Быть вместе, Глава 21, гей-повесть

Жара. Это лето решило всех свести с ума. И ладно бы еще на речке пропадать целыми днями, это я еще могу понять, но учиться и работать в такую погоду совершенно невозможно. Тем не менее, сессию мы с Жекой сдали без хвостов, хотя и пришлось попотеть – в прямом и переносном смысле. Я впервые совмещал экзамены с работой, и, не скрою, мне было тяжеловато. Джен, привыкший к такому напряженному графику, старался мне помогать, в том числе с контрольными, а также взял на себя все домашние дела и даже попытался ограничить нас в сексе – чтобы экономить силы.

– Последней радости меня лишаешь! – буйствовал я, когда Женька заявил, что собирается спать на полу. – Должен я стресс снимать, как ты считаешь? Я тогда выпивать начну после работы – с грузчиками!

– Еще нам этого не хватало, – качал головой Женя, пытаясь сдержать довольную улыбку и пристраивая свою подушку обратно на кровать. – Иди сюда, горе ты мое луковое, будем стресс снимать…

Когда экзамены остались позади, стало чуть легче. Правда, духота и плавящийся асфальт не давали толком почувствовать радость свободы. Отпуск нам с Женькой был не положен, всю неделю приходилось торчать в городе, но в выходные мы старались выбираться на природу. Первую половину лета мы ездили к моим родителям на дачу, пока туда не перебрались Наташка с Антоном на свои законные три недели отпуска. Женька по-прежнему был в восторге от нашей дачи, ему там безумно нравилось, он буквально купался в любви и заботе моей мамы, сиял и расцветал на глазах. Мы не вылезали из реки, проводили на свежем воздухе целые дни, и в результате оба приобрели шоколадный загар. Женьке это шло неимоверно – он стал походить на французского жиголо, особенно, когда заправлял волосы под бандану и рассекал по дачному поселку в одних белоснежных бриджах. Мне так и хотелось его зажать где-нибудь в уголочке. Я выглядел еще более экзотично: темно-бронзовое тело в сочетании с выцветшими почти до белизны волосами. Сам себе я напоминал «негра-альбиноса», но Жеке мой новый имидж очень нравился.

– На тебя все шеи сворачивают, – довольно улыбался Джен, когда мы возвращались в очередной раз с пригородного автобуса домой.

– А может, это на тебя сворачивают, а не на меня? – поддразнил я его. – А вот фиг им всем! Ты мой и только мой!

– Твой, конечно, чей же еще, – засмеялся Жека, счастливо сверкая глазами.

– Твой… – шептал он страстно, прижимаясь ко мне всем телом, когда мы поднимались в лифте. – Твой, только твой!

Я затащил его в квартиру, уже на половину раздетого, отработанными движениями запер Басика на кухне и повалил своего любимого на кровать, принимаясь утверждать свою деспотичную власть. Судя по тому, как Жека стонал, а потом хрипло вскрикивал, вцепляясь мне в плечи, он был совсем не против моего деспотизма.

– Ммм… Обещай, что исполнишь одно мое желание, – промурлыкал Джен спустя некоторое время, плавно взмахивая ресницами и обводя языком мой сосок.

Разомлевший после оргазма, я и не подумал отказаться.

– Ха! Это значит, что я сниму тебе сногсшибательное летнее портфолио! – Женя радостно запрыгнул на меня и принялся тормошить.

– О, нет… – я понял, что сам себя загнал в ловушку. – Ну зачем мне портфолио? Ведь я не собираюсь работать в этом вашем треклятом бизнесе!

– Собираешься, не собираешься, а портфолио не помешает, – безапелляционно заявил мой любимый, который ни на йоту не уступал мне в деспотизме. – Я не могу спокойно пройти мимо такой красоты! Ты сейчас похож на мексиканских моделей класса люкс, еще бы волосы немного завить… И, кстати, пока у тебя освободилось время, может стоит подзаработать? Нам ведь за квартиру платить в конце августа.

Последний аргумент был «запрещенным приемом». Жека прекрасно знал, что я отношусь к «нашей» квартире, как к «любимой жене», и сделаю все, чтобы ее не потерять. Поэтому на ближайшие выходные была назначена съемка, а Джен пообещал устроить меня в свое агентство в качестве «сессионной» модели.

