Хадо. Отрывок из новеллы

                Начало здесь: http://www.proza.ru/2010/04/29/731

               Прежде чем в буни уйти, созвал творец Хадо людей у железного столба. В руке стрела у него. Хадо говорит: «Я стрельну — моя стрела в железный столб вонзится, никто её оттуда не сможет вытащить, только самая честная женщина, которая всю жизнь с одним мужем прожила»
                Ушёл Хадо, а стрелу из железного столба долго никто не мог вытащить. Потом когда-то одну девушку выдали замуж за начальника (войной командовал). Снова собрались люди у железного столба: одна, другая женщины пробуют стрелу вытащить, ничего не выходит. Начальник говорит: «Только моя жена сможет вытащить эту стрелу». Теща его на середину круга встала: «Не хвастайся раньше времени. Какая женщина мужу своему признается: "Я — честная, на двор ходила — только соломинка ко мне кроме мужа прикасалась, больше никто"». Подошла сама к столбу, вытащила стрелу и улетела на небо.

            
                Решил я вырезать сэвЭна... (Сэвэны — это такие небольшие деревянные
фигурки, которые нанайцы издревле почитали , как талисманы, как обереги, как
заступники и помощники.) Дмитрич делал их очень редко и ни когда не выставлял
в музейной сувенирной лавке, где красовалось, изготовленные им поделки, — целое
звериное и птичье царство. Мне, конечно, тоже очень хотелось, что-нибудь вырезать.
Я решил сделать самого простого сэвэна. Действительно, всё казалось  очень просто:
две кривые ножки, квадратное туловище, голова ромбом. Подходящий обрезок дерева,
острый нож, пятнадцать минут работы; сдал, что получилось в лавку, завтра получил
денежку. Рублей по пятьдесят за каждого, а в день можно сделать штук двадцать –
тридцать. Да это ж озолотиться можно!
              Но не тут-то было!.. Деревяшка была красивая, но твердая, как каменюга, ничего
не получалось: отрезалось то слишком мало то слишком много и тогда всё портилось.
Приходилось брать другой кусок дерева –  он был трухлявый, да ещё и с сучком…
               Дмитрич посматривал на мои мытарства, лукаво — одними глазами — улыбался,
ни чего мне по этому поводу не говорил и продолжал рассказывать  древнюю легенду…


               После того как Хадо Мямельджи, сотворивший доброе дерево, ушел в буни, Черный Дракон Сахари Дябдян сотворил злое дерево — Симбирамони. Оно приносит людям несчастье. Зимой и летом, издали посмотреть, это дерево белым цветет, как будто купол над ним. А ближе смотреть: не цветы на нём, не листья, а белая паутина. Раз в год бывает ураган. Сильный ветер разрывает паутину по клочьям и везде носит. Попадет клочок на тех, кто в лодке едет, —  они утонут. На охотника попадет — зверь его задерет. Если сядет  паутина на голову кому — совершит этот человек преступление…


              — А-а-а, черт! — Нож соскочил с сучка и врезался мне в палец.
              — Зачем торопишься, куда опаздываешь? — голос у Дмитрича  был наполнен
суровостью, но чувствовалось, что суровость скорее была какой-то напускной.
              — Да вот человечка попытался вырезать, — кровь капала на моё неудачное творение.
              — А зачем? — Он потянулся к аптечке (такое впечатление, что он уже заранее знал,
чем закончится моя затея с резьбой и держал её наготове) достал оттуда склянку с тугой
тёмной жидкостью, смазал ей  ранку, замотал бинтом…
              — Как это зачем?.. —  Сначала, мне показалось, что он надо мной издевается. Потом 
увидел в его лице, почувствовал в его голосе какое-то отеческое участие, как будто он
собирается мне что-то важное сказать и сомневается: говорить, или не говорить.
              — Зачем делаешь,  если он не хочет?
              —  Кто не хочет?!  — Я опять был сбит столку. Наверное он верит   в своих лесных
духов, которые не хотят, чтобы я резал сэвэнов или…
              — Наверное, мне на голову шмат паутины с того самого дерева зла прилетел, — сделал
я  вывод, посмотрев на забинтованный палец. Рана болела, видно глубоко проткнул.
 
             Продолжение: http://proza.ru/2010/08/01/1063