воздаяние. Пока мы живы, мы не в силах заглянуть за занавес и увидеть воочию то, что нас ждёт. Но решение нужно принимать заранее, поскольку потом невозможно будет что-либо исправить.