«Игорь будет в бешенстве. Голову даю на отсечение, что он воспримет это как личное оскорбление. Неужели Женька этого не понимает?» – подобные мысли одолевали меня всю неделю и не давали спокойно спать. Я понимал, что Игорь вовсе не отступился от нас, а взял паузу и выжидает, чтобы в «удобный» момент снова пойти в наступление со своим предложением. И я слишком хорошо знал, что он ни перед чем не остановится, лишь бы получить желаемое. А проигрывать он не любит, ох, как не любит…

– Жек, а нельзя это все сделать неофициально и обойтись без твоего агентства? – попробовал я как-то урезонить своего любимого фотографа.

– Ты боишься Игоря? – Жека вскинул на меня серьезный взгляд; он всегда умел понимать меня с полуслова. – Не бойся. Они с Владимиром Сергеевичем давние конкуренты, и по силе и влиянию практически равны. Он не даст нас в обиду, если мы будем ему интересны. А ты не можешь его не заинтересовать, поверь.

– Еще один мафиози? – признаться, я струхнул еще больше; меня совершенно не радовала перспектива перейти от одного «хозяина» к другому.

– Угу. В этом бизнесе другие не выживают. Но у него есть неоспоримое преимущество: Владимир – не гей, так что постельного шантажа мы можем не опасаться.

«То есть этот хороший человек торгует только девочками?» – я грустно покачал головой. Женька все-таки иногда здорово меня удивлял, в том числе своим слишком беспечным отношением к грязным делишкам местной мафии. Но продолжать дискуссию я не видел смысла: Джен для себя все уже решил, а ссориться с ним мне не хотелось.

Съемки Жека захотел провести «на натуре», выбрав для этого малоизвестный дикий пляж за городом. Мне были куплены неприлично узкие джинсы и ковбойская шляпа; в качестве ассистентов Джен пригласил Мишеля и Варвару, а за ними увязались Ури и Костик.

– Зачем такая толпа? – жалобно скулил я, нервничая все больше.

– Костик повезет нас на своей машине, Мишель и Варвара помогут со светом и прочим, а Ури… ну… от него все равно не отвяжешься, пусть едет, – терпеливо объяснял Женя. – Не переживай ты так, ты же у нас уже не новичок!

На такое заявление полагалось обидеться, это было подло – припоминать мне мой позор. Но обижаться мне не дали: Жека как раз предложил сделать мне эротический массаж, чтобы расслабить перед съемкой, и от такого предложения я, понятное дело, не мог отказаться.

– Цирк на выезде! – радостно заявил Ури, глядя, как Джен и Варвара ругаются из-за коробок с оборудованием, когда они заехали за нами в субботу утром.

– Точно, – засмеялся Костик и хлопнул меня по плечу. – Не унывай, Алекс, они в этом бизнесе все немного двинутые, приходится мириться.

Он предложил нам сигареты, а когда Ури отошел на безопасное расстояние, тихо сказал уже другим тоном:

– Я надеюсь, вы, ребята, знаете, что делаете. Ты же понимаешь, как Игорь может на это отреагировать?

– Я-то понимаю, но Женька… Все твердит, что его новый «хозяин» нас защитит и поможет в случае чего. Ну, что я сделаю?

Костик посмотрел на меня со смесью понимания и жалости, пожал плечами, и больше мы к этой теме не возвращались.

Тонированный джип Костика с трудом вместил и нас, и оборудование. Мишелю пришлось ехать на коленях у Ури, а мы с Жекой сидели в обнимку с наиболее ценными коробками, которые нельзя было складывать в багажник. Ехать было не так уж далеко, поэтому мои надежды вздремнуть в пути не оправдались. К тому же, спать под аккомпанемент нежно воркующих и смачно целующихся Мишеля и Ури было просто нереально. Я начал дико завидовать им уже на середине пути, и Жека, уловив мое обиженное сопение, принялся нашептывать мне на ухо очень заманчивые обещания, как он отблагодарит меня, если я буду «хорошим, послушным мальчиком». От таких перспектив я возбудился не меньше, чем Мишель от поцелуев Ури, и, как только мы прибыли на место, рванул к воде, расстегивая на ходу джинсы, – не сниматься же с оттопыренной ширинкой!

– Стоять! – услышал я гневный окрик Джена. – Никаких купаний! Сначала сухая съемка, волосы мочить нельзя!

Я уныло поплелся обратно к машине, стараясь не обращать внимания на веселящихся друзей.

– А что, в постели он такой же тиран? – игриво спросил Ури, обняв меня за плечи и жарко дыша в шею.

– В постели он у меня сегодня получит, – буркнул я, недовольный таким обращением.

– Терпи, – засмеялся Костик, бессовестно раздеваясь до плавок, намереваясь наслаждаться речной прохладой, пока мы будем работать. – Вот, помню, меня Игорь снимал… давно. Я думал, он меня изобьет ближе к концу съемки, так он меня загонял. Я даже обиделся на него, он потом полночи своей задницей отрабатывал…

Оставив нас с отвисшими челюстями, Костик с наслаждением ринулся в воду, поднимая вокруг себя тучи брызг. 

– Он был моделью?!
– Он трахал Игоря?!

Наши вопросы прозвучали почти одновременно, но ответить на них мог только Костик. Мы было принялись составлять хитроумный план, как раскрутить мужа Варвары на откровенность, но тут Жека потребовал усадить меня под раскрытый зонт – наносить макияж, Ури было поручено установить светоотражатели, и мы надолго забыли о загадочном прошлом Костика.

На съемку мы потратили почти целый день, сделав часовой перерыв на обед и купание. Женька был строгим, но я быстро научился обращать внимание не на его приказной тон, а на восхищенные взгляды, которыми он меня ласкал. Как только я решил, что позирую исключительно для Джена, чтобы соблазнить, возбудить его, заставить потерять голову, – съемка пошла как по маслу.

– Даа… вот так, детка… Посмотри на меня так еще раз…о, даа… Отлично, солнце, и откинься назад больше… – голос у Женьки становился хриплым и воркующим, и я чувствовал себя вполне отомщенным.

Таким образом, мы отсняли несколько сюжетов. Сначала мне пришлось разваливаться в небрежных позах на больших каменных валунах и обниматься с березками. При этом я был одет только в джинсы и шляпу, мой торс намазали маслом, чтобы он блестел, а волосы распустили и немного завили. Я смиренно терпел издевательства над своей внешностью, философски рассудив, что крики и споры продлят мои мучения еще на лишние час-два. Но после перерыва мне пришлось еще труднее.

– Саша, джинсы можешь не одевать. Таак… Встань ближе. Ноги чуть расставь, да, так. Плавки приспусти пониже, – командовал Джен.

Последняя фраза ввела меня в ступор. Я замер и покраснел.

– Давай, детка, не стесняйся! – Ури походил на голодного хищника перед прыжком; от его раздевающих взглядов мне захотелось залезть в воду по шею.

– Не слушай его, Алекс, – голос Мишеля не предвещал ничего хорошего. – Я даже глаза ему закрою, работай спокойно.

Бармен угрожающе направился к своему неугомонному любовнику, сверкая глазами, а Джен совсем по-игоревски выжидающе поднял одну бровь.

– Саша, душка, мы уже все отвернулись. Давайте отснимем эти сцены поскорее, очень купаться хочется, – жалобно взмолилась Варвара, которая держала зонтик над женькиной камерой.

Пришлось мне подчиниться требованиям общественности: насупившись и сжав губы, я большими пальцами поддел резинку трусов и демонстративно приспустил ее на пару сантиметров, выражая всем своим видом, что на большее не соглашусь. Я почти до конца съемки дулся на Жеку, но он так сиял после каждого удачного кадра, награждая меня все новыми комплиментами, что обижаться было просто невозможно. И все же я до самого конца этой каторги боялся, что меня заставят раздеться полностью – особенно, зная слабость Джена к фотографиям в стиле «ню». Но к моему облегчению, этого не произошло.

– Даже странно, что ты не приказал мне снять трусы перед всеми, – обиженно бурчал я, когда дома по приезду Жека восстанавливал меня с помощью расслабляющего массажа.

– Ммм… у меня была такая идея… Лежи спокойно! Я же этого не сделал! Я так и понял, что ты не согласишься, поэтому и не приказал, – ответил Джен, наглаживая мою поясницу.

– Можно подумать, вы много спрашиваете своих моделей, согласны они или нет, – фыркнул я, млея от его прикосновений.

Мне все еще хотелось ворчать, но руки Жеки вызывали в теле слишком приятные ощущения.

– Мы их вообще не спрашиваем, – промурлыкал Женька, нежно покусывая меня за ухо. – Только самых-самых любимых…

После этого заявления мне резко расхотелось дуться, и я позволил перевернуть себя на спину, чтобы вдоволь насладиться исполнением всех тех обещаний, которые Женька нашептывал мне по дороге на пляж.

***
В агентстве мое портфолио приняли на ура, и меня стали иногда приглашать на фотосессии. Удивительно, но атмосфера в этой «конкурирующей фирме» и вправду была менее напряженная и нервная, чем у Игоря. Или это только мне так казалось? Несмотря на то, что некоторые съемки также были не совсем целомудренными, я чувствовал себя гораздо спокойнее, и мне нигде не мерещились «сексуальные домогательства». Видимо, действительно самым «напрягающим» для меня факторах в предыдущих фотосессиях был именно Игорь. Директор этого агентства, Владимир Сергеевич, вообще не присутствовал на съемках, доверяя все тонкости своим фотографам и стилистам, я и видел-то его только один раз и то мимоходом. Мне запомнился типичный имидж «дорогого» бизнесмена, ничем не выдающаяся, но и не отталкивающая внешность мужчины около сорока лет, цепкий оценивающий взгляд и тихий властный голос.

Что меня действительно расстраивало, что мы с Жекой на «работе» встречались не часто. Его специализацией в этом агентстве были начинающие модели-девушки, а парней снимал некто Митяй – немного шебутной и вспыльчивый, но вообще очень добрый и веселый парень года на четыре меня младше. Когда он начинал съемку и пафосно покрикивал: «Мальчики, живее, все по местам!», мне все время хотелось щелкнуть его по носу за произнесенное свысока «мальчики» – так смешно это для меня звучало.

И все же иногда на нас с Жекой сваливалось счастье в виде совместных съемок. Чаще всего это случалось, когда нужно было сделать каталог одежды кому-то из местных модельеров, тогда Владимир Сергеевич поднимал на ноги все агентство. Правда, мы с Дженом старались не афишировать свои отношения, но даже просто видеть друг друга целый день – уже было счастьем. А Женька еще и непременно отыскивал укромные местечки, где мы целовались и говорили друг другу нежности, пока остальные в жуткой суматохе расставляли или убирали оборудование. Одна из таких масштабных съемок проходила в городском бассейне: мы рекламировали купальные костюмы, и мне пришлось много обниматься с полуголыми девицами. Я очень волновался за Жеку, но когда увидел, что он совершенно спокоен, даже почувствовал легкое разочарование.

– Ты меня совсем-совсем не ревновал? – допрашивал я его, когда мы ехали домой уже под вечер.

– Нет, – тихо засмеялся он. – Я же видел, что ты на них смотришь как на пустое место. У тебя был такой вид, как будто ты хочешь сбежать оттуда как можно скорее. К чему тут ревновать?

И он был прав – я действительно всей душой желал, чтобы эти бесконечные съемки наконец закончились. И дело было не в девушках. Я все же никак не мог втянуться в этот бизнес и всегда чувствовал себя на съемках немного не в своей тарелке. Даже в моем магазине, где я впаривал покупателям телевизоры и компьютеры, мне было комфортнее. Никакого кайфа от облизывающих взглядов, слепящих фотовспышек и сомнительных комплиментов на съемках я не испытывал. Мог это делать, но без особого восторга. Я даже несколько раз собирался отказаться от съемок или совсем уйти из агентства, но не решался. Во-первых, суммы, которые мне платили за сессии, грели душу и были не лишними. А во-вторых, Жека так мной гордился, с таким восхищением смотрел на мои фото и рассказывал о том, как меня хвалят в агентстве… Эта двойственная ситуация не давала мне покоя, но все же у меня язык не поворачивался сказать Женьке, как мне это все осточертело и что я хочу бросить модельный бизнес окончательно. Ради нашего общего душевного спокойствия я решил доработать моделью до начала учебного семестра, а тогда уже у меня будет уважительная причина для ухода из агентства, как я надеялся – навсегда.